Найти загородный дом Витали удалось без особого труда. Эльвира бывала тут с мужем не один раз. И послужила для подруг отличным навигатором. Они только и успевали следовать ее указаниям: – Направо! Налево! Сейчас снова направо! Направо, я сказала! И еще раз направо! Вот, теперь прямо, и приехали! Дом выглядел внушительно. Из-за высокого глухого забора, обтянутого поверху колючей проволокой (Эльвира не соврала и ничего не приукрасила), виднелась черепичная крыша и верхний этаж. Даже наверху в доме окна были забраны частыми решетками. И оказавшись на участке, подруги убедились, что и первые два этажа тоже основательно прикрыты от грабителей и чужаков. – И как это понимать? На всех окнах решетки, а калитка открыта? – Так и понимай. Хозяину бояться нечего. Его дом – его крепость. Что хочет, то и творит. – Или просто забыл закрыть калитку. Но Кира все же сомневалась. Ей казалось, что человек, предпринявший такие основательные меры для собственной безопасности, уж точно не позабудет о такой важной вещи, как закрытая за собой дверь. Это ей активно не понравилось. Ей вообще тут не нравилось, дом показался мрачным, забор с колючей проволокой ужасным, а наглухо запертые ворота, казалось, перерубали весь мир на две части: «ДО» и «ПОСЛЕ». Наверное, выйдя замуж за Виталю, чувствительная Катя ощутила то же самое. То, что было с ней ДО ее замужества. И то, что будет с ней ПОСЛЕ. И после все выглядело очень мрачно. Открытая настежь калитка не только не улучшала положение дел, но еще больше усугубляла. – Ох, не нравится мне это, – проворчала Леся, идя следом за Эльвирой. Впрочем, и сам дом был недобрым. Облицованный темно-коричневым натуральным камнем, он походил на угрюмый средневековый замок и взирал на весь мир из-под низкой крыши и маленьких зарешеченных окошек. Сразу было видно, что хозяин – человек угрюмого нрава, тяжелого характера и к тому же ненавидящий все живое. – Не хотела бы я жить в подобном месте. – Виталя одел мою сестру с головы и до ног! – начала было Эльвира старую песню, но тут же примолкла. Даже на ее натуру подействовала та тишина и безлюдность, которая царили вокруг. – Странно, где же слуги? – растерянно огляделась Эльвира по сторонам. – Обычно у Витали дома всегда живет пара слуг. – Ты их знаешь? – Да. Муж и жена. Оба пожилые, уже пенсионеры. Живут тут круглый год. Он по саду. Она готовит и убирается в доме. Если требуется какой-то небольшой ремонт, тогда старик делает сам. Что не может, говорит Витале. Тот привозит рабочих. Они и исправляют недостаток. – А как их зовут? – Кого? – Ну, слуг. – Откуда же я знаю? Вопрос искренне поразил Эльвиру. Она бывала в этом доме много раз. Но ей и в голову никогда не приходило, что можно просто так поинтересоваться именем прислуги. – В общем, они тут живут, – закончила она. – А сейчас их почему-то нету. Служебный домик находился у самых ворот. Но сейчас в нем точно никого не было. Домик стоял закрытый на замок. Причем повешен замок был уже давно. Не один день прошел с тех пор. Подруги это могли сказать совершенно точно, потому что прошедшие ночи намели на крылечко сор с деревьев, влажные листья и немного песка. Никто не удосужился подмести крылечко. И человеческих следов среди мусора видно не было. – Странно. Очень странно. Похоже, Виталя отпустил слуг. Зачем бы? Вопрос повис в воздухе. Кире с Лесей стало еще больше не по себе. Действительно, зачем отправлять слуг? Уж не для того ли, чтобы в их отсутствие совершить нечто ужасное? Например, казнь неверной супруги и ее любовника? Ну, и третьего лишнего, случайного свидетеля – скульптора? От этих мыслей по спинам подруг побежала холодная дрожь. А Эльвира так и вовсе жалобно застонала. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что переживала она отнюдь не за сестру. Эльвиру тревожила сохранность ее собственной прелестной шкурки. – Если Владимир Сергеевич узнает, что Виталя затеял, мне несдобровать! – Погоди ты причитать! Возможно, твой Виталя просто нажрался и спит пьяный на диване! Эльвира перестала скулить и немного приободрилась. – В самом деле. А вдруг? И с этими словами она резво устремилась к дому. Дверь была открыта настежь. А ведь на дворе был отнюдь не май месяц, а куда более холодный, дождливый и ветреный март. По ночам на улице трещали заморозки. Жить с открытой настежь дверью вряд ли захотелось бы даже самому беспробудному пьянице. – Виталя! – влетела в дом Эльвира. – Виталя! Ты тут? – Чего ты спрашиваешь? Видишь ведь, дверь открыта! Значит, он в доме. – Виталя, это я – Эльвира! Не стреляй, пожалуйста. Последняя фраза сильно не понравилась подругам. Что это значит? У Витали имеется привычка палить по всему, что движется? И кто дал психу оружие? Впрочем, это подруги уже обсуждали. И еще тогда пришли к выводу, что в нашей стране за деньги возможно очень и очень многое, если вообще не все. – Виталя, мы ищем Катю! Ты не знаешь, куда подевалась моя сестра? Виталя! Отзовись! Эльвира шустро передвигалась по дому. Чувствовалось, что она тут не в первый раз. Двигается уверенно. И знает, куда ей надо идти. Подруги просто следовали за ней по пятам, в надежде, что, если Виталя все же начнет палить, пули пролетят мимо. – Виталя, да отзовись ты. Ведь мы пришли к тебе… Но тут Эльвира запнулась и умолкла на полуслове. Она застыла на пороге большой комнаты, как изваяние. Почуяв неладное, подруги не торопились подойти к ней поближе. Эльвира как-то подозрительно тяжело дышала и молчала. При этом она загораживала самим подругам поле видимости. Сгорая от нетерпения, девушки начали теребить Эльвиру, чтобы та объяснила им, что происходит и отчего она сначала окаменела, а теперь так непонятно дышит. Но молодая женщина не обращала на них никакого внимания и молча, все так же тяжело дышала. – Виталя, – наконец услышали подруги растерянный голос Эльвиры, обращенный совсем не к ним. – Как же так? Зачем ты? А где же моя Катя? Голос Эльвиры звучал до того странно, что подруги не выдержали. Они отодвинули загораживающую им обзор женщину и заглянули через ее плечо в комнату. Сейчас они все трое стояли на пороге хозяйской спальни. Напротив входа находилась вопреки всем правилам фэн-шуй широкая кровать, в изголовье которой, опять же вопреки принципам этого учения, громоздилось огромное, во всю стену зеркало. Но не это было самое страшное. Подумаешь, зеркало, пусть даже и слишком большое и повешенное неудачно. С кем не бывает. Но кроме этого в комнате был очень спертый воздух. Отчаянно спертый. И еще хуже то, что в огромном зеркале отражались и сами застывшие в дверях подруги, и перекошенное лицо бледной Эльвиры, и широкая кровать под ярко-алым бархатным пологом, в которой сейчас лежало нечто бесформенное и замотанное в многочисленные одеяла. – Виталя, – продолжала бормотать Эльвира себе под нос. – Виталя, как же так? Что же тут происходит? Виталя, ты спишь, что ли? Какое там спишь! Даже на расстоянии нескольких шагов от кровати подруги учуяли неприятный запах. А когда подошли ближе, то запах стал явственней. – Чем это так пахнет? – закрутила носиком Эльвира. – Чувствуете, девочки? Кажется, это от кровати. – Думаем, тебе лучше не подходить. – Почему? Вы думаете, Виталя так сильно пьян? Нужно немедленно открыть тут окно и все проветрить. Окно она открыла. В комнате немного посвежело. Хорошо, а то в головах у подруг уже начинало шуметь от недостатка воздуха. С улицы немедленно донеслось жизнерадостное пение каких-то сельских пичужек. Повеяло ароматом распускавшихся почек и новой весенней зелени. На улице красота! Но лежащий на кровати Виталя, замотанный с головой в простыни и покрывала, никак не отреагировал на изменившийся климат в своей спальне. – Виталя, хватит дрыхнуть! Вставай! У нас к тебе дело! И с этими словами Эльвира подошла к кровати и решительно дернула на себя покрывало. Ни Леся, ни Кира не успели остановить молодую женщину. Эльвира протянула руку и дернула за край шерстяного покрывала. Уже через секунду Эльвира, не рассчитавшая сил, с визгом упала на пол, а сверху спланировало перепачканное какими-то бурыми пятнами покрывало. – Ай-ай-ай! – верещала Эльвира, путаясь в складках. – Снимите с меня эту гадость! Скорее! Иначе я умру! Но никто не спешил ей на помощь. Подругам было не до нее. Они уставились на лежащего в кровати мужчину. Что это с ним? Почему он не шевелится? И с чего вдруг он стал такого неприятного цвета? Кожа как заплесневелый сыр. У нормальных, живых и здоровых людей кожа такого цвета стать просто не может. Эльвира наконец выпуталась из покрывала, отбросила его подальше и встала рядом с подругами. – Что это с ним? – спросила она у них. – Что с Виталей? Почему он так странно выглядит и… и пахнет? – Что с ним? – воскликнула Кира. – Ты ослепла? Сама не видишь? Он мертв! Кира не хотела говорить этого. Слова вырвались у нее сами. Кира надеялась, что Эльвира умеет держать себя в руках. Но Эльвира отреагировала на ее слова хуже, чем можно было ожидать. Глаза у Эльвиры внезапно стали закатываться, а сама она обмякла и снова свалилась на пол, на грязное покрывало, из которого совсем недавно выпутывалась с такой яростью. – Она в обмороке! – всплеснула руками Леся. – Что нам делать? У тебя есть какие-нибудь лекарства? Да уж, положение было – хуже не придумаешь. Один был мертв. Вторая валялась на полу без сознания. И происходило это все в чужом доме, где подруги даже не были гостями. Они прибыли незваными, и вот пожалуйста, огребли тут подарок по полной программе. – Перво-наперво надо вызвать врачей. – Врачей? А ты не думаешь, что ему врачи уже того… не понадобятся? Леся выразительно покосилась на тело хозяина дома, продолжавшее возвышаться среди разбросанных подушек и покрывал. – Похоже, его прикончили уже давно. Видишь, кровь на нем, на одежде и на белье давно запеклась и даже засохла. – Врачи нужны для Эльвиры. Ее нужно привести в чувство и допросить. Впрочем, Эльвира очухалась и без врачей, и без лекарств. Стоило плеснуть ей в лицо стакан холодной воды, за которой Леся сбегала на улицу, как молодая женщина мигом пришла в себя, села на полу и воинственно уставилась на подруг. – Что вы делаете? Зачем вы меня облили? У меня же вся красота потечет!