Переработка сказки американского писателя Лаймена Фрэнка Баума «Мудрец из страны Оз» 1900 года. Ураган Среди обширной канзасской степи жила девочка Элли. Её отец, фермер Джон, целый день работал в поле, мать Анна хлопотала по хозяйству. Жили они в небольшом фургоне, снятом с колёс и поставленном на землю. Обстановка домика была бедна: железная печка, шкаф, стол, три стула и две кровати. Рядом с домом, у самой двери, был выкопан «ураганный погреб». В погребе семья отсиживалась во время бурь. Степные ураганы не раз уже опрокидывали лёгонькое жилище фермера Джона. Но Джон не унывал: когда утихал ветер, он поднимал домик, печка и кровати ставились на место, Элли собирала с пола оловянные тарелки и кружки — и всё было в порядке до нового урагана. До самого горизонта расстилалась ровная, как скатерть, степь. Кое-где виднелись такие же бедные домики, как и домик Джона. Вокруг них были пашни, где фермеры сеяли пшеницу и кукурузу. Элли хорошо знала всех соседей на три мили кругом. На западе проживал дядя Роберт с сыновьями Бобом и Диком. В домике на севере жил старый Рольф. Он делал детям чудесные ветряные мельницы. Широкая степь не казалась Элли унылой: ведь это была её родина. Элли не знала никаких других мест. Горы и леса она видела только на картинках, и они не манили её, быть может, потому, что в дешёвых Эллиных книжках были нарисованы плохо. Когда Элли становилось скучно, она звала весёлого пёсика Тотошку и отправлялась навестить Дика и Боба или шла к дедушке Рольфу, от которого никогда не возвращалась без самодельной игрушки. Тотошка с лаем прыгал по степи, гонялся за воронами и был бесконечно доволен собой и своей маленькой хозяйкой. У Тотошки была чёрная шерсть, остренькие ушки и маленькие, забавно блестевшие глазки. Тотошка никогда не скучал и мог играть с девочкой целый день. У Элли было много забот. Она помогала матери по хозяйству, а отец учил её читать, писать и считать, потому что школа находилась далеко, а девочка была ещё слишком мала, чтобы ходить туда каждый день. Однажды летним вечером Элли сидела на крыльце и читала вслух сказку. Анна стирала бельё. — «И тогда сильный, могучий богатырь Арнаульф увидел волшебника ростом с башню,— нараспев читала Элли, водя пальцем по строкам.— Изо рта волшебника вылетал огонь...» — Мамочка,— спросила Элли, отрываясь от книги,— а теперь волшебники есть? — Нет, моя дорогая. Жили волшебники в прежние времена, а потом перевелись. Да и к чему они? И без них хлопот довольно... Элли смешно наморщила нос: — А всё-таки без волшебников скучно. Если бы я вдруг сделалась королевой, то обязательно приказала бы, чтобы в каждом городе и в каждой деревне был волшебник. И чтобы он совершал для детей всякие чудеса. — Какие же, например? — улыбаясь, спросила мать. — Ну какие... Вот чтобы каждая девочка и каждый мальчик, просыпаясь утром, находили под подушкой большой сладкий пряник... Или...— Элли грустно посмотрела на свои грубые поношенные башмаки.— Или чтобы у всех детей были лёгкие туфельки... — Туфельки ты и без волшебника получишь, — возразила Анна.— Поедешь с папой на ярмарку, он и купит... Пока девочка разговаривала с матерью, погода начала портиться. * * * Как раз в это самое время в далёкой стране, за высокими горами, колдовала в угрюмой глубокой пещере злая волшебница Гингема. Страшно было в пещере Гингемы. Там под потолком висело чучело огромного крокодила. На высоких шестах сидели большие филины, с потолка свешивались связки сушёных мышей, привязанных к верёвочкам за хвостики, как луковки. Длинная толстая змея обвилась вокруг столба и равномерно качала пёстрой и плоской головой. И много ещё всяких странных и жутких вещей было в обширной пещере Гингемы. В большом закопчённом котле Гингема варила волшебное зелье. Она бросала в котёл мышей, отрывая одну за другой от связки. — Куда это подевались змеиные головы? — злобно ворчала Гингема.— Не всё же я съела за завтраком!.. А, вот они, в зелёном горшке! Ну, теперь зелье выйдет на славу!.. Достанется же этим проклятым людям! Ненавижу я их... Расселились по свету! Осушили “болота! Вырубили чащи!.. Всех лягушек вывели!.. Змей уничтожают! Ничего вкусного на земле не осталось! Гингема погрозила в пространство костлявым, иссохшим кулаком и стала бросать в котёл змеиные головы. — Ух, ненавистные люди! Вот и готово моё зелье на погибель вам! Окроплю леса и поля, и поднимется буря, какой ещё на свете не бывало! Гингема подхватила котёл за ушки и с усилием вытащила его из пещеры. Она опустила в котёл большое помело и стала расплёскивать вокруг своё варево. — Разразись, ураган! Лети по свету, как бешеный зверь! Рви, ломай, круши! Опрокидывай дома, поднимай на воздух! Сусака масака, лэма, рэма, гэма!.. Буридо, фуридо, сэма, пэма, фэма!.. Она выкрикивала волшебные слова и брызгала вокруг растрёпанным помелом, и небо омрачалось, собирались тучи. — Круши, рви, ломай! — дико вопила колдунья.— Сусака, масака, буридо, фуридо! Уничтожай, ураган, людей, животных, птиц! Только лягушечек, мышек, змеек, паучков не трогай, ураган! Пусть они по всему свету размножатся на радость мне, могучей волшебнице Гингеме! Буридо, фуридо, сусака, масака! И вихрь завывал всё сильней и сильней, сверкали молнии, оглушительно грохотал гром. Гингема в диком восторге кружилась на месте, и ветер развевал полы её длинной чёрной мантии... Тотошка беспокойно бегал, задрав голову, и задорно лаял на тучи, которые быстро мчались по небу. — Ой, Тотошка, какой ты смешной,— сказала Элли.— Пугаешь тучи, а ведь сам трусишь! Пёсик и в самом деле очень боялся гроз. Он их уже немало видел за свою недолгую жизнь. Анна забеспокоилась. — Заболталась я с тобой, дочка, а ведь, смотри-ка, надвигается самый настоящий ураган... Вот уже ясно стал слышен грозный гул ветра. Пшеница на поле прилегла к земле, и по ней, как по реке, покатились волны. Прибежал с поля взволнованный фермер Джон. — Буря, идёт страшная буря! — закричал он.— Прячьтесь скорее в погреб, а я побегу загоню скот в сарай! Анна бросилась к погребу, откинула крышку. — Элли, Элли! Скорей сюда! — кричала она. Но Тотошка, перепуганный рёвом бури с беспрестанными раскатами грома, убежал в домик и спрятался там под кровать, в самый дальний угол. Элли не хотела оставлять своего любимца одного и бросилась за ним в фургон. И в это время случилась удивительная вещь. Домик повернулся два или три раза, как карусель. Он оказался в самой середине урагана. Вихрь закружил его, поднял вверх и понёс по воздуху. В двери фургона показалась испуганная Элли с Тотошкой на руках. Что делать? Спрыгнуть на землю? Но было уже поздно: домик летел высоко над землёй... Ветер трепал волосы Анны. Она стояла возле погреба, протягивала вверх руки и отчаянно кричала. Прибежал из сарая фермер Джон и в отчаянии бросился к тому месту, где стоял фургон. Осиротевшие отец и мать долго смотрели в тёмное небо, поминутно освещаемое блеском молний... Ураган всё бушевал, и домик, покачиваясь, нёсся по воздуху. Тотошка, недовольный тем, что творилось вокруг, бегал по тёмной комнате с испуганным лаем. Элли, растерянная, сидела на полу, схватившись руками за голову. Она чувствовала себя очень одинокой. Ветер гудел так, что оглушал её. Ей казалось, что домик вот-вот упадёт и разобьётся. Но время шло, а домик всё ещё летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула. Часть первая Дорога из жёлтого кирпича Элли в удивительной стране Жевунов Элли проснулась оттого, что пёсик лизал её лицо горячим мокрым язычком и скулил. Сначала ей показалось, что она видела удивительный сон, и Элли уже собиралась рассказать о нём матери. Но, увидев опрокинутые стулья, валявшуюся в углу печку, Элли поняла, что всё было наяву. Девочка спрыгнула с постели. Домик не двигался. Солнце ярко светило в окно. Элли подбежала к двери, распахнула её и вскрикнула от удивления. Ураган занёс домик в страну необычайной красоты: вокруг расстилалась зелёная лужайка, по краям её росли деревья со спелыми, сочными плодами; на полянках виднелись клумбы красивых розовых, белых и голубых цветов. В воздухе порхали крошечные птицы, сверкавшие своим ярким оперением. На ветках деревьев сидели золотисто-зелёные и красногрудые попугаи и кричали высокими странными голосами. Невдалеке журчал прозрачный поток, в воде резвились серебристые рыбки.