— И знаешь, очень странно. Гордон проговорил это с набитым ртом и Морган строго на него взглянула: — Гордон, перестань есть печенье. Я их разложила в определенном порядке. А ты его нарушаешь. А что странного? — Я уверен, что никогда не встречался с ним, но у меня такое чувство, словно я его знаю. Его походка и то, как он движется, мне кого-то напоминают. — Ну, это воображение. — Да, наверное, ты права. Пойду переоденусь. А ты останешься в этом? — И он взглянул на повседневное платье. — Не глупи. У меня есть платье, которое ты еще ни разу не видел. Оно из итальянского шелка и просто великолепно. — На тебе все выглядит великолепно. Морган с улыбкой посмотрела ему вслед. Гордон такой приятный человек. Удивительно, как это она до сих пор в него не влюбилась. Дэйв вошел в амбар и прислушался к разговору мужчин. — А у нее есть на что посмотреть, правда? — У меня бриджи сами соскакивают, когда она проезжает верхом на своей кобылке. — Если бы добрая фея исполнила мои три желания, я бы три раза пожелал стать ее седлом. — Да нет, я бы с удовольствием стал ее лошадкой. И чтобы она ездила на мне кверху спинкой. Раздался взрыв смеха. Никто не заметил, что тихо вошел новый работник. И никто не заметил его отсутствия, когда все отправились на вечеринку. Дэйв вернулся в амбар, не спеша вымылся с ног до головы и переоделся. Сюртук и брюки сидели на нем плотно, подчеркивая пружинистые мышцы. Шелковая рубашка оттеняла темный, крупного плетения жилет. Он не спешил. И когда наконец направился к дому, вечеринка была в самом разгаре. Когда Морган спустилась по лестнице, Гордон едва не задохнулся от восторга. Еще никогда в жизни не видел он такой прекрасной женщины. Шелковое, изумрудного цвета платье бросало отблеск в глаза, и они казались того же оттенка. Пышные, густые локоны были высоко зачесаны кверху, лишь некоторые свободно ниспадали на плечи и струились по спине до талии. Высокая прическа открывала маленькие, изящные уши, в которых при каждом ее движении сверкали крошечные бриллиантово-изумрудные сережки. Платье открывало плечи и имело низкий вырез на груди. — Морган, ты еще красивее, чем я считал. Я даже не знаю, что тебе сказать. — А тебе нравится моя прическа? — Она повернулась, и он потрогал мягкий локон. — Замечательная прическа! Я никогда в жизни не видел таких густых волос. — И он взглянул недоверчиво. — Это все действительно твои собственные? Морган хихикнула: — Сэр, это невежливо спрашивать даму, что у нее свое, а что поддельное. Гордон так и ел глазами ее соблазнительные формы. — Ну, во всяком случае, в подлинности кое-чего можно не сомневаться. Морган рассмешил его комплимент. — Так мы пойдем? Гордон взял ее за руку и склонился над ней. — И пахнет от тебя хорошо. — Он дотронулся губами до ее щеки и затем ожидающих поцелуя губ. Поцелуй был нежен, тих и очень приятен. Морган улыбнулась ему в ответ. Поцелуй очень-очень приятен, и, может быть, она полюбит Гордона в конце концов. Все глаза устремились на них, когда они вышли во двор. И Гордон в тысячный раз пожалел, что, составляя завещание, ее отец не повелел дочери выйти замуж именно за него, Гордона. Он ясно на это намекнул, но дядя Чарли рассмеялся и сказал, что времена феодальных браков давно прошли и что и так его завещание ставит дочь в сложное положение. Он, кроме того, хотел, чтобы Морган могла выбирать жениха из нескольких претендентов. Морган эта вечеринка чересчур напоминала ту, в доме Монтойя. Пары, все незнакомые, мямлили неразборчиво вежливые замечания, когда Гордон представлял Морган. Его просто-напросто распирало от гордости. Ей было хорошо с ним, ей было удобно и приятно опираться на его руку. Морган мало кого знала из работников на ранчо, она видела их только на расстоянии. И кроме пожеланий «доброго вечера» ни Гордон, ни она, увлеченные друг другом, ничего не слышали и не замечали. Морган уже выстояла в полном параде несколько часов. И наверное, уже в тысячный раз сказала «благодарю вас». Лица присутствующих как бы сливались в одно, и она уже давно не пыталась запомнить имена. Она подумывала, не подняться ли в спальню, проверить, как там Адам, хотя уже дважды использовала этот предлог, чтобы на время ускользнуть. Она улыбнулась толстой женщине в пурпурном шелковом платье. «Господи, как же я ненавижу этот цвет!», — подумала она. Тут она увидела, что к ней идет Гордон. Может быть, он позволит ей уйти совсем. — Дэйв! — позвал Гордон. — А я думал, что вы не пришли. Я хочу, чтобы вы познакомились с одним из тех «мужчин», в честь которых я устроил вечеринку. Помните, я сказал, что удивлю вас. — Морган, рад тебе представить нашего нового работника, которого я нанял сегодня. Это Дэйв Блейк. — Гордон посмотрел выжидательно на Дэйва: — Дэйв, это Морган Колтер. И резко обернулся, услышав звон разбитого бокала. Лицо Морган побелело. Она не сводила с Дэйва глаз. — Морган, что такое? Ты знаешь Дэйва? — В его голосе звучал страх. — Нет, не думаю, что мы имели удовольствие быть знакомы раньше. — Может быть, я напоминаю миссис… Колтер кого-то, кого она знала прежде. — Это так, Морган? Тебе Дэйв кого-нибудь напоминает? Морган стояла молча, не отводя от него взгляда. — Полагаю, мне надо отвести Морган наверх. Что-то, связанное с вами, взволновало ее. — Пожалуйста, конечно. Я очень сожалею, что доставил вам беспокойство, миссис Колтер. Может быть, вы простите меня, когда убедитесь, что я совсем не тот, за кого вы меня приняли. Покойной ночи. И он смотрел, как Гордон уводит Морган. Гордон поднял ее на руки и положил на постель. Волосы рассыпались у нее на подушке. — Морган, что случилось? Ты знаешь этого человека? Или он тебе кого-то напоминает? — Да, — ответила она хриплым шепотом. — Кого? — Сета. От волнения он едва услышал ответ. Сета! Господи Боже! Он опасался, что она все еще любит мужа, но если она вот так восприняла встречу с человеком, всего лишь похожим на него! — Я пришлю Кэрол, чтобы она помогла тебе раздеться. Больше тебе не нужно спускаться вниз. Когда все уйдут, я поднимусь к тебе. Пришла и ушла Кэрол. Морган в ночной рубашке лежала в постели. Прошло немало времени, прежде чем к ней вернулась способность думать. Потрясение, которое почти лишило ее дара речи, начало ослабевать. Здесь Сет! Она не видела его с той самой ночи, когда он пробрался в дом Терона. Ужасная ночь. Он обвинил ее в… Но она не хотела думать, в чем он ее обвинил. Не хотела вспоминать. Что ему понадобилось здесь? Испытанное ею потрясение было болезненнее, чем можно было ожидать. Она надеялась, что, живя с Гордоном, сумеет забыть Сета. Но она не успела. Ей нужно было больше времени, чтобы узнать Гордона и забыть Сета. «Он не должен был так со мной поступать!» Слезы, навернувшиеся на глазах, увлажнили щеки. Она заплакала. «Мы с Адамом здесь счастливы. У меня теперь есть дом. Почему он не может оставить нас в покое?» Она вытерла слезы. Мысль пришла ей в голову: она не позволит ему сделать ее несчастной! Нет, она его больше не любит. Она узнала, что он за человек. Теперь он не сможет обольстить, увлечь ее, потому что теперь она знает цену его улыбке с ямочками на щеках. Она сумеет со всем этим справиться. Она не станет обращать на него никакого внимания! Она села в постели и улыбнулась. Он назвал ее «миссис Колтер». Ладно, мистер Блейк, а для меня вы будете просто еще одним наемным рабочим, вроде Бойда. Никакой любезности, послаблений, тем более — узнавания. Если он приехал по злобе, чтобы наказать ее за прегрешения, которые она, как он считает, совершила, его ждет большой сюрприз. Она больше не позволит ему расстраивать ее. Он потерял над ней власть. Она ответила на стук в дверь. Беспокойство Гордона исчезло при виде ее улыбки. — Ты лучше себя чувствуешь? — Да, гораздо лучше. — Морган, я просто хотел сказать, что Дэйв Блейк — совершенно незнакомый тебе человек. Помни, это не Сет, а другой. И физическое сходство — только случайность. — Ты совершенно прав. Мистер Блейк — совсем другой человек. Это было просто большое потрясение, вот и все. Я даже не знаю, как это ему теперь объяснить. Бедняга! Он подумал, наверное, что я сошла с ума. Гордон похлопал ее по руке. Он все еще не мог прийти в себя от открытия, что Морган так сильно любит Сета. — Сомневаюсь. Ты слишком красива, чтобы твое поведение и любые поступки могли обидеть хоть одного мужчину. Морган рассмеялась: — А знаешь, было время, когда меня считали очень некрасивой! Гордон пренебрег ее замечанием. Сама мысль об этом была слишком нелепа, чтобы ее обсуждать. Он поцеловал ее в лоб, задул свечи и ушел. Прежде чем уснуть, Морган ясно увидела лицо Сета. Он совсем не изменился. Он был все еще очень красив.