Она фыркнула и подбоченилась. Я обиженно фыркнула и повторила ее позу. – МАЛЬЧИКИ! – вскрикнула она, выдергивая вилку приставки из розетки. – МАМА! – МИСС ФРЭНКС! Я хихикнула. Мальчики повернулись к нам с выражениями глубочайшего шока на лицах. Кэти улыбнулась. – Теперь, когда мне удалось привлечь ваше внимание, я хочу, чтобы вы поздоровались с Мэгги. Кельвин, она будет жить с нами вместе со своим отцом. Ты помнишь, я говорила, что у тебя будет сестра, Кельвин? Мальчики уставились на меня. Кельвин – это совершенно точно светловолосый мальчик, тот, что был точной копией Кэти. У мальчика, который сидел рядом с ним, были темные растрепанные волосы и карие глаза. Одет он был в дырявую светло-желтую футболку и джинсы, на которых были крошки от чипсов. – Не знал, что у тебя есть еще одна сестра, Кэл, – сказал мальчик, глядя на меня. Чем дольше он смотрел на меня, тем сильнее у меня болел живот. Я спряталась за Кэти, чувствуя, как пылают мои щеки. – И я, – ответил Кельвин. – Мэгги, это Брукс. Он живет в доме через дорогу, но сегодня ночует у нас. Я выглянула из-за ноги Кэти и посмотрела на Брукса. Он слегка улыбнулся мне, а потом собрал крошки со своих джинсов и засунул их себе в рот. – Можно, мы еще поиграем? – спросил Брукс. Он снова взял свой джойстик и уставился на выключенный экран телевизора. Кэти тихонько прыснула и покачала головой. – Мальчишки такие мальчишки, – прошептала она мне, снова включая приставку. Я покачала головой и тоже хихикнула, в точности как Кэти. – Ага. Мальчишки такие мальчишки. Мы остановились у другой двери. За ней была самая розовая комната, которую я когда-либо видела. На полу сидела девочка, одетая в платье принцессы. Она рисовала, а на голове у нее был ободок с кроличьими ушками, и она ела доритос[2] из розовой пластиковой миски. – Шерил, – сказала Кэти, входя в комнату. Я спряталась за ее ногой. – Это Мэгги. Она будет жить с нами вместе со своим отцом. Помнишь, я говорила тебе об этом? Шерил подняла глаза, улыбнулась и запихнула в рот еще чипсов. – Хорошо, мам. – Она продолжила рисовать, напевая себе под нос песенку, и ее рыжие кудряшки запрыгали вверх-вниз. Потом она прервалась и снова подняла голову. – А сколько тебе лет? – Шесть, – сказала я. Она улыбнулась. – А мне пять! Любишь играть в куклы? Я кивнула. Она снова улыбнулась и продолжила рисовать. – Ладно. Пока. Кэти рассмеялась и вывела меня из комнаты, прошептав: – Думаю, вы станете очень хорошими подругами. Она проводила меня в мою комнату, где папа раскладывал сумки с моими вещами. Здесь было так просторно, что мои глаза расширились. И это все – для меня. – Ух ты… – я сделала глубокий вдох. – Это мое? – Твое. Ух ты. – Я знаю, что вы, должно быть, устали после долгой дороги, поэтому я дам тебе подготовить Мэгги ко сну. – Кэти улыбнулась папе и поцеловала его в щеку. Когда папа вытащил мою пижаму, я спросила: – А можно, меня уложит Кэти? Она не стала спорить. Она уложила меня, и я улыбнулась ей. Она улыбнулась мне в ответ. Мы много улыбались и много разговаривали. – Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у меня была еще одна дочь, – сказала она, расчесывая мои волосы. Я не стала произносить это вслух, но мне тоже всегда хотелось, чтобы у меня была мама. – Нам будет так хорошо, Мэгги. Тебе, Шерил и мне. Мы будем делать маникюр, сидеть у бассейна, пить лимонад и листать журналы. Мы сможем делать все, что так не нравится парням. Она обняла меня на прощание, а потом вышла и выключила свет. Мне не спалось. Я долго ворочалась с боку на бок и хныкала, но папа не слышал меня, потому что он был там, на первом этаже. Он спал в своей спальне вместе с Кэти. Даже если бы я захотела найти его, у меня бы ничего не вышло, потому что в коридоре было темно, а темноту я ненавидела больше всего на свете. Я шмыгнула носом, изо всех сил пытаясь считать овец, но у меня ничего не получалось. – Что с тобой? – спросил смутный силуэт в дверном проеме. Я ахнула и села на кровати, обхватив руками подушку. Тень придвинулась ближе, и я тихонько выдохнула. Это Брукс. Его растрепанные волосы торчали во все стороны, а на щеках были следы от подушки. – Перестань плакать. Я из-за тебя не могу заснуть. Я шмыгнула. – Прости. – Так в чем дело? Ты скучаешь по дому? – Нет. – Тогда что случилось? Я смущенно опустила голову. – Я боюсь темноты. – А, – он секунду щурился, а потом вышел из комнаты. Я так и не отпустила подушку и удивилась еще сильнее, когда Брукс вернулся. Он что-то принес с собой и подошел к стене, чтобы вставить вилку в розетку. – Кельвину ночник не нужен. Его мама просто поставила лампу к нему в комнату. – Он поднял бровь. – Так лучше? Я кивнула. Лучше. Он зевнул. – Ну, ладно, спокойной ночи… эм… как там тебя зовут? – Мэгги. – Спокойной ночи, Мэгги. Здесь, в нашем городке, тебе совершенно нечего бояться. Здесь всегда безопасно. Здесь ты в безопасности. И если это не поможет, уверен, ты можешь лечь на полу в комнате Кельвина. Он не будет возражать. Он ушел, растрепывая свои и без того взъерошенные волосы. Мой взгляд упал на ночник в форме ракеты, и мои глаза начали закрываться. Я устала. Я была в безопасности. Меня защищала ракета, подаренная мальчиком, с которым мы только что познакомились. И если раньше я не была в этом уверена, теперь я знала. Папа был прав. – Навсегда, – прошептала я себе, все глубже погружаясь в сон. – В этот раз – навсегда.