Тяжело было поверить, что среди сотрудников может быть предатель. Отбор в Управление был жестким и требовательным — лишних людей тут не бывает. Не нужно быть реалистом, чтобы понимать — мрази всегда найдутся, особенно в подобных организациях. Но здесь явная утечка. Как правило, все нюансы закрытых операций обсуждаются в специализированных комнатах со всеми необходимыми мерами безопасности. Дима и Ворон не могли сболтнуть где-нибудь лишнего. Они оба слишком скрытные, особенно хорошо разбираются в области безопасности. Мысли сразу привели к некоему связному в Ливии. Логично было предположить, что он последний, кто видел Ипатьева, а значит — знает куда больше, чем указано в какой-то бумажке. Стоит поговорить с ним без званий и должностей. — Поэтому я принял решение объявить Феникса пропавшим без вести. — Слова, продолжавшие расширять информационное поле вокруг задания, вернули Дока обратно в реальный мир. — Это позволит нам перекинуть вас в нужное место и не сильно дать потенциальным врагам развернуться в контрмерах. Вдобавок, это может помочь найти канал утечки… — Пауза, в которой Ворон чуть склонил набок голову. — Смотрю, у тебя есть уже предположение и мыслишки… — Есть такое… — приглушенно прозвучало в ответ. — Прекрасно! Я уверен, что вместе мы докопаемся. — Ворон натянул легкую улыбку, которая отчасти была пустышкой. Лучше сказать — дежурной. Док оторвал взгляд от журнального столика, переведя его на начальника, и задумчиво спросил: — Это все? — Пока да, — подытожил Ворон. — Вся подробная информация по делу в папке. Будут вопросы — я здесь. Майор усмехнулся: — Работа — мой милый дом? — Очень смешно! — сказал с какой-то ноткой иронии и разочарования куратор. Время от времени Юру интересовал один вопрос: есть ли у него семья. По слухам, да. Но вся загвоздка и заключалась в том, что именно по слухам. Ворон всегда ловко уходил от всех попыток узнать больше о его личной жизни. Но оперативник занес в свой небольшой блокнот в голове один маленький факт — сейчас куратор прокололся, даже очень! Выдержав молчаливую паузу, Док хлопнул руками по коленям, приготовившись к подъему, и уже официальным тоном спросил: — Разрешите идти? — Да… но, Юр, один момент, — голос на мгновение стал мягким, но быстро вернулся в исходную сухость, сам оперативник выпрямился в кресле. — Если у вас что-то пойдет не так, лучше отступите, перегруппируйтесь. — Сами по себе? Куратор кивнул. — Конечно, я попробую организовать всю необходимую помощь, но вы должны понимать, что в Триполи военных Российской Федерации нет. Юра кивнул и поднялся на ноги, выдержал пять секунд и, одарив аналитика спокойным взглядом, зашагал к выходу. Оперативник чувствовал спиной сухой взгляд, пробирающий до мурашек, колко цепляя нервные окончания. Док не любил такие моменты. Но стоило ему перешагнуть порог кабинета, как все неприятные ощущения испарились. Неподдельное наслаждение быстро сменилось серьезным анализом и предварительным планом действий на предстоящую поездку. * * * После очередного снегопада все деревья в лесу обновили свои белоснежные шубы, поправили зимний «макияж» на тоненьких ветках. Дорога долго не оставалась затянутой девственной пеленой, уже к обеду она была распахана следами от снегоходов и квадроциклов местных жителей. Параллельно с колеей протянулась аккуратная лыжня для зимних спортсменов. Вокруг тишь и благодать подмосковного леса, сочетавшиеся с гармоничным пением оставшихся птиц. Из-за поворота, уходившего вглубь заснеженной чащи, показались двое бегущих людей. Примерно одного роста, держали одинаковый темп. Лица скрывались под специальными масками для поддержания дыхания. Оба были одеты в черные жилетки, поверх в тон — армейского свитера. Никаких опознавательных знаков и регалий. Кисти облачены в темные перчатки, плотно облегая все пальцы бегунов, штаны были от оперативной формы «Ночь», заправленные в зимние ботинки с высоким берцем. Единственное различие между двумя мужчинами заключалось в шапках — у правого она была цвета хаки, у левого — черная. Мужчины двигались параллельно друг другу, по свежей колее от квадроциклов местных любителей покатушек. Перед спортсменами растянулся длинный, прямой участок зимней дороги, выходящий на бетонку, вторую дорогу до ближайших поселений. Финальная часть тренировки. Темп ускорялся, первенство постоянно переходило от одного к другому, но никто не собирался уступать. Навстречу спортсменам по лыжне двигалась пожилая пара: увидев мужчин, они остановились и, когда те поравнялись, успели добродушно проговорить: — Физкультпривет! — Ага! — лишь бросил пробегающий в черной шапке, практически вырываясь в лидеры. — И вам… — рывком последовало от второго. Спортсмены уже перешли на ускорение: ноги у обоих порой слегка «увязали» или скатывались с колеи в придорожные сугробы. Из-под масок уже слышались тяжелые выдохи под вырывающиеся клубы пара. Казалось, звучало усмешкой. Эти двое всегда превращали обычную тренировку в дружеское противостояние. А как же! Нельзя просто так взять и позаниматься физической подготовкой. Дистанция до «финиша» быстро сокращалась. Казалось, что марафон может завершиться вничью, но в какой-то момент из-под маски бегуна в черной шапке прозвучал приглушенный командный голос: — Вспышка сзади! Второй резко подался чуть вниз, готовясь быстро упасть в снег. Но в какой-то момент пришло осознание, что его просто взяли на рефлекс: человек всем телом сделал рывок вперед, рукой слегка коснувшись белоснежной пелены, и мгновенно вернулся в исходное положение и темп бега. К сожалению, подобной выходкой оппонент успел выиграть преимущество, уверенно идя к финишу. Не желая проигрывать небольшое соревнование, второй спортсмен сделал глубокий вдох и перешел на ускорение. Дистанция сокращалась, но до полной победы этого было ничтожно мало. Ноги проваливались и увязали в снегу, а соперник уже почти пересек «финишную черту», из-за чего мужчина в шапке цвета хаки предпринял попытку также сыграть на рефлексах. Догнав лидера на расстояние вытянутой руки, подобно гепарду, набрасывающемуся на свою добычу, спортсмен сделал резкий рывок вперед. Момент подгадал правильно: бегун в черной шапке уже почти выпрыгнул на засыпанную бетонную дорогу, пока второй всем телом вытянулся, пролетев тем самым до «финиша», и, перегруппировавшись перед падением, исполнил качественный кувырок. Мгновение, и мужчина встал на одно колено и полубоком развернулся к сопернику. Тот смотрел на него одновременно с удивлением и восторженностью. Не отводя серых глаз, первый спортсмен снял маску с лица, сделав глубокий вдох холодного воздуха, и усмехнулся на выдохе: — Ты думал, что обычная «вспышка сзади» меня выведет из строя? Юр, ты серьезно?! И засмеялся. Воронин сделал несколько глубоких вдохов в маске, стянув после ее с лица, и упер руки в бока, устремив взгляд на Феникса. Дима ростом был чуть выше майора, атлетического телосложения, что подчеркивала черная форма. Стянув с коротких русых волос шапку на лоб, Ипатьев провел рукой по потной голове, после чего, надев обратно головной убор, поднял на окружающий пейзаж серо-зеленые глаза. Даже когда Ипатьев напрямую не смотрел на человека — тот всегда ощущал пристальное наблюдение, как и Док. Сухой и аналитический взгляд — своеобразная фишка «волка». Прямоугольное обветренное лицо покрылось румянцем на впалых щеках. Резко очерченный подбородок покрыт густой рыжей бородой. В зимнее время подполковник позволял себе носить большую растительность на лице, но при необходимости или на встречу с руководством сбривал либо под «ноль», либо под «единичку». Мода модой, но уставу нужно соответствовать. Эти двое знакомы уже давно: знакомство произошло в тренировочном лагере, куда они приехали в составе других подразделений на повышение квалификации. Сборы проходили месяц, но за весь период «эти два черта» натворили столько дел, что их надолго запомнили. В том лагере находился и сам Ворон: заметив прекрасный дуэт, который смог с легкостью унести среди белого дня со склада ящик сгущенки, а ночью красиво «устранил» караул на входе в лагерь, не подняв тревоги, будущий куратор предложил им работу. С того момента началась история ГССО «Волчья стая», а разведчик спецназа ГРУ[3] и боевой пловец спецназа ВМФ[4] обратились в «волков». — Ну, попробовать-то стоило! — усмехнулся Юра, подойдя к другу. — И ведь почти получилось! Окончательно отдышавшись, подполковник засмеялся. — Хорошо, тут ты подловил. Каюсь! — Мужчина поднял руки с улыбкой и взглянул на часы, последний раз глубоко вздохнув. — М-м, новый рекорд. Мы с тобой пробегаем эту трассу все быстрее и быстрее. — Так это ж мы! — Воронин улыбнулся, подойдя ближе и убирая маску под мышку, достал телефон. — Пойдем домой. Как раз Машка сейчас чайник поставит. Согреемся. Ипатьев взглянул сначала на товарища, затем снова на часы. Пауза было короткой, но мужчина явно что-то просчитывал, после чего лихо махнул рукой с покрывшейся инеем маской и задорно протянул: — Эх, давай! Временем пока располагаю… Юра кивнул, и оба медленно направились по заснеженной бетонной дороге. Она вела прямиком в СНТ, в обход основной. Транспорт остался во дворе семьи Ворониных, а «волки» усиленным марш-броском на своих двоих уходили на лесную тропу — в привычную среду обитания. Майор зубами снял перчатку, разблокировал экран и, открыв мессенджер, шустро набрал жене: «Мы закончили, двигаемся домой. Поставь, пожалуйста, чайник))» Динамик издал звук доставки сообщения, а Док убрал гаджет в карман и, натянув перчатку обратно на руку, улыбнулся: — Все, предупредил. Так что сейчас спокойно дойдем, ты отогреешься, отдохнешь и поедешь. Надеюсь, домой. — Какой?! — Феникс посмотрел на друга взглядом, будто тот его оскорбил. — Пошутил, да?! Меня Ворон ждет к пяти часам. Как всегда — важные поручения. — Ага… лучше б себе девушку нашел! — бросил с упреком Док, шагая в такт. — А то кроме войны ничего не знаешь! В ответ прозвучало лишь ехидное «ну-ну». Майор сначала не предал значения тону командира, но в голове эта фраза повторно воспроизвелась, он повернулся с удивленным взглядом и настойчиво произнес: — Так! Стоять, Зорька! Что значит «ну-ну»??? Феникс лишь оскалился в улыбке. — Та-а-а-ак! Я чего-то не знаю?! — Пауза; в ней Юра легко ударил Диму по плечу. — Так, ну-ка колись давай! Ипатьев, задрав голову, разразился смехом. — Все тебе расскажи! — Ну мне же надо понимать, где тебя искать. — На лице заиграла расплывчатая улыбка. — Ну, а если серьезно? — А что говорить? — Феникс мельком взглянул на майора. — Есть задатки кое-чего помимо войны. Если дело пойдет, то, может, и завяжу с этим кровавым делом… — Тон сменился на причудливые, юмористические нотки. — Но это не точно! — И как ее зовут? — Воронин без церемоний решил бить в лоб. — Настя… — милым голосом пропел Дима, мечтательно смотря куда-то вперед. Искренняя улыбка полностью овладела лицом, что было огромной редкостью для этого человека. Все знали его как серьезного, местами сурового командира, но только в редких случаях — беззаботным и веселым человеком, да и только в компании «волков» на отдыхе. А сейчас Дима лыбился во все тридцать два зуба, но больше всего умиляли его манера и тон разговора. — Ого… что-то мне подсказывает, что кто-то втихаря влюбился! — Док усмехнулся, сложив маску удобнее в руке. — Кто такая? Где работает? Учится? Когда познакомишь? Майора дико распирал интерес к пассии друга, а поскольку тот почти никого к себе не подпускал, то этот фактор умножался в десять раз. Главный диссонанс заключался в том, что Ипатьев светился от счастья и улыбался как пацан, влюбленный в первую девочку во дворе, и самое главное — не пытался это скрыть. Воронина это сильно удивляло. — Куда столько вопросов?! — Феникс ошалел, взглянув на друга. — Остынь! — Пауза, чуток притормозил. — Учится и работает… — На кого? — тут же последовал очередной вопрос. — Угомонись! — засмеялся Дима, продолжая шагать по дороге и скручивая раз за разом маску. — Познакомлю не скоро… — Это еще почему? — Может, она не захочет еще со мной быть, — грустно подытожил Ипатьев. Дока это возмутило: — С чего это?! Ты же мужчина хоть куда! Бравый, спортсмен… — огорченно цыкнул. — Жаль, что не комсомол. — Ага, еще докинь ко всему — офицер спецгруппы, чью деятельность даже не все в Минобороне знают, — саркастично проговорил Феникс, вскинув руки к небу. — И чего? Все, крест на себе ставить? Ты мудвин, Дим! — Док разочаровано покачал головой.