— Срать и рожать — время не ждать! — произнес аналитик, смотря в глаза коллеги. — Вдобавок мне есть чего рассказать! — О! Это чудно! А то он прям жаждет объяснений, — офицер задумчиво провел рукой по подбородку. — И он что-то говорил об отстранении от дела и служебном расследовании совместно с ОСБ. Ворон махнул рукой. — Не бойся, Андрей Вячеславович! Все под контролем, ничего страшного! — Ну, посмотрим, как пойдет совещание… — Булатов пожал плечами. В зал стремительно вошел Октябрьский, тоже с папкой в руках. — Итак, господа! — Все разом поднялись в знак приветствия. — У нас большие проблемы, и я хочу услышать пути их решения! — Растянув меха баяна, я пою под звон ручья! — с чувством пропел Косухин, поправляя сумку на плече. — Io sono italiano! Italiano — это я! — радостно подхватил Шут, приобняв Мишу за плечо. Оба оперативника рассмеялись. Юра отправил сообщение жене и натянул на лицо дежурную улыбку — ему нравилось хорошее настроение бойцов. Путь в Италию оказался не таким простым, как предполагалось: самолетом с пересадками в двух аэропортах Европы, и плюс ко всему у Железнова возникли проблемы с прохождением паспортного контроля в точке прибытия. Но все было решено мирно. Можно было, наверное, найти вариант получше для транспортировки, хотя все сошлись на мнении, что это были последние доступные билеты. «Волки» покинули стены аэропорта единой группой, а Воронин приостановился. Уши получали эстетическое удовольствие от итальянской речи, особенно после грубого арабского языка. Здесь гости и местные тоже суетились в поисках нужного транспорта до города, встречали друзей и делегации. Бывалый оперативник ловил себя на такой, может странной, мысли — все-таки в Европе работать проще и приятнее, даже при условии неизвестности после Северной Африки. По плану, «стаю» должны были встретить ребята из Управления, но каким методом — неизвестно. И здесь ли они? Разум уже выстраивал логическую цепочку действий, как добраться до Рима, когда взгляд майора зацепился за стоящего в стороне от входа в здание аэропорта статного мужчину в затемненных очках. Ростом примерно с Дока, аккуратная короткая стрижка. Светлая рубашка с закатанными по локоть рукавами, бежевые легкие брюки. Воронин разглядел в руках неизвестного свернутую карту, стянутую лентой с бантиком. «Нас уже ждут». Воронин неторопливо направился к мужчине в очках, остальные следом. По мере приближения у него стал заметен шрам, начинавшийся на левой брови и заканчивавшийся на щеке. «Трофей» с прошлых выездов на Кавказ, когда майор Георгий Александров, известный под символичным позывным «Один» [48] , чуть не лишился глаза. Длительный курс реабилитации в госпитале помог сохранить зрение и после полноценно вернуться к службе. Только осталась небольшая патология на радужной оболочке в виде темной полоски. Мужчина улыбнулся, но из-за шрама щека искажала эмоцию. Несмотря на это его прямоугольное лицо источало приветливость и доброжелательность. — Все-таки начал терять зрение, раз перешел на очки? — по-доброму усмехнулся Док. — Ха! Не дождешься! Очки с обычными стекляшками. — Один приобнял боевого товарища. — Я рад видеть вас! — Взаимно! После Александров поприветствовал каждого из «волков», с кем-то майор обнимался тепло, по-братски. — А где твоя благоверная? — спросил Воронин. — Работает! С дипмиссией ходит, — пояснил Один, приобняв Шута, после чего резко схватил его за пучок волос и потянул. — Я тебя предупреждал, что состригу твой долбанный пучок! Быков тут же вывернулся из цепких объятий Александрова и угрожающе выставил указательный палец: — Только попробуй! Я за себя тогда не ручаюсь! — Хомячков не боюсь! — усмехнулся Один, ударив по-дружески сержанта в плечо. Затем перевел взгляд на Воронина: — Отвезу вас по местам отдыха. — Мы разве будем по отдельности?! — удивился Поляк. — К сожалению, все большие помещения Управления используются на другие нужды, — спокойно пояснил Один, направившись в сторону парковки. — Для горячих цыпочек и оргий с ними?! — мгновенно выдал Быков, оживленно потерев руки. — Все расскажу твоей Олесе! — ехидно встрял Панаев, схватив сослуживца за плечо. Александров неодобрительно покачал головой: — Вроде взрослый оперативник, а мысли, как у салаги из учебки. На самом деле — для делегации, чтоб их, священнослужителей! И не просто каких-то там… а во главе с самим Патриархом! Но хоть квартиры и скромные, вы будете в досягаемости друг друга. Так что выбирайте пару, беритесь за руки и ждите распределения! Последнее звучало голосом воспитателя детского сада. Быков тут же обхватил повисшего на нем Мьюта и, прижав к себе, удовлетворенно произнес: — Иди ко мне, сладкий мой! — Спасите! — жалобно воскликнул Женя, пытаясь оттолкнуть от себя Шута и вырваться к Доку, протягивая к нему руки. Но сержанту прилетел легкий подзатыльник, и парня с нежностью и чувством крепко обнял Железнов, почти на ушко заговорил сладким тоном: — Дениска! Я выбираю тебя. Будем жить вместе… припеваючи! На такое заявление театрально запаниковал уже Быков: отпустив Мьюта, Шут замахал руками, как будто его укусила собака за причинное место, а сам вполголоса завопил: — Батя!! Спасай!! Александров привел их к минивэну, все заметно воодушевились, заметив на транспорте дипломатические номера. Дорога в центр города занимала примерно двадцать пять минут по свободному шоссе — это показывал навигатор, но Гоша особо не торопился. — Меня посвятили в цели вашего визита, — произнес вдруг Один, ловко уйдя от ответа на вопрос про личную жизнь. — И честно говоря, я ничего не понял! Может, ты прояснишь? Воронин, сидящий рядом с водителем, сказал с тоской в голосе: — Знаешь, я сам ни хрена не понимаю! Это вторая страна, куда мы прибыли за ответами. Только вопросов становится все больше. В Ливии настрелялись. Надеюсь, что тут потихоньку отработаем… — Прям все настолько печально? — Александров мельком взглянул на коллегу. — Очень печально! Я не могу понять мотивов, в чем прикол исходного задания, а ко всему прочему у нас в Управлении завелся «крот». — Иди ты! — Ага! Уже бегу и падаю! — саркастично произнес Док. — Смак в том, что, по сути, я тут из-за этого! Феникс сбежал в Рим и идет на опережение по многим параметрам. Гоша кивнул. — Да, уже наслышан о его статусе. Но вроде как из Москвы пришла директива «брать живым, чтобы привести в Управление для выяснения обстоятельств». — О, смотрю, Ворон уже подсобил! Работать будет попроще! — Да, вам никто не будет мешать его брать. — Конечно, его должны взять именно мы! — резко произнес Воронин, ударив по панели перед собой. — Никому не позволю этого сделать! Потому что это наш сукин сын! — Под смех Одина Док торопливо добавил: — А! Кстати! Мы еще крысу тут выявили! — Ого! — оживился Александров. — И кто такой? — Протеже Сазонова. Денисов, если такого помнишь. Правда, он сейчас в трипольской больнице отдыхает, челюсть поправляет, зубы на клей сажает. — Почему-то я ни капли не удивлен! — произнес Георгий. — Наверное, потому, что мы оба понимаем, о ком мы говорим! — Возможно, но ситуация с Фениксом очень неоднозначная. Просто так профессионалы в такие категории не попадают. — Естественно! — Взгляд Дока устремился на водителя. — Да и в Триполи он вел себя очень странно. Говорил о какой-то великой цели, что ради нее нужно отказаться от всего. А после… пистолет у виска… — Голос помрачнел. — Неприятное ощущение, но Диман был готов стрелять… Александров вздохнул, заворачивая на одну из улиц города: — А что поделать? В нашей работе либо ты сдохнешь, либо кукухой поедешь! Как вы там с Фениксом говорите? — Выпьем за пенсию, которой никогда не будет! — ответил Воронин. — Во! — Только это не наша фраза. В одном фильме было… — Но зато как жизненно! Юра вздохнул: — Я не верю, что он предатель… уж слишком хорошо его знаю, сколько прошли… мы же с самого начала службы в Управлении вместе. — Ну-у, — протянул Гоша, — у каждого есть свои секреты. Видимо, Феникс не исключение… Кстати, о нем! Разговор прервал звонок телефона, Один быстро снял гаджет из специального крепления и, мимолетно взглянув на номер абонента, принял вызов. Нежно зазвучала итальянская речь: — Да, дорогая! Да, едем из аэропорта, все хорошо. Ага, сначала туда. А ты уже все, сдала смену? А кто остался? Клоун? Понял. Хорошо, давай там и встретимся. Хорошо. Целую! И, завершив разговор, вернул телефон с навигатором в крепление. — Благоверная? — Док улыбнулся. — Да. Еще скажи, что по голосу понял!