в которой Паспарту говорит, пожалуй, несколько больше того, чем следовало В скором времени Фикс нашёл Паспарту, который прохаживался по набережной, глазея в своё удовольствие по сторонам и удивляясь всему виденному. – Ну как, дружище, – спросил его Фикс, – ваше дело с паспортом улажено? – Ах, это вы, сударь! – ответил француз. – Очень благодарен, у нас всё в порядке. – И теперь вы осматриваете местность? – Да, но мы едем так быстро, что кажется, будто путешествуешь во сне. Значит, мы сейчас в Суэце? – В Суэце. – В Египте? – В Египте, разумеется. – То есть в Африке? – В Африке. – В Африке! – повторил Паспарту. – Вот ни за что бы не поверил. Вы только подумайте, я и не помышлял ехать дальше Парижа, этой знаменитой столицы, которую мне удалось на сей раз повидать только между семью часами двадцатью минутами и восемью часами сорока минутами утра – по пути с Северного вокзала на Лионский, – да и то сквозь мокрые от дождя стёкла кареты! А жаль! Мне так бы хотелось ещё раз побывать на кладбище Пер-Лашез и в цирке на Елисейских полях. – Так, значит, вы сильно спешили? – спросил полицейский инспектор. – Я-то нет. Это всё мой господин. Кстати, мне нужно ещё купить сорочки и носки! Ведь мы выехали без вещей, с одним лишь ручным саквояжем. – Я могу вас проводить на базар, где вы найдёте всё, что нужно. – Право, вы очень любезны, сударь, – ответил Паспарту. Оба отправились в путь. Паспарту продолжал болтать. – Только бы мне не опоздать на пароход! – беспокоился он. – У вас ещё много времени, – ответил Фикс, – сейчас только полдень. Паспарту извлёк свои громадные часы. – Как полдень! – воскликнул он. – Сейчас только девять часов пятьдесят две минуты! – Ваши часы отстают, – заметил Фикс. – Мои часы! Наши фамильные часы, которые мне достались от прадедушки! Да они не ошибаются и на пять минут в год! Это настоящий хронометр! – Я понимаю, в чём дело, – сказал Фикс. – У вас всё ещё лондонское время, а оно отстаёт от здешнего приблизительно на два часа. Вам следует в каждой стране переводить часы на местное время. – Мне! Переводить часы! – воскликнул Паспарту. – Никогда! – Но тогда они не будут соответствовать солнцу. – Тем хуже для солнца! Значит, оно ошибается! И честный малый с гордым видом опустил часы в карман. Помолчав немного, Фикс снова спросил: – Значит, вы покинули Лондон весьма поспешно? – Ещё бы! В прошлую среду мистер Фогг вопреки своим привычкам вернулся из клуба в восемь часов вечера, и три четверти часа спустя мы уже двинулись в путь. – Куда же направляется ваш господин? – Всё вперёд и вперёд! Он едет вокруг света! – Вокруг света? – вскричал Фикс. – Да, в восемьдесят дней! Он говорит, что это – пари, но, между нами говоря, я не верю. Ведь это сущая бессмыслица! Здесь кроется что-то другое. – Он, верно, оригинал, ваш мистер Фогг? – Я тоже так думаю. – И, вероятно, богат? – Очевидно. Ведь мы везём с собой кругленькую сумму новёхонькими банковыми билетами! В расходах не стесняемся. Судите сами! Он обещал славную премию механику «Монголии», если мы придём в Бомбей раньше срока. – А вы давно знаете своего господина? – Я-то? – переспросил Паспарту. – Да я поступил к нему в самый день отъезда. Легко понять, какое впечатление произвели эти ответы на и без того уже возбуждённое воображение инспектора полиции. Этот поспешный отъезд из Лондона вскоре после кражи, крупная сумма, которую человек везёт с собою, стремление достичь отдалённых стран под предлогом необыкновенного пари – всё это должно было утвердить и утверждало Фикса в его предположениях. Из дальнейшего разговора с французом он убедился, что слуга совершенно не знает своего господина, что тот жил в Лондоне уединённо и, как говорят, был богат, хотя источник его богатства никому не известен, что это человек непроницаемый и т.д. С другой стороны, Фикс убедился, что Филеас Фогг не высадился в Суэце и действительно направляется в Бомбей. – Далеко отсюда Бомбей? – спросил Паспарту. – Порядочно, – ответил агент. – Вам придётся ещё дней десять ехать морем. – А где он, этот Бомбей? – В Индии. – В Азии? – Конечно. – Чёрт возьми! Знаете… меня мучит одна вещь… мой рожок! – Какой рожок? – Да газовый рожок, который я позабыл завернуть я который горит теперь за мой счёт. Вот я подсчитал, что газу сгорает в сутки на два шиллинга, то есть как раз на шесть пенсов больше того, что я получаю в день. И если путешествие затянется, то, вы сами понимаете… Понял ли Фикс все обстоятельства, связанные с газовым рожком? Вряд ли. Он больше не слушал, он обдумывал план. Француз и он пришли на базар. Фикс оставил своего спутника делать покупки, порекомендовав ему не опоздать к отплытию «Монголии», сам же поспешно вернулся в консульство. Придя к определённому решению, Фикс вновь обрёл всё своё хладнокровие. – Господин консул, – сказал он, – у меня больше нет сомнений. Молодчик у нас в руках. Он хочет сойти за чудака, который намерен объехать вокруг света в восемьдесят дней. – В таком случае это ловкий пройдоха, – заметил консул, – он рассчитывает вернуться в Лондон, сбив с толку полицию двух континентов! – Ну, это мы ещё посмотрим, – ответил Фикс. – Но не ошибаетесь ли вы? – переспросил консул. – Нет, не ошибаюсь. – Тогда зачем этот вор вздумал зарегистрировать свой проезд через Суэц? – Зачем?… Я и сам не знаю, – ответил сыщик, – но вот послушайте… И в нескольких словах он передал консулу свой разговор со слугой пресловутого мистера Фогга. – В самом деле, – заметил консул, – всё говорит против этого человека. Что же вы собираетесь делать? – Отправить депешу в Лондон, чтобы незамедлительно прислали ордер на его арест в Бомбей, а самому сесть на «Монголию» и следовать за вором до Индии; и там, на британской территории, вежливо подойти с ордером в руках и взять его за плечо. Хладнокровно высказав всё это, агент распрощался с консулом и отправился на телеграф. Отсюда он и послал начальнику полиции уже известную нам депешу. Четверть часа спустя Фикс с лёгким чемоданом в руках, но с солидным запасом денег ступил на палубу «Монголии», и вскоре быстрый пакетбот уже нёсся по водам Красного моря. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,