— Вся беда в том, что на этот раз они движутся наземным транспортом. Значит, могут притащить с собой столько народу, что у нас возникнут серьёзные проблемы. — Посмотрим, — мрачно ответил Араб и вернулся к Санти. Быстро о чём-то с ним переговорив, он достал из кармана несколько купюр и, передав деньги, направился к вертолёту. Получивший указания Санти быстро запрыгнул в свой потрепанный, но ухоженный «лендровер» и, запустив двигатель, исчез в облаке пыли. С интересом посмотрев ему вслед, Квон подошёл к Арабу и тихо спросил: — Куда это он? — Поехал закупать нам оружие, — коротко проинформировал его Араб. — У нас разве своего железа мало? — растерялся Квон. — У нас только стрелковое оружие, а для встречи подобного отряда нам потребуются мины, гранаты и гранатомёты. — Ты собрался там переворот устроить? — окончательно растерялся Квон. — Нет, просто хочу сделать так, чтобы отбить у всех интересующихся желание лезть к кругам силы, — жёстко ответил Араб, открывая дверцу вертолёта и начиная изучать его содержимое. — Ты что-то ищешь? — осторожно спросил подошедший к ним Майк. — Нет. Проверяю, что нам из этого может потребоваться в джунглях, — не оглядываясь, ответил Араб, продолжая рыться в ящиках. — Мы отправимся на этой машине? — спросил Квон. — Нет, на трофейной. Её уже успели перекрасить и привести в порядок. Если помнишь, там есть всё необходимое для жизни в джунглях. — Когда вылетаем? — не унимался Квон. — Как только Санти вернётся. Давайте выкатим машину на площадку, — ответил Араб и, выпрыгнув из вертолёта, направился в ангар. Спустя двадцать минут трофейный вертолёт был выкачен на улицу и полностью подготовлен к взлёту. Оставалось только загрузить заказанные Арабом боеприпасы, что они и сделали, едва к вертолёту подъехал Санти. Быстро вскрыв ящики, Араб принялся собирать и подготавливать к действию оружие. Загрузив в вертолёт шесть стеклопластиковых тубусов гранатомётов, он принялся ловко вкручивать в гранаты запалы. На каждого из воинов пришлось по дюжине гранат и два гранатомёта. Пять фугасных мин с дистанционными взрывателями были так же уложены в багажное отделение, после чего Араб, пожав руку старому приятелю, уселся за рычаги и, оглянувшись на воинов круга, спросил: — Готовы к очередной войне? — Похоже, тебя это несильно волнует, — проворчал Майк. — Для меня это всё та же работа, — криво усмехнулся Араб, запуская двигатель. Дав мотору прогреться, он плавно увеличил обороты и, подняв машину в воздух, уверенно направил её в сторону границы. Воины в очередной раз удивились, увидев, что бывший наёмник даже не стал включать навигатор. Судя по тому, как он уверенно вёл винтокрылую машину, становилось ясно, что маршрут он и так отлично помнит. До места они добрались поздней ночью, но, несмотря на все трудности, Араб умудрился посадить вертолёт на площадку у скалы, не включая прожектора. Выключив мотор, он выпрыгнул на траву, устало потёр поясницу и скомандовал: — Выгружайтесь, приехали. Но не успели воины выбраться из вертолёта, как на краю площадки появилась фигура хранительницы. Моментально повернувшись, Араб молча склонил голову в приветствии, шагнул вперёд и быстро спросил: — Откуда они едут? — Здесь одна дорога, — тихо ответила женщина, кивая в ответ на приветствие. — Старая дорога, брошенная после каучукового бума. Быстро по ней не поедешь, но они умудрились добраться сюда раньше, чем это узнали мы. — Сумели соблюсти режим секретности, — мрачно кивнул Араб. — Ладно. Главное, что они ещё не добрались сюда. — А что это меняет? — с интересом спросила хранительница. — Многое. В сертанах мы не связаны посторонними. Здесь — слишком много людей, не имеющих отношения к этой войне. — Что ты собираешься делать? — тихо спросила женщина. — Отправимся им навстречу. Раз дорога одна, то разминуться с ними нам не грозит. — Я дам вам проводника. Дорога была проложена так, чтобы избежать крутых подъёмов и водных преград. Напрямую вы пройдёте быстрее. — Это опасно. Нам не известно, с какой скоростью они движутся, — задумчиво ответил Араб. — У нас есть ещё два дня. Думаю, к тому месту, что подойдёт для засады, вы дойти успеете, — чуть улыбнувшись, ответила хранительница. — Опишите место, — потребовал Араб. — Затяжной подъём на покрытом кустарником склоне. Это единственное подобное место на всём пути, где им придётся не ехать, а просто ползти. — Подъём и кустарник. Пожалуй, нам это подойдёт, — задумчиво протянул Араб. — Надеюсь, вы верите своему проводнику? — Я понимаю твое недоверие, но этот человек из деревни и предан кругу, — тяжело вздохнув, ответила женщина. — Ему придётся остаться с нами до конца. Может случиться так, что нам потребуется другое место или проводник для преследования. — Ты решил уничтожить всех? — чуть слышно всхлипнув, спросила хранительница. — Не хочу, чтобы кто-то сообщил нашим врагам, что нас было всего трое. Это сыграет против нас. — Хорошо, поступай, как считаешь нужным, — подумав, согласилась она. — А главное, постарайтесь вернуться живыми. Молчаливым кивком поблагодарив её за добрые пожелания, он закинул на плечи рюкзак и свою часть оружия, выжидательно посмотрев на женщину. Убедившись, что они готовы, хранительница молча и бесшумно заскользила по тропе, ведущей в деревню. Шагая следом за ней, Араб невольно задал себе вопрос, какой же была эта женщина в юности, если и теперь, через много лет, идёт так, что её походкой невольно любуешься? В ту же минуту, в его мозгу на секунду возник образ юной, ослепительно красивой девушки. Вздрогнув, он удивлённо посмотрел на прямую спину хранительницы и услышал ироничный ответ: — Ты спрашивал, так посмотри. — Прости, хранительница. Я не хотел тебя обидеть. — А я и не обиделась. Я хоть и старая, но всё-таки женщина, и мне приятно, что ты так подумал о моей походке. В сознании Араба прозвучал её тихий смех, словно журчание весеннего ручейка. Удивлённо покачав головой, Араб мысленно произнёс: — Сейчас, своим смехом, ты мне очень напомнила одну женщину, которую я встретил в своём первом путешествии. — Старейшая помнящая, по имени Кара? — снова рассмеялась хранительница. — Ты знаешь её? — растерялся Араб. — Это моя старшая сестра. — Так ты из племени верров? — не поверил Араб. — Тебя это так удивляет? — Но ведь старейший сказал, что переход между мирами для посторонних закрыт. — Всё верно. Придёт время, и я должна буду уйти обратно. Сюда я попала, когда погибла моя предшественница. Тогда в вашем мире шла большая война, и круг не мог взять нужного человека отсюда. Но это долгая история. Они замолчали, думая каждый о своём. Араба так и подмывало спросить у неё, что стало с девушкой по имени Сала и с его возможными детьми, но поднимать эту щекотливую тему при остальных он не стал. К его облегчению, они вошли в деревню и сходу наткнулись на сидевшего прямо на голой земле индейца. Хранительница милостиво протянула ему руку и мужчина, нисколько не стесняясь, благоговейно поцеловал её. Усилием воли сдержав своё удивление, Араб включил фонарь, освещая лицо проводника. Перед ним стоял коренной житель этих земель: коренастый, жилистый, со скуластым лицом, почти лишённым мимики, и чёрными, бездонными глазами. — На каком языке ты предпочитаешь говорить? — спросил Араб, переходя на креольский, эдакую смесь индейского, португальского и испанского языков. — Я говорю на креольском, английском и испанском, поэтому решайте сами, — равнодушно пожал плечами проводник. — Отлично. Надеюсь, стрелять ты тоже умеешь, — кивнул в ответ Араб. — Я охотник, — коротко ответил индеец, не меняясь в лице. — Тогда просто здорово, — весело улыбнулся Араб. — Нам нужно попасть в место, которое описала хранительница, за один день. Это возможно? — Мы будем там завтра, после обеда, — уверенно ответил проводник. — Как тебя зовут, дружище? — Дункан. — Что ж, Дункан, ты знаешь, что нам предстоит, поэтому не будем терять времени. Ты готов? — Давно уже, — усмехнулся в ответ индеец, закидывая на плечо потёртый вещмешок и старую английскую винтовку «Ли-эндфилд». Это оружие ещё во времена англо-бурской войны в Африке прозвали «бур». Дура, прицельно лупившая аж на три километра. Увидев этот раритет, Араб удивлённо ахнул и, не удержавшись, осторожно протянул к ней руку. Заметив его неподдельный интерес, индеец польщённо улыбнулся и, передав ему винтовку, с заметной гордостью произнёс: — Это ружьё моего отца. Он его за пять шкур ягуара выменял. — А где ты патроны к нему берёшь? — не сдержал любопытства Араб. — Приходится покупать. Дорого очень, но не жалею, она того стоит, — пожал плечами индеец.