– Да на хер все эти темы! – отозвался Джейми и заключил меня в медвежьи объятия, оказавшиеся лишь процентов на десять менее болезненными, чем могучие хлопки по спине. – По пивку? – спросил он, махнув в сторону кухни. – А у тебя есть время? – Кой смысл быть боссом, если нельзя посидеть в теньке и выпить пивка с собственным братцем? Верно говорю? Я подумал, не стоит ли промолчать, но из головы по-прежнему не шли мигранты, жарящиеся под палящим солнцем. – По-моему, кое-кому сейчас надо быть в поле с работягами. – Да я всего на часок отъехал! Ничего там с ними не сделается. – Они ведь полностью на твоей… Джейми тяжело опустил руку мне на плечо. – Адам, ты ведь знаешь, что я жутко рад тебя видеть, так? Но я уже давно вышел из твоей тени. Ты отлично справлялся, пока был здесь, никто с этим не спорит. Но теперь это я тут всем рулю. Если ты думаешь, что можешь так вот вдруг объявиться и все должны тебе кланяться, то сильно ошибаешься. Это мое дело. И не говори, как мне его выполнять. – Он стиснул мне плечо стальными пальцами. Они нашли синяки и вмялись в них. – Это может оказаться для нас проблемой, Адам. А я не хочу, чтобы у нас с тобой были проблемы. – Ладно, Джейми. Я тебя понял. – Отлично. Просто замечательно. Он двинулся к кухне, и я последовал за ним. – Какое пиво будешь? У меня тут разные сорта. – Да все равно, – отозвался я. – Сам выбирай. Он открыл холодильник. – А где все? – поинтересовался я. – Папа за чем-то в Уинстон поехал. Мама и Мириам были в Колорадо. По-моему, собирались вылететь вчера и переночевать в Шарлотте. – Он улыбнулся и шутливо ткнул в меня кулаком. – Парочка скво решила пошататься по магазинам. Домой, думаю, только к ночи доберутся. – В Колорадо? – Да, ездили на пару недель. Мама возила Мириам жиры сгонять, там какая-то клиника знаменитая. Стоило целое состояние, но эй! – не моя епархия, сам знаешь. Джейми повернулся ко мне с двумя бутылками пива в руках. – Мириам вроде никогда не страдала избыточным весом, – заметил я. Он пожал плечами. – Ну, значит, грязью мазались в каком-нибудь спа-салоне для здоровья… Водоросли ели… Не в курса́х. Вот: это бельгийское, типа как полегче, а это английское, крепкое. Какое будешь? – Которое полегче. Братец открыл бутылку и передал мне. Основательно отхлебнул из своей. – Ну что, на крылечко? – спросил он. – Угу. На крылечко. Джейми первым прошел в дверь, а когда я оказался на жаре вслед за ним, то увидел, что он уже по-хозяйски прислонился к любимому столбу нашего отца. В его глазах мелькнул многозначительный огонек, а улыбка говорила сама за себя. – Будем! – сказал он. – Угу, Джейми. Будем. Звякнули бутылки, и мы приложились к ним в неподвижном густом воздухе. – Копы в курсе, что ты вернулся? – спросил Джейми. – В курсе. – Мда. – Да пошли они… – сказал я. В какой-то момент Джейми поднял руку, согнул и ткнул пальцем в надувшийся бицепс. – Двадцать три дюйма! – объявил он. – Круто, – сказал я ему. – Мышца́, детка! * * * Реки всегда ищут, где пониже – для того-то они и созданы, – и, глядя на ту, что определяла одну из наших границ, я подумал, что, наверное, этот талант передался и моему братцу. Джейми говорил только про то, сколько денег потратил и скольких девиц уложил в постель. Специально подсчитал их для меня – выходило, что целую уйму. Наша беседа не рисковала продвигаться дальше этой темы, пока он не поинтересовался причиной моего возвращения. Вопрос был задан под конец его второй уже бутылки пива и соскользнул у него с языка как бы между прочим. Но его глаза не умели лгать. Это было единственное, что его интересовало. «К добру ли ты вернулся?» Я сказал ему правду, как сам ее понимал: что и сам точно не знаю. К его чести, Джейми хорошо сумел скрыть облегчение. – Останешься на ужин? – спросил он, приканчивая пиво. – Думаешь, стоит? Братец поскреб свои редеющие волосы. – Все было бы проще, если б один только папа был здесь. По-моему, он простит тебя за все, что произошло, но маму это явно не обрадует. Кроме шуток. – Я здесь не для того, чтобы просить прощения. – Блин, Адам, давай только не начинай по новой! Папа выбрал свою сторону. Он мог поверить либо тебе, либо маме, но он не мог поверить сразу обоим. – Это по-прежнему моя родня, Джейми, даже после всего, что случилось. Не может же она мне так вот запросто сказать, чтобы я держался подальше! В глазах Джейми внезапно промелькнуло сочувствие. – Она боится тебя, Адам. – Это мой дом. – Эти слова прозвучало глухо. – Меня полностью оправдали. Джейми покрутил массивными плечами. – Тебе решать, братан… В любом случае выйдет интересно. Буду просто рад занять место в первом ряду. Его улыбка была заведомо фальшивой; но он старался. – Ну и говнюк же ты, Джейми… – Ты не злись на меня за мою красоту…[12] – Ладно, тогда завтра вечером. Можем заодно сделать всё одновременно. Но дело было не только в этом. Сейчас я чувствовал обиду, очень сильную боль, которой еще было куда расти. Подумал о темной спальне Робин, а потом об отце и записке, которую он оказался неспособен дописать до конца. Да, еще как минимум денек требовался абсолютно всем. – Кстати, как там папа? – А-а, его ничего не берет. Сам знаешь. – С некоторых пор не знаю, – произнес я, но Джейми не обратил на эти слова внимания. – Схожу-ка прогуляюсь к реке, а потом двину обратно в город. Скажи папе: жаль, что я его не застал. – Передавай привет Грейс, – сказал он. – Она что, там? – Каждый день. В одно и то же время.