Живое оружие способно адаптироваться к стилю боя и предпочтениям владельца. Генетическая интеграция позволяет оружию развивать новые умения и приемы, сливаясь с боевым опытом боя владельца. Требуется энергия для использования. Эфирный металл обладает способностью извлекать энергию из окружающей среды со скоростью 4,17% в час. Требования: галактическое достижение «Вида своего первый». Оценочная стоимость: 900 монет Сидуса. В отличие от «Щита Предтеч», этот реликтовый мод я использовал сразу. Лезвие распалось трухой, которая утонула в моей ладони и ушла под кожу. Стало щекотно. Сначала зачесалась рука, потом плечо, шея, спина, а после и все тело. Я не столько чувствовал, сколько знал, что триллионы мельчайших запрограммированных частиц сейчас внедряются в мою нервную систему, перестраивают ее так, чтобы живое оружие включалось мгновенно и по одному намеку на его необходимость. Интересно, в какой руке оно появится? Какую форму приобретет? Сколько будет весить? Все так же двигаясь на диске по воздуху, я взмахнул рукой. Ш-ш-шу-ух-х! Прямым продолжением руки вырос узкий и плоский клинок, призрачный, едва заметный, с мглистой сердцевиной и сиянием на кромках — один в один, каким я его представил. Вырос он прямо из кисти и вытянулся метра на полтора. Так, а можно его еще продлить? Оказалось, что можно, но не бесконечно. Прибавив еще около метра, клинок расти перестал. Высунув от восторга язык, я улыбнулся, и лыба растянулась от уха до уха. Прости, «Задняя нога», но ты идешь на пенсию… Или верну тебя Убаме, если рехегуа воплотят. Оружие было невесомо, таким можно махать сутками… — Осторожнее, хомо! — испуганно пропел пролетающий мимо ангел по имени Виато. — Простите, увлекся! — Понакупят модов, новички, потом машут ими! — проворчал он и улетел дальше. Спрятав оружие, я представил себя на Арене — как раз пролетал мимо нее. Было бы здорово там выступить… наверное. Но это придется отложить, есть дела поважнее. Дом Туканга Джуалана, напоминающий гигантскую хоккейную шайбу, притопленную в болото и покрытую тысячами всевозможных драгоценных камней, стерег не один охранник, как в мой прошлый визит, а сразу трое: все тот же стеснительный рехегуа и еще два незнакомых рапторианца, причем очень маленьких, чуть выше метра, и стройных в сравнении с другими представителями расы. Оба были покрыты антрацитовой поглощающей свет кожей и очень походили на велоцирапторов. Может, это вообще питомцы? Или какой-то генетический мод? Профили их ничего не отображали. Когда я на своем диске завис перед ними, оба рапторианца растворились в воздухе, а охранник-рехегуа сказал: — Вопрос-требование. Назови цель визита в дом великого мастера преумножения рапторианца Туканга Джуалана и его гостя, главы Великого дома Джахатов, великого буфо Биджака, хомо Картер Райли. — Я здесь, чтобы доложить о выполненном контракте. По бокам мне почудилось шевеление воздуха, но я и так чувствовал, что в полуметре от меня стоят два готовых к бою гибких и стремительных, как черная мамба, рапторианца. Призвав на помощь редкий генетический мод «Всевидящий глаз», я просканировал все диапазоны и довольно быстро и четко обнаружил обоих. — Назови суть контракта, дату заключения и срок исполнения, хомо, — шипение ударило прямо в ухо, которое еще и обдало едким паром. — Поясни, что может быть общего у великого мастера преумножения и тебя, жалкого слабака родом с отсталой планеты, — обожгло с другой стороны. — Да вы настоящие расисты! — изумился я. — Отвечай! — последовало двойное шипение, и завоняло так, что заслезились глаза. Оба черных рапторианца использовали модуль, сохранявший звучание голоса. Хомяк в клетке, которую я нес под мышкой, насторожился и принюхался, после чего внимательно посмотрел сначала туда, где находился один невидимый рапторианец, потом туда, где скрывался другой. Взгляд Тигра был каким-то оценивающим и недобрым. «Опасность, большой друг? Враждебные сущности?» — услышал я слабый детский мысленный голос. «Нет! — мысленно рявкнул я. — Это не враждебные сущности! Просто… с-с-су… щности!» «Не понимаю, большой друг… — неуверенно прошелестел голос, в котором отчетливо проявились девчачьи нотки. — С-с-с-су… щности плохие. Они хотят сделать тебе больно. Большой друг, давай я выпью их жизненную энергию?» Спиннер-матриарх, пытавшийся меня убить на Агони и ставший мне другом, мама этой спиннерши, говорила со мной мыслями, которые я ощущал как свои, но даже так улавливал взрослость особи, ее мудрость и опыт. Этот спиннер, только-только самопроизвольно родившийся из зерна, имел собственный голос, причем детский. Могло ли получиться так, что он (она?), побыв моей частью, обрел человеческие черты? В конце концов, спиннеры Агони были скрещены матриархом с местной фауной, а значит… «Сейчас я их нейтрализую, большой друг», — детский голосок стал совсем шкодно-девчачьим. «Нет, ничего не делай без моей команды!» — строго-настрого запретил я и потряс головой. Обилие чужих голосов, бесцеремонно вламывающихся ко мне в голову, начало напрягать, как и тот факт, что вокруг меня собиралось все больше девчонок. Крисси, Лекса, теперь еще и юная спиннерша-матриарх. Черт, а вдруг и хомяк — девчонка? Что, если он Тигрица, а не Тигр? Я едва подавил желание немедленно вытащить хомяка из клетки и проверить его пол. Тем временем спиннер-матриарх, нашедший пристанище в теле хомяка, затаился, но мониторить обстановку не перестал. Я знал это на глубинном уровне, словно между мной и спиннером протянулась прочная незримая взаимосвязь. Сам Тигр при этом служил ему просто источником жизненной энергии и убежищем, носителем, под чьи ткани спиннер мимикрировал, когда покидал свое измерение. — Отвечай! — Очередное двойное шипение и кислотный пар в оба уха заставили поморщиться. — Контракт был заключен на восстановление работоспособности колонии Туканга Джуалана на планете Агони, — ответил я. — Дело сделано. — Проверь информацию, кусок металла, — прошипел невидимка охраннику-рехегуа. — Поправка-недовольство: я не кусок… — начал возмущаться рехегуа. — Заткнись и выполняй! Рехегуа молча вошел в дом, и я явственно услышал его обиженное сопение. Не натуральное, разумеется, а мысленное, которое ощутилось очень четко. «Видишь? Они плохие, большой друг, — напомнил о себе спиннер. — Давай я их уберу из твоего измерения?» «Нет!» «Ну почему⁈ Почему? Почему?» «Потому что!» «Потому что», — удовлетворился причиной спиннер и затих. — Не двигайся, — прошипел второй смоляной рапторианец уже мне. Да что здесь происходит? Ситуация напомнила ту, которая случилась со мной на Земле — я зашел к знакомому, чтобы попросить взаймы, а там шум, движуха, робокопы. Оказалось, знакомого ограбили, а я сразу вызвал подозрения. Ну как же, безработный нищеброд в дистрикте высокой гражданской категории… Тогда я стерпел, понимая обоснованность подозрений, но сейчас… Мои руки поднялись одновременно и резко схватили маленьких рапторианцев за шеи. Будь на их месте стандартные особи, черта с два мне удалось бы удержать их, шеи у них как у меня бедро, но эти двое были необычными. На мгновение показалось, что я держу двух диких кошек, которые яростно сопротивляются и пытаются вырваться. Подтянув к себе, я поднял их и начал сжимать кулаки. Оба затрепыхались, повисли, пытаясь разодрать меня когтями ног и рук, но я удержал их. Невидимость начала с них сползать, облетать, как копоть с гаснущей спички. — Назовите цель ваших расспросов и имена! — потребовал я. — Принесите извинения за свои слова о моей слабости и отсталости! — Кема… — представился один. — Тиан… — назвал свое имя второй. — Это… — Наша обязанность… Дверь в дом-шайбу Туканга Джуалана распахнулась, и на пороге появился дряхлый старик-мажордом. Откинув капюшон, он подслеповато прищурил желтые змеиные глаза и выдал густое красное облако пара, ради приличия продублировав сказанное звуком: — Хвала у’раптосу, что нашелся тот, кто осадил вас, кретины! — Конечно, он назвал их иначе, но смысл сказанного отозвался как «рапторианцы, страдающие распадом мозга в терминальной стадии». — Он взял нас врасплох, — извиваясь, прошипел тот, кто назвался Тианом. — На Сарисуру он бы уже кормил тчачинов, — выдал облачко ярко-красного пара Кема. — Да что вы говорите! Вы, безмозглые хитамы, не на Сарисуру! Ваш протокол безопасности неактуален на Сидусе! — воскликнул мажордом. Посмотрев на меня, он равнодушно произнес: — Прошу вернуть свободу передвижения этим двум хитамам, хомо Картер Райли. Мастер готов тебя принять. Следуй за мной. Я уж было подумал, что старик-дворецкий Туканга так и не изменил своего отношения ко мне, хотя я вроде как спас их Великий дом от банкротства, вернув груз нултиллиума и ксеноэтера, как он обернулся и сказал: — Приношу искренние извинения за поведение хитамов. Их племя — особая ветвь эволюции рапторианцев. Хищные, очень опасные и коварные. Хитамы — прекрасные бойцы и шпионы, их часто используют в охране лидеров Великих домов, но эти два — из личной гвардии у’раптоса. Если об их позоре узнают, им придется искать новую работу. Как я понял из Кодекса, раптосами называли лидеров рапторианских кланов, пока их всех не объединил у’раптос — великий лидер Рапторианской империи, или, что ближе по смыслу, император. В доме Туканга Джуалана было на удивление тихо, хоть и многолюдно. Сновали слуги; скрываясь в тенях, в каждом углу, у дверей и даже прилепившись к потолку, таились охранники-хитамы; каменными изваяниями охраняли дом рехегуанские стражники. Однако той деловой суеты, что я видел ранее, не было. — Плохо для бизнеса, — недовольно ворчал старик-дворецкий. — Большая честь принимать такого гостя, но плохо для бизнеса. Пока вел меня к своему мастеру, он рассказал, что, помимо собственной охраны Туканга Джуалана и Биджака Джахата, в доме присутствуют шестнадцать хитамов у’раптоса. Они приставлены к великому буфо, чтобы охранять его от опасностей Сидуса. Однако, как считал дворецкий, и то, что он этим поделился, свидетельствовало о том, что он изменил свое отношение ко мне в лучшую сторону. Хитамы, скорее всего, еще и шпионят для у’раптоса, используя свои способности становиться невидимками. — Хвала у’раптосу, великий буфо сегодня покидает Сидус, — бормотал он себе под нос, не оборачиваясь. — Мороки с ним и хитамами у’раптоса столько, что никакому химару не вывезти. Снуют по всему дому, вынюхивают, ищут признаки измены… — Кстати, Биджак Джахат хочет со мной встретиться, — сказал я. От неожиданности мажордом резко остановился, развернулся. — Кто? Кто хочет с тобой встретиться? — Рапторианец Биджак Джахат. Великий буфо. — Ты бредишь, хомо. — Грубость является ржавчиной, что разъедает любовь, — ответил я любимой присказкой моего первого сержанта.