Бареан поднялся на крыльцо – щенок его обнюхал – и зашел в комнату. Там сидели Пелеп, которого Бареан видел на арене, два охранника и… имперский учитель Либурх. Этот-то когда успел прийти? – Где наследник? Что случилось? – заметив, как Бареан косится на учителя, Остах дернул щекой. – Ему можно доверять. – Мне можно доверять, – кивнул старый учитель. – Я друг Оли. Что произошло? Почему Олтера не было на уроке? В голосе Либурха слышалось столько заботы и тревоги, что Бареан решился. Поверить старику легче, чем другому имперцу. Прерывистым голосом Бареан рассказал, что за ним охотятся убийцы, которые поджидали за глазастой стеной. Он поведал про дым, про то, как услышал голос Олтера, после которого все прекратилось. – Это все Хак Стурр подстроил, – с ненавистью закончил Бареан. – Он нарочно меня туда засунул. Остах резко повернулся к учителю. – Нет, – махнул рукой Либурх. – Хак каждый год такое устраивает. Говорил я ему… Так нет, вбил себе в голову. Он всех иноземцев сажает в комнату наказаний. С самого первого учебного дня. Одного за другим. Он это называет «обламывать». «Я их обламываю», – горько усмехнулся Либурх. – И многие знают про его привычки? – спросил Остах. – Многие, – качнул головой учитель. – Почему, как ты думаешь, младшие Грисы и остальные цепляются к иноземцам? Знают, негодники, что Хаку сейчас только дай повод. – Значит, даже дети знают про привычки коменданта… Тогда татям об этом проведать – раз плюнуть, – подытожил наставник. – Знали, паскудники, что Бареан рано или поздно появится. Остах вскочил и зашагал от стены к стене. – Собирайтесь! – крикнул он охранникам, и те кинулись к большому ларю, откинув крышку. – Но как он мог! – Наставник так шарахнул кулаком по столешнице, что тарелки подпрыгнули, а пустой кубок упал набок. – Он же дал слово, что не пойдет под землю! – Ты водил наследника в подземелье? – удивился Либурх. – Это из-за меня… – пролепетал Бареан, но Остах прервал его. – Идем за Олтером, – поторопил он охранников. Те уже облачились в кольчуги и ломанулись к двери. – Учитель, ты ждешь наследника здесь, – коротко сказал Остах. Старый имперец кивнул, и воины выскочили наружу. Уходя, наставник впихнул ногой белого щенка в комнату. – Кайхур, останься здесь. Пропадешь – наследник мне голову оторвет. А потом настало самое трудное. Нужно было сидеть и ждать. Они помолчали немного. Но старому учителю вскоре надоело сидеть в тишине. Он как-то легко и по-доброму вытянул из Бареана все: и про мятеж, и про Империю, про отца с мамой и сестренками, про Старого Стеана в переулке. – Не найдут они Оли, – прервал вдруг рассказ учитель. Он посмотрел на Бареана и повторил страшные слова: – Там такие запутанные ходы… Не найти им Олтера. Бареан повесил голову и почувствовал горечь в горле. А Пелеп не сдержался, расплакался. – Кайхур, малыш, иди ко мне, – позвал щенка Либурх. Тот недоверчиво понюхал воздух и подошел к учителю. До этого он упрямо скребся у двери и тихонько поскуливал. – Иди, иди, – похлопал старик себя по ноге. Щенок запрыгнул на колени. – Смотри, – показал старик на Бареана, – это друг твоего хозяина. Щенок наклонил голову, свесив сломанное ухо, и блестящими красными глазами посмотрел на Бареана. – Оли в беде, он потерялся. – Щенок тявкнул и подобрался. Старик погладил его. – Подожди. Я слишком старый и не смогу пойти. Либурх снял с себя тонкий мягкий пояс и повязал вокруг шеи Кайхура. Щенок заворчал и показал зубы. – Так надо, – строго сказал Либурх. – Если ты потеряешься или упадешь, Оли и впрямь всем головы оторвет. Ты пойдешь с Бареаном и Пелепом и разрешишь вести себя на поводке. Так надо, чтобы отыскать хозяина. Хорошо, малыш? Кайхур тявкнул и спрыгнул с коленей. Учитель протянул юному болару конец пояса. Бареан схватил поводок, а Либурх крепко сжал его руку. – Посмотри мне в глаза, царевич. Пообещай, что не пойдешь вглубь подземелий без Остаха. – Я даю слово, что не пойду вглубь подземелий без Остаха. – Слово сына бола Полуденных островов? – спросил Либурх. – Слово сына бола Полуденных островов, – кивнул Бареан. – Хорошо. – Старик отпустил руку и объяснил, как найти вход в подземелье. – Пелеп. Слушаешься Бареана так, будто сам Остах приказывает. Понял? Пелеп, который давно перестал плакать и переминался у двери, кивнул. Едва Бареан ступил на крыльцо, как пояс натянулся. Кайхур рвался вперед. И тогда они побежали! Они промчались по саду, миновали библиотечное крыльцо, проломились сквозь деревья и юркнули в густой куст у ограды. Мальчишкам даже искать ничего не пришлось – щенок сам тащил их вперед. Как только он очутился в подземном зале, так сразу увидел одного из охранников Олтера. Следом выкатился Пелеп. Бареан успел заметить, как горец убирает кинжал в ножны. Охранник собран и серьезен, как перед боем. – Вы что делать? – грозно спросил он. Его имперский был ужасен, но юный болар понял. Боря переглянулся с Пелепом и ответил: – Меня учитель Либурх послал. Он сказал, что Кайхур найдет Оли, – быстро ответил Бареан. Суровый горец подошел к Бареану и протянул руку за поясом. Но Бареан только крепче сжал поводок. – Учитель сказал, мы должны идти с Кайхуром! – с вызовом сказал он. Охранник вдруг широко улыбнулся и перестал быть грозным. Он сел на корточки перед щенком и что-то спросил на незнакомом гортанном языке. Кайхур коротко тявкнул в ответ. Воин взял факел и повернулся, махнув рукой. Щенок тащил Бареана с такой скоростью, что болар даже не успевал осмотреться по сторонам. Пелеп поспешал следом. Они повернули налево на развилке. Потом услышали громкие голоса на горском языке. Затем показалось ярко освещенное место. У широкого прохода, отходящего от основного тоннеля, на полу стояло множество ламп, а в стенах торчали воткнутые факелы. Второй охранник громко выговаривал Остаху, взмахивая руками. Голос становился все выше и выше. Он уже почти кричал, о чем-то умоляя. Вдруг Остах ударил крикуна в середину груди и горец согнулся, хватая ртом воздух. Они быстро приблизились. Остах увидел мальчишек и что-то коротко спросил у провожатого. Кайхур даже не посмотрел на них, а потащил Бареана дальше. Все повернулись и молча затопали следом, поднимая факелы повыше, чтобы осветить болару путь. Тот безумный бег в полумраке еще долго потом снился Бареану. Он лишь краем глаза замечал повороты, развилки, маленькие залы, сквозь которые несся. Он видел перед собой только белую спину, вздернутый хвостик и болтающееся правое ухо щенка. Потом песик остановился у ямы и зло зарычал. Бареан хотел подойти ближе и посмотреть, но сильная рука отодвинула его. Остах подошел к краю и посветил вниз. – Мужик. Голый и мертвый, – сказал он. Спутники осторожно обошли ловушку и оказались у входа в большой зал. Бареан сразу почувствовал, какой глубокой и густой стала темнота перед ним. Щенок вдруг рванулся вперед с такой силой, что болар покачнулся и выпустил из рук пояс. Невдалеке горел махонький огонек. Все бросились туда и увидели сонного Олтера, лежащего на куче тряпья и укрытого темным плащом. Живой! Кайхур сидел у него на груди и вылизывал лицо, а Оли вяло отбивался. Воин, что кричал на наставника, вдруг кинулся вперед. Он схватил наследника в охапку и подбросил вверх. Оли что-то пискнул. Наставник гаркнул, и охранник перестал подкидывать Оли, но из рук не выпустил. Он так и нес мальчика до конца подземелья на руках. Кайхур теперь не спешил, то и дело поглядывая вверх, на Олтера. Бареан понял, что щенок тоже не против залезть к хозяину на руки, но понимает, что люди без него обратно не выйдут. Когда они приблизились к освещенному проходу, сонный Оли сказал: – Вон там твоя стена глазастая, – и он махнул рукой. – А кто это… – Потом, – оборвал наставник. – Все серьезные разговоры – потом. Завтра. Они подошли к дому, и Бареан увидел поджидающего на крыльце Грубого Деана. Учитель Либурх сидел рядом. Старый болар встал и глубоко поклонился Олтеру, которого охранник по-прежнему нес на руках. Затем взял сына бола за плечо, и они отправились домой. Спать. Барат Барат посмотрел на широкую спину наставника впереди. Сегодня случилось небывалое, и теперь он не знал, как дальше вести себя. Когда наставник решил не идти вглубь подземелий, чтобы не сгинуть всем вместе, то Барат посмел повысить на учителя голос. Даже трусом, считай, назвал! «Если боишься, я могу сам…» – хорошо учитель не дал договорить. Барат успел только увидеть опасно сузившиеся глаза Остаха, когда быстрый короткий удар в подвздошье выбил из него весь воздух вместе с глупыми несказанными словами. Когда Оли нашелся, Барат взял его на руки и не хотел отпускать, совсем как тогда, когда наследник не мог ходить. Но отпустить все же пришлось. Как только вернулись домой, Остах погнал их назад. Барат даже не пикнул. Он вообще старался не отсвечивать и лишний раз на глаза учителю не попадаться. Когда они втроем вновь скользнули в лаз под библиотекой, Остах признался: – Нет сил моих больше ждать. Пока Оли искали – чего только не передумал… – Учитель вздохнул. Братья посмотрели друг на друга и затаили дыхание. Таким они своего несгибаемого наставника еще не видели. – Да что уж там говорить! – Остах махнул рукой и вдруг твердым взглядом посмотрел на братьев. – Недобиткам гворча и нашему наследнику слишком тесно в одном городе. – Да! – не удержавшись, выкрикнул Барат. – Хватит ждать, пока крысиное отродье вновь укусит. Пора снести им бошки, клиббам на радость, – зло сказал наставник. Молчун Йолташ ударил кулаком в грудь. – Идем, – повернулся спиной Остах и скрылся в подземелье. Братья двинулись следом. Наставник остановился на развилке. Он подошел к стене, поднял лампу и указал на выцарапанную на стене стрелку-указатель. – Лучше повторю. Напоминаю: нам туда, – и двинулся следом. – Теперь считаем отвороты. Наш четвертый. Барат пошел следом. Вот сбоку показался тоннель, под прямым углом уходящий в темноту. Дальше. Они прошли мимо еще двух поворотов и вскоре учитель вновь остановился. – На этом пути нет ловушек. И если есть свет, не заблудишься. – Он осветил стену, и братья увидели косой крест, вырубленный в светлой стене и жирно зачерненный сажей.