– Исчезли. Это прозвучало так внезапно и было произнесено таким тоном, что я сама едва не бросилась спасаться бегством. И если тролли, рыцарь и оборотень сделали вид, что им куда-то срочно понадобилось идти, то наг попытался отстоять позиции. С откровенным вызовом парировал: – Какие-то проблемы? – Еще нет. Но будут, гарантирую. И пусть это было сказано весьма вежливо, да еще и с милой улыбкой, но наг больше возражать не стал. Что-то буркнув к себе под нос, тоже удалился. Ну а я… Я пыталась вспомнить, как должен выглядеть Эдаберг. Вроде бы все соответствовало: и черный походный костюм, и кинжал, сотканный из тьмы, на перевязи имелся, жутковато выглядывал из ножен. Завершали образ короткие волосы, седые, но не от возраста, глаза, словно ледяные, и шрам на щеке. Эдаберг, в свою очередь, неспешно окинул меня оценивающим взглядом, весьма наглым, между прочим. Ну да, образ Вестницы Ночи довольно откровенный, но я тут и откровеннее облики видела. – И всегда вы так людей распугиваете? – полюбопытствовала я. – А разве я вас напугал? – Он усмехнулся, по-прежнему не сводя с меня пристального взгляда. – Единственного на все мироздание убийцу богов боятся все, – парировала я, но в то же время любопытство нарастало. – И если честно, мне даже неловко спрашивать: вы настолько безрассудный или настолько смелый, если выбрали себе подобный облик? – Зато он точно здесь не повторяется. И, как оказалось, Вестница Ночи тут тоже одна. – Эдаберг улыбнулся, и меня словно что-то кольнуло. Его улыбка… Даже с измененной внешностью и невозможностью из-за зелья узнавать, было в этой улыбке что-то такое… такое… Ах, проклятое зелье, я даже трактовать это никак не могла! – Насчет Вестницы не знаю, – пожала плечами я. – Может, и есть, я не проверяла. – Точно нет. – Эдаберг протянул мне руку. – Потанцуем? – Не знала, что убийцы богов танцуют. Почему-то мне очень хотелось сохранить дистанцию. Я боялась того, что могу почувствовать. Он ведь уже даже на расстоянии почему-то волновал меня. – Танцуют. И смею надеяться, что весьма неплохо. – Он не стал дожидаться моего ответа. Взяв за талию, притянул меня к себе и увлек к танцующим парам. Вокруг нас плавно кружились всевозможные нелюди. Мой спутник весьма уверенно вел меня в танце. Пусть, с одной стороны, меня коробило от его наглости и от обжигающего взгляда хотелось чуть ли не спрятаться. Но, с другой, волнами накатывало смущенное волнение. Даже мысли немного путались, и мурашки бежали по коже. – Мне кажется, я вас знаю, – пробормотала я. – Думаю, наверняка знаете. А вот я все гадаю, кто же вы. И как это я раньше не замечал вас во дворце. – Так ведь другое обличье и… – Вы первый раз здесь на Срединолетие, как я понимаю? – перебил он. – На самом деле, из-за зелья мы не воспринимаем друг друга по внешним иллюзорным образам. Видим и чувствуем как раз сокрытое за магическими личинами. И вы бы точно так же привлекли внимание, даже если бы были какой-нибудь болотной утопленницей. – Что-то я очень в этом сомневаюсь, – рассмеялась я. – Но и облик Вестницы я выбирала не из-за ее внешности, а просто мне сам этот образ нравится. – Бунтарки, укравшей солнечный свет и посмевшей пойти против воли самого Дневного? – чуть снисходительно уточнил Эдаберг. – Она поступила так ради благополучного будущего людей, и это было правильно и справедливо, – парировала я. – Если бы не Вестница, то, может, человечество еще тогда бы сгинуло в Бездне. – Может, – не стал спорить он. – Но все же не сгинуло, и замечательно. Лично мне сейчас интереснее совсем другое. – Что может быть интереснее судьбы человечества? – скептически уточнила я. – Вы. – Он улыбнулся, и у меня снова на миг замерло сердце. Да чья же это улыбка?! И догадка так близка, так очевидна… И совершенно неуловима. – Вы мне льстите, – ответила я, чтобы сказать хоть что-то в надежде скрыть непонятное волнение. – Не имею такой дурной привычки. – И вдруг наклонившись ко мне, прошептал на ухо, обжигая дыханием: – Но зато намерен вот-вот обзавестись другой. – И какой же? – У меня даже голос дрогнул от волнения. – Похищать прекрасных Вестниц, – с хитрой улыбкой ответил Эдаберг. Эрион Никогда не верил в этот бред. Да, из-за зелья восприятие может обостриться, усилиться интуиция и чувства стать ярче. Но не до такой же степени, чтобы, как в легендах о Срединолетии, люди вдруг находили свою судьбу. Все это казалось мне глупыми выдумками… Но ровно до того момента, когда я впервые увидел ее. Как это объяснить? Чудо? Сумасшествие? Ну да, однозначно второе, раз совершенно незнакомая девушка вызвала такую реакцию – меня накрыло эмоциями как волной. Но как бы то ни было, сходить с ума оказалось весьма приятно… И сейчас, держа ее в объятиях, кружа в неспешном танце, Эрион все сильнее понимал одно: не ошибся. Пусть он не знает, кто именно скрывается под личиной Вестницы. Пусть незнакомка может оказаться некрасивой и недостаточно знатной. Но он отчетливо чувствовал, что именно она – та единственная, которая нужна ему. Спасибо зелью, настолько обострившему восприятие, – промаха тут быть не могло. А ведь до этого Эриону уже начало казаться, что наваждение по имени Амелина засело в его мыслях всерьез и надолго. Но нет, вот она, милость судьбы: встретилась та единственная, словно именно для него и созданная, пусть пока спрятанная под магической личиной. Теперь мысли об Амелине уж точно выветрятся из головы, хоть одной проблемой меньше. А то ведь он уже всерьез опасался, что может не сдержаться, разрушить жизнь девушки из-за собственных чувств к ней. Но все. Эта страсть в прошлом. Ее затмила куда более сильная. Конечно, иллюзию более ярких чувств могло создать зелье. Но непреложная уверенность, что прелестная незнакомка – идеальна для него, не была иллюзией. Это судьба, как бы избито ни звучало. И даже если эта девушка не из числа претенденток на отборе – плевать. Вообще на все правила плевать. Прекратить отбор под каким-нибудь предлогом и жениться на этом восхитительном даре богов, что сейчас так трепетно и смущенно отводит взгляд. Она явно волнуется. Очень. Хоть и старается этого не показывать. Наверняка чувствует то же самое, что и он. Но, возможно, ее магия не настолько сильна, чтобы сразу все трактовать. Ничего. Главное, что он сам понимает. Эта незнакомка предназначена для него, и он своего не упустит. Сейчас даже раздражало, что другие на нее смотрят. До исчезновения магических личин время еще было, и Эрион не собирался тратить его впустую. – Похищать?.. – насторожилась она. – Это в каком смысле? – Исключительно в хорошем. – Эрион поднес ее руку к губам, нежно, едва уловимо поцеловал чуть задрожавшие тонкие пальцы. Она порывисто вздохнула, словно от этой легкой ласки у нее перехватило дыхание. Надо же как она на прикосновения реагирует… – Вам нечего бояться, – улыбнулся он, не сводя с нее взгляда и ловя все проблески эмоций, – я не причиню вам ни малейшего вреда. Просто хочу остаться с вами наедине, подальше от толпы и шума. У меня нет никаких дурных намерений, поверьте. – Это ужасно, – вдруг растерянно прошептала она. – Что дурных намерений нет? – Эрион не удержался от смешка. – Но если вы настаиваете, то так и быть… – Я не о том. – Незнакомка волновалась все сильнее. – Вы сказали «поверьте», и я тут же поняла, что безоговорочно верю. Как такое вообще возможно? Я вас всего несколько минут знаю! Да тут даже «знаю» не подходит, я понятия не имею, кто вы! Ах, проклятое зелье! Что болтливость бесконтрольная, что эмоции ненормальные! Сомнений нет. Она чувствует то же самое, что и он. И кстати, то, как она реагирует, кажется смутно знакомым… Пусть узнать ее сейчас все равно не получится, но, похоже, он раньше ее видел, мимика кажется знакомой. – А вдруг как раз таки нормальные эмоции? – Эрион довольно улыбнулся. – Вы не допускаете мысли о том, что именно сейчас все правдиво? Зелье убирает всю внешнюю мишуру, что мешает нам в реальной жизни воспринимать все честно и открыто. В первую очередь перед самим собой. Именно сейчас мы настоящие. Без притворства, лицемерия и прочих ухищрений. Так что? – Отойдя на шаг, он протянул ей руку. – Вы мне доверитесь? Вестница колебалась. Похоже, ее очень пугало то, что она чувствовала. Если Эрион хоть и изумился своим эмоциям, но быстро понял, что к чему, то она почему-то боялась принять происходящее как данность. Что же с ней такое происходит в обычной жизни, раз она настолько насторожена? Все же решившись, незнакомка вложила свои пальцы в его руку. – Хорошо, пойдемте. Только ненадолго, а то ведь наверняка скоро праздник закончится, маски исчезнут. Я бы хотела вернуться во дворец до этого. – На ее лице мелькнула откровенная досада. Видимо, зелье заставляло озвучивать даже те мысли, которые следовало скрывать. Значит, рассчитывает так и остаться неузнанной? Как бы не так. Потерять ее сейчас, а потом, лишившись обостренного восприятия, ломать голову, какая именно из девушек во дворце в один миг свела его с ума? Нет уж. Он не даст ей сбежать. Пусть сейчас в парке хватало народу и веселье было в самом разгаре, но Эрион знал, что есть тут и тихий уголок, где им никто докучать не станет. Хотелось просто побыть с ней наедине, узнать ее получше. Конечно, для этого вся жизнь впереди, но ему не терпелось. И все же какая ирония судьбы… А ведь он всегда считал выдумками, что и вправду можно в один миг свою судьбу почувствовать и даже не усомниться в этом… Когда сворачивали с главной аллеи на одну из боковых дорожек, Вестница вдруг вздрогнула, даже инстинктивно спряталась за него. Но тут же вновь пошла с ним рядом, словно запоздало пожалев о неконтролируемом порыве. – Что-то случилось? – Эрион внимательно огляделся по сторонам, но не увидел ничего такого, что могло ее напугать. Да, народа хватает, но вроде и особо жутких образов нет. – Ничего. Просто… – Она явно старательно пыталась смолчать. Наверное, зелье действовало на нее очень сильно. Эрион ласково взял девушку за подбородок, она вздрогнула. Поймал ее испуганный взгляд, тихо успокаивающе произнес: – Мне ты можешь сказать. Переход на «ты» ее, похоже, не рассердил. Порывисто вздохнув, она призналась: – Просто мельком заметила одного человека. Он в облике Полдня и, кажется, следит за мной. Неудивительно. Тут каждый второй на нее глазеет. Еще сильнее захотелось спрятать ее от всех. – Со мной тебе нечего бояться. – Эрион все же скрыл раздражение. – Я знаю. – Она смущено уточнила: – Чувствую… И это пугает.