– Подождите, – раздался из-за двери женский голос. Потом послышалось позвякивание дверной цепочки, и дверь наконец открылась. Кармен непроизвольно попятилась, увидев хозяйку дома. Она и сама не могла бы объяснить, почему отпрянула. Эми была очень похожа на Зену – высокого роста и спортивного худощавого телосложения, с черными волосами, заплетенными в косу, переброшенную через плечо. Но если Зена излучала силу и жизненную энергию, то ее мать выглядела очень несчастной. Эми провела Кармен в гостиную, усадила на стул и предложила кофе, от которого Кармен отказалась. – Миссис Джонсон… – Эми. Кармен улыбнулась. – Так вы – жена Тома? – спросила Эми. – Да. – И давно? – Почти два года. – Вы знали его раньше? – Раньше? До Зены? Нет, я познакомилась с ним через год после ее смерти. Почему вы спрашиваете? Вы подумали… О чем она могла подумать? Что Кармен и Том закрутили роман, когда он еще жил с Зеной? Не это ли предположила Эми? – Они недолго были вместе, – сказала Эми. – Да, я знаю, простите. Кармен мучительно соображала, что говорить дальше. Вся обстановка и поблекшая, подавленная женщина вызывали у нее тоскливое чувство. Жалюзи были опущены, и в комнате царил полумрак. – Вы давно здесь живете? Эми кивнула: – Мы переехали сюда, когда от нас ушел отец Зены. – Я не знала… Когда это случилось? – О, лет двадцать назад, а может, и больше. – Значит, Зена была еще ребенком? – Ей исполнилось десять лет. – Отец Зены живет поблизости? Эми пожала плечами: – После того как он ушел, я его больше не видела. – Отец поддерживал отношения с Зеной? – Они встречались очень редко, когда Зена была еще девочкой. Мне думается, что он вернулся в Южную Африку, где родился. – Отец приезжал на похороны? – Я не знала, где его искать, да он, наверное, тоже умер. – Эми ненадолго умолкла. – Прежде у нас имелся хороший дом в Норвиче – просторный, из пяти комнат, в уединенном месте. Но оказалось, он был заложен до последней дверной ручки. Я даже не смогла его продать, из-за больших долгов за невыплаченные проценты. Дом принадлежал уже банку. – Как это ужасно. – Местный совет выделил нам этот дом. Кармен быстро оглядела комнату. Она показалась ей слишком пустой для помещения, в котором люди жили больше двадцати лет. Имелась мебель, но на стенах отсутствовали картины, а на полках не было ни фотографий, ни книг, ни украшений. Кармен также не увидела ни одной фотографии Зены. Она невольно вспомнила квартиру своей матери – там имелось полно всякой рухляди, в которой можно было производить археологические раскопки и любой сумел бы восстановить всю историю детства Кармен. Странное совпадение – отец Кармен ушел, когда ей тоже исполнилось десять лет. Была ли мать Зены так же рассержена и подавлена, как и Люция? Не испытывала ли Зена таких же стеснений, будучи подростком, как и Кармен? – Как долго здесь жила Зена? – спросила она. – Когда покинула ваш дом? – Она ушла от меня в пятнадцать лет. – Почти ребенком? Она же еще должна была учиться в школе! Эми красноречиво пожала плечами – понятно, что должна была, но я не могла ничего поделать. – Зена была очень умна. Не терпела, когда ей говорили, как поступать. – Но куда она уехала? Эми снова пожала плечами: – Уехала куда-то со своими подругами, а может, и с мужчиной. У нее всегда были мальчики – с двенадцати или тринадцати лет. Около Зены часто кто-нибудь крутился. – Она была очень красива. – Любила мужчин и любила секс. – Эми посмотрела в глаза Кармен. – Вас покоробило от моих слов, не правда ли? Кармен действительно стало не по себе, но она решила в этом не признаваться. – Не вижу никакого смысла скрывать недостатки детей, – продолжила Эми. – Зена не могла долго быть с одним мужчиной, у нее постоянно появлялись новые поклонники – такой она была. Кармен захотелось на волю, выйти хотя бы ненадолго из этой гнетущей комнаты. – Слушайте, может, мне и правда выпить кофе? – сказала она. – Я сама приготовлю его, не вставайте. – Сделайте одолжение. Кухня оказалась такой же унылой и безликой, как и комната, – дешевая лакированная мебель, кухонный стол покрыт пластиковой панелью под мрамор. Не было здесь ни украшений, ни магнитиков на холодильнике, ни фотографий, ни даже книг с кулинарными рецептами. Чашку, которую Кармен достала из шкафа, покрывала сальная пленка. Кармен вымыла ее, вытерла об джинсы и нашла банку растворимого кофе на полке над чайником. Молока в холодильнике не имелось. Она снова подумала о странном совпадении – отец Зены бросил семью, когда его дочери было десять лет, как и Кармен, когда от ее матери ушел муж. Но Зене пришлось труднее. Отец Кармен всегда присутствовал в ее жизни – почти все выходные дни она проводила с ним, Джен и родившимся позднее Кираном. Иногда она ночевала и в будни в отцовском доме, который считала также своим. У Зены все сложилось по-другому. Кармен знала девочек, отцы которых после развода просто исчезали и никогда больше не появлялись, что впоследствии очень плохо сказывалось на отношении к мужчинам и на их личной жизни. Она часто сталкивалась с такими случаями. Правда, нельзя сказать, что у всех остальных жизнь складывалась гладко… Было и еще одно совпадение. Зена тоже являлась единственным ребенком в семье. Это означало, что она осталась наедине со всеми своими проблемами после ухода отца – точно так же, как Кармен. По собственному опыту Кармен знала, что тяжело быть одной в детстве, да и потом. Как перенесла Зена этот удар судьбы, неизвестно. Жаль, нет возможности поговорить с ней, спросить, переживала ли она то, что и Кармен, какие при этом испытывала чувства. На свете так мало понимающих друг друга людей… К тому же они с Зеной были коллегами по профессии. Кармен пронзила отчетливая мысль: неужели это простое совпадение, что между нами так много общего? Вода в чайнике закипела. Кармен залила горячей водой кофейные гранулы и размешала напиток. Возвращаться к Эми ей не хотелось – та была безнадежно унылой, как и ее жилище. В воздухе этого дома ощущалась тяжесть – серая и безжизненная. Эми стала такой после смерти Зены? Не смогла пережить свое горе? Но, может, это уныние постигло ее намного раньше? Кармен помнила, что ей не всегда легко жилось с Люцией, но мать была живым человеком, сотканным из ярких цветов и эмоций, в доме чувствовалось тепло. Люция служила дочери опорой, а подчас и громоотводом. Но каково было расти здесь, в этой атмосфере? Что чувствовала сильная, энергичная девушка, открытая для жизни? Это было, наверное, невыносимо, подумала Кармен. Она взяла чашку с кофе, вернулась в гостиную и спросила: – Вы не расскажете мне о Зене? Эми задумалась. Ее вообще когда-нибудь, просили рассказать о дочери? – Чем она любила заниматься? – уточнила Кармен. – Какие предметы ее больше всего интересовали в школе? – Знаете, училась она неважно по всем предметам. Успехи имела только в спорте. Зена выступала за школу в соревнованиях по бегу и плаванию. Эту любовь к спорту она унаследовала от своего папочки, а мозги получила от меня. Кармен улыбнулась, думая, что это шутка, однако Эми, кажется, говорила абсолютно серьезно. – Зена была отнюдь не глупа, – продолжила она. – Но не выносила проигрышей, в этом вся суть. Думаю, именно поэтому она перестала заниматься бегом – потому что перестала выигрывать. – Почему? – Из-за возраста. Она стала созревать, ее организм начал перестраиваться, и Зена не могла показывать прежние результаты. Сами соревнования не приносили ей радости – всегда нужна была только победа. – У нее был хороший слог? Я имею в виду ее работу в журнале. – О, она с детства обожала глянцевые журналы и всегда покупала их на свои карманные деньги. Поп-звезды и все такое. Интересовали ее и парни – она очень их любила. Да, и тряпки… Подождите минутку. Она вышла в холл. Кармен отхлебнула кофе и поморщилась от отвращения.