— О нет! — прошептал Страчан. — Ради Бога, нет… Кровь нигде не свернулась, была совсем свежей. Еще недавно она циркулировала по венам живого организма. Зрелище напрочь парализовало Майкла и Броуди. Я проскользнул между ними и поспешил в бар. На дверном косяке был красный отпечаток ладони: кто-то схватился, чтобы не упасть. Слишком смазанный, чтобы определить размер руки, но довольно низко, будто человек полз. Или это был ребенок. Я не хотел заглядывать внутрь. Но выбора не было. Сделал глубокий вдох и шагнул в бар. Там царил хаос. Столы и стулья опрокинуты, шторы порваны, бутылки и стаканы перебиты. Посреди лежал Камерон. Раскинутые в стороны руки расслабились, одежда пропиталась кровью, едва начавшей сворачиваться. На шее зиял глубокий надрез, прошедший по трахее будто в попытке освободить выступавший кадык. Глаза были широко раскрыты в шоке, будто он не мог поверить, что Грейс сделала с ним такое. Позади появился Фрейзер. — О Боже… — пробормотал он. В воздухе повисли тошнотворные пары крови и алкоголя. И еще какой-то запах. Не успели мои ошарашенные органы чувств определить, с чем мы имеем дело, как в тишине раздался пронзительный крик. Крик ребенка. Он донесся из кухни. Страчан тотчас сорвался с места. Мы с Броуди помчались следом. Майкл распахнул дверь, и мы все замерли от представшей перед нами сцены. Разруха в баре не шла в сравнение с кухней. Битая посуда хрустела под ногами, еда покрывала пол кучами. Стол перевернут, стулья поломаны, свалился высокий буфет. Даже старую плиту отодрали от стены. Однако в то мгновение никто этого и не заметил. В углу стояла Эллен, в крови и в ужасе, но живая. Готовая замахнуться или отразить удар, она сжимала тяжелую кастрюлю так, что побелели костяшки. Между ней и дверью была Грейс. Она крепко держала Анну, закрыв ей рот ладонью. Другой рукой приставила нож девочке к горлу. — Стойте, не приближайтесь к ней! — крикнула Эллен. Мы не двинулись с места. В промокшей одежде, Грейс была заляпана грязью от пути пешком в деревню. Черные волосы перепутались, исполосованное слезами лицо распухло. Даже при столь взъерошенном виде она оставалась красивой. Только теперь ее безумие было очевидно. Как и нечто другое. Запах, который я заметил в коридоре и в баре, здесь бил в нос, застревал в гортани. Газ. Я посмотрел на вырванную плиту, переглянулся с Броуди. Он едва заметно кивнул. — Баллоны во внутреннем дворике, — прошептал он Фрейзеру, не сводя глаз с Грейс. — Там должен быть клапан. Иди и закрути. Сержант попятился назад и исчез в коридоре. За ним захлопнулась дверь. — Она поджидала, пока мы вернемся от Роуз Кэссиди, — прорыдала Эллен. — С нами был Брюс, он попытался поговорить с ней, но она… — Знаю, — спокойно произнес Страчан и сделал шаг вперед. — Опусти нож, Грейс. Она посмотрела на окровавленное лицо брата. Грейс была словно натянутая струна, готовая порваться. — Майкл… Что с тобой случилось? — Не важно. Отпусти девочку. Зря он упомянул Анну. Грейс рассвирепела. — Хочешь сказать, твою дочь? Страчан стушевался, но быстро пришел в себя. — Она тебе ничего не сделала. Анна всегда тебе нравилась. Я знаю, ты не хочешь причинить ей вред. — Это правда? — заплакала Грейс. — Скажи, что они все врут. Пожалуйста, Майкл! «Ну, давай же, — подумал я. — Скажи, что она просит». Однако Страчан слишком долго колебался, и лицо Грейс сморщилось в страдальческой гримасе. — Нет! — простонала она. — Грейс… — Заткнись! — закричала она, сухожилия на шее натянулись, точно струны. — Ты трахал эту суку? Ты предпочел ее мне? — Я все объясню, Грейс, — уверил Страчан, теряя власть над сестрой. — Лжец! Все это время ты лгал! Я смогла простить тебе других, но такое… Как ты мог? Вокруг словно никого не существовало: только Майкл и Грейс. Запах газа все крепчал. Куда там смотрит Фрейзер? Броуди начал медленно приближаться к Грейс. — Опусти нож, Грейс. Никто не собирается… — Не подходите ко мне! Броуди сделал шаг назад. У Грейс вздымалась грудь, она смотрела на нас с перекошенным лицом. Тишину нарушил металлический звон. Эллен уронила кастрюлю. Та с громом отпрыгнула в сторону. Эллен шла к Грейс. — Стой! — велел Страчан, однако в его голосе было больше страха, чем властности. Эллен пропустила приказ мимо ушей. Все внимание сконцентрировалось на Грейс. — Тебе нужна я, верно? Ладно, вот я. Делай со мной что хочешь, но отпусти девочку, пожалуйста. — Ради Бога, Эллен, — произнес Броуди, но его слова остались незамеченными. Эллен распростерла руки, предлагая нанести удар. — Давай же! Чего ты ждешь? Грейс повернулась к ней лицом, угол рта нервно подрагивал, будто сломанный часовой механизм. В отчаянии вмешался Страчан: — Посмотри на меня, Грейс. Забудь о ней, она для меня ничего не значит. — Не лезь, — предупредила Эллен. Однако Страчан неумолимо шагал вперед. Он протянул руки, будто пытался успокоить дикого зверя. — Ты единственный родной мне человек, Грейс. Ты же знаешь. Отпусти Аню. Пусть идет. А мы с тобой уедем отсюда. Поселимся в другом месте. Начнем все заново. Только ты и я. Грейс смотрела на него с такой неприкрытой тоской и надеждой, что всем стало неловко. — Опусти нож, — мягко произнес Страчан. Напряжение поубавилось. Газ сгустился. Настал переломный момент. И тут Анна решила высвободиться. — Мама, мне больно… Грейс заткнула ей ладонью рот. Глаза сверкнули от безумия. — Не следовало тебе лгать, Майкл, — сказала она и дернула назад голову ребенка. — Нет! — воскликнул Страчан, бросившись на сестру, взмахнувшую ножом. Мы с Броуди кинулись к ним, Эллен — быстрее нас. Она вырвала Анну, и Грейс закричала в бешенстве. Броуди ввязался в схватку, а я метнулся к Эллен, сжимающей дочь. — Дай я осмотрю ее. Эллен не хотела отпускать девочку. Она крепко обнимала Анну, обе были перепачканы кровью и истерично рыдали. Кровь сочилась из ран Эллен, а Анна не пострадала. Слава Богу. Я вздохнул с облегчением, и тут меня окликнул Броуди. Он заломил за спину руки Грейс, но она больше не сопротивлялась. Оба уставились на Страчана. Тот стоял рядом и со слегка удивленным видом смотрел вниз. Из живота торчал нож. — Майкл?.. — произнесла Грейс слабым голосом. — Все в порядке, — сказал он, хотя ноги подкашивались.