Ольгу, ту самую, что привела Аню в этот чудесный мир женщин, никто не звал замуж даже несмотря на то, что она делала для мужчин все. Брать-то мужики брали. А вот отдавать ничего не хотели. Юленьку, девочку девятнадцати лет от роду соблазнил прямо на университетской парте преподаватель этики и культурологии. И соблазнял бы еще не раз, если бы их не застукала жена любителя молоденьких девочек. Эдуард Петрович свалил все на Юлю и ту с позором выгнали из универа. Жена преподавателя оказалась деканом. Таких историй были десятки и все они были наполнены обидой на весь мужской род и на отдельных личностей в целом. Аню приняли с распростертыми объятьями, видя в ней перспективного бойца невидимого феминистического фронта. Благо она была достаточно красива, стройна и на первый взгляд не глупа. Ане очень не хотелось, чтобы теперь товарки по несчастью думали иначе. Хотя сам она уже давно никому мстить не собиралась. Кстати, идея насчет Волынского тоже возникла не просто так. Оказалось, что еще год назад он отказал главе партии Наталье Александровне в любви. Но глядя на неё Аня понимала, что Вадим сделал всё правильно. Потому что Наталья, как настоящая феминистка предпочитала мытья редко, есть часто, а бриться и вовсе «никогда». Было бы очень странно, если гендиректор Волмара принял ухаживания Наташи. Ну ладно… придется видимо идти, раз на неё возложена такая миссия. Тем более, что миссия довольно-таки приятная, чего уж греха таить. Правда пока ей еще не приходилось спать с незнакомыми, ну в смысле с не своими мужчинами, но ради дела надо расстараться. Да и Волынский уже почти свой. Родной почти уже. «Такой красивый и сильный, с бархатистым голосом и чувственными губами…» - Так, стоп! Не вздумай влюбится еще! – сама себя осадила Анна. Фыркнула и принялась собираться на новогоднюю вечеринку. 7. Аня Мокрый снег и промозглый ветер за окном, плохое настроение и тоска в голубых глазах – вот и всё, что сопровождало партийную девушку на вечеринку. У ресторана курила парочка оленей. Рядом топтались три постаревшие снежинки, зачем-то нацепившие костюмы с утренников своих дочек, а может и внучек. Прям как в том сне… Сразу что ли в туалет направиться?.. Из банкетного зала женским голосом надрывался Данилко и вовсю шло веселье. Аня кое-как стряхнула с куртки мокрый, намертво налипший снег, сдала вещи в гардероб и вошла как раз в тот самый момент, когда главный Дед Мороз фирмы Волмар толкал речь. - Я ваш капитан! - Да!!! – ревела толпа. - Ваша надежда и опора! - Опора! – скандировали олени. - Ваш маяк! - Маяк! - Свет ваших чаяний и надежд! - Надежд! - Ваш Бог и спаситель! - Спаситель!!! What?! Аня перекрестилась, уверенная, что её угораздило попасть с самую настоящую секту. А Волынский тем временем совсем впал в раж: - И я, как ваша путеводная звезда, дарую вам всем выходные до… до… а да по фиг!.. - Ой дурак... - прошептала Аня, уже представляя, как девятого января ни один сотрудник не выйдет на работу. Но разве кого-то кроме нее сейчас это хоть сколько-нибудь волновало?! Толпа взвыла и началась самое настоящее веселье. Аня, в шоке выпучив глаза, смотрела на коллег. Елочки иголочки, да здесь круче, чем в её "скромном" сне! Они вообще вменяемые? Волынский еще -звезда, блин, путеводная. Он же капитан, он же бог, он же спаситель. Аня улыбнулась и решила, что вечер начался неплохо. А тут и сам спаситель Волмара вышел из-за стола. Ну как вышел – выполз. Ба! Да он в стельку… А ведь пока её даже не заметили, еще есть шанс по-быстрому слинять. - Анчка… А нет, заметили. Вадим Сергеевич, расплывшийся в «соблазнительной» улыбке, подплывал прямо к ней в руки. Ну что ж… нужно брать быка за рога, ибо сама судьба этому способствует. Аня по-быстрому махнула рюмку с ближайшего стола для храбрости, но тут этот…этот… этот Волынский вдруг сменил траекторию и пристроился к какой-то рыжей снегурочке. Ну как так-то?! Аня во все глаза наблюдала разнузданные танцы главного Деда Мороза Волмара. Ну что ж… сам напросился! Она выхватила у официанта бокал с шампанским. Потом еще пару. И еще. И, наконец, поняла – пора! Так, что там надо? Переспать, охмурить, затащить? А, не… наоборот вроде. Да, точно. Затащить, переспать, охмурить. Будет сделано! - Буит исплнено! – коварно усмехнулась Аня и направилась за ускользающим в толпе объектом страсти. - Сам-то где? - схватив за рукав первую попавшуюся под руку снегурку, томно спросила Аня. - Так его Катенька на улицу повела, по душам поговорить. - Чего?!!! Куда?! А как же я??? Надо, надо успеть, пока Катерина не увела у неё жениха. Анечка подоспела как раз в тот момент, когда Волынский, гад такой, склонился над Катериной в порыве страсти. - Руки прочь от Дедушки! – Аня подлетела со спины и с размаху треснула Вадиму Сергеевичу по спине. Тот, не ожидавший такой подлости, разжал руки и снегурочка, в ожидании поцелуя томно прикрывшая глазки, с визгом рухнула на подтаявший снег. - Дура! – заплакала Катерина, размазывая тушь по лицу и пытаясь неуклюже подняться. - Дура, - подтвердил Вадим, одним глазом косясь на Аню, а другим на растопырившуюся Катю. Волынский помог секретарше подняться, неуклюже отряхнул её и, обняв за талию, повёл к стоянке такси. А Аня как-то вмиг протрезвела и теперь с жалким видом стояла посреди улицы в своем нелепом костюмчике и смотрела, как эти двое исчезают вдали. Как назло, с неба вдруг повалил крупный и такой романтичный снег, что она почувствовала лютую зависть к сопернице и всю нелепость ситуации. - Дура… ой дура… – прошептала Аня и заплакала. 8. Вадим Вадим проснулся с чувством, что сейчас немедленно скончается в страшных муках. Если, конечно, не выпьет хотя бы один глоток воды. Хотя бы один. А лучше два. А еще лучше ведро. В темноте попробовал найти ночник, но его не оказалось на месте. Там вообще ничего не оказалось. «Где я? Так, стоп. Вначале надо понять, кто я. Так, борода. Кудрявая и длинная… Так значит я кто? Да кто угодно! О, кажись вспомнил. Я дед мороз. И меня зовут Вадим. Уф… как тяжко-то. Ой как холодно… Я что, голый? Странно, я вроде обычно в пижаме сплю. Стоп. Но я ведь не дома?! И запах не тот, и лампы нет. Что ж так темно-то?!» Вадим кое-как поднялся с постели. Нащупал на стене выключатель. Ох… Глаза сразу пришлось зажмурить, до того ярким показался свет. Голова болела так, что хотелось выть. Но выть не получалось, потому что в горле пересохло. Замкнутый круг какой-то. Так, что он помнит из последнего? Это поможет понять, где он может находиться. Розовые шторы, светлые обои, белая мебель. Комната приценссы… Вадим быстро бросил взгляд на кровать. Пусто… постойте, а это что? Кажется, откуда-то слышится шум воды. Значит кто-то в душе. Значит скоро этот кто-то будет здесь. «Срочно, вспоминай, где ты можешь быть?!!!» Ага, кажется, есть обрывки. Новый год, корпоратив, снегурочки. Дальше что? Вот он стоит на столе в ресторане, дальше как-то обрывочно, но, будем надеяться, ничего криминального. Так, танцы, танцы, танцы. Ага, водка. Обещал же не мешать!