Отстранившись, я кивнула и слезла с него. – Идем… Вдруг кто-то схватил меня за футболку и потянул вверх, потом подхватил под руки и выдернул из могилы. – Эй! – закричала я. Сердце подскочило и оказалось где-то в горле. – Какого черта? – послышался возглас Кая снизу. Я рухнула на холодную траву. От столкновения дыхание сперло. Перевернувшись на бок, увидела несколько пар черных ботинок. Кто… Увидев их лица, я оцепенела. Давид, Лев, Илья и… Дэймон стояли надо мной и сверлили меня взглядами. О нет. Я медленно встала на ноги, не поднимая глаз. Но подбородок держала высоко – на этот раз прятаться было бесполезно. Кай выскочил из могилы, выпрямился и встал передо мной. – Дэймон? – удивленно воскликнул он, тяжело дыша и глядя на моего брата. – Какого черта, старик? Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь – хотя и не знала, что, – но Дэймон схватил меня за запястье и притянул к себе. – Твою мать, даже не шевелись, – прорычал он. Кай подошел к нему. – Что ты, блин, делаешь? Дэймон повернулся к своему другу. – Ты ведь не трогаешь мои игрушки, да? Я думал, мы братья и все такое. О боже. Я закрыла глаза, чувствуя на себе непонимающий взгляд Кая. – Твои? – возразил он. – Не знал, что она твоя. В Часовой башне ты вел себя так, будто не знаком с ней. Я лихорадочно переводила взгляд с одного парня на другого. К глазам подступили слезы. Вокруг начали собираться любопытные. Разыгравшаяся сцена привлекла внимание даже Майкла с Уиллом. Все еще сжимая ключ-карту в кулаке и прищурившись, Кай посмотрел на меня. – Без обид, – продолжил он, – но она, похоже, не горит желанием быть твоей. Хочешь, чтобы я отвез тебя домой? – Кай повернулся ко мне. Нет. Увези меня в любое другое место. – Хочешь, чтобы он отвез тебя домой? – бросил вызов брат своим ледяным голосом, не спуская с меня глаз. У меня не было выбора. Я бы очень хотела быть кем-то другим и оказаться сейчас в другом месте, но так уж сложилось. Дэймон нуждался во мне, а Кай – нет. Что случится с моим братом, если я разобью ему сердце? Покачав головой, я взяла его за руку. Молчание Кая пронзило меня, словно нож. – Что ж, это все чертовски весело, – встрял в разговор Уилл. – Ладно тебе, чувак, оставь ее! – Он подтолкнул Кая. – Дэймон заявил свои права. Какая разница? – С каких это пор Дэймона заботят права? – рявкнул Кай на Уилла. – Если одна недоступна, он переключается на следующую. Ни одна женщина не стоит даже малейших усилий, так ведь? – с вызовом бросил он моему брату. – Ты никогда не ставил девчонок выше нас. А что, если я тоже ее хочу? – Ну, тогда ты ее не получишь, – парировал Дэймон. – Хочу приберечь нетронутую киску лично для себя. Меня чуть не стошнило, когда со всех сторон раздался смех. Дэймон повернулся ко мне. – Кому ты принадлежишь? Кого любишь? Я покачала головой. Ярость уничтожила каждую частичку счастья, которое я только что ощутила в этой могиле. Будь он проклят. Только кровные узы – это навсегда. – Я люблю тебя, – ответила я, посмотрев на брата. И уловила проблеск облегчения в его глазах, прежде чем они опять ожесточились. Неужели он действительно сомневался? Дэймон поцеловал меня в лоб. – Жди меня в моей комнате, – распорядился он, шлепнув меня по заднице, и перевел взгляд на своих друзей. – Может, я захочу кусочек, когда вернусь. В любое время. Снова раздался хохот. Положив руку мне на спину, Давид увел меня. Мы вчетвером направились к внедорожнику, оставив моего брата и его друзей, но перед тем, как натянуть капюшон, я услышала предупреждение, брошенное Дэймоном Каю. – Кроме меня, к ней никто не прикоснется. Никогда. Никогда. Глава 9 Бэнкс Наши дни «Кай Дженато Мори, – прочитала я. – Родился 28 сентября в Тандер-Бэй… единственный ребенок в семье». Я листала страницу за страницей, изучая детальное описание его жизни: безупречные оценки, достижения в баскетболе и плавании. А также его арест и деятельность после выхода на свободу более года назад. Не считая того случая, после которого Кай отсидел – нападение на человека, избивавшего свою младшую сестру и оказавшегося копом, – он был образцовым юношей. Кай умел веселиться, однако никогда не выходил за рамки, в отличие от Уилла. Он наслаждался женщинами, но они, похоже, никогда не испытывали к нему ненависти после расставания, как случалось с Дэймоном. Еще он порой бывал суровым, непреклонным и пугающим, но никогда не казался жестоким, как Майкл. Кай был лучшим в их маленькой команде. Все изменилось после тюрьмы. Он стал другим. Никаких женщин, по крайней мере, на публике. Не больше одной порции алкоголя, по крайней мере, в окружении людей. И сейчас он был не просто жестоким, а иногда даже безжалостным. Я остановилась на кадре, запечатлевшем Кая на подходе к «Хантер-Бэйли». Частный детектив подловил его на тротуаре: черный пиджак развевался на ветру, воротничок белой рубашки был расстегнут, на плече висела спортивная сумка. Смоляного цвета волосы оттеняли строгий взгляд темных глаз. Глядя на его накрахмаленную рубашку, я думала о скрытом под ней теле и вспомнила, что ощущала, прикасаясь к нему, когда этот мужчина носил футболки и толстовки. Он был теплым. Вот каким я его помнила. Очень теплым. Захлопнув папку, глубоко вздохнула и сунула ее под сиденье, где лежали остальные. Я видела, как мой брат играл с бесчисленным количеством девушек, словно те были бесполезными игрушками, а потом избавлялся от них, как от мусора. Знала, насколько ужасно мужчины могли обращаться с женщинами, которых трахали. А женщины не только принимали такое поведение, но еще и возвращались, чтобы повторить. Более того, умоляли об этом. Я никогда не буду похожей на них. – Где он, мать его? – проворчал Давид с водительского сиденья, сбив пепел с сигареты в приоткрытое окно. Через стекло, заливаемое дождем, я посмотрела на черный кирпичный дом. Мы подъехали пятнадцать минут назад, о чем я сообщила в эсэмэске. Кай не ответил, но я не сомневалась, что он дома. Его «Ауди RS7» стояла на подъездной дорожке под деревом, засыпанная принесенным ветром чертополохом. Часы на моем телефоне показывали пятнадцать минут девятого. Если он не выйдет, я уеду. У меня были дела поважнее, чем ждать его.