Глава 17 На следующий день я проснулась рано. Приняла душ, выкинула душевые тапочки и приготовилась провести последние часы в своей комнате. На всякий случай я сняла кольцо с пальца и спрятала его в потайной карман сумочки. Моего папу тяжело было назвать наблюдательным человеком, особенно когда дело касалось украшений, но все же. Папа приехал в общежитие к десяти. Джереми помогал грузить вещи. Я даже не позвонила ему утром, как планировала, но в половину десятого он был уже у меня в комнате с кофе и пончиками для моего папы. Я заглянула напоследок к некоторым девушкам, чтобы попрощаться и пожелать хорошего лета. Лорри сказала: «Увидимся в августе», а Джул – «Нам надо почаще зависать вместе в следующем году». Я еще раз попрощалась с Аникой и немного прослезилась. Она обняла меня и сказала: – Расслабься. Увидимся на твоей свадьбе. Скажи Тейлор, что я напишу ей, чтобы обсудить наши платья подружек невесты. Я рассмеялась в голос. Будет ли Тейлор в восторге? Я не была уверена в этом. Когда все вещи были погружены в машину, папа позвал нас пообедать в стейк-ресторан. Это было милое семейное заведение с кожаными сиденьями и солонками на столе. – Заказывайте все что пожелаете, ребята, – сказал папа, опускаясь в кресло. Мы с Джереми сели напротив него. Я изучила меню и выбрала стриплойн-стейк[11], потому что он был самым дешевым. Мой папа, конечно, не бедствовал, но и лишних денег у него точно не было. Когда подошла официантка, чтобы принять заказ, папа заказал лосося, я – стриплойн-стейк, а Джереми сказал: – Мне, пожалуйста, рибай[12] сухого созревания, слабо прожаренный. Рибай был самым дорогим стейком в меню. Он стоил тридцать семь долларов. Я посмотрела на Джереми и пришла к выводу, что он даже не взглянул на стоимость. Он, наверное, и не привык к этому, потому что все его счета шли к его отцу. Но все должно было измениться после свадьбы, я была уверена. Больше никакого выбрасывания денег на такую ерунду, как винтажные Эйр Джорданы или дорогущие стейки. – Итак, чем планируешь заняться летом, Джереми? – спросил папа. Джереми посмотрел на меня, затем на моего папу, затем снова на меня. Я едва заметно мотнула головой. Я уже представила, как он просит благословения у моего отца, но это было в корне неправильно. Я не могла допустить, чтобы отец узнал об этом раньше, чем моя мама. – Я снова буду проходить практику в компании отца, – сказал Джереми. – Неплохо. Будешь занят все время. – Ну да. – А что насчет тебя, Белли? – Папа посмотрел на меня. – Снова пойдешь работать официанткой? Я допивала содовую со дна стакана. – Да, я хотела поговорить с менеджером на следующей неделе. Им всегда нужны официанты на лето, так что думаю, все будет в порядке. Из-за свадьбы, которая должна была состояться через два месяца, мне надо было работать в два, если не в три раза больше. Когда принесли наш счет, я заметила, как папа прищурился и поднес его поближе к лицу. Когда я поняла, что Джереми не увидел этого, мне стало неловко. Я всегда чувствовала особенную близость с папой, когда сидела в переднем пассажирском кресле его минивэна, разглядывая его профиль и слушая вместе с ним Билла Эванса[13]. Я любила эти поездки, потому что нам было комфортно как наслаждаться тишиной, так и разговаривать друг с другом ни о чем и обо все сразу. В этот раз поездка проходила в молчании. Он мычал в такт музыке, когда я сказала: – Пап? – М-м-м? Мне так сильно хотелось рассказать ему все. Я хотела поделиться с ним своей радостью в этот замечательный момент, когда я обратно превращалась в маленькую девочку в пассажирском кресле, а он оставался единственным обладателем водительского удостоверения. Это был только наш момент. Я перестала называть его папочкой еще в средней школе, но тогда мое сердце буквально пело: «Папочка, я выхожу замуж». – Ничего, – сказала я в итоге. Я не могла. Я не могла сказать ему раньше, чем маме. Это было бы неправильно. Он продолжил мурлыкать мелодию себе под нос. Еще немного, папа. Глава 18 Я думала, что у меня уйдет много времени, чтобы опять привыкнуть к дому колледжа, но мне практически сразу удалось вернуться к домашней рутине, словно я и не уезжала никуда. К концу первой недели я распаковала свои вещи, а ранние завтраки с мамой и распри с моим братом из-за чистоты ванной комнаты, которую мы делили, стали привычным делом. Я была неряшливой, но Стивен просто превзошел все ожидания. Началась работа в ресторанчике «Берс»; я брала столько смен, сколько было возможно, иногда даже работала две смены подряд. За день до церемонии торжественного открытия сада Сюзанны мы с Джером разговаривали по телефону. Мы обсуждали приготовления к свадьбе, я поделилась с ним некоторыми идеями Тейлор. Ему понравилось все, кроме морковного торта. – Я хочу шоколадный торт, – сказал он. – С малиновой начинкой. – Можно сделать один ярус морковным, а другой шоколадным, – предложила я, плечом прижимая телефон к уху. – Я слышала, они могут испечь такой. Я сидела на полу в своей комнате, подсчитывая заработанные за день чаевые. Я даже не успела еще переодеть свою рабочую рубашку, хотя на ней были жирные пятна, но я так умоталась, что мне было все равно. – Шоколадно-морковный торт? – С сырной глазурью на моем слое, – напомнила я ему. – Это очень похоже на вкусовое извращение, но ладно. Давай так и сделаем. Я улыбалась себе под нос, сортируя купюры с разным номиналом в отдельные стопочки. Джереми очень много смотрел кулинарные каналы, когда приезжал домой. – Ладно, с тортом мы более-менее определились, осталось только найти на него деньги, – сказала я. – Я беру столько смен, сколько возможно, но пока что я заработала только сто двадцать долларов. Тейлор сказала, свадебные торты стоят очень дорого. Но я могу в крайнем случае попросить ее маму испечь нам торт. Она очень хороший пекарь. Хотя нам, возможно, и не следует просить ее о чем-то настолько дорогом. Джереми молчал на другом конце телефона. Наконец он сказал: – Я не думаю, что тебе стоит продолжать работать в «Берс». – О чем ты говоришь? Нам нужны деньги. – Да, но мама оставила мне немного денег. Мы можем потратить их на свадьбу. Мне не нравится, что тебе приходится столько работать. – Но ты же тоже работаешь! – Я практику прохожу. Едва ли это можно назвать настоящей работой. Я даже вполовину столько не работаю, как приходится тебе. Просиживаю штаны в офисе, пока ты надрываешься в ресторане. Мне это совсем не нравится. – Если ты так говоришь только потому, что я девушка, а ты парень… – начала я. – Да не в этом дело, Белли. Я пытаюсь сказать, зачем тебе так много работать, если у меня на счету есть кое-какие сбережения? – Я думала, что мы договорились самостоятельно заработать деньги на свадьбу. – Я поискал информацию в интернете и понял, что свадьба обойдется нам дороже, чем мы предполагали. Даже если мы и решили устроить простенькую церемонию, мы все еще должны заплатить за еду, напитки, цветы. Мы женимся только раз, Белли. – Ну да. – Моя мама обязательно захотела бы помочь нам. Я прав? – Полагаю, да… – Сюзанна не просто захотела бы помочь. Она захотела бы разделить с нами каждый момент подготовки: поиск свадебного платья, выбор меню и цветов, другие не менее важные моменты. Она хотела бы сделать все в лучшем виде. Я всегда представляла, как она в день моей свадьбы сидит рядом с моей мамой в шикарной широкополой шляпе. Это было бы просто потрясающе. – Так давай позволим ей внести свой вклад. Кроме того, тебе надо заняться планированием свадьбы вместе с Тейлор. Я помогу, насколько у меня получится, но мне надо быть на работе с девяти до пяти. Когда ты начнешь звонить в фирмы, обслуживающие свадьбы, флористам или еще кому-нибудь, это займет целый день, и я не смогу быть рядом. Я была очень тронута. Мне нравилась обратная сторона Джереми, которая думала наперед и заботилась о моем здоровье, потому что мозоли на ногах меня тоже очень сильно беспокоили. – Давай обсудим это после того, как расскажем все родителям, – предложила я. – Ты все еще переживаешь? Я старалась не думать об этом. На работе я направляла всю свою энергию на то, чтобы отнести посетителям корзинку с хлебом, аккуратно налить напиток в чашку и нарезать чизкейк на одинаковые кусочки. Я была рада, что работала так много, потому что я меньше времени проводила дома, где меня ждала очень наблюдательная мама. Я не носила обручальное кольцо с тех пор, когда приехала домой, и доставала его только по ночам, когда оставалась одна в комнате. – Мне страшно, но я знаю, что испытаю огромное облегчение, когда мы расскажем обо всем. Я ненавижу скрывать что-либо от моей мамы, – призналась я.