— Странное уточнение, — ухмыльнулся следователь, а я закатила глаза. — Теперь и не проверить, да? — О, смотрите-ка, — ахнула в ответ, паясничая, — ещё один мотив! — Это не я сказал. — Это и не требуется. Ваши намёки довольно прозрачны. Только вот какая штука… — Ты его не убивала, я понял. Смех — нервное? — Спросите моих соседей по старому адресу. — И что они скажут? — Что я хохотала на похоронах отца. А отца я любила. — В отличии от Краснова? — Хитрый ты жук, Андрей Петрович, — прищурилась, пригрозив ему пальцем, а он хохотнул. — Я хочу получить его вещи. — Невозможно. Дело еще открыто, это улики. — Его убили из соседнего здания, что там улика? Его носки? — А тебе нужны его носки? — Фактически, это мои носки, — усмехнулась в ответ. — Как единственное наследницы всего его имущества. И я хочу получить их обратно. Не люблю разбазаривать свои вещи. — Придётся подождать. — Не думаю, — хмыкнула самодовольно и поднялась. — Ждите Кравченко в гости. — Угрозы? — присвистнул в ответ, а я молча начала собирать пустые горшки и обваленные в грязи блины. — На самом деле, мне не жалко. Выбьет разрешение — отдам. — Вот и славно, Андрей Петрович, вот и славно, — заулыбалась, как акула. — А если вдруг время свободное останется, не сочтите за труд, поищите, кто отца моего ребёнка на тот свет отправил. Беседин скривился, а я выкинула мусор и, подумав, отправила вслед за ним свою шляпу, распустив волосы. Я чувствовала, как полыхает огонь внутри, а каждая клеточка моего тела ищет возмездия. Я была решительна, бесстрашна, ветер трепал мои небрежные локоны, а грязь под ногтями добавляла антуража. Я захлопнула дверцу в машине, сев на раскаленное солнцем кожаное сиденье, вдохнула поглубже и едва успела открыть дверь, чтобы не стошнило на руль. Чертов ароматизатор тоже спекся. Задержав дыхание, я сняла его с зеркала заднего вида и вышвырнула из машины. Сделала пару глотков противной тёплой воды, открыла окна и поехала к адвокату. До назначенного времени оставалось ещё два часа и я пошла на риск: заехала пообедать. Долго изучала меню, представляя себе вкус блюда, с трудом проглотила половину и заставила себя удержать все в желудке, выйдя на свежий воздух. Задачей это оказалось непростой, но я справилась и отправилась дальше, поздравив себя с маленькой победой. Секретарь у кабинета встретила дежурной улыбкой и сообщила, что меня ожидают. Я толкнула дверь в кабинет, а Кравченко, высокий худощавый мужчина лет тридцати пяти, тут же подскочил и протянул руку, которую я довольно крепко пожала. Он слегка удивился грязи на кутикуле, которую я так и не смогла отмыть в туалете ресторана, но вопрос оставил при себе, начав деловито, едва я устроилась в кресле напротив: — Итак, следователь упорно пытается переложить вину на Вас, я правильно понял? — Я очень удобная кандидатура, — кивнула согласно. — Надеюсь, нет нужды объяснять, что невысказанные обвинения совершенно безосновательны? — Разумеется, — сказал поспешно, а я с трудом сдержалась, чтобы не огреть его пресс-папье в виде коня на дыбах. — Я нанесу визит в участок. Можно подать иск за преследование… — начал расходиться, мечтательно подняв глаза к потолку, но я осадила его довольно резко: — Не стоит, — и добавила мягче: — Ни к чему усугублять ситуацию. — Конечно, — вынужден был согласиться, — но если потребуется… — Тогда и обсудим, — выжала улыбку и тут же просьбу: — Хочу, чтобы мне отдали его вещи. — Сделаем, — пожал плечами. — И я хочу ознакомиться со всеми бумагами, которые подписывала, — он посмотрел удивленно, а я вздохнула: — Немного пришла в себя. — Вы мне не доверяете? — спросил с вызовом. — Что Вы, как можно… — прошептала почти испуганно, вытаращив на него глаза. Он стушевался и поерзал в кресле, не зная, куда деться от моего взгляда. — Не хочу отнимать у Вас много времени, я прочитаю все дома, а если возникнут вопросы — позвоню. Через пятнадцать минут я выходила из его кабинета, держа в руках довольно увесистую папку. Занятие на вечер мне было обеспечено. Села в машину с опаской, но запах успел выветриться, закрыла дверцу и положила руки на руль, посмотрев на своё кольцо. Как он, когда мы только расписались, как будто желая удостовериться, что оно все ещё там. Зависла ненадолго и сама не поняла, как начала клевать носом, не в силах бороться с этим состоянием. Хватило меня лишь на то, чтобы откинуть сиденье, я проспала два часа на парковке, а проснулась от того, что кто-то стучит в окно. Потёрла глаза, увидела удивлённое лицо адвоката и приоткрыла дверь. — Вы в порядке? — спросил растерянно. — Плохо спала ночью, — ответила, слегка улыбнувшись. — Всего хорошего. Закрыла дверцу и завела мотор, плавно тронувшись с места. Через пару кварталов свернула к ювелирному, адрес которого был на чеке, неловко припарковалась и зашла в ярко освещённый салон. — Добрый вечер, — приветливо поздоровалась девушка за стойкой, а я положила перед ней скомканный чек. — Для возврата нужен ярлык, — продолжила она расточать улыбки, а я машинально потрогала большим пальцем два кольца на безымянном пальце и сжала кулак. — Возвращать я не планирую. — Тогда не понимаю, — заулыбалась ещё шире, начав раздражать. — Мой жених купил четыре кольца, — сказала, потупив взгляд. — Но я видела лишь три… — Подарит позже? — промямлила неловко, а я подняла взгляд, кисло улыбнувшись. — Сомневаюсь. — Но… чем я могу помочь? — Можно ли по чеку понять, что за кольцо он купил? — спросила с мольбой в глазах, а девушка посмотрела по сторонам и зашептала, слегка поддавшись вперёд: — Меня могут за это уволить. — Пожалуйста, — заканючила, а от звуков собственного плаксивого голоса на глазах навернулись слёзы. — Я куплю что-нибудь, — и ткнула в первое попавшееся украшение: — Вот это. — Это мужской перстень, — вздохнула девушка, а я моргнула и присмотрелась, сказав слегка рассеяно: — В самом деле. Но он красивый. Заверните. — Может, посмотрите ещё? — предложила, стараясь быть ненавязчивой, но я впилась взглядом в перстень с чёрной эмалью сверху и не могла оторвать от него взгляда. Ему бы пошёл. — Этот, — ответила медленно. Она достала его, а я неотрывно следила за ее руками, а едва расплатилась, вцепилась в пакет, как будто он мог испариться. Если будет мальчик — подарю ему. Пока она колдовала за компьютером на кассе, взяв мятый чек, я вертела в руках перстень и в конечном итоге нацепила на большой палец. Размер пришёлся впору, я хмыкнула, а девушка за кассой выдохнула с облегчением, сказав: — Еще одно мужское обручальное кольцо, один-в-один. — Вот как, — пробормотала в ответ. — Размер только чуть больше, — добавила, а потом хихикнула: — На вырост. Я прыснула в ответ и сказала расслабленно: — Спасибо, — махнула рукой на прощанье, как старой подруге, и пошла к выходу. — Какой, к чёрту, вырост? — пробубнила, с силой захлопнув дверцу машины. Вон его карта в фитнес клуб валяется в подстаканнике, он ходил туда как на работу, стабильно трижды в неделю. Иногда даже чаще, если был раздражён. Зачем ему второе кольцо? Или наоборот взял поменьше на всякий случай? Все равно ерунда какая-то. Я подрезала кого-то на дороге, нервно вильнув рулем, перестраиваясь, но тут же осадила себя, вспомнив, что в машине уже не одна, опомнилась, увидев, что бензин почти на нуле и свернула на заправку. Не хватало ещё и этот бак осушить полностью, завтра я планировала съездить на завод. Цель визита виделась с трудом, частично хотелось прикоснуться к собственным воспоминаниям, от которых по телу разливалось приятное тепло, но, в основном, хотелось просто убедиться, что его ещё попросту не закрыли. Дома я вновь устроилась в его спальне, подмяв под себя подушку, и углубилась в чтение. Уже через час стало понятно, что я сильно сглупила. Тридцать процентов от прибыли, при том, что вся фирма фактически принадлежит мне — это просто смешно. Да, я ничего не делаю, но с таким же успехом я могла нанять управляющего директора за куда более скромное вознаграждение. Это разозлило, от юридических терминов начало плыть перед глазами, я не понимала, есть ли в документах лазейка, благодаря которой можно договор расторгнуть, и посоветовала найти себе другого адвоката хотя бы для консультации. Эта мысль показалась довольно занимательной. С какой стати мой адвокат, которому я плачу немаленькие деньги, заключает договор на невыгодных для меня условиях? Он объявился на моем пороге, представился как адвокат Краснова, сообщил, что завещание тот оставить не пожелал и о брачном договоре речи не шло, помог вступить в права наследования, пока мне не предъявили обвинения, работал быстро и четко, ни один из счетов не был заморожен, а основная часть средств вообще хранилась в банке на Кипре, то есть, он явно был в теме и… как будто подготовился. Недели не прошло и завод уже в руках Ярослава, а я под подозрением у следствия. При этом, он выглядел так, будто считает меня соучастницей. Отсюда другая мысль — это Ярослав ему намекнул на мою причастность или у него самого рыльце в пушку? Я сложила бумаги обратно в папку, беспрестанно зевая во весь рот, отложила их на тумбочку и упала лицом в его подушку, вновь подействовавшую на меня, как успокоительное напополам со снотворным. Впрочем, судя по всему, в первый триместр проблем со сном не предвидится. Не хватает лишь розового дневничка Утром я еле разлепила глаза и сразу бросилась в туалет. — Ты маленький изверг, — сказала своему животу с укором и записалась к врачу, а через полтора часа уже сидела в приёмной со слегка зеленоватым цветом лица. Пожаловалась на тошноту, получила рецепт и заверение, что это нормально, закинулась пилюлей прямо у аптеки и через час почувствовала себя человеком. Что тут скажешь? Хочешь сделать хорошо — сделай плохо, а потом как было. Приободрившись, я свернула на объездную и поехала на завод.