— Новая информация? — показался Марк в дверях. Я колебалась, стоит ли ему говорить, мою маету он заметил, ухмыльнулся и прошёл в комнату, нахально устроившись рядом. — Завтра поедем к отцу, он тебе кое-что расскажет. — Расскажи сейчас, — удивилась, а он хмыкнул: — А смысл? — А какой мне смысл верить ему? — спросила в лоб. — Список адвокатов на смену Кравченко мне любезно выдал Беседин. Андрей Петрович который. — Действительно очень любезно с его стороны, — кивнул задумчиво. — А кто ещё был в списке? — я открыла сообщение и протянула ему телефон. — Они явно не хотели, чтобы был повод тебя посадить. Ты могла бы выбрать любого и не прогадала бы. — Трогательная забота, — хмыкнула, вытянувшись на кровати, но мелькнуло сметное подозрение: речь шла только о перепроверке документов, что я подписывала. Защита по делу мне, как я считала, не была нужна и Беседин об этом знал. — Ну ты уж так сразу с плеча не руби, — сказал тихо. — Непонятно ещё что к чему. Одни домыслы, — я посмотрела с недоумением, а он пожал плечами: — Я желаю тебе счастья, как бы ванильно это не звучало. И вполне допускаю мысль, что у парня могло начисто снести от тебя башню, что он начал творить разную херню. Шишов вон в монашки подался, про меня и говорить нечего, я сразу поплыл. — Марк… — вздохнула в ответ, а он пожал плечами: — Это факты. Как мне доказать, что я не верблюд? — Никак, — ответила глухо. — Спокойной ночи. — Да-да… — пробормотал, поднимаясь и оставляя меня одну. Я долго ворочалась, но думала лишь о том, что сейчас он где-то в доме. В тайне надеялась, что придёт, но знала наверняка, что прогоню. Маялась, металась и в конечном счете уснула, но не на долго. Сказала бы, что половицы скрипнули, но в этом доме слишком хороший ремонт. А если сказать правду — прозвучит дико. Так вот, я проснулась под утро от того, как громко стучит его сердце. Совсем рядом, буквально в паре сантиметров от меня. Так оглушительно разносясь в тишине, что мое невольно застучало в ответ, но я сделала вид, что продолжаю спать. Уверена, он не купился. Но так же сделал вид. В этом доме невозможно быть честными, здесь стены пропитаны ложью и фарсом. «Спалить бы его к чертям» — последняя мысль, посетившая мою голову и прочно осевшая в ней, прежде чем я вновь уснула. Первым делом утром я проверила телефон. Звонков не было, лишь сообщение от Марка, что ушёл раньше и ждёт меня в офисе отца, когда я соизволю там появиться. Я не торопилась. Тщательно взвесила все, позавтракала остатками ужина, выпила витамины, долго торчала у зеркала, выбирая наряд. Тошнота стала моим верным спутником и почти не доставляла дискомфорта. Если не зацикливаться и не представлять ничего мерзкого, то вполне сносно. В итоге выбрала голубое платье. Из-за его заплывшего глаза в моей жизни не хватало голубого цвета. И чистого, ясного неба над головой: погода была отвратительной. Надсадно моросил мелкий дождь, больше похожий на взвесь, я моментально закудрявилась, едва успела дойти до машины, и все мои старания над причёской пошли прахом. Наверное, к лучшему… а то выходило, что я праздную исчезновение мужа. Очередное. Олег Дмитриевич встретил меня внимательным взглядом, скупо улыбнулся и предложил сесть. Марка не было, я поймала себя на мысли, что расстроилась, но старалась не подать вида. — Сын попросил внести некоторую ясность, — начал деловито. — Не знаю, зачем это понадобилось, он, по обыкновению, темнит и скрытничает, но отказать не смог. Речь пойдёт о делах давнишних, с вопросами, уж пожалуйста, к нему, — посмотрел вопросительно, я молча кивнула, а он остался доволен, продолжив: — Как я говорил, я вёл дела отца Александра. Потом открыл частную практику, но причина тому не повышение благосостояния, в то время открыть своё дело было сродни самоубийству. Просто мы с Красновым-старшим перестали сходиться во взглядах и продолжать с ним работу я более не мог. Вообще, я не должен это говорить, я дискредитирую себя как адвоката, но Марк бывает очень убедительным… — Я тут состарюсь, — буркнула вслух, хотя хотела только подумать. Прикусила язык, а Брянцев хохотнул: — Похоже, откровенность сына заразительна. Все дело в том, Серафима Викторовна, что на заводе начали производить оружие. Сначала лишь запчасти, те, что можно купить в наше время и через интернет, хотя, на тот момент, это требовало больших усилий. Когда это стало так же просто, как сходить в продуктовый, появились ствольные коробки. Та часть оружия, на которую должен быть нанесён серийный номер и которого, разумеется, там не было. Бизнес пошёл в гору, денег такая запчасть стоила немалых, но спокойный сон и совесть для меня важнее. Разошлись с миром. Так же Марк просил отметить, что запчасть была для пистолета. Все это наводит на определённые мысли и я, как Ваш адвокат, настоятельно рекомендую не ввязываться и дать ему возможность разобраться самому. Как человек могу лишь отметить, что Вы беременны и следует поберечь себя, хотя, вспоминая жену на первых месяцах, понимаю, что осознание ещё не пришло. — Я купила носочки, — буркнула в ответ, а позади меня послышался слабый смешок. Я обернулась через плечо и увидела Марка с широкой улыбкой, тут же отвернувшись и уставившись в стол. Брянцев-старший тяжело вздохнул, устало потёр лоб и продолжил: — Что касается расследования, следователь не беспокоил. Я справлялся по своим контактам, дело вот-вот передадут в архив. Ваша кипучая деятельность по части благотворительности сказалась как нельзя лучше, обвинитель осознаёт, на сколько глупо будет выглядеть в суде и выдвигать обвинение не торопится. И чем дольше они ждут, тем хуже будут выглядеть, потому что скоро начнёт показываться живот, что нам, безусловно, на руку. Я вновь покосилась на Марка, сообразив, что отца в курс дела ввести он не пожелал, он медленно моргнул одним глазом, а я поднялась, сказав вежливо: — Спасибо, — Брянцев на наши переглядки внимание обратил, вновь не сдержал вздоха, но вопросы решил не задавать, попрощался кивком и мы покинули кабинет. — Понятно хотя бы, откуда эти счета на Кипре, — вздохнула, когда мы устроились на диване в приёмной. — Думаю, то, что он счёл нужным оставит тебе — лишь вершина айсберга. Ты явно не желаешь откровенничать, хотя мы договаривались… так что вынужден начать строить догадки. Эта милая флешка, которую ты таскаешь с собой, явно что-то для тебя значит. Учитывая выражение твоего лица, когда ты смотрела содержимое, и профессию твоего твоего отца, могу сделать только один вывод. Проверить не смогу, но чтобы двигаться дальше в этом направлении это и не требуется. Планирую поехать в больницу и раздобыть его медкарту, но тебе это будет сделать гораздо проще. По какому пути пойдём, Фим? — Зачем медкарту? — проворчала в ответ. — Я знаю ее наизусть. — Я бы не торопился с выводами на этот счёт… давай уже начистоту, терпеть не могу говорить гипотетически, — он поморщился, а я сказала: — Это он написал ту программу, с которой я сделала чертёж. — Отлично, — кивнул удовлетворительно, — так гораздо проще, не находишь? Так вот, тебя я изучить успел, а, как говорится, от осинки не родятся апельсинки… — посмотрел на мои волосы, хохотнул и почесал затылок. — С пословицей промахнулся, но суть ты уловила. Больше похоже на то, что его вынудили это сделать. Внимание, вопрос: как? — Как? — переспросила, похлопав глазами. — Шантажом, — вздохнул в ответ. — Но тут тоже возможны варианты. Соображай, Серафима, я же знаю, что под этими роскошными волосами, в которые так и тянет запустить руки, есть мозг. Мозг был, но после этих слов повёл не в том направлении, включив воображение. Я потупила взгляд, старательно прогоняя картинки, Марк терпеливо ждал, а пауза затягивалась. Мне потребовалось достаточно много времени, прежде чем я начала думать вслух: — Либо аварию подстроили и намекнули, что переломами я могу не отделаться, либо… — мысль застопорилась, я подняла виноватый взгляд, а Марк улыбнулся: — Одного этого достаточно, чтобы ознакомиться с медкартой. У твоего отца был стаж вождения больше, чем мне лет отроду. А вы вылетели через отбойник. То есть, либо он почувствовал недомогание из-за болезни и не справился с управлением, либо вас подрезали и он инстинктивно крутанул рулем. В отчете первый вариант, но я ещё не проверял. — Мы разговаривали с ним об этом, он начал терять сознание, — нахмурилась, вспомнив наш первый разговор после аварии. — Это точно, я слишком хорошо помню его виноватый взгляд, нет нужны тащиться в больницу. Марк вздохнул и какое-то время собирался с мыслями, прежде чем сказал: — Вопрос в том, как давно он знал, что болен. — Узнал после аварии, — сказала уверенно, но тут же сдулась. — Ты училась на платном, бюджетных мест не было, хотя по баллам ты проходила… отец твой хоть и работал в частном секторе, зарплату получал среднюю по рынку… — по моим щекам покатились слёзы, а Марк стиснул зубы. — Прости, мне пришлось озвучить. — Все в порядке, — сказала торопливо, но это не имело ничего общего с действительностью. — Уверен, он чувствовал себя хорошо и, как многие старой закалки, решил, что само пройдёт. — Да какая, к черту, разница?! — рявкнула, поднимаясь. Глаза застилали слёзы, я выбежала из офиса, села в машину и торопливо завела мотор, поехав в больницу. Вела нервно, резко, пару раз едва не прочертила бампером по другим машинам, устроив встряску их водителям, начинавшим истошно сигналить. То и дело терла глаза по очереди, вытирая слёзы, а возле больницы не потрудилась даже припарковаться, бросив машину прямо у входа, хотя мест было предостаточно. У кабинета главврача вытерла вспотевшие ладони, нерешительно постучала и открыла дверь, не дожидаясь ответа. — Мне нужна медкарта… — начала с порога, а Земцов нахмурился, — отца, — закончила мысль, остановившись у стола. — Это можно, — вздохнул с некоторым облегчением. — Но… зачем, Серафима? Уже ничего не вернуть… — Да-да, — отмахнулась, а потом хмыкнула, сообразив, что в самом деле перенимаю манеру общения Марка. — Пожалуйста, не сочтите за труд, распечатайте. — Хорошо, — пожал плечами растерянно. Полез в компьютер, продолжая коситься. — Полную, — добавила тихо, он покивал, не глядя на меня, а через минуту заработал принтер. Я теребила ремешок сумки в нетерпении, но, как только он протянул мне бумаги, поняла, что лучше ознакомиться с ними в доме, уже понимая, что Марк скорее всего был прав. Угодить в аварию не хотелось, я поблагодарила главврача и вышла, стараясь не сорваться на бег. В доме поднялась на второй этаж, прошла в свою комнату, села на кровать и долго таращилась на листы в своих руках, не решаясь посмотреть на дату первого посещения, первых анализов. — Давай я, — сказал Марк тихо, подходя ближе и садясь рядом. Перевернул листы, нашел дату и указал на неё пальцем. За семь месяцев до аварии. Я пробежала взглядом по заключению, уткнулась лицом в ладони и горько заплакала. Отец предпочёл продолжить оплачивать мое обучение, отложив лечение: требовалась операция, после которой нужно было проходить курс химиотерапии, что означало, что работать он не сможет длительное время. Деньги за больничный выплатили бы просто смешные, мне пришлось бы бросить учебу и пойти работать, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Но он бы мог прожить ещё долгие годы… а учебу я так и не закончила. После аварии он наверняка понял, что совершил роковую ошибку, болезнь слишком стремительно брала власть над телом, и если к нему пришли с предложением сделать все, что возможно, чтобы он выжил, в обмен на написание управляющей программы, он наверняка бы согласился. Но, зная его… Я резко поднялась и спустилась вниз, вернувшись с сумкой. Открыла чертёж и села рядом с Марком. — Посмотри внимательно. Он взял бумагу из моих рук, слегка отодвинул от себя, чтобы видеть картину в целом, а потом усмехнулся. — Все вроде бы складно, — озвучил мысль, — но собрать это не получится. Я злорадно рассмеялась. Отец в своём репертуаре. Решил, что раз все равно покидать меня, то, хотя бы, с чистой совестью. А что решил Краснов? — Знаешь, что любопытно? — сказала медленно, а Марк весь обратился в слух. — После смерти отца я почти не выходила на улицу. Ночами не спала, ходила тенью по квартире. Пока не случился пожар. В котором сгорело все, кроме родительской комнаты. — Решили покопаться в спокойной обстановке без свидетелей? — задумался вслух. — Возможно. Хотя, когда-то ты все-таки спала, да и можно было просто, извини, по голове оприходовать или травануть чем-нибудь, чтобы не мешала. — Тогда я задалась бы вопросами и точно заметила, что в комнате копались. — А убивать не хотелось. Вариант. — Или другой вариант — решили, что я могу что-то знать. И припрятала другую программу, рассчитывая продать подороже. И тогда появился Кораблёв. А я влюбилась, как дура, — хмыкнула и покачала головой. — Похоже на правду, — поморщился Марк. — А за предоставленную услугу он стал замом. Когда понял, что ты не в курсе, тихо слился, прихватив деньги за квартиру. — Компенсировали расходы. — Скорее, наказали за выходку отца. Денег было потрачено гораздо больше. — Не пойму только, зачем продолжать клепать заведомо неправильные запчасти? — И их можно сплавить несведущим, — пожал плечами в ответ. — Или это вариант с корректировками. Ты уверена, что программы сходятся до мелочей? — Нет, — нахмурилась и поискала взглядом ноутбук. Копия с флешки, стыренной с завода, все ещё сохранилась. Задумалась и посмотрела в его карий глаз: — А ты ничего не перепутал, дорогуша? Марк слабо хрюкнул и почесал затылок.