15 января у Алексея Александровича был день рождения, и по такому случаю перед охотой принесли шампанское. Мы долго и шумно поздравляли его, американцы говорили тост за тостом. Несмотря на то, что всё это напоминало хорошо знакомый пикник высоких особ, было и кое-что новое для меня – бок о бок с нами стояли простые люди. Я имею в виду тех самых следопытов и охотников, которые обычно жили в продымлённых палатках, питались только у костра, мылись редко, не брились вовсе. Однако эти люди, смешавшись со свитой Великого князя, вели себя непринуждённо, разговаривали с нами как равные. Они, конечно, знали, что перед ними царственная особа, но не придавали этому ни малейшего значения. Августейший сын российского императора, равно как и генералы с младшими офицерами, были для следопытов просто людьми. Более того, они смотрели на нас даже чуть свысока, чувствуя себя более значимыми во всех отношениях – без них все мы, собравшиеся вместе «благородные господа» с огромным кавалерийским эскортом, не были способны ни на что. Мы представляли собой жалкую кучку идиотов, приехавших развлечься в сердце дикой страны. Но я осознал это не сразу, а много позже, неоднократно воскрешая в памяти сцену нашего весёлого пикника. Если бы следопыты вдруг решили бы по какой-то причине распрощаться с нами в ту минуту и уехали бы прочь, то мы просто погибли бы на груди бескрайней американской степи, а наши парадные доспехи достались бы краснокожим. Поздно ночью со мной разговорился Буйвол-Билл. – Глядя на эту охоту, – сказал он, – я понял, чем займусь в ближайшем будущем. Эта охота большой – спектакль. Скоро от этой вольной жизни не останется и следа. – Вы так полагаете? – Раньше я об этом не думал, но теперь убеждён. Но людям в больших городах будет любопытно узнать, чем мы тут занимались, что представляли собой. Вот приехал сын царя, ему всё любопытно. А ведь я привёл сюда краснокожих, договорился с ними, мне удалось организовать этот спектакль. Так почему же в дальнейшем не заняться такими вот шоу? Можно заработать большие деньги, разъезжая по крупным городам. Конечно, такого размаха, как сейчас, не добиться с передвижным цирком, но всё-таки можно показать настоящих индейцев, охоту на бизона, какую-нибудь перестрелку. Надо хорошенько подумать над этим… ВЕЛИКАЯ ОХОТА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ (1872) Рассказывает Буйвол-Билл В первый день января 1872 года в форте Макферсон появились генерал Форсайт и доктор Эш из штаба Шеридана. Они приехали, чтобы организовать бизонью охоту для Великого князя Алексея из России. Где находится эта Россия, я не имел не малейшего понятия, но из разговоров понял, что где-то очень далеко за океаном. Понял я также, что Россия – страна огромная и могущественная, может, даже более могущественная, чем Америка. Впрочем, что я знал об Америке? Только то, что видел собственными глазами – безбрежные прерии, высоченные горы и рыщущие меж ними племена индейцев, которые с удовольствием сняли бы скальп с любого встречного. Эмиссары генерала Шеридана подробно расспросили меня, где можно было найти стадо бизонов покрупнее, и я ответил им, что совсем недавно видел много бизонов в районе Красной Ивы. Есть такой ручей в тамошних краях. Они тут же сказали, что немедленно отправятся с отрядом на поиски подходящего места для лагеря. Меня же попросили поехать в стойбище Крапчатого Хвоста, который со своими людьми охотился где-то на Республиканской Реке, в районе Французского Притока. Крапчатый Хвост был одним из самых известных вождей Лакотов. Некоторое время назад он подписал соглашение с правительством и согласился жить в резервации. Мало кто из Лакотов готов был отказаться от вольной жизни, почти никто не хотел поселиться на территории, за пределы которой нельзя было выезжать без специального разрешения. Но Крапчатый Хвост согласился привести своё племя в резервацию. Когда я говорю «племя», я подразумеваю не всех Лакотов, а только одну из групп, на которую распространялась власть Крапчатого Хвоста – власть военного вождя. Вообще-то Лакоты состоят из семи огромных племён и называют себя Отчети Шакоуин, то есть Семь Племенных Костров или Совет Семи Костров. Семь племён – Оглалы, Хункпапы, Сичанги, Миниконжи, Охенонпы, Сихасапы, Итажипчи – составляют эти Семь Костров. В то время Крапчатый Хвост считался вождём Сичангов. Сичанги – это Опалённые Бёдра. Никто не знает наверняка, откуда пришло это название; поговаривают, что одна из их общин сильно погорела при пожаре в прерии, но кто поручится, что племя получило своё имя из-за пожара? И почему «бёдра», а не «пятки», «задница» или «яйца»? Почему именно бёдра должны были обгореть при пожаре в степи? Мне довелось видеть несколько прерийных пожаров и должен вас заверить, что огонь прёт стеной в два или три человеческих роста, там мало что остаётся целым. Так что попавший в огонь человек должен опалить не только бёдра, но обуглиться целиком. Поэтому Опалённые Бёдра называются так не из-за пожара в прерии, а по какой-то иной причине. Ну так вот… По имевшейся у разведчиков информации, люди Крапчатого Хвоста находились где-то на Французском Притоке, то есть почти в ста пятидесяти милях от форта Макферсон. Генерал Форсайт спросил, смогу ли я отыскать стойбище Крапчатого Хвоста и растолковать ему, что мам нужны его индейцы, дабы организовать бизонью охоту для важного гостя. Генерал хотел, чтобы племя направило на охоту не менее сотни выдающихся воинов. Ожидалось также, что дикари исполнят большой военный танец в честь почётного гостя. На следующий день генерал Форсайт и доктор Эш в сопровождении капитана Хэйса, командовавшего Пятой Кавалерией в форте Макферсон, выдвинулись из крепости в сопровождении нескольких лёгких повозок с провизией в направлении Красной Ивы. На следующую ночь мы уже расположились там лагерем, поставили палатки. Утром я поехал к Крапчатому Хвосту. Погода стояла очень холодная, поэтому никакого удовольствия от путешествия ожидать не приходилось. Но куда больше приходилось опасаться не зимнего воздуха, а индейцев. Крапчатый Хвост был настроен дружелюбно, но ни для кого не было сомнений, что основная масса дикарей терпеть не могла белых людей и готова была убить любого светловолосого пришельца, воспользовавшись самым незначительным поводом. Но мне удалось-таки добраться без приключений до стойбища Крапчатого Хвоста. Я въехал в индейское селение глубокой ночью и поспешил сразу нырнуть в типи вождя, держа на всякий случай револьвер наготове. Вождь ещё не спал, хотя уже забрался под тёплое бизонье одеяло. Его жена вскрикнула, едва я ввалился внутрь. При свете угасающего костра ни она, ни Крапчатый Хвост не узнали меня, поэтому мне пришлось назваться и тут же приступить к рассказу о предстоящей охоте. Вождь долго слушал, затем знаками показал, что не понимает меня. Признаюсь, я не очень силён в лакотском языке, поэтому предпочитаю разговаривать с дикарями через переводчика. – Подожди, – сказал индеец и велел своей жене сходить куда-то. Она послушно выскользнула из типи, плотно укутавшись в бизонью шкуру. Прошло несколько минут, прежде чем я услышал торопливые шаги снаружи, и в палатку к нам вошёл мужчина в меховой шапке и длинной шубе. Это был Тод Рэндал, правительственный агент по делам индейцев, много лет проживший среди Лакотов и прекрасно ладивший с Крапчатым Хвостом. – Привет, Билл, – он протянул мне руку. – Какими судьбами? – Меня послал генерал Форсайт. – Чего хочет этот лис в погонах? – Просит Крапчатого Хвоста о помощи, – и я подробно объяснил Рэндалу о планах генерала. Выслушав меня, Тод перевёл вождю мои слова. Тот сразу ответил, что готов выдвинуться к месту охоты завтра же утром. – Пусть возьмёт с собой сотню лучших охотников, – попросил я. – Надо, чтобы индейцы произвели незабываемое впечатление на Великого князя… На следующую ночь я был в лагере на берегу Красной Ивы, куда успел уже добраться и капитан Иган с ротой Второй Кавалерии и множеством фургонов, нагруженных всевозможным провиантом. Всё было готово к встрече гостей. Наконец, 12 января Великий князь и вся его свита прибыли на специальном поезде, которым заведовал мистер Фрэнсис Томпсон. Капитан Хэйс взял меня с собой на станцию, с нами ехал также капитан Иган с ротой кавалеристов и двадцатью шикарными лошадьми, отобранными специально для гостей. Мы взяли с собой также пять крытых повозок, где могли разместиться все желающие. Генерал Шеридан представил Великому князю генерала Кастера и всех присутствовавших наших офицеров, затем позвал меня и громко объявил: – А это знаменитый Вильям Коди, больше известный как Буйвол-Бил. Наш лучший охотник и следопыт. Только вчера он вернулся из индейского лагеря, куда ездил, рискуя, конечно, чтобы договориться с дикарями об их участии в охоте. Вашему высочеству хотелось бы ведь увидеть индейцев? – Разумеется! – улыбнулся Великий князь. – Побывать в Америке и не повстречаться с индейцами было бы непростительным упущением. – Лакоты будут, – заверил я. – Крапчатый Хвост твёрдо обещал. – Ваше высочество, – добавил генерал, – Буйвол-Билл будет вашим личным проводником и наставником в этой охоте. – Наставником? – засмеялся кто-то в свите. – Вряд ли наставнику придётся беспокоиться о чём-либо. Его высочество обожает верховую езду и превосходно стреляет. Я промолчал. Все эти высокопоставленные особы любят прихвастнуть. Мне довелось повидать многих господ и прекрасно известно, чего стоит их хвастовство. Пока они не пустят лошадь вскачь и на собственной, так сказать, шкуре не поймут, что такое степные овраги и несущееся по прерии стадо бизонов, они не перестанут похваляться своей ловкостью… Пока шла разгрузка багажа, Шеридан распорядился вынести ящик с шампанским, и мы распили его в зале ожидания, украшенным по этому случаю пышными гирляндами красно-белых бумажных цветов. Я пригубил, конечно, шампанского в общей компании, но тут же сходил за бутылкой виски и сделал пару хорошеньких глотков, сразу согревшись и почувствовав себя полноценным человеком. Через час мы выехали и к обеду добрались до нашего охотничьего лагеря. Вечером индейцы исполнили военный танец. Строго говоря, это не был настоящий военный танец, потому что воины наотрез отказались исполнять его, будучи суеверными. За каждым танцем они видят скрытую силу и растрачивать её попусту не намерены. Они лишь облачились в свои парадные костюмы, надели на голову пышные уборы из орлиных перьев, густо покрыли лица краской и попрыгали вокруг костра под звуки барабанов, иногда оглашая воздух истошными криками. Для человека несведущего это выглядело весьма впечатляюще. Наши офицеры сидели вместе с русскими гостями и тоже наслаждались зрелищем. Только мы, следопыты, ушли подальше и, сидя у огня, курили трубку и пили виски. Потом ко мне подошёл стройный молодой человек из свиты Великого князя и попросил меня показать ему индейский лагерь. – Князь Корнилов, – представился он, – или Денис Николаевич, если угодно. Мне было нелегко произнести его полное имя, поэтому князь разрешил называть его просто Дэн. Меня удивляло, что все гости прекрасно говорили на английском языке. – В России все говорят по-английски? – спросил я. – Нет, там русский язык. – Можете что-нибудь сказать? – попросил я. Он сразу стал что-то читать, очень ритмично, певуче. – Это стихи? – догадался я. – Да. Я проводил его в типи Крапчатого Хвоста, и мы выкурили там трубку. Мой спутник остался, как мне показалось, весьма доволен посещением индейского жилища… Утром, около десяти часов, мы все были в сёдлах и скакали по прерии. Как только мы увидели бизонов, Великий князь пришёл в возбуждение. Он что-то кричал по-русски, а иногда и по-французски, указывал на стадо рукой и помчался прямо на животных. Мне пришлось нагнать его и остановить. – Терпение, сэр! Наберитесь терпения! Мы объехали стадо с подветренной стороны и остановились за песчаными дюнами. – А теперь мчитесь со всей прытью, – велел я Великому князю. – Подъезжайте как можно ближе, но не стреляйте, пока не будете уверены в том, что попадёте в цель. Бейте наверняка, иначе раненые бизоны рассвирепеют, а рога у них не для баловства… Он тут же пришпорил коня и сорвался с места. По тому как он держал ружьё, я сразу смекнул, что он промахнётся. Великий князь не умел стрелять со скачущей лошади. Так оно и случилось: он выстрелил дважды, но ни одна из пуль не причинила бизону ни малейшего вреда. Мне пришлось догнать Великого князя и ещё раз проинструктировать его. – Подъезжайте вплотную к быку! Вплотную! Вы должны почти приставить к нему ружьё! Он смотрел на меня с изумлением. – Неужели вы так охотитесь? – он пытался говорить насмешливо, чтобы скрыть своё смущение. – Только так, сэр, если мы с вами ведём речь о такой охоте, а не о стрельбе по неподвижной цели. Великий князь кивнул, и мы опять пустили коней вскачь. Мы ехали рядом, и я выбрал для него подходящего быка. Великий князь заставил своего скакуна приблизиться и сделал выстрел, направив ружейный ствол в бок животному. Бык споткнулся, ткнулся головой в землю и перекувырнулся, задрыгав ногами. Великий князь прокричал: «Ура!», сорвал с головы шапку и принялся размахивать ею, призывая свою свиту. Через несколько минут вокруг него столпились офицеры, наперебой нахваливая его и удивляясь размерам убитого бизона. Животное и впрямь было крупным. Я позвал моих товарищей, и мы быстро сняли с туши шкуру, удивив нашей сноровкой русских гостей. – Я полагаю, что мы должны устроить небольшой перерыв, – сказал Великий князь. – Никогда не приходилось стрелять из ружья во время такого бешеного аллюра. Это вовсе не шутка, господа. Для такого развлечения надобно иметь хорошие навыки. – Он огляделся. – Где шампанское? Как раз в эту минуту подъехали слуги с бокалами и шампанским. Основательно продрогший на морозе человек в белых перчатках и золочёной ливрее расставил на подносе бокалы и принялся разливать шипучий напиток. – За удачный выстрел, ваше высочество! – воскликнул кто-то. Все дружно гаркнули «ура» и весело выпили. Да, это был обыкновенный пикник. Слуга в ливрее быстро накинул на себя шубу и отступил на несколько шагов. Индейцы взирали на нас с недоумением. Один из них подъехал поближе и знаками спросил у меня, будем ли мы продолжать охоту. Я дал ему понять, что вряд ли… На следующий день Крапчатый Хвост подвёл к Великому князю одного из своих соплеменников. – Это Два Копья, – с гордостью проговорил вождь. – Нет охотника лучше него. Он умеет свалить бизона одной стрелой. Он может даже пустить стрелу так, что она пробьёт быка насквозь! – Но это невозможно! – Великий князь всплеснул руками. – Если вождь так говорит, то так оно и есть, – заверил я. – Я бы и сам не прочь посмотреть на такое чудо. Слышать приходилось о таких охотниках, но видеть не видел. Все быстро собрались и отправились к пасущемуся стаду. Минут через тридцать мы увидели бизонов и Два Копья, вытащив из висевшего за спиной колчана стрелу, пустил свою лошадку вскачь. Он стремительно приближался к стаду, мы следовали за ним, стараясь не отставать, однако всё-таки не поспевали за индейцем. И вот на наших глазах Два Копья натянул лук и, вихрем промчавшись мимо лениво бежавшего бизона, выпустил стрелу. Нам было хорошо видно, как она пронзила тушу и исчезла. Да, она прошла насквозь! Не понимаю, как Два Копья сделал это, но он знал, как пользоваться луком. Не хотел бы я повстречать его на войне. Бизон пробежал ещё немного, не меняя поступи, затем закачался, стал припадать на передние ноги, дважды упал на колени, но поднялся, а потом, сделав ещё пару-тройку неуверенных шагов, рухнул на бок. Два Копья спрыгнул с коня и побежал искать свою стрелу. Найдя, он победно поднял её над головой и важно направился к Великому князю. Тот похлопал в ладоши и попросил стрелу на память. – Не завидую вашей армии, если ей придётся столкнуться с такими воинами, – повернулся Великий князь к гарцевавшему рядом генералу Кастеру. – Мы справимся, ваше королевское высочество, – самодовольно улыбнулся Кастер в ответ. – Не сомневаюсь. Но согласитесь, что такое умение стрелять дорогого стоит, – восторженно воскликнул Великий князь. – Мне приходилось воевать против дикарей, сэр, – снисходительно отозвался Кастер. – Я прекрасно осведомлён, на что они способны. Индейцы – ловкие воины, почти непревзойдённые. Но они не умеют воевать так, как воюем мы. Они скорее играют в войну, поэтому они обречены на неуспех в войне против нас.