Проведя три недели в постели, Мэгги почувствовала себя несравненно лучше. Кровотечение прекратилось, и она порывалась встать и заняться чем-нибудь. Но доктор советовал побольше лежать, и Ястреб не позволял ей вставать больше чем на два часа в день. — Так я сойду с ума, — пожаловалась Мэгги, — я должна что-то делать. — А разве ты не можешь продолжать работу над книгой? Мэгги улыбнулась. Конечно! Как она не подумала об этом раньше? И вот, опершись спиной на подушки, держа на коленях портативный компьютер, она уже увлеченно работала над последними главами «Полночных Сердец». Когда Мэгги писала, Ястреб бродил по ранчо в поисках занятия. Прирожденный воин, охотник, он был призван добывать дичь, защищать лагерь от врагов. Но что ему оставалось делать здесь, в этом мире? Он занимался лошадьми, ездил верхом к Черным Холмам, но никогда больше не слышал зова Священной Пещеры. Он заготавливал корма, чистил кораль, амбар, рубил дрова, хотя в этом и не было особой необходимости. Иногда он садился в автомобиль и кружил по дорогам. Ему нравилась быстрота передвижения — куда скорее, чем на любой лошади. А иногда Ястреб просто сидел в гостиной, глядя в потолок, не в силах поверить, что проведет так всю оставшуюся жизнь. У Мэгги были ее книги. Скоро появится ребенок и потребует сил, внимания, ухода. Когда она снова встанет на ноги, у нее будут будничные дела, которые есть у всех женщин: она станет готовить пищу, вести дом, убирать. Он часто перехватывал взгляд Мэгги. Как-то ночью она спросила, что с ним происходит. Отводя взгляд, Ястреб покачал головой: — Нет, ничего. — В самом деле? Иногда мне кажется, что в мыслях ты далеко от меня. — Я чувствую себя таким дряхлым и ненужным. Мне совершенно нечем здесь заняться. — Но ты так занят! — воскликнула Мэгги. — Ведь ты ходишь за лошадьми, ухаживаешь за животными. Что бы я делала без тебя? Ты закупаешь продукты, ходишь в прачечную, готовишь еду, моешь посуду. И ты так заботишься обо мне, помогаешь лучше всякого доктора. — Все это женская работа, — презрительно возразил он, — а я — мужчина, воин. Здесь это не нужно. Мэгги закусила губу, стараясь сдержать слезы: — Так ты вернешься к своим? — Я не могу. Мэгги вздрогнула. В голосе Ястреба звучало такое страдание. Не было никаких сомнений в том, к чему стремился ее муж. Это занимало все его мысли. — Ты не должен оставаться из-за меня, — дрожащим голосом сказала она, не в силах скрыть горечь, — Вероника будет навещать меня и помогать, а если потребуется, то и останется со мной. — Мэг-ги. — Ступай, Ястреб. Если ты этого хочешь, я не стану тебя удерживать. — Мэг-ги… Грусть в глазах любимого пронзила ее сердце, гнев прошел — ведь она любит этого человека больше жизни. — Мы вернемся вместе, милый. Если хочешь, мы вернемся, когда родится наш сын. — Но я не смогу, Мэг-ги. Моя сила утеряна. Мне больше никогда не пройти Тропою Духов. — Разве ты пытался? — Нет. — Так откуда же ты знаешь это? — Знаю, — он произнёс это с таким убеждением, с такой болью, что она сразу поверила. Мэгги чувствовала, что возвращение в двадцатый век было не простым делом, и теперь наступило время расплаты. Она впервые оценила жертву, которую принес ее муж. — Ястреб, мне жаль, мне так жаль. — Ты не виновата, Женщина-Призрак. Я знал, что делаю. Мэггл не могла найти слов для утешения любимого. Он отдал все, что имел: свой народ, свою мать, всю прошлую жизнь. Всё для того, чтобы его сын появился на свет. Глава 42 Мэгги и слова не могла вымолвить, предоставляя Шейле излить свое справедливое возмущение. Как Мэгги могла исчезнуть так надолго и не известить ее, Шейлу? — Прости, дорогая, — в третий раз попыталась извиниться Мэгги, — я действительно виновата, но подожди обвинять меня. Лучше выслушай то, что я скажу. Книга уже закончена, я отослала ее почтой. Через день-другой ты сможешь ее получить. — Закончена! Слава Богу! О, Мэгги! Подожди. Вот увидишь, какая вышла обложка. Это потрясающе. Ты тоже получилась ничего себе, но Ястреб! Он произведет настоящую сенсацию. Американки будут в восторге, а все романисты позеленеют от зависти. — Пришли мне пару снимков, ладно? — О, конечно. И послушай, моя дорогая девочка! Ведь ты снова можешь ходить. Как насчет авторского турне? После того, как появится ребенок? — Нет, Шейла, сожалею, но нет. Я хочу передохнуть немного, а кроме того, у меня появилась идея следующей книги. — Я боялась, что ты откажешься, но мне трудно осуждать тебя. На твоем месте я бы тоже ни за что не отлучалась бы из дому, если бы у меня был такой великолепный друг. Ну что ж. Мне пора идти. Извести меня, дорогая, когда малыш появится на свет. — Непременно. До свидания, Шейла. Мэгги повесила трубку, откинулась на подушки и посмотрела в окно. Ах, что бы она не отдала за то, чтобы на дорогом лице Ястреба появилась прежняя улыбка. Мэгги от души надеялась, что появление ребенка возродит Ястреба к жизни. * * * Весна сменилась летом, и Мэгги стала считать дни до рождения сына. Ее мучило, что она не могла купить приданое для будущего малютки. У нее не было ни салфеток, ни пеленок, ни даже кроватки — ровным счетом ничего. Ястреб, казалось, привык к окружающей обстановке. Он был ни грустен, ни весел. Порой Мэгги видела его совсем редко и решительно не могла бы сказать, где он и чем занят. Как-то ранним июньским утром он сел в грузовик и уехал в Старгис. За несколько часов его отсутствия Мэгги устала ломать голову — где он и что делает. В Старгисе у Ястреба не было никаких знакомых. Все домашние дела он закончил за день до поездки. Мэгги печально улыбнулась. Она никогда раньше не могла представить Ястреба за домашней работой, но он научился делать все, что нужно. Ведь Мэгги не могла заниматься этим. Он так любил ее, что смог поступиться мужской гордостью и заняться тем, что считал женской работой. Он научился стирать и менять постельное белье. Теперь он умел разнообразно готовить и знал толк в работе горничной. Мэгги остро чувствовала свою вину, может быть, именно потому, что он никогда не жаловался. С каждым днем она любила его все сильнее. Сердце подпрыгнуло в груди, когда Мэгги услышала, что грузовик въехал во двор. Хлопнула наружная дверь, прозвучали тихие шаги мужа. Открылась дверь спальни, и он показался на пороге. — Привет, — радостно улыбнулась она. — Я подумал, что ты заснула. — Нет. Куда ты ездил? — За покупками. — Но ты купил провизию вчера. — Я ездил не за этим. — А зачем? Он со смущенным видом вошел в комнату. Руки его оттягивали многочисленные свертки. Один за другим он сложил их на кровать. — Что это? — удивилась Мэгги. — Подарки. — Подарки? По какому случаю? — Открой и увидишь. Мэгги чувствовала себя, как ребенок на Рождество. Она раскрыла самую большую коробку и обнаружила нежно-голубое детское одеяльце. — Ястреб… — Я посоветовался с Вероникой, и она дала мне список всего, что следует купить, — объяснил он.