В этом была солидная доля правды. Подруги совершенно забросили дела своей фирмы. Тех клиентов, которые к ним уже обратились, они на отдых отправили. Но новых набрать не смогли. Да и как бы они это сделали, если в офисе бывали от случая к случаю? — А ваша Веточка так и не объявилась? — удивилась Женя. Подруги покачали головами. — Вот и еще одна пропащая, — заметила Женя. — Вам это не кажется странным? — Кажется, — согласилась с ней Кира. — Еще как кажется. Поэтому, девочки, я предлагаю нам разделиться. После похорон ты, Женя, останешься следить за Саидом, раз уж сама предложила. Ты, Леся, поезжай в офис, чтобы выяснить, не появлялась ли там Вета, да и разобраться надо с текущими делами. — А ты? — поинтересовалась Леся. — А я еду на рынок, — сказала Кира. — За диском, чтобы установить, что там за тип преследует Женю на ржавой «семерке». Герман он или кто другой, но мы обязаны выяснить, что это за птица, пока он еще на кого-нибудь не напал. И, распределив таким образом обязанности, Кира сразу же почувствовала себя лучше. Задерживаться на поминках она больше нужды не видела. Все, что им было нужно, они с подругами уже выяснили. Поэтому они с Лесей потихоньку покинули сборище в числе других гостей. Как уже говорилось, друзей у господина Замаля не было. А деловые партнеры, отдав ему последний долг, сочли нецелесообразным засиживаться дольше положенного. У всех были свои дела. После поминок Леся прямиком отправилась в офис. Там она обнаружила закрытую дверь. Веточка так и не появлялась. Никаких ее следов в офисе не обнаружилось. А ее кактус, несмотря на отсутствие хозяйки, наконец-то расцвел. Посмотрев на его пышный розово-малиновый очень красивый цветок, Леся ощутила все нарастающую в груди тревогу. Да что же это такое? Вета ухаживала за этим кактусом, высчитывала сроки, когда он должен зацвести. А теперь даже посмотреть на своего любимца не хочет? Это как же надо влюбиться, чтобы совершенно потерять голову. Подумав, Леся набрала телефон Веты. Там трубку никто не снял. Мобильный Веты тоже был выключен. Расстроившись, Леся позвонила матери Ани — любовницы Саида и господина Замаля. — Добрый день, — поздоровалась она. Но там в ответ раздались такие рыдания, что девушка сразу же поняла, что для матери Ани день далеко не добрый. Так и оказалось. Аня до сих пор не давала о себе знать. И ее мать денно и нощно обзванивала больницы, морги и отделения милиции, где ее голос уже хорошо знали. — Хоть бы уж узнать и успокоиться, — рыдала женщина. — А что? Понимаю, нет моей кровиночки в живых. Так хоть бы взглянуть на нее в последний раз. Выяснив, что и Лесе ее дочь не звонила, мать Ани зашлась в долгих рыданиях. И Лесе пришлось потратить немало сил, чтобы немного успокоить несчастную женщину. Рассказывать в такой ситуации о том, что Анин последний любовник — господин Замаль — мертв и сегодня похоронен, Леся не решилась. Поэтому, договорившись, что если у них появятся вдруг какие-нибудь сведения об Ане, то они друг другу обязательно позвонят, Леся вернулась к изучению документов. Тут был полный завал. И девушка погрузилась в изучение бумаг. Но долго ей работать не удалось — вскоре зазвонил телефон. — Представляешь, его в самом деле зовут Герман! — услышала она голос Киры. — Что? — откликнулась Леся, которая в этот момент судорожно пыталась понять, где она напутала с визой в Чехию и чем это грозит отправленным туда туристам. — Нашего психа, который преследует Женю, в самом деле зовут Германом! — повторила Кира. — Ты где находишься? — растерялась Леся. — На рынке я! — огрызнулась Кира. — Где же еще? Купила диск и все посмотрела. — Как это? — Тут у них полно работающих компьютеров, — объяснила ей Кира. — Сами собирают, сами продают. В общем, я сунула денег одному парнишке. И он мне все сразу же посмотрел по базе данных. Мужчина, на которого были записаны «Жигули» седьмой модели, в самом деле носил имя Герман. Фамилия его была Зорькин, а проживал он в противоположном от Жени конце города. На южной окраине, в Купчине. — Сейчас поеду туда! — сказала Кира. — Если этот тип дома, то поговорю с ним. А если нет, то хоть пообщаюсь с его соседями! Интересно, они в курсе, что рядом с ними живет настоящий псих? — Постой! — разволновалась Леся. — Не езди одна! Вдруг вы там с ним столкнетесь и он на тебя набросится! — Сама боюсь, — призналась Кира. — Так ты ко мне подтянешься? — Бегу! — крикнула Леся и в самом деле выскочила из офиса. Да с такой скоростью, что оставленные ею на столе бумаги взметнулись от поднятого порыва ветра в воздух. Но Леся даже не оглянулась. Что бумаги? Тут жизнь и безопасность ее подруг, можно сказать, висят на тоненьком волоске! С Кирой она встретилась в одном квартале от дома Германа. Та уже с нетерпением ее поджидала. И заметно обрадовалась, когда Леся выскочила из такси. — Его машины возле дома нет, — поделилась она с подругой раздобытой информацией. — Мальчишки говорят, что знают эту машину. Но сегодня ее во дворе нет. — Мог отдать в ремонт, — резонно предположила Леся. И в самом деле состояние «семерки» Германа вполне позволяло сделать такое предположение. Подруги без помех вошли в нужный им подъезд. К их приходу кто-то успел так искорежить железную дверь, что теперь ее створки плотно не сходились, и электронный замок оказался бесполезен. Добравшись до квартиры Германа, который жил под самой крышей двенадцатиэтажного дома, подруги в нерешительности замерли. — Звони, — наконец предложила Леся. Кира протянула руку и нажала на звонок. Потом еще раз и еще. Бесполезно. В глубине квартиры не было слышно ни шороха, ни шарканья тапочек, ни шлепанья босых ног, ни даже шепота. — Похоже, там никого нет, — заключила Кира. — Попытаемся к соседям, — сказала Леся и позвонила в соседнюю квартиру. Соседей Германа она боялась значительно меньше, чем его самого. Но, как оказалось, зря. На первый же звонок соседская дверь моментально распахнулась, и на пороге появилась хмурая худая и высокая старуха с таким же, как у Германа, длинным носом. — Чего? — спросила она, глядя на подруг в упор и не обращая внимания на их приветствие. — Простите, мы вот к вашему соседу, — замялась Кира. — А его нет! — добавила Леся, жалобно улыбнувшись. — И чего? — совсем не любезно повторила старуха. — Не скажете, где он может быть? — оробела Кира. — Не скажу! — отрезала бабка. Но дверь не закрывала. И продолжала сверлить подруг злобным взглядом. — И идите отсюда! — прибавила она неожиданно. — А то ходят тут всякие! Вынюхивают! А потом у честных людей неприятности случаются! — Какие еще неприятности? — растерялась Кира. — Вещи пропадают! Вот какие! — припечатала ее бабка обидными словами. Подруги даже задохнулись от возмущения. Обвинять их бог весть в чем! И при этом иметь в соседях явного маньяка. Вот старая зараза! Еще защищает его! Конечно, если бы Леся была одна, то она бы уже давно поджала хвост и быстренько убралась подальше. Но Кира прощать оскорбления была не намерена! — Ты, старая карга! — покраснев от злости, завопила Кира. — Ты хоть знаешь, что этот твой Герман, квартиру которого ты так охраняешь, на самом деле маньяк? Он уже несколько дней преследует нашу подругу. А вчера напал на нас! — Это когда вы его, что ли, консервами закидали? — неожиданно ухмыльнулась бабка. — И колбасой поколотили? Наслышана! Подруги оторопели. Такой откровенности от маньяка Германа они не ожидали. Вот наглец! Мало того, что он творит свои черные дела, так еще и с соседями сплетничает. — Да вы глаза не таращьте! — вполне добродушно посоветовала им бабка. — У Геры от меня секретов никаких нету. И не маньяк он вовсе. Можете не опасаться. И, сделав это заявление, она быстро захлопнула перед подругами дверь. И сколько девушки ни звонили потом, хитрая бабка так им и не ответила. — Ну и поговорили, — вздохнула Леся, когда они уже спустились вниз. — Как думаешь, можно ей верить? — Бабка явно безумная, — решила Кира. — Пойдем к другим соседям. Других соседей дома не оказалось. Оставалась надежда на бабок, сидящих на лавочке во дворе. И на женщин с детьми, которые оккупировали песочницу и детскую площадку с качелями. К ним-то и побрели подруги. Но, увы, ничего внятного о своем соседе с двенадцатого этажа эти женщины сказать не могли. По их словам, образ жизни у него был весьма рассеянный. Он мог появиться во дворе в четыре утра и начать заводить свою тарахтелку. Мог отправиться по своим делам и в полдень, а мог выйти из квартиры в первый раз только уже под вечер. Так что ни о какой работе с четким рабочим графиком речи не шло. Жил он в доме всего около двух лет. Переехал сюда из центра после того, как расселили их огромную коммуналку. Герман вместе с матерью получил однокомнатную квартиру. Но мать перебралась жить к сестре, оставив отдельную квартиру сыну. Единственным фактом, который насторожил подруг, оказалось то, что к Герману частенько ходили весьма подозрительные личности. — Уж если это и не бомжи, то я балерина! — заявила подругам толстая тетка, бдительно следящая за двумя непоседливыми внуками, которых ей подбросила нахальная невестка. Про невестку подруги уже знали все. Грязнуля, неумёха, лентяйка и гулена. И вот, наконец, тетка, отведя душу, перешла на интересующую подруг тему. — Бродяги к нему в рванье точно ходят, — согласилась с толстухой и другая женщина. — Но не только. Бывает, что и приличные люди заглядывают. — И женщины, — многозначительно заявила все та же толстуха. — И сколько их! И все в слезах от него выбегают! — Ну уж и все! — не согласилась с ней соседка. — Иной раз и улыбаются! — Двоих я точно в слезах видела! — стояла на своем толстуха. — Или темными очками лицо закрывают. И вперед! А зачем им осенью очками пол-лица закрывать? Ясно, что маскируются. То ли замужние, то ли до слез их наш соседушка доводит! — И с уголовниками он дружбу водит! — неожиданно добавила худенькая девушка, которая приходилась дочерью одной из пожилых женщин и, остановившись возле матери, случайно услышала разговор. Все бабки охнули. — А что? — пожала плечами девушка. — Я сама видела, как он с какими-то бандитами за ручку прощался. А у бандитов тех цепь в половину шеи. Прямо не цепь, а ошейник. И рожи такие неприятные. Вроде бы и не бритые, а все равно видно, что бандиты. После этого разговор перешел на то, в какие страшные времена мы все живем. И что раньше было лучше. И детишек одних выпускать погулять во двор можно было. И порядок был. И трава была зеленей, и солнце светило ярче. — Скажите, — перебила увлекшихся ностальгическими воспоминаниями женщин Кира, — а совершенно случайно молодые девушки у вас во дворе не пропадали?