— Вчера Том ушел в дозор. Это ясно. Ну, и?.. — Его нет. Руководитель экспедиции пошевелил губами, заставил себя сделать спокойный глубокий вдох и не произнес тех громких ненужных слов, на которые часто не скупится начальство. — Когда вы заметили, что его нет? — Утром мы его окликнули. Хотели вместе вернуться. — И что же там, где его нет? Труп? — Нет, только шляпа и сапоги. — Шляпа и сапоги? Так! И вы не обнаружили никаких следов? — Нет, сэр. — Когда вы в последний раз окликали Тома? — За два часа до рассвета. — Так. Значит, тогда он был. А потом? Что же, он испарился, как дым? Или провалился сквозь землю? Или улетел по воздуху, оставив в наследство шляпу и сапоги? Ну, что вы об этом думаете? — Возможно, он захотел домой. Некоторые сходят с ума и удирают. — Значит, так сказать, дезертировал? Причина? — Ему уже давно здесь надоело. Маленькая лавочка в пограничном городке — это его давняя мечта. Он хотел торговать, хотел жить спокойно. Еще прошлым летом после песчаной бури он сильно подумывал об этом. Но денег не хватало, не было товаров для начала. — Может быть, ночью ему с неба свалилось. А? И сразу столько, что он откроет лавочку? — Кто знает. Бывает, кто очень долго о чем-нибудь думает, и еще солнце припекает ему мозги, ветер продувает, да еще индейцы… сходит с ума… — А лошадь Тома, где она? — Здесь. — Здесь? И Том без шляпы и сапог пешком отправился по прерии? Ну, это вы можете рассказывать кому-нибудь другому, но не мне. Пошли. Я сам посмотрю. Сапоги и шляпу вы оставили лежать так как нашли? — Да, сэр. — Хэлло. Пошли, взглянем. Инженер направился вместе с ними к возвышенности севернее ручья, где ночью Том был в дозоре. Когда они оказались на гребне, инженер увидел широкополую шляпу и лежащие в траве высокие сапоги. Шляпа лежала там, где должна бы находиться голова лежащего человека, а сапоги — там, где его ноги. — Как точно и в каком замечательном порядке, — зло сказал инженер. — Итак, он, видимо, снял сапоги, чтобы легче было бежать. Сумасшествие, полное сумасшествие. Ни на кого нельзя положиться в этих прериях! — Инженер направился к шляпе и сапогам. Он поднимал эти предметы по очереди и рассматривал со всех сторон. — Крови не видно. Следов борьбы — тоже. Значит, просто удрал? Слыхано ли что-нибудь подобное?! Едва инженер произнес эти слова, как в воздухе раздался легкий свист. Шляпа слетела с головы инженера на склон холма. В ней торчала стрела. Все бросились на землю и отползли по склону назад. — Богом проклятые индсмены! Краснокожие бандиты! — крикнул инженер. Из лагеря наблюдали за происходящим. Тотчас же люди с оружием в руках бросились на помощь и залегли на холме, дали на всякий случай несколько выстрелов. Наступила тишина. — Может быть, индсмены попытаются подкрасться по южному склону холма, — сказал Шарлемань инженеру. — Нам надо бы занять этот склон. — Конечно, они могут попытаться подползти с юга. Почему бы нет? Они вообще не дают нам покоя. Каждое утро они доставляют себе удовольствие тревожить нас. Но я не могу снова терять целый рабочий день. Впереди выгодный контракт с правительством. Наша компания не может упускать такого случая… Вы двое останьтесь здесь и стреляйте, как только где-нибудь появится черная шевелюра или хотя бы нос краснокожего. Двое — на южный склон. Остальные на работу. Живо! Мужчины поворчали, но подчинились и последовали за инженером, который пошел вниз по склону. Он поднял свою шляпу и стал рассматривать стрелу. Она была окрашена и имела зарубки. — Это мы сохраним. Визитная карточка бандита. Люди приступили к топографической съемке в долине ручья. На высотах с юга и с севера дозоры продолжали наблюдение. Лежащие на вершине холма к северу от ручья Билл и Шарлемань были недовольны. Всю ночь они несли дозор и теперь не могли поспать. — Надо было нанять еще пару разведчиков-скаутов, — заметил Билл. — Интересно, многие ли из нас доживут до осени? И что же произошло с Томом?.. Шарлемань не ответил. Жара усиливалась; обоим хотелось пить. Ветер улегся, раскаленный воздух дрожал. И вдруг в долине ручья раздался крик. Дозорные оглянулись и увидели, что один из рабочих упал. Стрела проткнула ему шею. Билл и Шарлемань не сказали ни слова. Уже несколько дней следовали одно за другим эти безмолвные нападения индейцев. Каждый раз прилетала всего одна-единственная стрела, но она поражала цель. И ни разу никто не видел индейца. Люди в долине покинули работу. Многие из них бросились на землю, ища за кустиками и выступами берега хоть какое-нибудь прикрытие. Некоторые побежали к палаткам. — Какое свинство! — прервал молчание Билл. — Попробуй что-нибудь изменить, хоть ты и победил в двадцати шести поединках. — Если бы только краснокожие трусы предстали передо мной, я бы им показал! — Рано или поздно тебе придется это сделать. Один смельчак отважился подобраться к убитому. Он не смог вытащить стрелу и отломал ее конец. Крохотный кусочек кожи с какими-то знаками был прикреплен к стреле. Человек рассматривал этот кусочек. — Опять голова лошади! — крикнул он тем, кто лежал на холме. — Что это означает, Билл? — спросил Шарлемань. — Красные полосы и голова коня? Все время этот знак. — Осел, ты рассуждаешь так, точно проткнули тебя! Стрела так и есть стрела. — А ты сидишь тут и ждешь, пока прилетит еще одна и проткнет тебя! — Что же делать? Эх, были бы с нами индейцы, вот бы они подрались с этими… Против собак нужно натравливать собак, против краснокожих — краснокожих… — А против краснокожих собак — краснокожих собак, хочешь сказать ты. Да только кто сунется в такую кутерьму? В прошлое лето с нами были пауни. Теперь их тоже не видно. — Мы обманули их. Они хотели получить оружие, а мы не дали и сотой доли того, на что они рассчитывали. — Кто же хочет брать на себя ответственность за снабжение краснокожих оружием. — Во всяком случае, мы преданы и проданы. Скоро я оставлю вам мою шляпу — и до свидания. Не хочу больше торчать в этих проклятых местах. Но как отсюда смыться? Эх, глупцы мы, глупцы… — Еще бы не знать, что означает голова лошади! — Оставь меня в покое. Еще хорошо, что голова лошади, а не томагавк! — А что означает томагавк? — То, что ты свою башку носишь на плечах, пока не наткнешься на томагавк. Соображать надо, а еще считаешь себя скаутом! — Тихо, слушай!.. Оба прислушались. На северо-востоке стреляли. Несколько выстрелов последовали один за другим. — Билл, что это? Снова с разных сторон прозвучали выстрелы. У Билла не было времени отвечать. Он слушал… Перестрелка затихла. Оба дозорных приложили уши к земле. Через некоторое время донесся топот копыт и опять раздались выстрелы. За высоткой даже расплылись дымки. Послышался далекий крик. — Теперь меня уже интересует, Билл, кто за кем гоняется, кто кому хочет состричь клок волос. — Видно, на этот раз волосы не наши. Послышался еще выстрел, довольно далеко, но в настороженной тишине и он был хорошо слышен. Конский топот тоже стих где-то на северо-востоке от лагеря. — За работу, люди! — раздался голос младшего инженера. — Наши коварные враги теперь заняты другим.