— Сначала я боялся, что судья Харлоу не отпустит тебя под залог, — сказал Джастин, — но нам повезло. И все-таки послушай, что я скажу, Ким: постарайся больше не попадать в кутузку, потому что в третий раз ты оттуда точно не выйдешь. — Я все понял, — сказал Ким, — и буду очень осторожен. — Теперь скажи мне, что произошло на самом деле, — сказала Трейси, когда адвокат отошел подальше. — Я тебе все расскажу, — ответил Ким, — но мне нужно забрать свою машину. Ты не подвезешь меня до «Хиггинса и Хэнкока»? — Конечно, — сказала Трейси. — Тогда поговорим по дороге. Они добрались быстро, но Ким успел поведать ей все в подробностях. Трейси сильно испугалась, когда он рассказал про человека с ножом и показал порез на своей руке. — Думаю, это был мексиканец — во всяком случае, латиноамериканец. Он весь в татуировках. — Почему ты не рассказал обо всем Джастину? — спросила Трейси. — Это звучит слишком невероятно и только осложнило бы ситуацию. — Так ты думаешь, Маршу Болдуин насильно держат на «Хиггинсе и Хэнкоке»? — Хуже. Если кровь, которую я видел, человеческая, то Маршу скорее всего убили. — Ты сказал это полицейским? — спросила Трейси. — Конечно. И они подумали, что я свихнулся. Я хотел показать им кровь, но ее уже кто-то смыл. И даже машины Марши не было на стоянке, когда меня увозили. — Что ты вообще о ней знаешь? — спросила Трейси. — Почти ничего, — признался Ким, — кроме того, что она окончила ветеринарное училище. — Плохо дело. Если б ты точно установил, что она пропала, в полиции тебя бы выслушали. — Ты подала мне хорошую мысль, — сказал Ким. — Что скажешь, если я обращусь за помощью к Келли Андерсон? — Мысль неплохая, — кивнула Трейси. — Ты столько от нее натерпелся, что она теперь твой должник. Может, я помогу тебе убедить ее. Ким с благодарностью посмотрел на бывшую жену. — Знаешь, Трейс, — сказал он, — спасибо, что ты со мной так возишься после всего, что случилось. Трейси посмотрела на него. Сказанное было совсем не в духе Кима, но, судя по глазам, он говорил искренне. — Очень приятно это слышать, — сказала она. — Я серьезно. Теперь я понимаю, что сделал ужасную ошибку, поставив работу и карьеру выше семьи и нас с тобой. Я был эгоистом и очень сожалею об этом. Прости меня за все эти зря пропавшие годы. — Ты меня просто поражаешь, — ответила Трейси. — Твои извинения приняты. — Спасибо, — сказал Ким. Он посмотрел в окно. Они уже свернули с шоссе и подъезжали к «Хиггинсу и Хэнкоку». — Въезд вот здесь, — показал он. Трейси подъехала к стоявшей в гордом одиночестве машине Кима. На стоянке были еще две машины, но они находились в самом дальнем ее конце. Ким показал на окно, в которое вчера влез — его уже забили фанерой. — И какой у нас план? — спросила Трейси. — Мне нужно заехать в больницу. — Ким вздохнул. — Том согласился присмотреть за моими больными, но мне тоже надо на них взглянуть. А потом поеду к Келли Андерсон. Я знаю, где она живет. — Нам надо решить кое-какие вопросы, касающиеся Бекки, — сказала Трейси. — Я знаю, что это тяжело, но нужно готовиться к похоронам. Ким кивнул, взгляд его был направлен куда-то вдаль. Он повернулся к Трейси, в глазах его стояли слезы. — Ты права. Но мне нужно еще немного времени. Я знаю, что прошу слишком многого, не могла бы ты сама обо всем позаботиться? Я тебе полностью доверяю. Трейси побарабанила пальцами по рулю. Первой ее мыслью было отказаться, сказать ему, что он опять думает только о себе, — но потом она передумала. — Ладно. Только обещай мне, что позвонишь, как только приедешь домой. — Обещаю, — ответил Ким. Он пожал ей руку и вышел из машины. Ким был счастлив добраться до раздевалки и избавиться, наконец, от любопытных взглядов. Вынув из карманов удостоверение, несколько бумажек и ручек, он снял халат и швырнул его в корзину. Взглянув на свое отражение в зеркале, Ким был потрясен. Немытые волосы спутались, на лице темная щетина. Он быстро побрился и залез в душ. Ким как раз подставил голову под струю воды, когда кто-то окликнул его по имени. Он смыл пену и повернулся ко входу в душевую. На пороге стояли доктор Форрестер Биддл, начальник отделения кардиохирургии, и доктор Роберт Рэтборн, начальник отдела кадров. — Доктор Реггис, — сказал Роберт, — я должен вам сообщить, что вы временно отстранены от работы. — Интересно, почему надо говорить об этом, когда я в душе? Вы что, не могли подождать пять минут? — Нам это показалось достаточно важным, чтобы немедленно поставить вас в известность. — Ну хорошо. А на каком основании? — спросил Ким. — Основанием послужило ваше вмешательство при попытке реанимации вашей дочери. Три врача и две медсестры подали официальные жалобы. — Лично я пришел в ужас от твоего решения делать прямой массаж сердца собственной дочери, — добавил Форрестер. — Это переходит все допустимые границы. — Она умирала, Форрестер, — прошипел Ким. — Непрямой массаж не помогал, зрачки были расширены. — Там были другие компетентные врачи, — сказал Роберт. — Но они ни черта не делали! — огрызнулся Ким. — Они даже не понимали, что происходит. Я тоже не понимал, пока не увидел ее сердце, — его голос дрогнул. — Этот случай еще будет разбираться, — сказал Роберт. — А пока вам запрещено заниматься медицинской практикой в этой больнице. — Как это мило с вашей стороны, джентльмены, что вы пришли в мой кабинет с такими замечательными новостями! — сказал Ким. — На твоем месте я бы так не веселился, — предупредил его Форрестер. — Ты можешь вообще лишиться лицензии. Вместо ответа Ким отвернулся и начал намыливать голову. Днем ночной клуб «Эль Торо» выглядел обшарпанным и заброшенным — совсем иначе, чем ночью. Дождь и туман только усиливали это впечатление. Шанахан остановил свой черный «чероки» рядом с дряхлым грузовичком Карлоса. Тот вышел из машины и заглянул к нему в окно. Шанахан протянул сотенную бумажку. — Не понял! — удивился Карлос. — Ты обещал две сотни. Я позаботился о женщине, как ты и просил. — Ты все испортил. Доктора тоже надо было убрать. Ты же знал, что он пришел за ней. — У меня не было времени, — ответил Карлос. — Когда он вломился, включилась сигнализация, и я не успел разделаться с ним до приезда полиции. Мне еще повезло, что я замыл кровь и прибрал ее барахло. — Что ты сделал с машиной? — спросил Шанахан. — Она стоит в гараже у моего двоюродного брата, — ответил Карлос. — Мы заберем ее и отправим на свалку. Я не хочу, чтобы на ней кто-нибудь ездил. Доктор знает, что случилось с женщиной? — Наверное, — сказал Карлос. — Он видел ее кровь. — Так или иначе, от него нужно избавиться. Сделаешь дело чисто — получишь вторую сотню и еще триста сверху. — Когда приниматься? — Сегодня ночью. Несмотря на то что его отстранили от работы, Ким навестил своих пациентов. Когда он вышел из больницы, была уже середина дня. Сначала Ким хотел позвонить Келли Андерсон и договориться о встрече, но потом решил, что лучше будет сразу заехать к ней. Келли жила в престижном районе Кристи-хайтс. Ким остановился у обочины и посмотрел на ее дом. Он подумал, что его приезд к Келли Андерсон походил на сделку с дьяволом. Дверь открыла Кэролайн, дочь Келли. На мгновение Ким потерял дар речи — девочка так живо напомнила ему Бекки. Потом он услышал, как мужской голос из глубины дома спросил ее, кто пришел.