Биологические аномалии в Москве начали появляться постепенно. Их сотрудники метрополитена начали находить на станциях по утрам. Они выглядели странно – походили на животных средних размеров. Чаще всего попадались похожие на собак, однако у них каким-то невообразимым огнем горели глаза. За это их прозвали лампесики. Вели себя они так же странно, как выглядели. Нечетко ориентировались в пространстве, тыкались головами в стены, то падали, то вставали… В общем, были какими-то потерянными. За это их так и прозвали – потеряшки. Агрессии к людям они не проявляли. Скорее наоборот – вызывали жалость и сострадание. Общество к потеряшкам отнеслось спокойно, в массе своей даже равнодушно. Однако что-то с ними надо было делать – все же тоже твари, хоть и неизвестно еще, земные ли, божьи ли. Тем более что со временем стали появляться человекоподобные особи. Они были такими же безобидными, жалкими, потерянными. Поэтому-то и была сформирована в НИИ прикладной биологии эта самая лаборатория Биологических аномалий. Поэтому-то ее и прозвали в институте «Домом Потеряшек». Если у особи были явные признаки мужского пола, их звали биоаномалами. У этого были. Парень, которым так хвастался завлаб Самсоныч перед Сашей, появился совсем недавно и по многим признакам отличался от всех потеряшек, появлявшихся прежде. Хотя он так же, как и все его предшественники, нелепо тыкался физиономией в стену – в данном случае в панно с аллегорическим изображением народов Советского Союза на станции «Боровицкая»… Под прозрачным куполом сидело существо… Если не сказать чудовище. Но мы-то с вами, как сказал завлаб Самсоныч, понимаем… Саша был из тех, кто понимает. Он уже несколько лет занимался изучением биоаномалий в Краснодарском филиале НИИ прикладной биологии и вот теперь подал заявление на перевод в центральный, московский офис. Завлаб Самсоныч раскачивался на каблуках, сложив руки на груди: – Ну, что, молодой человек, вы можете о нем сказать? Саша смутился, он понимал, что от его ответов будет зависеть, примут ли его на работу в лабораторию. Он чуть заколебался, но ответил честно: – Вы знаете, мне никогда раньше не приходилось сталкиваться ни с чем подобным… И даже читать ни о чем таком не доводилось… Даже слышать… – Браво! – завлаб Самсоныч расцепил руки и зааплодировал. – Правильный ответ! Это хорошо, что вы не стали вилять и что-то там фантазировать… С таким раньше не сталкивался никто. Это абсолютно уникальный экземпляр! Экземпляр этот по форме напоминал пирамиду, сильно расширяющуюся книзу. На этом основании биоаномал сидел, вытянув вперед и чуть расставив две ноги, отдаленно напоминающие человеческие. Точнее, такие ноги могли бы быть в каком-нибудь мультике или комиксе, скажем, у людоеда или циклопа. Рук у него было четыре, и он всеми ими брал из большой тарелки фрукты и отправлял их в огромный рот, находящийся на такой же огромной голове, вершащей пирамиду и покрытой несколькими рядами глаз. – Голова… – только и произнес Саша. – Да! – снова зааплодировал завлаб Самсоныч. – Вы зрите в самый корень. У этого биоаномала непривычно большая голова. По отношению к телу… – Может быть, это детеныш? – предположил Саша. – У детенышей многих животных голова по отношению к телу больше, чем у взрослых особей… Вы же знаете… – Да, мы тоже об этом думали. Скорее, подросток… Строго говоря, этому может быть два объяснения. Либо это действительно, детеныш или, по крайней мере, молодая особь… Либо его интеллект и прочие мозговые способности заметно превышают человеческие. Помните головастых инопланетян из старой фантастики? Вот только бы понять, подо что заточен это пришлый интеллект… В любом случае с ним нужно быть очень внимательным и осторожным. Однако пока мы не получили явных доказательств ни одной из этих гипотез. Хотя мы его между собой называем Молодой бог. Ну, разве он не бог? Посмотрите, сколько в нем достоинства. Завлаб Самсоныч буквально сиял гордостью за своего подопечного. – Он говорит? Какие-то звуки издает? – спросил Саша. – Урчит. – Урчит? – Да, урчит. Иногда удовлетворенно, иногда неудовлетворенно. Ну, то есть – иногда довольно, иногда недовольно… И все. Саша Припаров, молодой человек лет двадцати пяти – двадцати семи, довольно высокого роста, худощавый, шатен, выпускник биологического факультете Кубанского государственного университета, внимательно всматривался в биоаномала сквозь толстый прозрачный купол. Всматривался ли в тот момент биоаномал в Сашу Припарова? Трудно сказать. При таком количестве глаз трудно точно сказать, куда и на что он смотрел. Скорее всего, во все стороны одновременно и еще немного вовнутрь. Вовнутрь себя? Вовнутрь существ и предметов вокруг? Вовнутрь времени? – Не стесняйтесь, коснитесь рукой купола, – предложил завлаб Самсоныч. И Саша послушно протянул руку и положил ладонь на теплый суперпрочный пластик. Молодой человек почувствовал легкую вибрацию и увидел, как все глаза биоаномала устремились на него. Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд. После чего чудовище заурчало. – Удовлетворенно! – сказал завлаб Самсоныч. – Что? – Удовлетворенно урчит. Берем тебя к нам в коллектив. Младшим научным сотрудником. Я, конечно, и раньше к этому склонялся… Но есть у нас негласное правило: если Молодой бог урчит удовлетворенно, это добрый знак, значит, все будет хорошо. С понедельника выходи на работу. Лиза Снова утро, и снова понедельник. Многие не любят понедельники, есть шутки по этому поводу. Но только не Лиза. Она – трудоголик и радуется тому, что пора идти на работу. Правда, разговоров и общения она, насколько может, избегает. Зато у себя в компьютере она творит красоту, забывая об окончании рабочего дня. Для нее красота – это точность расчетов, четкость чертежей, устойчивость и выверенность моделей. Лиза привыкла учитывать многое, всю свою профессиональную жизнь она занималась созданием и тестированием агросистем. Как шаг за шагом меняется структура мироздания, а иногда и нарушаются законы, когда-то незыблемые? Как попытаться предсказать дальнейшие изменения? Красота – это когда надолго угадала дальнейшее развитие. В последнее время она стала обращать внимание и на свою схему поведения. Все предсказуемо и обыденно, только… У нее сложилось впечатление, что само время вокруг меняется – где-то убыстряется, а где-то – наоборот. Сам физический мир претерпевает совсем уж непредсказуемые метаморфозы… Но что это значит для исследователя? Что можно между делом отследить течение времени, ведь дни похожи один на другой, особенно будни. Или не похожи? А еще ей часто снятся странные сны. В них мало картинок, зато много звуков, запахов, еще каких-то иных, вполне невинных ощущений. Вот и в сегодняшнем сне ее будто куда-то несло огромное чудовище. Не такое, каких показывают в кино и сериалах. Во сне Лиза не видела чудовища, но чувствовала его мощь и силу, то, как оно мерно и быстро двигалось, а еще… Слышала его довольное урчание. Сильнее всего его звуки напоминали мурчание огромного кота, крупнее тигра или льва, любого другого животного. Но оно явно живое, теплое и какое-то успокаивающее… Безвременное, что ли. С ним не ощущается время или спешка… Ты в любом случае везде успеешь. Даже не стремясь куда-то успеть. Лиза потянулась. 6.00. Пора просыпаться, приходить в сознание… Неспешно и со вкусом. Сначала почитать книжку и послушать музыку. В 7.00 поставить чайник и расчесаться, почистить зубы. После – заварить чай и принять душ, пока чай заварится. Вот можно и завтрак приготовить, горячие бутерброды. Берем хлеб, немного масла, кружок колбасы и ломтик сыра и кладем в микроволновку. Лиза радовалась, что когда-то приучила себя завтракать. И приготовление, и особенно поедание бутербродов сильно помогает проснуться и неизвестно почему, но поднимает настроение. Привычные движения каждое утро, даже по выходным. Только встать можно позже и никуда не бежать… Одежда приготовлена с вечера. И как обычно, в 8.00 Лиза, покрутившись перед зеркалом, надела блузку, строгий костюм. Офисная работа не предполагает фантазии в гардеробе. Даже странно бы выглядело, приди она в гавайке и джинсах. Снова расчесалась, подкрасила губы, прыснула духами, взяла телефон, сумку и, улыбнувшись себе, вышла из квартиры. Закрыла дверь, спустилась на улицу и двинулась к метро. Один день похож на другой, хоть по часам сверяй шаг за шагом. Как пресловутое колесо с белкой – в понедельник ускоряется, в пятницу вечером замедляется. Когда едешь на работу к определенному времени, даже в транспорте встречаешь одних и тех же людей. Все как всегда, вот только сегодня, пока тряслась к метро в электробусе, возникло предвкушение чего-то хорошего. Лиза любила ветку метро, по которой ездила на работу, считала самой красивой и чистой. На турникете оказалось, что закончилась проездная карточка, пришлось пополнить. В 9.00, а не в привычные 8.50 Лиза встала на эскалатор… И отключилась от жизни, ушла в свои мысли. Туда, где невидимое доброе чудовище несет ее мерно и быстро. Только теперь она еще и разговаривает с ним, а оно довольно урчит в ответ. Ей казалось, проходит полчаса в дороге, а на самом деле несколько больше. И так – ежедневно. В 9.45 Лиза вышла из метро и вовремя, в 9.55, вошла в офис. – Доброе утро, Елизавета, – поприветствовал шеф. – Что, опять вас сегодня выгонять с работы в конце дня? Понедельник. По другим будним дням он ограничивается первой частью фразы… День прошел как обычно. Вот только небольшая неудача: когда Лиза выходила из метро, прямо у нее из-под носа ушел электробус, придется ждать следующего. Да еще так нагло проехал, переваливаясь с боку на бок, мимо нее. За окном пронесшегося электробуса Лиза увидела молодого человека в очках. Странно, подумала она, новое лицо, раньше я его здесь не видела. А как же ощущение прекрасного, вдруг вспомнила она, пока шла от метро домой. Так произошло же! Ей в магазине приглянулся симпатичный жакет… Надо завтра по дороге с работы зайти и померить. Если не забудет и не очень поздно уйдет из офиса. Саша Понедельник. Первый рабочий день. Саша не любил рано вставать. Поэтому он заранее четко рассчитал время от высотки НИИ прикладной биологии до общежития, в котором ему выделили отдельную комнату. Как это часто бывает, сам институт в центре, а его общежитие на окраине. Впрочем, бывает и хуже. А тут всего минут десять на электробусе, зато потом по прямой на метро… Часов в девять надо быть у метро, полчаса кладем на электробус вместе с ожиданием. В утренний час никакое мобильное приложение не помогает точно рассчитать, когда прибудет транспорт. Значит, выйти надо в 8.30. На сборы и завтрак хватит часа. Но никак не меньше. Стало быть, подъем в 7.30. Расчет оказался верным, строго в 9.55 Саша вошел в здание НИИ прикладной биологии. – О-о-о! Доброе утро, – встретил Сашу на пороге лаборатории завлаб Самсоныч, который всегда приходил заранее. – Мойте руки, стерилизуйтесь, надевайте халат и – за приборы, за приборы… Сегодня будем измерять электромагнетическую активность нашего Молодого бога. Я кручу ручки, вы снимаете показания. Уяснили? Все очень просто, но от этого не менее интересно. – Да чего ж тут неясного, – улыбнулся Саша. – Справимся. Полдня пролетело словно пять минут… Сходили в институтскую столовую. Вернулись в лабораторию. Несмотря на то что в столовой был отличный компот из сухофруктов, по традиции сели выпить чайку. За чаем завлаб Самсоныч вдруг сказал Саше: – Вы знаете, мне иногда кажется, что наш Молодой бог не только подросток, но еще и шалун, хулиганистый такой парнишка. Он, конечно, молодой, но – бог, это точно… – Ну, бог он или не бог – это бог его знает… – ответил Саша. – Ведь давно ученые заметили, а юмористы подхватили: ученые изучают поведение обезьян, а обезьяны изучают поведение ученых. Помните шутку про обезьяну, которая говорит своей подруге: «Эти люди поддаются дрессировке. Вот смотри, я сейчас нажму на кнопку, и этот человек принесет мне банан». – Это-то конечно… – задумчиво произнес завлаб Самсоныч. – Это общеизвестный факт. Но тут что-то более сложное… Бог он, бог… – Вы, конечно, знаете поэта Андрея Вознесенского… Хотя бы по рок-опере «„Юнона“ и „Авось“», написанной по мотивам его поэмы… У него есть не очень известное короткое стихотворение: «Я иду по следу рыси, а она в ветвях – за мной. Хищное вниманье выси ощущается спиной…» И в конце: «Но стволы мои хитры, рыси – кры…» – Да уж… Бог, бог… Смотри-ка, уже и перерыв кончился… Допивай скорее чай – и за приборы, за приборы… Домой Саша возвращался без приключений. Некоторые до сих пор называют ветку, по которой ездит в НИИ Саша, правительственной. Мол, когда-то, до перестройки, по ней ночью члены ЦК КПСС мчались за город на дачи… Поэтому и днем по ней поезда ходят с особенной стабильностью. Хотя, конечно, это городской миф. Заходя в метро, он взглянул на часы. 19.15. Выходя, тоже посмотрел. 19.45. Всего полчаса в пути! Неожиданно. Выйдя из метро, Саша увидел электробус, стоящий, образно говоря, под парами. Он чуть-чуть подбежал, залез в салон, устроился у окошка, и машина, переваливаясь с боку на бок, тронулась. Когда водитель крутил вираж по краю площади, Саша увидел девушку, только что вышедшую из метро. Она явно тоже спешила на электробус, но, увы, не успела – не судьба. Машина понеслась, как гоголевская тройка… А чего ей? В этот момент под прозрачным куполом в НИИ прикладной биологии заурчал Молодой бог. Неудовлетворенно. Лиза Снова утро, снова 6.00. Лиза потянулась – пора просыпаться. Сон, в котором ее мерно и быстро несло невидимое чудовище, остался позади. Теперь она будто бы качалась на качелях, потом ехала в вагоне метро, и только огромное сильное существо ощущалось совсем близко. Опять начинается круг, ускоряется колесо. 7.00. Пока Лиза чистит зубы, закипает чайник. Заваривается чай, а она – в душ. А после – завтракать. Это ведь важно – возвращаться из сна в явь по привычной, отработанной годами программе. Блузка, офисный костюм – оделась, расчесалась, подкрасилась, надушилась. Проверила время – 8.20. Улыбнулась, взяла телефон и сумку, закрыла дверь. Спустилась и вышла на улицу, дошла до метро, спустилась по эскалатору…