– Так это лучший фильм в моей жизни, оказывается? – Да ладно, признай, что это было очень здорово. Ну, правда же? Диана отерла слезы смеха. – Ну хорошо, признаю. Это было очень здорово. – Она отпила через соломинку. – Я думаю, Саре бы понравилось. Может, ее тоже сводим. Хоппер облокотился на столик. – А тебе не кажется, что ей куда больше понравится «Энни»?[32] – Ты про новый мюзикл, у которого недавно была премьера… а где, кстати? – В театре Алвина, по-моему. Это где-то на Пятьдесят второй улице. Диана пожала плечами: – Может быть. Но я видела в газете, сколько стоят билеты. Хоппер поморщился: – Дорого, да? – Ну, скажем, еще один вечер в кино был бы проявлением бо́льшей финансовой ответственности. Хоппер кивнул. – Слушай, это Нью-Йорк, так что я всеми руками за финансовую ответственность. Значит, решено, и персональное одобрение мамы с папой получено. – Хоппер откинулся назад и улыбнулся. – Вот видишь? – Что вижу? – Тебе так понравился фильм, что ты хочешь посмотреть его снова и используешь нашу милую доченьку в качестве самого нелепого предлога. Диана задохнулась в притворном негодовании. – Я протестую! Хоппер отпил еще немного коктейля и сказал: – Может, ты не заметила, но я коп, а не адвокат, так что со мной фокус не пройдет. – Ну что ж, детектив, вы до сих пор не утратили навык уклонения от трудных и важных вопросов. Хоппер помешал остатки напитка соломинкой. – И что за вопрос? – Люк и Лея. Да или нет? – А, это. Нет. – Нет? – Девушкам нравятся бунтари. Всегда. – Ой, неужели, мистер Бунтарь? – Конечно, – ответил Хоппер. – Она выберет Хана, точно тебе говорю. Диана пожала плечами, забрала у Хоппера бокал, слегка наклонила и стала сосредоточенно помешивать содержимое своей соломинкой. Через несколько мгновений она подняла взгляд на мужа и увидела, что тот пристально смотрит на нее. – Что такое? Он улыбнулся уголком рта. – Я люблю тебя, Диана Хоппер. Она оперлась локтями о столик. – Я тоже тебя люблю, мистер Бунтарь. Похоже, ты счастлив. Улыбка Хоппера словно примерзла к лицу. Диана, очевидно, приняла это выражение за растерянность. Она потянулась через столик и сжала руку мужа. – Эй! Расслабься. Ты выглядишь счастливым, вот и все. А то последние несколько недель ты был крайне напряжен. Неужели поход в кино и сладкий коктейль сумели все исправить? Хоппер обдумал ее слова и понял, что действительно сейчас расслаблен. Даже счастлив. Диана права. Как всегда. Она склонила голову и спросила: – Так в чем же дело? Что-то случилось на работе? Хоппер сложил руки на столе. – Вообще-то да, случилось. – Он понизил голос. – Ты помнишь то дело… э-э… с несколькими убийствами? Диана склонилась ближе к мужу. – Вы что-то обнаружили? – Даже близко нет. По правде говоря, это теперь не наше дело. У нас его забрали. – Что? Ты поэтому счастлив? – Диана откинулась назад и мрачно нахмурилась. – О нет, не пойми неправильно. Мы очень хотели его раскрыть, но пришли федералы и все изъяли. Оказалось, что это дело как-то связано с бандами, и по нему работает спецподразделение. Им нужно разобраться с этим самим, без вмешательства полиции. Так что они забрали наше дело себе. – Понятно. – Диана кивнула. – И что ты чувствуешь по этому поводу? Хоппер задумался и надул щеки. – Ну, как сказать… – ответил он после паузы. – Мы хотели сами поймать убийцу. Но обстоятельства сильнее нас. Сильнее меня. Я с удовольствием оставлю это федералам. И еще… Он снова умолк в задумчивости. – И еще? – Диана склонила голову набок. – Ну хорошо. И еще я доволен. Это было трудное дело. Я, конечно, хотел его раскрыть, тем не менее доволен, что больше не имею к нему отношения. Есть еще много расследований, которыми нужно заняться детективам Делгадо и Хопперу. Он улыбнулся. – А теперь что? – спросила Диана. Хоппер поднялся со стула. – А теперь я очень сильно хочу картошки фри. Скоро вернусь. Он ушел к стойке заказов, а его жена согнулась от смеха над бокалом с остатками коктейля. Хоппер вышел на улицу и придержал для Дианы дверь закусочной. Вечер выдался жарким, и он уже жалел о том, что надел пиджак. Пока Диана застегивала сумочку, Хоппер воспользовался моментом, снял пиджак и перекинул его через плечо. Из кармана выпала большая карточка и приземлилась на тротуар. В свете уличных фонарей она будто излучала белое сияние. Диана наклонилась и подняла карточку. – Что это? – Ох, – выдохнул Хоппер. – Мне вообще-то нельзя это хранить у себя. Нужно завтра же передать в участок. Он протянул руку, чтобы забрать карточку, но Диана не спешила ее возвращать. Она стояла и рассматривала рисунок. – Это карта Зенера. Хоппер оторопел. Он так и остался стоять с протянутой ладонью. – Какая-какая? – Карта Зенера, – повторила Диана, наконец возвращая ему карту.