— Все будет хорошо, все получится, — шептала она самой себе под нос, то ли веря, то ли не веря в эти слова, и сердце билось неровно и взволнованно. — Даже если не выйдет, ты хоть увидишь, что там внутри, потом будешь внукам рассказывать… «Каким внукам? Если вам с мамой придется продать магазин или квартиру, до внуков ты можешь и не дожить». София упрямо вздыхала и, морщась от собственных сомнений, стискивала зубы и шла вперед. Она действительно хорошая аньян, действительно. Лучшая на курсе! У нее обязательно получится. Обязательно! Войти в императорский парк оказалось не так просто — возле ворот на входе был пост охраны, пришлось назвать себя, сообщить, зачем ей во дворец, показать необходимые документы, расписаться в ведомости, получить пропуск и сопровождающего. Сопровождающий — веселый вихрастый мальчишка лет четырнадцати, такой же рыжий, как сама София, одетый в чистый костюм цвета весенней листвы, — как только они отошли подальше от поста охраны, поинтересовался, едва ли не подпрыгивая: — А вы на работу сюда, да? Устраиваться пришли? Она кивнула. — Да. Я аньян. — О-о-о! — протянул мальчишка, почему-то гордо и важно надувшись. — Здорово. Я — Томаш Риль, сын поварихи Шильды Риль. Бегаю по мелким поручениям. А вас как зовут? — София Тали. Аньян нужна детям слуг, не знаешь? Томаш надулся еще сильнее. — Сами увидите. Не буду ничего говорить, мало ли, потом еще отругают… Главное — не бойтесь. Он не любит, когда боятся. «Он?..» — Он? Кто? Томаш усмехнулся, отворачиваясь. — Увидите. «Может, какой-нибудь дворцовый управляющий? — подумала София, хмурясь. — Кто-то же должен отвечать за слуг. Хотя аньян не совсем служанка…» София была так увлечена своими рассуждениями, что красоту окружающего ее парка почти не замечала. Ближе к концу их недолгого — минут пять — пути с Томашем она обнаружила, какие вокруг красивые сосны — с длинными иголками и большими шишками. На одной из них сидела небольшая белочка в серой пушистой шубке и что-то грызла с громким треском. Дорожки под ногами были ажурные, из мелкого камня, и возле бордюра уже начинала пробиваться ярко-зеленая весенняя травка. А уж птицы выводили такие трели! Словно в лесу, а не в городе. — Удачи, — сказал Томаш дружелюбно, перед тем как оставить Софию. Они только и успели, что войти в небольшие деревянные двери с вырезанной на них виноградной лозой, а потом мальчишка сразу убежал. Зато перед Софией появился слуга, но на этот раз это был уже взрослый мужчина в темно-синей форме с серебряными пуговицами. — Айла Тали? — Дождавшись ее кивка, он продолжил: — Следуйте за мной, я вас провожу. Вход действительно был непарадный — обычная широкая каменная лестница, покрытая темно-бордовым ковром, и на стенах немагические светильники. Туда-сюда постоянно сновали слуги. Форма у них была в основном темно-синей, но попадалась и белая, и зеленая, как у Томаша, и голубая. Софии очень хотелось спросить, что все это значит, но она не решилась. Она ведь здесь не работает, так что вряд ли ей ответят. Поднявшись примерно на уровень третьего этажа, служащий толкнул еще одну дверь — на этот раз стеклянную — и вошел в помещение круглой формы со множеством двустворчатых дверей. Лифты! Нажав кнопку со стрелочкой «вверх», мужчина сказал, обращаясь к Софии: — Кроме вас кандидаток еще четыре, и их уже начали принимать. Сердце на секунду остановилось. — Но я ведь не опоздала?.. — Нет, разумеется. Это они просто чуть раньше пришли. Две уже и уйти успели. — И… не взяли? Служащий пожал плечами. — Нам не докладывали. Но раз не дают отбой, чтобы вас не вести, значит, окончательное решение еще не принято. — Он покосился на Софию и сказал то же, что и Томаш: — Главное — не бойтесь. И только она открыла рот, чтобы поинтересоваться, почему ей говорят про страх уже второй раз, как двери одного из лифтов открылись. Сначала из них вышли две молодые девушки в синей форме. Обе в передниках и волосах, убранных под белые чепчики. — Я за выходные думала, с ума сойду, — жаловалась одна другой. — И как Матильда ее терпит? Что ты ни сделай — все не так! Вторая хихикала. — Чашки-то не била? — Нет, — фыркнула первая. — С тех пор, как его величество вмешался, она перестала бить посуду. Видимо, теперь не интересно. Девушки, смеясь, вышли из лифтовой, и София услышала голос своего сопровождающего: — Заходим, айла. Она шагнула в лифт. Внутри все оказалось кипенно-белым, только под ногами — темный пол без всяких ковров. Единственное «украшение» — панель с номерами «этажей» от минус третьего до двадцать пятого. Слуга нажал на кнопку с цифрой 15, двери закрылись, лифт чуть погудел — и двери вновь открылись. — Выходите. Вот теперь это уже явно было помещение не для слуг. Длинный и светлый коридор — правда, светильники все равно немагические[5], — стены, обитые панелями из светлого дерева, золотой ковер с густым ворсом под ногами и периодически попадающиеся на пути охранники в алой форме. «Аньян для слуг? — подумала София и сглотнула слюну, ставшую неожиданно вязкой. — Здесь живут точно не слуги…» Возле дверей, около которых остановился ее сопровождающий, на вытяжку стояли два охранника. Статные, высокие, широкоплечие, еще и архимаги… Неужели такие люди охраняют обыкновенную кадровую службу дворца? — Еще одна аньян. Пропустите? Один из охранников сделал шаг вперед, поводил руками перед Софией, уделив особое внимание сумке, и кивнул только когда закончил осмотр. — Да, пусть заходит. — Удачи, айла, — сказал сопровождающий, открывая двери. Потрясающие, кстати, двери, художник явно постарался, вырезая огромного золотого орла и огонь на них. Золотой орел? Герб Альганны, птица-покровитель императорской семьи… Куда ее ведут?.. Видимо, София застыла на пороге, потому что один из охранников, понимающе улыбнувшись, легко подтолкнул ее ладонью в спину. Девушка шагнула вперед и огляделась. Не слишком большое помещение с четырьмя диванами из светлой кожи — на двух из них сидели женщины, и они были аристократками, — картинами на светлых стенах, большим шкафом, заполненном какими-то папками, и длинной высокой стойкой, за которой сидела строгая дама с седыми волосами, заколотыми в пучок. Двери за вошедшей Софией закрылись с тихим стуком, и женщина подняла голову. — Добрый день, — произнесла она невозмутимо, и на лице ее нельзя была заметить даже тени каких-либо эмоций. — Присаживайтесь, куда хотите. Вас скоро позовут. — Здравствуйте… — выдохнула София. Опустилась на ближайший диван — слава Защитнице, он был свободен, — и обвела глазами присутствующих. Зря она это сделала. Аньян-аристократки смотрели на нее примерно так же, как смотрят на раздавленных мух — с легкой брезгливостью. «И ведь наверняка у них есть родовая магия, в отличие от меня, — подумала София с тоской. — И возможно, у кого-то эта магия основана на умениях управляться с детьми… Почему бы и нет, я о подобной слышала…» Она опустила голову, чтобы не встречаться с остальными взглядом. Только настроение себе портить. Закон-то, может, и принят, но презрительное отношение у аристократии к нетитулованным магам так быстро и просто из голов не выбьешь. — Айла Тали, — услышала София голос той седой женщины, что сидела за стойкой, — заходите, вас ждут. Она медленно поднялась, ощущая, как все сильнее и сильнее дрожат колени. Дверь — вновь резная, и снова с золотым орлом, только парящим над Граагой, — была справа от нее. А что за ней?.. Что ж, сейчас она это увидит. И София, глубоко вздохнув, взялась за ручку. За дверью оказалась довольно-таки большая комната со множеством книжных шкафов из темно-вишневого дерева по стенам, светлым полом безо всякого ковра, блестящим настолько, что в нем отражалась окружающая обстановка. Под высоченным потолком висела длинная хрустальная люстра — не магическая, но очень красивая, словно сделанная изо льда. Прямо под ней полукругом стояли несколько диванов, обитых темно-коричневой кожей, а на них сидели двое детей — девочка лет семи и мальчик лет трех. София скользнула по ним взглядом, подняла глаза — впереди было огромное окно во всю стену, за которым виднелась залитая ярким солнцем столица. Возле окна стоял письменный стол, кресло, а рядом с креслом по браслету связи разговаривал мужчина. Софию залило паническим холодом, мгновенно сменившимся жаром в груди от смущения и волнения. Она прекрасно знала, как именно выглядит император, и узнала его сразу. — Винсент, назначьте собрание комиссии завтра на шесть вечера, — говорил его величество, и перед ним клубилось серое облачко — чья-то проекция, скрытая от посторонних глаз. — В крайнем случае — на семь. Состоится оно здесь, у меня в кабинете. Кроме пяти членов комиссии я прошу вас пригласить артефактора Рона Янга и заместителя главного врача Императорского госпиталя Эн Арманиус. Номера их браслетов возьмите у моего секретаря. Несмотря на панику, София рассматривала императора во все глаза. Такой же стройный и статный, каким он был на портретах в журналах и газетах, высокий и широкоплечий мужчина с темными волосами и очень красивым профилем. Софии тут же захотелось нарисовать этот профиль. Особенно прекрасен был нос — точеный, словно принадлежащий не живому человеку, а скульптуре. Смуглую кожу на щеках и ладонях великолепно оттенял белый мундир с золотыми пуговицами — нет, она точно нарисует его, когда вернется домой! — Садитесь, — услышала София тихий детский голос и вновь посмотрела на детей. Говорила девочка. — Сейчас, папа уже скоро освободится. «Папа…» Защитница! Значит, перед ней принцесса Агата и принц Александр, дети императора. София вздохнула, пытаясь унять волнение и, подойдя к тому же дивану, где сидели наследники, опустилась на сиденье рядом с ними. Темноволосые и кареглазые Агата и Александр смотрели на нее вдумчиво и серьезно, и София невольно отметила, что они оба безумно похожи на своего отца. — Меня зовут София Тали, — сказала она так же негромко, как недавно Агата. — А как вас зовут, я знаю. Значит, это вам нужна аньян? — Да, вы правильно поняли, Винсент, — донеслось справа, от окна, где по-прежнему стоял император. — Артефактор и врач, верно. Завтра узнаете. — Нам, — Агата придвинулась чуть ближе к Софии, и Александр сделал то же самое. — Но пока нам никто не понравился. Софии вдруг стало смешно, и она улыбнулась, ощущая, как постепенно растворяется страх. В конце концов, чего бояться? Ее здесь точно не съедят. Император, раз принял закон о ненаследственной передаче титулов, лояльно относится к не-аристократам, а дети… дети — это всегда дети, и неважно, какую фамилию они носят. И эти ребятишки были почти такими же, как сотни других виденных Софией — если не считать слишком серьезных и вдумчивых глаз. — Значит, вы сами выбираете себе аньян? — сказала она весело. Наследники тоже улыбнулись — и оказалось, что у Агаты не хватает парочки верхних зубов. Эта щербатая улыбка уничтожила остатки страха, и Софию залило приятным теплом. — И как, много уже было кандидаток? — Очень, — ответила Агата, а Александр согласно закивал. Интересно, он разговаривает? — Сначала нам мама аньян выбрала, но… Она была плохая. Мама выбрала другую, и опять… Поэтому за дело взялся папа. Вместе с нами. Он нам обещал, что возьмет только ту аньян, которая всем понравится. Император у окна вновь что-то говорил, но София уже не слушала, полностью переключившись на детей. — Вы мне нравитесь, — сказала она совершенно искренне. — Но я не обижусь, если вы выберете не меня, честное слово. По правде говоря, я — не самая лучшая аньян для наследников.