– Две тысячи! – Годится! Наше такси рывком выскакивает вперёд! «Беретта» уже в руках, переводчик огня стоит в положении для автоматической стрельбы… Очередь! Водитель неприметной автомашины клюёт носом и утыкается лицом в рулевое колесо. Вторая! Роняет оружие автоматчик. – Машина сзади! И салон наполняется звоном и треском. Разлетается заднее стекло, брызгая осколками. Смена магазина. – Уходи в сторону! Машина моего спутника съезжает в кювет и заваливается набок. Стекла у неё разбиты, и никакого движения в салоне не наблюдается. Впрочем, у меня у самого сейчас положение не из лучших – по нам тоже стреляют. Водитель крутит руль, уводя машину из-под обстрела, но получается плохо. А я никак не могу сориентироваться, чтобы начать стрелять в ответ. Черт! На особенно крутом вираже меня прикладывает о стойку, оружие выпадает из рук и летит на пол. Поминаю нечистого и ныряю вниз – надо найти пистолет. Ага, как же! Машина вдруг становится на бок и летит куда-то в тартарары… Бух! Головой я приложился крепко, так, что на какое-то время вообще отключился и перестал воспринимать окружающую реальность. Прихожу в себя от какого-то неприятного запаха. Всё тело ломит, ноет спина, болят руки, да и голова… словом, она тоже где-то не на своём месте и упорно отказывается адекватно оценивать обстановку. Черт побери, да мы же горим! Ну, не чадным пламенем пока, но, думаю, за этим дело не станет… надо вылезать! Машина лежит на боку, дверь находится у меня сверху. Но отчего-то идея вылезать оттуда меня не очень-то прельщает. А вот лобовое стекло… оно и так уже треснуло сразу в нескольких местах, так что я не вижу особой проблемы в том, чтобы его выбить окончательно. Шипя от боли, переворачиваюсь и бью обеими ногами. Треск, водопад осколков (откуда их столько, это же триплекс всё-таки!), и мои ноги проваливаются в пустоту. Теперь – вперёд! Обдирая руки и спину, кое-как выбираюсь наружу. По пути замечаю тело водителя – он скорчился около рулевого колеса в какой-то немыслимой позе. Извини, парень, что я втянул тебя в наши, как говорят русские, разборки. Но никаких вариантов у меня, в общем, уже и не оставалось… Фух! Из салона выметнулось пламя – вовремя же я оттуда вылез! Надо быстрее уносить ноги! Скоро может рвануть и бензобак! А вот встать… это оказалось не так-то и легко сделать. Ноги, хоть и помогли мне высадить лобовое стекло, держать тело в вертикальном положении упорно отказывались. Ладно, мы не гордые, поползём… Проползти удалось всего метров двадцать – позади хлопнуло, и меня окатило жаром. Бензобак всё же рванул! Вот, кстати, меня всегда занимала мысль – почему во всех гангстерских фильмах перевёрнутые машины всегда загораются? Поджечь современный автомобиль, разумеется, можно, но далеко не всегда он загорается в результате обычного столкновения или опрокидывания. Ладно, хрен с ним, с автомобилем этим, надо как-то ноги уносить! Ибо вполне вероятно, что далеко не все стрелявшие уже покинули место недавнего столкновения. Да… легко сказать – уносить! А как, если эти самые ноги вовсе и не ходят? И, как назло, поблизости нет никакого сучка или палки, на которые можно опереться… Делать нечего, поползём. Но и это мне сделать толком не удалось – уже через пару десятков метров я, неосторожно повернувшись, скатился с откоса в какую-то яму, при этом пребольно приложившись обо что-то многострадальной головой. Свет в глазах потух… Выдержка из рапорта инспектора полиции Джованни Кьеза «… При осмотре места происшествия в пятидесяти метрах от сгоревшего такси был обнаружен мужчина в порванной и загрязнённой одежде. Ввиду того что он находился в бессознательном состоянии, опросить его на месте не представилось возможным. По первоначальному заключению медиков у него могло быть сотрясение мозга в результате удара головой о камень. При осмотре одежды, было обнаружено: 1) паспорт гражданина США на имя Джона Харпса; 2) водительское удостоверение на то же имя; 3) служебный пропуск на право прохода на склад фирмы «Морган Стил Компани». В пропуске указана должность Харпса – эксперт по вопросам безопасности; кредитные карты – «Виза», «Мастеркарт» – на то же имя; 5) наличные деньги – 3200 (три тысячи двести) евро, 1859 (тысяча восемьсот пятьдесят девять) долларов; 6) всевозможные бытовые мелочи – складной нож, зажигалка, расческа и два носовых платка. Харпе помещён в отдельную палату, около которой выставлен полицейский пост. Предварительный диагноз – ушибленная рана головы, сотрясение мозга средней тяжести, ушиб левой ноги в тазобедренном суставе, подозрение на вывих этой же ноги. Допрос состоится, как только лечащий врач даст соответствующее разрешение на эту процедуру…» Придя в сознание, упираюсь взглядом в белый потолок. Хм… Повернув голову направо-налево, обнаруживаю, что нахожусь в больничной палате. Ну, во всяком случае, комната таковую сильно напоминает. С одной стороны, хорошо, что я жив! А с другой… Данная комната больничную палату может именно что напоминать! Ав действительности… Впрочем, додумать это мне не дали – в дверь заглянула миловидная девушка в халате медсестры, а следом за нею маячил крепыш в полицейском мундире. Итальянском мундире… Ага! Ну, хоть не очередные мафиозо… Хотя кто их там разберёт? Нет, всё же полиция – уже через час мне продемонстрировал раскрытое удостоверение полицейский инспектор. – Врач разрешил задать вам несколько вопросов. – Ну, раз разрешил… – Я пожимаю плечами. – Задавайте, разумеется. – Что вы можете рассказать о происшедшем? Через несколько часов где-то в городе. – И что им рассказал Хает? – Джедайя Маркус нервно побарабанил пальцами по столу. – Он ничего не может поведать о причинах перестрелки, – пожал плечами Ольбрехт. – Они с Крейном ехали разными автомашинами, и автомобиль того вырвался вперёд… – Почему, кстати?