– …время и место, – проговорил Торин. – Подожди. Прости. Что ты сказал? – Перестань думать яйцами, соберись и выбери время и место встречи, – повторил воин. – Я прослежу, чтобы Люциен был там. – Два часа. Бывшая квартира Сабина. – Считай, что сделано. Он прервал соединение. Затем ухватившись за любой повод, чтобы прикоснуться к своей женщине, сунул телефон в карман ее юбки. – Сохрани это для меня, – попросил Кейн. – Ты думаешь, я понравлюсь твоим друзьям? – спросила она, покусывая нижнюю губу. – Некоторые на самом деле видели меня не в лучшем свете. Он услышал сомнения в ее интонации. – На свадьбе в худшем свете? Дорогая, твой худший для многих людей лучший. Мои друзья полюбят тебя. – Если нет, Кейн отвесит несколько серьезных оплеух. – Они будут защищать тебя ценой своей жизни. – Да, но если они решат, что я – твоя ошибка. – Невозможно. Ты создана для меня. Кроме того, подожди пока не встретишься с их женами. Или ты уже слышала истории? Она покачала головой. – Новости о ваших последних подвигах еще не дошли до масс. Было унизительно знать, что они никогда не замечали слежку. – Ну, у Сабина и Страйдера жены – кровожадные гарпии. Люциен женат на Анархии. Все три женщины раздражают, всегда крадут оружие из моей комнаты, но, как бы они сказали, просто трясут шарами… и ты. Улыбка… слабая, но все же. – Спасибо. Кейн воспрянул духом. – Есть что-то, что бы ты хотела приобрести до того, как мы уедем из города? Все, что угодно. Я хочу купить тебе море одежды, ну и конечно же обувь, сумки, ювелирные украшения, все, что захочешь. – Если ему придется купить ее привязанность, то он сделает это. Его не волновало, как жалко это выглядело. Он просто хотел видеть её счастливой. – Нет. Действительно, мне ничего не надо. Вибрация в его обручальном кольце заметно увеличилась, поразив его. Нахмурившись, он направил металлический обруч на свет. В центре, как если бы кольцо было кинотеатром, он наблюдал, как Красный идет сквозь толпу. Он посмотрел вверх… и заметил Красного, проталкивающегося через толпу и приближающегося к нему. Кольцо знало… и предупредило его? – Что-то не так? – поинтересовалась Динь. – Да. За нами следят. – Он выбросил свой кофе, сделал тоже самое в напитком Динь. – Эй, – закричала она. – Я не допила. – Прости. Не хочу, чтобы ты обожглась. – Кейн бросился вперед, расталкивая людей на своём пути, и таща Динь за собой. Свободной рукой Кейн достал кинжал. – Кто следит? – Один из детей Уильяма. Нет. Забудь. Все дети Уильяма возможно здесь. Эта четверка словно муравьи – никогда не ходят по одиночке. – Кто они такие? – Проблема. – И они не приблизятся к Динь. Сначала он убьет их. Да. Настало время убивать, решил Кейн. Он предупреждал Цветных Отбросов о том, что случиться, если они придут за Динь. Предупреждение было любезностью для Уильяма. Его последней любезностью. Мальчики не слушали. Теперь Кейн пойдет до конца. – Я собираюсь спрятать тебя в одном из магазинов, хорошо? Мне нужно поговорить с мальчиками, и не хочу, чтобы ты… – Кейн! – Динь исчезла. Нет, не Динь. Кейн. Он уже не мчался по тротуару со своей женщиной позади него. Стоял в узком коридоре, белый туман расплывался вокруг него. Крик протеста сорвался с его губ, когда он повернулся налево и направо, ища Динь. Он схватился за туман, только чтобы обнаружить… еще больше тумана. Он взглянул на кольцо, но там уже не было отражения. Началась паника. Где он? Что случилось? Не многие существа могли телепортировать других без контакта. Только Греки и наследники крови Титанов, и… Мойры, понял он с тошнотворным ужасом. Они использовали свои возможности, чтобы переместить его из Нью-Йорка в свой дом, на нижнем уровне небес. Он помчался по коридору. Кейн бывал здесь раньше, знал дорогу и необязательно смотреть, чтобы знать – стены состояли из тысяч и тысяч переплетных нитей. Они вибрировали, оживали, показывая моменты его жизни… прошлое, настоящее и, возможно даже, будущее… но он не позволил себе остановиться и узнать. Он был достаточно осторожен, чтобы дышать как можно меньше. Воздух был пропитан каким-то наркотиком, чем-то, чтобы сделать его сговорчивей, возможно восприимчивым к внушению. Динь думала Мойры работали таким образом, что они не могли действительно контролировать судьбу, но скорее манипулировали, подталкивали и запутывали, обманывали, пока их жертвы не становились податливыми в их руках, слепо следуя куда бы их не привели. Не я. Больше. Он достиг конца коридора и вошел в ткацкую комнату. Три ведьмы с длинными, белыми волосами, вьющимися по плечам, сидели на деревянных стульях, сгорбившись над ткацким станком. Клото впряла нити. У Лахесис были скрюченные пальцы, которыми она сплетала нити вместе. У Атропос был зрачок – вместо глаз, и она отрезала концы прядей. – Отправьте меня назад. Сейчас же. – В последний раз его пребывания здесь он выказывал огромное уважение. Он сдержал свой тон, его взгляд был отведен. На этот раз он выплюнул свое требование, смотря прямо. Результат слишком важен. – Ты сделал неправильный выбор, – хихикнула Клото. – Такой плохой неправильный выбор, – повторила Лахесис. – Плохой выбор приводит к плохому концу, – сказала Атропос без какой-либо интонации. – Ты должен жениться на другой. Или на двух. Нет. Нет, он не поверит этому. Динь принадлежит ему, а он принадлежит ей. Он не хотел никого больше… никого другого. – Еще есть время, чтобы все поменять, – добавила Клото. – О, да, время еще есть, – повторила Лахесис. – Это единственный способ пережить боль, – сказала Атропос. Кейн двинулся вперед с намерением вытрясти из женщин подчинение. – Отправьте. Меня. Назад. Клото подняла глаза и нахмурилась. – Ты портишь наш гобелен, воин. Сцены, созданные тобой не такие красочные, как те, которые хотим создать мы. Они предсказывали его будущее для красоты, и все его действия отражаются на полотне? Непостижимо! Заревев, Кейн полоснул кинжалом по нитям самой близкой к нему. Прошел вперед и разрезал больше. Все три ведьмы задохнулись от ужаса. – Вы отправите меня обратно к моей жене, или ваши глотки будут следующими. – Ты не посмеешь! – выдохнула та, что в середине. – Если вы видели мое прошлое, то получили представление о моем будущем и знаете, что я сделаю намного хуже этого. – Определившись, он шагнул вперед. ***