Все, что она знала, смерть… любая смерть… предпочтительней жизни с ее семьей. Боль и страдания, что шли с наказаниями Синды, были самыми худшими, но муки от осознания, что следующее наказание будет жестче, намного хуже. Родной отец ненавидел ее и отвергал на каждом шагу. Веками, девушка просто хотела, чтобы кто-то любил и ценил её. Конечно, и ещё Леопольд. Сводный брат хотел ее в своей постели, и не успокоится, пока не добьётся цели. Каждый день был новым испытанием. Жозефина просыпалась с ощущением, что стоит на вершине горы и кричит о помощи, но никто не слышит. Напряжение никогда не оставляло Жозефину. К концу каждого дня, ее нервы были настолько истощены, что она опасалась нервного срыва. Это уже слишком. Она устала, так сильно устала. Жозефина жаждала смерти. Нуждалась в смерти. Окончательной. К сожалению, она не могла убить себя,… и как болезненна подобная мысль? Остальные Феи могли положить конец своей жизни, но не она. Намеренно поранив себя, она страдала от раны, не имело значения насколько ощутимо, несколько недель, иногда месяцев. В конечном счете, она исцелялась. Даже от обезглавливания. Да, тело девушки отрастало. Ее отец приложил к этому руку, используя способность, которую она с удовольствием украла бы, но не могла. Охранники защищали его слишком усердно. Что-то тяжелое ударило ее в спину, сбив с ног. С громким треском, она упала прямо в грязь и покрытую ветками землю, выбив весь воздух из лёгких. Попытавшись вдохнуть, она перевернулась. Паника накрыла девушку, раскаляя и замораживая одновременно. Перед глазами замелькали крошечные черные точки, но ей все же удалось разглядеть фигуру человека, нависшего над ней. – Жозефина, – прохрипел он. Кейн. Девушка узнала низкий, хриплый тембр его голоса, и паника рассеялась. – Придурок! То, что ты звезда, не значит, что можешь так делать. Хватило бы и простого "стой". – Я сказал, стой. Ты не обратила на меня внимания. – Он убрал с нее свой вес, позволив девушке сесть. Она вдохнула столько кислорода, сколько смогла и зрение окончательно прояснилось. Воин присел перед ней, блики лунного света танцевали по нему. Волосы Кейна были взъерошены, но это не имело значения. Льняные пряди поблескивали, словно осыпанные звездной пылью, напоминая ей великолепные золотые пряди, которые только Опуленты… Феи высшего класса… могли себе позволить. Более темные пряди смешались с ночью. Красные глаза наблюдали за ней пристально, сердито… немного испепеляюще? – Твои глаза, – произнесла Жозефина, не уверена, задрожала она или содрогнулась. Она узнала этот кровавый цвет, который слишком много раз видела в светящихся глазах Синды. Но принцесса никогда не заставляла каждую пульсирующую точку ее тела дико трепетать. Кейн отвернулся, словно устыдившись. – Они красные. Я знаю. Бедный Кейн. – Что случилось? – Почему демон стал таким сильным? Не задумываясь, она потянулась, чтобы прикоснуться, затянутыми в перчатку, пальцами к его коже. Кейн уловил движение и напрягся, напомнив о своей неприязни к прикосновениям; гневное выражение усилилось. Но он не отпрянул, как сделал это с Сабином. – Так хорошо? – прошептала она. Кейн жестко кивнул. Сглотнув, она потянулась дальше. При контакте, его зрачки расширились, поглощая каждую крупицу цвета. Даже красный. Дыхание мужчины изменилось, от медленного к более глубокому и поверхностному. Казалось, даже воздух вокруг них наполнился электрическими импульсами, маленькие искорки затанцевали по всему телу Жозефины. Я… нравлюсь ему? Нет. Конечно, нет. Она и раньше испытывала страсть, но это было нечто совсем иное. Более интенсивное. Почти сокрушительное. – Хватит. – Движимый молниеносным рефлексом, Кейн схватил ее за запястье, и девушка поняла, что он дрожит. – Забудь о моих глазах, – он оттолкнул ее руку от себя. – Каждый раз, когда ты рядом, мне больно. Почему? Глубоко внутри, часть нее оплакивала разрыв между ними. Другая часть хотела оплакать его новый отказ. Ты злишься на него. Это глупо. – Откуда мне знать? Ты первый, кто когда-либо жаловался. – Ты ничего со мной не делала? – Конечно, нет. А сейчас, как ты нашел меня? Откуда знаешь мое имя? – Ответы не имеют значения. Я пришел помочь тебе. – Помочь мне? – Надежда расцвела так сладко, словно роза в солнечном свету, яркая и прекрасная. – Честно? Он кивнул. – О-о, Кейн. Спасибо тебе! – Он собирается убить ее, замечательный человек. Страх больше не будет ее постоянным спутником. Ей больше не придется терпеть наказание за свою сводною сестру. Больше не придётся избегать нападок Леопольда. – Как ты хочешь это сделать? Кинжалом? Голыми руками? Яд? Я голосую за быстро и безболезненно, но удовлетворюсь любым твоим выбором. Честно. Ты не услышишь от меня ни одной жалобы. Кейн блеснул идеально белыми зубами в хмурой улыбке. – Я не собираюсь убивать тебя, Динь-Динь. Подождите. Что? – Но ты только что сказал, что поможешь мне. – И только что назвал чокнутой Динь-Динь? Я не эльф размером с палец, черт возьми! – Так и есть. Я позабочусь о твоих проблемах, и ты захочешь жить. Каждая унция надежды увяла. Он понятия не имел, о чём говорил, или что невозможно справиться с подобной задачей. – Где ты был? – спросила девушка, игнорируя его предложение. Возвращался ли он домой к подружке? Последняя история о нем, которую прочла Жозефина, гласила, что воин одинок, но с того времени прошел год. Или, как в ее случае, тысяча лет. Баловал ли он эту безымянную, безликую женщину? Именно я спасла его. Я заслуживаю того, чтобы меня баловали. – Ответ на мое обещание, – прорычал Кейн. Она вздохнула. – Почему ты хочешь помочь мне, Кейн? – Прекрасный Кейн, с его разнообразием цветов. – Я не могу не помочь тебе. – Но… почему? – Ты мо… – Под его глазом дернулся нерв. – Я должен тебе. Он просто собирался убить себя, а она не хотела этого. – Ну, я освобождаю тебя от твоего долга. Как тебе такое по нраву? Кейн тряхнул головой. – Я твой новый постоянный спутник, Динь-Динь. И для нас обоих будет лучше, если ты привыкнешь к этой мысли. Кейн… с ней каждую секунду… Благословение и проклятие, как и ее способность, красть силы. – Либо убей меня, или выведи из леса, либо проваливай. Вот твои три альтернативы – Я выведу тебя из леса, – ответил воин, поднимаясь, окружая девушку абсолютной хищной уверенностью голодного зверя, – а пока я это делаю, ты расскажешь мне, скольких людей я должен убить, чтобы ты почувствовала, что стоит жить. Жозефина обвила себя руками, чтобы не соблазнится и не потянуться к нему снова. – Многих. – Значит проблема в людях. – Он остановился перед ней. – Да, но ты слышал меня? Их слишком много.