– Максимум фунтов десять. – Я запуталась, – сказала Кэти. – Значит, часы, которые ты выиграл у мистера Коула, ничего не стоят? – Нет, тут другое. Очевидно, отец не доверял ни банкам, ни сейфам, ни своим детям. Он спрятал часы с бриллиантами среди дешевого дерьма, которое использовал для трюков. – А тебе он не сказал? Макс покачал головой. – Я узнал об этом только в прошлом месяце. У большинства часов были поддельные сертификаты подлинности. Для страховки, понимаешь? – Понимаю. – Я хотел проверить их все как следует. Хотел начать все сначала, со всем разобраться, и это казалось хорошей идеей. – И узнал, что часы на самом деле стоят десять тысяч. Черт. Вот это и есть поэтическая справедливость. – Шестьдесят. – Что? – Часы, которые я проиграл мистеру Коулу, а затем отыграл, но не могу найти, стоят шестьдесят тысяч. – Но почему отец тебе не сказал? Да, ты точно не шутил, когда говорил о проблемах в вашей семье. Макс пристально посмотрел на нее. – А ты доверила бы мне шестьдесят тысяч? И то правда. Прошло три дня. Гвен дважды пролистала дневник, потом просмотрела еще раз. Да. Сегодня действительно четвертый день. Она так волновалась за Кэти, что потеряла счет дням. Она уже не помнила, когда такое случалось в последний раз. Она ощупала груди. Чувствительные, но такое уже случалось; это еще не означало, что она беременна. Тем не менее она не могла игнорировать пузырек надежды, появившийся в ее животе. Она снова ощупала груди, потрогала с боков под мышками. Ощущения слегка болезненные. И что это, игра воображения или ее грудь стала за ночь чуть больше? Она сделала глоток чая, пытаясь решить, не изменился ли вкус. Еще один ранний симптом беременности – изменение вкусовых ощущений, равно как и металлический привкус во рту. Гвен вынула из жестяной коробки кусок медового торта и отнесла в сад. Откусила немножко, а потом закопала остатки под дубом, раскинувшим ветви в дальнем углу. Суеверие, но она ничего не исключала. Уже нет. Они с Кэмом пытались завести ребенка три года и прошли все известные медицине тесты. Вердикт – бесплодие, без объяснения причин, что, как сказал Кэмерон, было всего лишь завуалированным способом сказать: мы не знаем. В глубине души Гвен допускала, что объяснение все же есть. Она наказана за магию крови. Или Лили каким-то образом мстит ей из могилы. Глупость, конечно. Более вероятно, что так решила судьба. Она исчерпала свою квоту удачи: Кэм, ее работы и красивый дом. Кэти была здорова и, как она надеялась, счастлива. Ей повезло. Так что очень повезло. Возможно, попытки стать матерью были перебором. Гвен разровняла землю поверх закопанного торта и произнесла заклинание. Она ничего не могла с собой поделать. Жадная или нет, неразумная или нет, но она хотела ребенка. Хотела быть матерью. Сила этого желания стала полным шоком и поглотила ее. Только работа позволяла ей забываться на несколько минут, но стоило остановиться, как жажда материнства возвращалась с прежней, неудержимой силой. Она пыталась объясниться с Кэмом. Желание сжимало все внутри; стягивало к центру, к пустоте, к тому месту, где надлежало быть младенцу. Это происходило и сейчас. Она ощущала тянущую боль внизу живота. Ниже ее живота. Поздно, слишком поздно Гвен поняла, что происходит. Нет, нет, нет. Она поспешила в ванную и села на унитаз. Вот оно, ярко-красное свидетельство еще одного провального месяца. Гвен откинулась на прохладный бачок и дала волю жгучим слезам, безудержно хлынувшим на разгоряченные щеки. Глава 12 Приятно выбраться на денек из отеля, а еще лучше провести время с подругой. Кэти волновалась, что испортила отношения с Анной, и была вне себя от радости, когда та пригласила ее посмотреть крикет. Молча поблагодарив мир за выходной, Кэти растянулась на травке на краю городской лужайки Пендлфорда. Жаждущее солнце высосало всю влагу, и трава под ней похрустывала. – Ну и погода. Кто бы мог подумать? – Она поправила черепаховые солнцезащитные очки «кошачий глаз» и сложила руки за головой. Бесконечную голубизну знойного неба подчеркивала пара рваных белых полосок. Анна приподнялась на локте и, прикрыв рукой глаза, устремила взгляд на далекие фигуры в белом. – Ты только посмотри на Николаса. Посмотри на его руки. Они такие сильные. И длинные. Наверно, он мог бы обнять меня трижды. – Довольно странный образ. – Ага, – сказала Анна. – Хотя и волнительный. – Она вытянулась рядом с Кэти. – Не могу поверить, что люди до сих пор играют в крикет, – сказала Кэти. – По-моему, это так старомодно. Крикет не из этого мира, отданного Wi-Fi и 3D-телевидению. – И играют в него до бесконечности. – Да уж. А ведь в наше время, когда все постоянно заняты, могли бы, по крайней мере, придумать укороченную версию. Какой-нибудь быстрый крикет. – Без шансов. Именно поэтому он им и нравится. – Анна кивнула в сторону игроков. – Крикет похож на гольф. Половина его привлекательности как раз в том, чтобы на целый день уйти от реальной жизни. – Но это так скучно, – вздохнула Кэти. – Почему бы просто не лечь на диван и не смотреть целый день фильмы? – Как жарко. – Анна потянула вниз шорты. – Вот бы поваляться голой. – Давай, – лениво протянула Кэти и закрыла глаза, притворившись, что спит. – То-то игрокам будет на что посмотреть. – Трава будет щекотать. Такая сухая, что кажется, будто это клочки бумаги. – Трусиха, – сказала Кэти, улыбаясь. – Ох-ох, кое-кто перевозбудился. Кэти открыла глаза и, подняв голову, увидела, что Николас идет к краю поля. Даже издалека было видно, какой сердитый и недовольный у него взгляд. Тон Анны заставил Кэти открыть глаза. Она подняла голову. Даже с такого расстояния было видно, какой у Николаса хмурый вид. – Это точно Эд, – сообщила Анна. – Николас говорит, что он обманывает. – А-а. – Не ахти какой ответ, но от жары у Кэти закрывались глаза. Стало так плохо. – Смотри. – Анна кивком указала на худого мужчину с черными волосами. – Аж сияет от злорадства. – Ты действительно вникаешь во все это? – Интересоваться хобби друг друга очень важно. В этом секрет долгих и счастливых отношений. – Секрет? – поддразнила Кэти. – Ну, один из них. Однажды я прочитала об этом книгу. – Дай угадаю – нужно еще выслушивать друг друга и проводить вместе время, а тебе делать ему минет каждый вечер. Анна рассмеялась. – Какая ты гадкая. – Так он проявляет интерес к твоим увлечениям? – Кэти не знала, есть ли у Анны какие-нибудь увлечения, но она была за равенство. – О, я для него практически не существую. Мои отношения с Николасом чисто теоретические, но я над этим работаю. – Наверняка заметит, если будешь загорать голой, – сказала Кэти. Худощавый темноволосый парень мчался по полю, размахивая руками, как мельница крыльями, но прежде чем он бросил мяч – Кэти подумала, что пропустила бы момент, если бы моргнула, – другой игрок обхватил его и повалил на землю. – Господи! – Она села. Анна засмеялась. – Боже мой, какой идиот. – Она с улыбкой посмотрела на Николаса. – Это его взбодрит. – А теперь их команда не проиграет? За нарушение правил или что-то в этом роде? – С какой стати? – Анна нахмурилась. – Эд споткнулся. В этом никто не виноват. – О чем ты говоришь? Тот парень схватил и повалил его на землю. – Кэти поискала взглядом блондина. Анна посмотрела на Кэти так, словно подруга сошла с ума.