Оказалось, что для того, чтобы стать хорошим отчимом, мало одной решимости взять под свое крыло троих малышек. Прежде, чем съехаться с Морган, Ланс и понятия не имел, что ему придется так трудно. Дочерей Морган он любил. И ему казалось, что это взаимно. Холостяцкий оптимизм внушал ему, что этого достаточно. Но не тут-то было. Воспитание детей – непростая работа, и он чувствовал, что совсем к этому не готов – это все равно что выйти на каток в самый разгар хоккейного матча, не захватив с собой ни коньков, ни клюшки. – Может, он решил, что в такой ситуации разумнее всего дождаться Эвана и поговорить с ним с глазу на глаз, – предположила Морган, надкусив очередной пончик. – Это вполне в его духе, – согласился Ланс. – Возможно, он специально оставил входную дверь незапертой – для Эвана, – предположил Шарп. – Нет, – Морган уверенно покачала головой. – Тина рассказывала, что Пол тщательно следил за тем, чтобы все двери были заперты. У Эвана был ключ. – Тогда надо выяснить, у кого еще мог быть ключ, – сказал Шарп. Ланс записал этот вопрос на доске. – Нам надо собрать досье на Пола, Тину и Эвана. – И еще не забудь про Кирка Мида, родного отца мальчика, – напомнил Шарп. – Информация о друзьях Эвана нам тоже не помешает, – сказала Морган и сделала пометку у себя в блокноте. – Сегодня полицейские должны были наведаться к ним с расспросами. – О, это дохлый номер, – усмехнулся Ланс. – Колгейт – совестливый шериф, – заметил Шарп, – Вот только чересчур старомодных взглядов. Он по-прежнему уверен, что запугивать подростков – это лучшая тактика. – Возможно, с нами ребята будут куда откровеннее, – предположила Морган. – Во-первых, мы не копы, во-вторых, мы на стороне Эвана. – Справедливо, – заметил Ланс. – Загляну-ка я в паб сегодня, – сказал Шарп. – Порасспрашиваю ребят, не знают ли они чего. Под ребятами он имел в виду вовсе не подростков, а своих давних приятелей-полицейских. Многие из них уже ушли на пенсию и были старше Шарпа. – Может, кто из них помнит мерзавцев, арестованных Полом. Как-никак, он довольно долго прослужил в полиции. Наверняка ему не раз поступали угрозы. Преступники нередко считали своим долгом отомстить полицейским, упекшим их за решетку. В большинстве своем дело ограничивалось лишь словесными угрозами, но некоторые переходили к реальным действиям. – Попрошу маму заняться сбором информации. Я как раз собирался ей сегодня звонить, – сказал Ланс. Его мать страдала от агорафобии[2], депрессии и патологической тревожности. При этом она была настоящим компьютерным гением и зачастую помогала детективному агентству находить нужные сведения в сети, особенно когда дело касалось запутанных преступлений, и Шарп с Лансом просто не справлялись вдвоем. Вообще, Ланс навещал маму чуть ли не ежедневно, но недавно взял небольшую паузу. Женщиной она была болезненной, и он боялся заразить ее вирусом, от которого слегли дочки Морган. – Тина предоставила нам доступ к информации, которая хранится у нее на телефоне, – сказала Морган, кивнув на стопку бумаг, лежащую на столе. – Я распечатала данные по активности всех мобильных устройств в семье за последний месяц. Сперва поработаю с этими сведениями, а потом обзвоню все местные больницы. Может, Эван обращался за медицинской помощью? Но Лансу эта гипотеза показалась сомнительной. Эван пустился в бега. Вряд ли он доверился бы незнакомым взрослым. – Давайте распечатками с телефонов займусь я, – вызвался Шарп. – Пусть Дженни тогда поищет в сети нужную нам информацию, а ты, Морган, обзвони больницы. А еще вам с Лансом надо поскорее пообщаться с друзьями Эвана. Если кто и сможет с высокой долей вероятности предположить, где прячется парень, то только они. – Я не был у мамы с тех пор, как Мия с Эйвой заболели, – сказал Ланс. В его голосе слышалось волнение. Конечно, он созванивался с матерью, в том числе и по видеосвязи, но живого общения это заменить не могло. В годы учебы в колледже Ланс ослабил свой надзор за мамой – и закончилось это масштабным срывом. – Тогда я сейчас позвоню ей и продиктую нужные нам имена, а попозже заеду к ней, – продолжил Ланс, и Шарп кивнул. – Она очень быстро работает – возможно, когда я до нее доберусь, у нее будут уже для нас ценные сведения, – продолжил Ланс, положив маркер на маленькую полочку под доской. – А потом мы с Морган пообщаемся с Джейком О’Рейли, лучшим другом Эвана. – А ты уверен, что Эван не мог сам застрелить Пола? – спросил Шарп, поймав взгляд Ланса. – Абсолютно, – заявил Ланс. Он и впрямь всей душой в это верил. – Эван и мухи не обидит. Единственный человек, которому он способен причинить боль – это он сам. И это тревожило Ланса сильнее всего. Эван был далеко не самым эмоционально стабильным подростком на свете. И если он и впрямь застал убийство Пола, увиденное вполне могло травмировать его до непредсказуемой степени. Глава седьмая Морган прочла фамилию, написанную над почтовым ящиком, и посмотрела в свои заметки. – Дом сто двадцать семь. Тина сказала, что здесь живет Джейк О’Рейли, но на ящике написано «Дункан». – Сейчас разберемся, – Ланс свернул на длинную подъездную дорожку. Джейк О’Рейли жил на небольшой ферме на самой окраине Скарлет-Фоллз. Окинув взглядом скотный дворик, увязший в грязи, Морган потянулась к заднему сиденью и достала оттуда сапоги, которые всегда возила с собой на случай ливней, и переобулась в них. У Ланса зазвонил телефон, и он взял трубку. – Шарп, вы на громкой связи. – Я просматриваю данные по телефонной активности Эвана, – сообщил Шарп. – За последние две недели ему поступило семь звонков с номера, зарегистрированного на некоего Т. Нельсона. Сообщений никаких. Только звонки. При том, что в остальном Эван предпочитает общаться письменно. – А раньше ему с этого номера не звонили? – уточнила Морган. – За последние два месяца – нет, – ответил Шарп. – Мне еще предстоит прочесть несколько сотен сообщений, но все же спросите у друзей Эвана, не знают ли они, кто такой этот Т. Нельсон. – Спасибо, Шарп! – Ланс завершил вызов и открыл дверь. Морган вышла из машины и осмотрелась. На горизонте собирались мрачные тучи, угрожая вот-вот излиться дождем. Неподалеку от дороги белел двухэтажный фермерский домик. За ним, посреди хозяйственных построек находилась большая конюшня. Участок земли, раскинувшийся вокруг, был аккуратно поделен на загончики для скота. В душном воздухе повис запах навоза и свежескошенной травы. У Морган защекотало в носу, и она чихнула. Неподалеку послышался перестук копыт, и Морган, резко обернувшись, увидела, что к заборчику, неподалеку от которого припарковался Ланс, бегут три стройные лошади. Они сбавили скорость и загарцевали на месте, фыркая и взбивая копытами грязь. – Чем могу помочь? – поинтересовался мужчина, выводя из сарая красивого черного скакуна. Незнакомец оказался даже выше Ланса, хотя того никак нельзя было назвать лилипутом. Из кустов выскочил кролик. Черная лошадь испуганно подпрыгнула и приземлилась, неуклюже расставив ноги и округлив глаза. – Вы заходите, не бойтесь, – сказал мужчина, потянув за уздечку. – Мы бы хотели поговорить с Джейком, – крикнул ему Ланс. Лошадь заржала. – Погодите минутку. Я сейчас вернусь, – пообещал здоровяк и повел лошадь к одному из просторных загонов, где ее уже ждали три других скакуна. Он зашел в загон и отстегнул поводья от уздечки. Лошади тут же принялись здороваться, дружелюбно соприкасаясь носами и потираясь друг о друга мордами, а потом повернулись и радостно убежали вдаль. Мужчина вышел из загона, закрыл за собой ворота и направился к Лансу и Морган. Его джинсы и высокие кожаные ботинки были все в грязи. На футболку с логотипом морской пехоты США налипло сено. А на руке Морган заметила татуировку с надписью «Semper fidelis»[3]. – Я бы вам руку пожал, да не хочу вас испачкать, – сказал он. – Поскорее бы уже прекратились эти дожди, а не то мы просто потонем в грязи. Ланс протянул ему свою визитку. – Вы – мистер О’Рейли? – уточнил он. – Нет-нет. Меня зовут Стив Дункан, – ответил здоровяк и нахмурился, пробежав взглядом текст на визитке. – Вы – частный детектив? У Джейка какие-то проблемы? – Нет, мы просто хотели задать ему несколько вопросов, – пояснила Морган, окинув территорию взглядом в поисках других людей и машин. Неподалеку от дома она заметила старенькую «Хонду». – А родители Джейка здесь? Дункан усмехнулся. – Не-а. А почему вы спрашиваете? – Мы ищем Эвана Мида, – пояснил Ланс. – Он пропал. А я – не просто детектив, но и его хоккейный тренер. Мы очень за него переживаем. – Увы, ничем вам помочь не могу, – покачав головой, ответил Дункан. – Не знаю я никаких Эванов Мидов. – Эван – близкий друг Джейка, – сказал Ланс. – Мы бы хотели с ним поговорить. Может, он подскажет, где искать Эвана? – Я не знаю никаких друзей Джейка, – сказал Дункан, доставая из кармана мобильник, а потом с изумительной скоростью, учитывая существенную разницу в размерах между его пальцами и крошечной клавиатурой, набрал и отправил сообщение. Ответ пришел через несколько секунд. – Он у себя в комнате, делает уроки. Сейчас он выйдет. – Мы бы хотели поговорить с родителями Джейка, – уточнила Морган. – Вы не знаете, где их найти? Дункан убрал телефон в карман. – Папашу своего непутевого Джейк уже лет десять не видел, – сказал он. – А мама одно время жила со мной, но бросила нас обоих в прошлом году. – При этом Джейк остался у вас? – удивленно переспросила Морган. – А она и не предлагала ему иных вариантов, – с презрением пояснил Дункан. – Она упорхнула тайком, пока он был в школе. И я его пожалел. Ему больше некуда было пойти, – сказал он, скрестив на груди мускулистые руки. – Парень он неплохой. Да, раньше он частенько нарывался на неприятности. Но что с него взять – его матушка ведь только и делала, что бухала, закатывала истерики и била его. Без нее ему гораздо лучше. Когда она сбежала, я сказал ему: если хочешь, оставайся, но сперва выбрось из башки всю дурь. Желаешь и дальше выкидывать всякие фокусы – катись отсюда. Но если хочешь жить со мной, ты должен мне помогать, чтобы не быть нахлебником, и не лезть на рожон. И он ко мне прислушался. С тех пор мы неплохо ладим. – Благодарим за помощь, – сказал Ланс. – Скажите, а во сколько Джейк вернулся домой прошлой ночью? – Чего не знаю – того не знаю, – отозвался Дункан. – Я рано ложусь спать. А как он вошел – я не слышал. Его комната находится в другом конце дома.