– Вы в Майну ездили? – с улыбкой спросила Саша, поворачиваясь к ним. – Мы не хотели вам мешать, – не удержался Ваня, ставя на стол банку с молоком. – Да и приятель Нева читает очень медленно, вот и задержались. Лиля после этих слов принялась нервно вытаскивать содержимое пакета на стол: хлеб, килограмма два сосисок, кусок сыра, что-то, завернутое в газету, судя по острому запаху специй – сало, немного обветренную колбасу, несколько пакетов макарон и что-то еще в банке. На Сашу с Войтехом она предпочла не смотреть. Проигнорировав комментарий Вани, Войтех обратился к Неву: – Удалось что-то узнать? – Не так много, – пожал плечами тот, садясь на свободный стул. – Это ведь неточная наука. Наиболее часто появление призраков связывают с насильственной смертью. Злоба и ярость живого существа в момент убийства порождает сильный энергетический след, который потом и становится той самой тенью, призраком – называйте, как вам больше нравится. На втором месте возможных причин: сильное желание умершего остаться среди живых. Например, чтобы завершить какое-то дело или рассказать о какой-то несправедливости. Или, как вариант, чтобы помочь живым найти свое тело. Если у нас действительно тайное захоронение, нам бы это подошло, если бы не одно «но». У нас тут слишком много теней, и не похоже, чтобы они пытались нам что-то показать. – Да и захоронение уже не совсем тайное, – заметила Саша. – Мы с Войтехом уверены, что на том месте с аномальной растительностью похоронены люди из этой деревни, а никакой не домашний скот. – Как вы можете быть в этом уверены? – Лиля внимательно посмотрела на Войтеха. – Простая логика, – невозмутимо ответил тот. – Мы видели призраков, есть основания полагать, что это люди, которые здесь когда-то жили. Но они должны были тогда тут и умереть, а могил нет. Зато есть место, богатое органическими соединениями, как захоронение живых существ. Какой еще вывод напрашивается? – Действительно логично, – хмыкнул Ваня, бросив быстрый взгляд на сестру. – Кстати, это вполне укладывается в то, что узнал я. Из достоверных источников мне стало известно, что жители деревни таинственным образом умерли в течение нескольких дней в разных концах нашей необъятной родины, которая в то время была еще необъятнее. Ваня коротко пересказал им официальные сведения, добытые Павлом Сатиновым. – Логично предположить, что все они умерли здесь, – добавил он в конце, – но это тщательно пытались скрыть. Потому что я не верю в то, что люди могли разъехаться так далеко. Даже если их госпитализировали не в одну больницу, то уж точно не в настолько разные места. Войтех выслушал Ваню, не перебивая, только нервно щелкая ручкой. Все сходилось: жители деревни умерли, и произошло это достаточно страшно, чтобы по какой-то причине всю историю завернули в фантик изо лжи. Только это не давало ответа на два главных вопроса: что именно случилось и почему это место теперь кишит призраками? – Если они умерли от гриппа, – обратился Войтех к Неву, – то по какой причине они могли остаться в этом мире в такой вот страшной форме? Все вместе? Не просто кто-то один или два, кто не закончил что-то важное, а все, кто умер во время эпидемии? – Бывают причины, не связанные ни со смертью, ни с жизнью людей, – Нев снова принялся сосредоточенно протирать очки. – А с чьей-то чужой волей. Дух можно призвать из загробного мира, а можно просто не пустить его туда. Но тут требуется не просто воля, надо иметь такую власть или знать, что может ее дать: слова или предметы. – Другими словами, колдовство? – Да, – кивнул Нев. – В широком смысле. – То есть мы не можем исключить ни болезнь, ни убийство, – подытожил Войтех. – Тогда надо копать. Надо откопать их и посмотреть: убили их или они умерли сами. – Я вам еще не все сказал, – заметил Ваня, и теперь в его голосе больше не было ни насмешки, ни веселья. Он был крайне серьезен. – По неофициальным данным где-то здесь могла быть секретная военная база. Кто знает, чем они там могли заниматься и что здесь могло произойти на самом деле? Что если это был не грипп, а нечто серьезнее? И раскапывать могилу в данном случае означает открыть ящик Пандоры? Он многозначительно посмотрел на Сашу. Та молчала, что-то прикидывая в уме. – Симптомы, описанные в письме, могут указывать не только на грипп, – наконец согласилась она. – Просто это первое, что приходит в голову. Первое и самое логичное. И Нев же сказал, что наиболее частое появление призраков связанно с насильственной смертью. Я все-таки больше склоняюсь к тому, что мы имеем дело с массовым убийством. И прежде, чем ты начнешь мне возражать, Дворжак, – она посмотрела на Войтеха, – я объясню. Есть то, чего мы отрицать не можем: призраки. Это уже само по себе аномально. И предполагать, что тут разрабатывалось какое-то секретное биологическое оружие, из-за которого люди погибли, а потом их вдобавок еще кто-то не пускает туда, куда они должны уйти после смерти, – это уже перебор, вам не кажется? Слишком много аномальщины на квадратный метр. Их убили, поэтому они и не могут уйти. И даже если сейчас эти отшельники не настолько кровожадны, чтобы убить случайно забредшего на их территорию путника, кто знает, какими они были шестьдесят лет назад? Думаю, проводить раскопки совершенно безопасно. Войтех посмотрел на Сашу, потом на Ваню, перевел взгляд на Нева и окончательно остановился на Лиле. Все смотрели на него и ждали его решения. Значит, он сумел правильно себя поставить. – У меня есть перчатки и респираторы, – он неопределенно кивнул в сторону улицы, где стояла машина с привезенными с собой ящиками. – Это не очень-то надежно, но хотя бы для успокоения совести надо их надеть. – Вы все-таки хотите раскопать эту… братскую могилу? – ахнула Лиля. – Нам надо убедиться, во-первых, что это могила, во-вторых, что жителей деревни убили. – Он поднялся со своего места. – Хорошо бы успеть разобраться с этим до темноты, так что давайте поторопимся. Саша или Лиля, вы сделайте нам с собой кофе и возьмите что-то для быстрого перекуса, не хочется терять время и ходить туда-сюда, а мы с Невом и Иваном пройдемся по соседним хозяйствам. – Зачем? – не понял Ваня. – Чего я с собой не взял, так это лопат, – Войтех улыбнулся. – Надеюсь, удастся найти их здесь. Мужчины оделись и вышли из дома, а Саша и Лиля принялись делать бутерброды. Вернее, делать их начала Лиля, Саша же первым делом отправилась к своей аптечке. Если Войтех снова собирается идти на то странное место, ей неплохо было бы иметь в кармане хотя бы нашатырный спирт. Вдруг он снова в обморок хлопнется? А еще лучше взять с собой пластырь и йод, кто знает, что он поранит себе в этот раз. Да, и плитку шоколада не забыть бы. – Сделаешь кофе? – попросила Лиля, когда чайник издал противный писк. – Я возьму какое-нибудь одеяло, не на земле же нам сидеть. – А ты думаешь, Дворжак даст тебе долго посидеть? – удивленно подняла бровь Саша, наливая кофе в термос. Лиля пропустила ее вопрос мимо ушей, зашла в спальню, где этой ночью спал ее брат. Там на кровати оставалось одеяло. Сворачивая его, она неожиданно наткнулась рукой на что-то металлическое и холодное. Машинально сжав пальцы, она поднесла свою находку к глазам. Это был кулон. Довольно старый, но тщательно отполированный, с замысловатым рисунком. Лиля уже видела эту вещицу раньше. На шее у Саши. И прекрасно знала, что чаще всего та прячет его под одеждой. Она нахмурилась, свернула одеяло и вышла на кухню. – Это, кажется, твое? – холодно поинтересовалась она, протягивая Саше кулон. Саша коснулась рукой шеи, проверяя, на месте ли цепочка. Как она могла его потерять? Такого еще никогда не случалось, она никогда и нигде его не забывала, он был ей слишком дорог. Она попыталась восстановить в памяти весь процесс гипноза и поняла, что была слишком напугана тем, как неожиданно Войтех очнулся, и совсем забыла про кулон. Видимо, выпустила его из рук и не заметила. – Спасибо, – смущенно поблагодарила Саша, застегивая замок цепочки на шее и прекрасно представляя, как это все выглядит в глазах Лили. Та молча подхватила одеяло, пакет с бутербродами и вышла из дома. 2 мая 2012 года, 14:41 д. Комсомольская, городской округ Саяногорск, Республика Хакасия Войтеху, Неву и Ване удалось раздобыть нужное количество лопат. Те, естественно, оказались далеко не в самом лучшем состоянии, но были вполне пригодны к использованию. Копать пришлось долго. Захоронение находилось на довольно большой глубине, а как минимум из Саши и Лили копатели вышли неважные. Мужчины работали гораздо активнее, даже Нев старался не отставать от более молодых товарищей. Только изредка он останавливался, протирал свои очки от налипшей грязи и снова брался за лопату. Спустя некоторое время и Ваня, и Войтех сняли куртки, небрежно бросив их на одеяло, которое Лиля принесла с собой. Саша только головой покачала, увидев это. Низко над землей нависали тяжелые свинцовые тучи, не давая солнцу шанса хоть немного прогреть воздух, в любую минуту мог пойти дождь. Несмотря на послеполуденное время туман все еще окутывал деревню, а эти двое раздеваться начали. Хотя, работая лопатами, они точно не замерзнут, зато потом смогут надеть на себя сухую одежду. За все время Войтех не произнес ни слова. Казалось, мыслями он вообще находился не здесь. Даже не в меру болтливый Ваня, и тот молчал. Со стороны Лили изредка доносилось раздраженное «Черт!», означавшее, что она сломала очередной ноготь. Спустя примерно два часа вместе с комком земли Ваня выбросил из ямы кость. – Кажется, что-то есть, – громко сказал он. Дальше работа пошла еще медленнее и кропотливее. Никому не хотелось сильно тревожить мертвых. Раскапывать все захоронение не стали, здраво рассудив, что если есть одно тело, значит, остальные тоже здесь. Найденный Ваней скелет аккуратно расчистили, Войтех достал из своей куртки смартфон и сделал несколько снимков. – Похоже, тела действительно сжигали, – заметила Саша, сидя на корточках и руками в резиновых перчатках очищая кости и то, что осталось от одежды. – Именно сжигали, а не кремировали. Они сожжены не полностью. – Она выразительно посмотрела на Войтеха. Тот кивнул. Остальные лишь недоуменно переглянулись. Лиля аккуратно завернула в полиэтиленовый пакет фрагмент какой-то одежды. – Тогда я поищу следы катализатора, – пояснила она. – Если их сжигали, должны были его использовать. Это может дать нам дополнительную информацию. Саша тем временем внимательно осмотрела останки, обращая особое внимание на шейные позвонки и грудную клетку, полагая, что, если бы всех этих людей убили, повреждения были бы в первую очередь именно там. Кости сохранились не в самом лучшем состоянии, однако следов ни от лезвия, ни от пули Саша не нашла. – Давайте откопаем еще хотя бы одно или два тела, – попросила она. – Для уверенности. Войтех согласно кивнул. После осмотра других найденных останков Саша пришла к выводу, что Войтех оказался прав: это было не массовое убийство. Все эти люди умерли ненасильственной смертью. Получалось, что все-таки от болезни. И кто знает, от какой именно? Пожалуй, теперь ей стало даже немного страшно. Что именно они раскопали и во что им это выльется? Вдруг Ваня был прав, и раскапывать могилу не стоило? Саша сильно сомневалась, что возбудитель, что бы это ни было, мог сохраниться в таких условиях, но если речь действительно идет о биологическом оружии, кто знает, какими свойствами оно обладало. «Ох, допрыгаешься ты когда-нибудь со своим упрямством, – мысленно отругала она себя. – И себя подставишь, и остальных. Ты ведь не была на сто процентов уверена, что это убийство. Ты допускала возможность болезни. Ты допускала возможность биологического оружия или просто какой-то опасной инфекции. Но ты все равно настояла на раскопках. И давай смотреть правде в глаза: это было исключительно из желания переспорить Дворжака. Доказать ему свою правоту. Зачем?» Саша поднялась, отряхнула джинсы и с виноватой улыбкой посмотрела на остальных. – Этих людей не убивали, – сказала она. – На всякий случай после возвращения сдайте анализы. – Отлично, просто здорово, – проворчал Ваня. – Что будем делать дальше? – он вопросительно посмотрел на Войтеха. – Закапываем? – Закапываем, – коротко кивнул тот, предварительно взяв несколько образцов уцелевших тканей. – И как можно лучше. Чтоб стервятники не добрались. И вообще… – он не договорил, но и так все было понятно. Зарыв братскую могилу обратно, исследователи молча вернулись в дом. Мелкий дождь все же начался, на улице стало совсем некомфортно. Потратив какое-то время на приведение себя в порядок, они снова собрались за столом. Есть никому не хотелось, даже бутерброды и кофе, которые они брали с собой, так и остались нетронутыми. – Гадкая какая-то история, – заметил Ваня без своего обычного юмора, угрюмо глядя сквозь грязное стекло на улицу. Он бы сейчас не отказался от бокала хорошего коньяка. Даже после того, как чувствовал себя утром, все равно не отказался бы. – Зато теперь мы знаем ее почти всю, – откликнулся Войтех, положив перед собой на стол сцепленные в замок руки. – Мы знаем, что первым заразился некий Осип Семенович. Он откуда-то и притащил эту болезнь. Был ли это просто особо жестокий грипп или действительно имела место утечка чего-то более страшного в тайной лаборатории, мы не знаем и, скорее всего, никогда не узнаем. В Москве я попробую найти возможность изучить ткани, которые я взял на анализ, но не факт, что возбудитель сохранился. – Надеюсь, что не сохранился, – тихо пробурчал Ваня. – Еще мы знаем, что за неделю заразилось все население, – продолжил Войтех, даже не услышав реплику Ивана. – С мужчиной, которого послали за врачом, похоже, что-то случилось по пути в Майну. Вариантов тут может быть много, и это мы тоже никогда не узнаем наверняка. Ясно одно: он не доехал туда. Тем временем люди в деревне заразили друг друга и по очереди умерли. Оставшись без связи с внешним миром, они никак больше не могли сообщить о своей беде. В Богословке слишком поздно заметили, что они давно не приезжают. Но даже когда все вскрылось, вместо того, чтобы похоронить людей, проанализировать ситуацию и сделать из нее выводы, их тела просто скинули в яму, подожгли, а останки зарыли. Потрясающе. – В отличие от Вани, Войтех мечтал о чашке приторно-сладкого кофе. Такого же, как ему делала Саша сначала после его обморока, а потом после сеанса гипноза. Просто чтобы прогнать изо рта горечь, неизвестно откуда там взявшуюся. – Я не люблю теории заговоров, – заметила Лиля. – Но секретная военная база с лабораторией бактериологического оружия в эту картину, на мой взгляд, прекрасно укладывается. Я не уверена, что такой огород стали бы городить из-за обычного гриппа. Как вы думаете? – она вопросительно посмотрела на Нева. – По-разному могло быть, – Нев пожал плечами, удрученно протирая очки. – Может быть, местное руководство очень не захотело анализировать ситуацию, чтобы не оказаться в результате анализа крайними и не отправиться в лагерь или к стенке. А может, и с уровня повыше приказ пришел все замять и спрятать концы в воду. Могло и КГБ свои интересы защищать. – Причина эпидемии, причины сокрытия эпидемии – это все хорошо и интересно, – сказала Саша. – Но, как мне кажется, эти причины нам не сильно помогут понять, что нам делать с призраками. – А что нам делать с призраками? – переспросила Лиля. – Позвать священника? У меня реально никаких идей, как упокоить их души. – Традиционно нужно понять, чего хотят призраки, и сделать это, – пожал плечами Нев, возвращая очки на нос. – Чего они могут хотеть? Если они не были убиты, значит, не возмездия. И вряд ли священника, из письма явно следует, что они были атеистами. Из этого я делаю вывод, что способ их погребения здесь тоже ни при чем. В блокадном Ленинграде и хуже бывало. – Правды? – предположил Ваня. – Чтобы о них знали? – Как вариант, – согласился Нев. – Войтех, что вы думаете? – он повернулся к Дворжаку. Но тот, похоже, ничего не думал. То есть как раз думал, но так глубоко погрузился в собственные мысли, что вопроса Нева просто не заметил. Как не заметил и того, что начал тихо проговаривать свои мысли вслух, снова переходя на чешский: