– Это же интересно, разве нет? – Саша удивленно посмотрела на него. – И разве ты сам здесь не из-за этого? Не из-за интереса? Неяркого света луны хватало, чтобы видеть лицо Войтеха, и она внимательно его рассматривала. Она была уверена, что он здесь не только из-за интереса. И сейчас все еще наивно надеялась вызвать его на откровенность, а заодно перевести разговор и скрыть свои причины интересоваться аномальным. Хотя Саша сама была не до конца уверена, что такие причины у нее есть. – Я здесь не для того, чтобы увидеть, – Войтех покачал головой, отвернулся от нее и перевел взгляд на небо, усеянное звездами. Ночью оно было почему-то более ясным, чем днем. – Я здесь для того, чтобы понять. Понять то, что я уже видел. И узнать, что еще есть. И связано ли это как-то между собой. Он вздохнул. Еще несколько часов назад он был готов даже на грубость, чтобы скрыть собственные способности. Сейчас, когда так хорошо были видны звезды, которые он любил с детства и которые не перестал любить, даже чуть не умерев среди них, почему-то хотелось рассказать. Или просто объяснить, чтобы она не придумывала себе разные версии, не имеющие ничего общего с реальностью. – Целитель был прав насчет меня, поэтому я поверил ему. Я не болен. Я действительно вижу некоторые вещи, которые не должен видеть. Никто не должен. Саша несколько секунд молчала, разглядывая его, а потом осторожно поинтересовалась: – Мне снова не стоит спрашивать, что ты имеешь в виду? Войтех сидел тихо и неподвижно, глядя на звезды, к которым он больше никогда не поднимется. Бесполезно рассказывать. Она все равно не поверит. Это ведь относится к тому, во что сложно поверить, не увидев собственными глазами. Она не видела, а он слишком хорошо знал последствия попыток рассказать о том, что никак не можешь подтвердить документально. – Не стоит, – наконец ответил он, прикрывая глаза. Спать хотелось невыносимо. – Я просто хочу, чтобы ты знала: я не болен, я не считаю, что ты плохой врач, и дело совсем не в том, что я тебе не доверяю. – Тогда в чем? – настаивала она. – Что такого ты видишь, о чем не можешь рассказать? Войтех дал ей понять, что и в этот раз ничего не расскажет, но зачем он тогда вообще начал этот разговор? Мог бы просто сказать, что ему это интересно. Она бы не поверила, но развивать тему не стала. Однако он чуть приоткрыл завесу тайны и снова собрался отыграть назад. Этого Саша ему позволить не могла. Разве что он опять ей нагрубит. – Дело в том, что ты не поверишь мне, – с натянутой улыбкой пояснил Войтех, снова посмотрев на нее. – Доказать я тебе не смогу. А сейчас я не могу позволить себе компрометировать себя в глазах кого-либо в нашей группе. Так что лучше ты будешь считать меня хамом и шовинистом, чем психом… Но вообще-то я не хотел тебе ни грубить, ни врать. Приношу свои извинения за это. – Понятно, – она вздохнула, – врать я тебе не хочу, но иди-ка ты, Саша, со своими вопросами на хрен, так? Впрочем, тебе виднее. Если тебе больше нравится, чтобы я считала тебя хамом, а не психом, пусть будет так. Ответное «извини» за то, что все время лезу не в свое дело, больше не буду, хотя обещать не могу. Все, мир, дружба, жвачка? – Она улыбнулась и протянула ему руку. – Мир, – Войтех пожал протянутую ладонь, задержав ее в своей несколько дольше, чем было необходимо. Возможно, он бы так и не выпустил ее руку, если бы со стороны улицы не раздались какие-то странные звуки. – Что это? – тут же насторожился Войтех, прислушиваясь. – Шаги? Саша тоже прислушалась. В ночной тишине определенно раздавались чьи-то тяжелые шаги. Она попыталась разглядеть что-нибудь на дороге, но в неверном свете луны ничего не было видно. – Кто-то из наших не спит? – почему-то шепотом спросила Саша. – Нет, – так же тихо ответил Войтех. – Все были на месте, мимо нас бы не прошли. Он осторожно поднялся и двинулся в сторону дороги, ступая едва слышно, чтобы посмотреть, кто там ходит. Здесь никого не могло быть. Однако когда он осторожно выглянул из калитки, он увидел впереди спину удаляющегося человека. Тот шел медленно, тяжело. Он был совершенно один, шел вниз по улице. – Саша, подожди меня здесь, – попросил Войтех, намереваясь последовать за незнакомцем. – Ну уж нет, – не отрывая взгляд от идущего впереди человека, ответила она. – Я с тобой. – И, чтобы он не думал возражать, тут же осторожно пошла вперед. Войтеха раздражала эта манера гражданских не слушаться. Он схватил Сашу за руку и заставил ее держаться позади него. Вместе они, стараясь не шуметь, последовали за одинокой фигурой. Это определенно был мужчина, и чем больше Войтех разглядывал его спину, тем больше он убеждался, что он немолод, но ничего другого по спине нельзя было понять. Единственное, в чем Войтех был почти уверен, – это в том, что перед ними не один из отшельников и что идет он к выходу из деревни. Саша шла на полшага позади Войтеха, крепко вцепившись в его руку. Не потому, что ей было страшно. Она испытывала скорее возбужденное любопытство. Но она опасалась забыться и вырваться вперед, а Войтех весьма недвусмысленно дал ей понять, что ему это не по душе. Мужчина впереди шел медленно, но уверенно. Не было похоже, что он заблудился. Он как будто знал эти места, потому что не оглядывался, не пытался сориентироваться на местности. Он просто шел, немного шаркая ногами, обутыми в тяжелые сапоги. Саша и Войтех шли за ним, не отставая и не сокращая расстояние. – Как думаешь, кто это? – тихо спросила Саша, на мгновение посмотрев на Войтеха, и тут же споткнулась и подвернула ногу. – Черт! – Осторожно, – прошипел тот, поддерживая ее. – В порядке? – В порядке, куда я денусь, – ответила она, снова стараясь ступать как можно тише и теперь глядя в основном под ноги и лишь изредка бросая быстрые взгляды на того, кого они преследовали, чтобы убедиться, что он все еще впереди. Они уже вышли из деревни и теперь явно направлялись к кладбищу. Мужчина уверенно миновал первые могилы, как будто искал какую-то конкретную и точно знал, где она находится. Саша на секунду замешкалась у входа. – Испугалась? – Войтех насмешливо приподнял брови. – Нет уж, теперь пойдешь со мной. Он потянул ее за собой, чтобы не потерять мужчину из вида. К счастью, кладбище было совсем маленьким. Незнакомец довольно быстро нашел нужную могилу, вошел на ее территорию сквозь закрытую калитку, сел на скамейке и замер. Саша с Войтехом притаились за деревом неподалеку. – Что он делает? – Войтех нахмурился. Саша выпустила его руку и сделала шаг вперед, присматриваясь. Мужчина сидел на скамейке, наклонившись вперед и закрыв лицо руками. Плечи его мелко подрагивали. – Мне кажется, он плачет, – прошептала она. – Что это такое, черт возьми? Откуда здесь ночью человек? – Это не человек, – возразил Войтех. – Уже нет. Ты не видела, как он прошел сквозь калитку? Сквозь закрытую калитку? Саша недоверчиво посмотрела на него, пытаясь понять: это он так шутит? Затем перевела взгляд на незнакомца. Калитка и вправду была закрыта. Саша хорошо знала такое свойство мозга: отвергать то, что ему не угодно, уже в то мгновение, как человек это увидел. Но она всегда наивно полагала, что ее это не касается, что она всегда способна принимать факты такими, какие они есть. Оказалось, с природой не поспоришь. – Пойдем поговорим с ним? – предложила она. – Попробуем из первых уст узнать, кто он и что здесь делает? – Ты думаешь, это хорошая идея? – усомнился Войтех. – Ночью, с призраком, на кладбище? Мы не знаем, как он себя поведет. У тебя вообще инстинкт самосохранения включается где-нибудь, нет? Потому что мне кажется, что пора бы включить. На всякий случай, чтобы Саша не ломанулась в сторону неизвестного, Войтех снова взял ее за руку. – Испугался? – передразнила его Саша, снова возвращаясь за дерево. – Может, это никакой не призрак. Калитки на кладбищах не запирают. Он мог открыть ее и потом закрыть за собой, а ты этого просто не заметил, здесь довольно темно. И вообще, я не ослышалась? Об инстинкте самосохранения мне говорит человек, собиравшийся на полном серьезе застрелиться? – Она снова посмотрела на «призрака». Отсюда он был похож на обычного человека. Вот только откуда он взялся здесь посреди ночи? – Даже если это призрак, что он нам сделает? В худшем случае просто… растворится в воздухе или что там они могут? Войтех театрально закатил глаза. Похоже, она ему эту «рулетку» до конца жизни теперь будет припоминать. Но там было другое. Там ему не оставили выбора, а здесь выбор был. И прежде чем навязывать свое общество мертвой сущности, а он почему-то был уверен, что видит перед собой именно умершего человека, Войтех хотел бы понять, как эта сущность настроена. В конце концов, он слышал о случаях, когда бестелесные сущности убивали тех, кто потревожил их покой. Насколько это было правдой, он не брался судить, но проверять на собственном опыте не торопился. Тем более что все предчувствия, которым он уже научился доверять, сейчас дурным голосом вопили внутри, требуя убраться подальше, пока призрак их не заметил. Секунду спустя Войтех понял, что делать это было поздно: их уже заметили. Мужчина перестал тихо всхлипывать и чуть повернул голову в их сторону, как будто прислушивался к чему-то. Войтех сильнее сжал руку Саши и инстинктивно отступил назад. Мужчина встал и повернулся в их сторону. То ли из-за отсутствия какого-либо освещения, кроме яркой луны, то ли еще по какой-то менее приятной причине лица его не было видно. И уж тем более не было видно глаз, но Войтех не сомневался: мужчина смотрит прямо на них. Он считал себя смелым человеком, но сейчас почувствовал, как внутренности сковывает ледяной ужас. Ужас этот словно исходил от темной, невнятной фигуры. – Саша? – тихо позвал он. – Ты быстро бегаешь? Она судорожно кивнула, не отводя глаз от «призрака». Когда тот обернулся к ним, он внезапно стал гораздо меньше похож на человека и гораздо больше на устрашающую мистическую тень. Теперь пресловутый инстинкт самосохранения включился и у нее. – Думаю, сейчас я способна обогнать и олимпийского чемпиона, – призналась Саша, отступая на шаг назад вслед за Войтехом. Не дожидаясь, пока мужчина приблизится к ним, они развернулись и рванули прочь с кладбища. Что бы Саша ни говорила, а Войтех бегал гораздо быстрее, и только то, что он все еще не отпускал ее руку, позволяло ей не отставать. «Надо бросать курить», – промелькнуло у нее в голове, когда дыхание стало сбиваться все чаще, а в боку немилосердно закололо. Войтех тянул ее явно не в сторону деревни, но понять, куда именно, она не успевала: все мысли были направлены на то, чтобы не споткнуться и не упасть. Жутко хотелось оглянуться и посмотреть, догоняет ли их темное нечто, но она понимала, что это не самая лучшая идея. 2 мая 2012 года, 02:52 д. Комсомольская, городской округ Саяногорск, Республика Хакасия Нев проснулся от абсолютной тишины, как будто во всем мире не осталось никого, кроме него. Он приоткрыл глаза, пытаясь рассмотреть что-нибудь, но в кромешной тьме да без очков у него не было ни единого шанса. Однако в комнате действительно стояла необычная тишина. Даже привычного дыхания его молодых товарищей не было слышно. Нев сел, нащупал свои очки и аккуратно надел их, потом огляделся по сторонам. Спальные мешки были пусты. Ни Лили, ни Войтеха, ни Саши. Куда они все могли подеваться среди ночи, он не представлял. Нев вышел из комнаты и облегченно выдохнул, услышав негромкий храп из спальни напротив. Значит, как минимум Ваня оставался в доме. Надев куртку и на всякий случай прихватив фонарик, Нев вышел на улицу. Луна светила достаточно ярко, поэтому сомнений в том, что двор пуст, не возникало. – Лилия? – негромко позвал он. – Войтех? Ответом ему была полная тишина. Такая же, как в доме. «И куда эти трое отправились среди ночи?» – мысленно подивился Нев. Он обошел дом, убедился, что во дворе никого нет. Выходить на дорогу было глупо. Если Войтех и девушки куда-то ушли, то ему их не найти. Да и вообще бессмысленно искать. Если будет что-то важное, они расскажут. Хотя куда и зачем они ушли, Нев даже представить себе не мог. Он уже почти собрался вернуться в дом, когда откуда-то из-за калитки послышался сдавленный всхлип. Нев замер и прислушался: там определенно кто-то был. – Лилия? Это вы? Он осторожно подошел к покосившемуся забору, приоткрыл калитку и вышел на дорогу, хорошо освещенную луной и совершенно пустую. Откуда-то из-за поворота доносился невнятный шум, и Нев решительно направился к источнику этого шума. В сторону, противоположную той, куда получасом ранее ушли Саша и Войтех. Темные дома по бокам стояли как молчаливые великаны. Казалось, даже многочисленные деревья замерли, чтобы яснее были слышны всхлипы. Дальше дорога делала небольшой поворот, и за деревьями не было видно двух последних домов. И именно там, судя по звукам, находился человек. Нев, не мешкая ни секунды, едва ли не бегом припустил к изгибу дороги, и только увидев в неверном свете луны фигуру, он замер от удивления. Посреди дороги стоял ребенок. В первое мгновение Нев растерялся. В заброшенной деревне посреди ночи просто неоткуда было взяться ребенку, тем более одному, без родителей. Нев догадался, что с ним происходит то же самое, что днем испытали на себе Лилия и Войтех. Провал во времени? Он присмотрелся внимательнее. Перед ним определенно стояла девочка лет семи, одетая в длинное темное платье чуть ниже колен, с завязанной на голове светлой косынкой. Она стояла среди дороги и неотрывно смотрела на один из домов, иногда всхлипывая и вытирая лицо рукавом. Нев беспокойно огляделся, решая, что ему делать. От маленькой фигурки исходила такая волна отчаяния и беспомощности, что ему казалось, будто это он сам стоит там, посреди дороги, смотрит на выбитые окна полуразрушенного дома и понимает, что ему больше никогда в него не зайти. Нев не знал, откуда у него такие мысли, с чего он решил, что именно эти чувства испытывает сейчас неизвестная девочка, но был уверен, что это правда. Он смело шагнул вперед, привлекая внимание ребенка, и в ту же секунду понял, что сделал это зря. Девочка обернулась, и Нева обожгло холодной яростью, исходившей от ребенка. Он инстинктивно сделал шаг назад, запнулся и упал, почувствовав, как очки слетели с носа. Ребенок приблизился так быстро и бесшумно, что у Нева волосы встали дыбом от ужаса. Даже без очков он видел темную фигуру прямо перед собой. Нащупав рядом с собой разбитые очки, он скрипнул зубами от отчаяния. В то же мгновение девочка исчезла, словно растворилась в воздухе. Нев понимал, что уж кому-кому, но ему бояться призраков глупо, это Лилия могла испугаться, а не он, но ничего не мог с собой поделать. Такого животного ужаса он не испытывал давно. Он быстро поднялся на ноги и повернулся в сторону дома, в ту же секунду замечая теперь уже плохо различимую близорукими глазами тень чуть в стороне. Спотыкаясь и едва не падая, он побежал к дому, кожей чувствуя на себе пристальный взгляд. Какой-то частью сознания он понимал, что выглядит глупо, и если бы кто-то его сейчас увидел, наверняка посмеялся бы. Взрослый образованный мужчина, который очень много знает, улепетывает среди ночи от призрака. Забежав во двор, он с разбегу налетел на вполне себе осязаемую фигуру. Без очков в полутьме он видел плохо, но голос узнал. Это была Лиля.