Зря отпустили Евсюкова. Теперь ясно, что поторопились. Однако, с другой стороны, а за что его было держать? По «мелкому» срок истек – вот и выпустили и держать больше не имели права – нарушение социалистической законности! Посланный на мотоцикле наряд Дылду не обнаружил. Не было его ни по месту прописки, ни у гражданки Щекаловой – Таньки Щекалихи. Правда, к Таньке он все-таки забегал, однако ненадолго – поцапался с Ванькой Кущаком да ушел, видно, обиделся. Рюкзак с собой прихватил, кирзовые сапоги да лески с крючками и грузилами, между прочим, Ванькины. Так что если где Евсюкова и искать – так только на озерах. А озер тут видимо-невидимо… И еще почему-то не давала покоя Алтуфьеву всплывшая вдруг фигура Анатолия Резникова, кружковода из Дома пионеров и школьников. Резников был и на веранде у Коськова – он же и обнаружил там подозрительную бусину, и в гараж заходил – вполне мог подбросить бусы в автобус Хренкова… Котьку еще рановато выпускать. Дылду вон выпустили… теперь попробуй поймай! Еще эпизод со временем следователю тоже очень не нравился, хотя ведь часы-то запросто остановиться могли! Резников, Резников… А не покопать ли? Обязательно покопать! Может, даже в прошлом… Экономя время, Владимир Андреевич первым делом позвонил в Дом пионеров, директору. По работе к Анатолию Ивановичу никаких претензий не имелось – ведет себе фотокружок, еще и на полставки – сторожем, ребята и коллеги его уважают. Недавно вот ходили в поход. – А куда именно ходили, Аркадий Ильич? В Возгрино? На усадьбу? Ах, вот, значит, как… – А кто еще с ним ходил? Ничего странного в походе не происходило? Нет? Ясненько… Если и происходило, так никто не доложил. Надо разговаривать с пионерами! – Аркадий Ильич, дорогой! Вы мне списочек не продиктуете? Очень вас прошу! Записав фамилии, Алтуфьев решил выйти на улицу немного отдохнуть, покурить да потрепаться с дежуркой – они тоже любили сидеть на лавочке у крылечка. Правда, сейчас что-то никто не сидел – все, включая начальника отделения, дружно суетились и бегали… даже участковый Дорожкин бросил свой разнесчастный отчет! – Так! – орал начальник. – Машину выслали? «Скорую помощь» направили? – Так точно, товарищ майор! – Ну, готовьтесь все… Эх, мать вашу, жили спокойно… Владимир Андреевич покачал головой: – Что случилось, Иван Дормидонтович? – Ревякин «потеряшек» нашел! – махнул рукой майор. – В каком-то тайнике, на заброшенной усадьбе! Одна мертвая, вторая, кажется, живая еще! Скоро приедут… Выжившую Марину Лепченко сразу же увезли в больницу, и поговорить с ней пока не представлялось возможным. – Состояние тяжелое, – пояснила по телефону и. о. главного врача Валентина Ващенкова. – Душили, изнасиловали и пырнули ножом. Потеряла много крови… Когда придет в себя? Да откуда ж я знаю. Все, что можем, делаем. Что же касается убитой… Похоже, просто ударили по голове камнем. Остальное должна была уточнить судебно-медицинская экспертиза – Варфоломеича уже вызвали. – Придется еще одно дело возбуждать, – угрюмо протянул Алтуфьев. – Ты как хоть их нашел-то, Игнат? Собака помогла? – Да фиг там! – Ревякин уселся на свободный стул и устало вытянул ноги. – Я сам как собака. Понимаешь, есть у меня знакомый парнишка. Он в походе недавно был, фотки напечатал. Ну, усадьбы этой… Граф Возгрин там жил, потом сбежал после революции. – Та-ак! – насторожился следователь. – Дальше! – Так вот, он, пацан этот, сказал, что неправильная там картина висит… ну, скорее, рисунок просто – индейцы неправильные, гуроны там, ирокезы… Я эту картину-то и увидел – там, на стене, в нише… Волнуясь, Игнат вытащил пачку «Примы», но так и не закурил, а продолжил: – Так вот, встал напротив, чувствую, половицы скрипят… Топнул – ну, точно! Ниша какая-то под полом. Лома у меня с собой не было, с окна вытащил шкворень, подцепил. Вот подвал и открылся! А там – женщины! Лежат… и одна вроде как стонет. – Бывает же! – Выслушав, Алтуфьев хлопнул крышкой портсигара и тут же спросил: – А пацанчик-то от Дома пионеров в поход ходил? – Ну да. С кружководом. Резников Анатолий – хороший парень и специалист неплохой. – Домой к нему посылал – нет, – пожаловался Владимир Андреевич. – Хотел еще разок допросить… по клубу… А где он может быть, интересно? Как у вас говорят, сударушка-то у него имеется? – Так как не иметься-то? – Инспектор хмыкнул сквозь зубы. – Вообще-то он с местными барышнями осторожно и по возможности тайно… Но есть одна! Некая Тимофеева Елена, заведующая библиотекой. Хочешь, навестим? – Нет, ты лучше сам, – отказался Алтуфьев. – Если Резникова у нее нет, так этак ненавязчиво поинтересуйся, где он. Может, знает… Опер пожал плечами: – Спрошу. Хотя он много где быть может. И в Тянск часто ездил, и в Ленинград – как-то даже одним автобусом ехали. Да, в конце концов, на рыбалку запросто мог рвануть! Я так понимаю – кружковод нынче в отпуске. – То-то и оно, – уныло протянул Владимир Андреевич. – Да, ты мне пацанчика того пришли, который в походе… – Колю-то? Ага. – А остальных я уж сам вызову. Кто там повзрослее? – Следователь придвинул ближе продиктованный директором Дома пионеров список. – Все старые знакомцы… Мезенцева, Колесника, Кротова… Тынис Кург… ага… и Лиина Сярг. Последние вообще взрослые, студенты. Вот и поговорим! Еще разок… Только на несколько другую тему. Увы, Резникова у «сударушки» не оказалось. Похоже, его вообще не было в городе. Причем на автостанцию Анатолий не заходил, билеты никуда не покупал – уж это-то следователь выяснил. Что ж, значит, и впрямь где-нибудь на рыбалке… Ладно, подождем, когда вернется. Пока же можно допросить ребят! Впрочем, нет – сначала просто поговорить, выяснить, что знают. А уж тех, кто что-то важное скажет, потом по-серьезному допросить, как по УПК положено, с родителями… Так вот решив, Алтуфьев первым делом вызвал ребят повзрослее – студентов. Уж этих-то можно было допрашивать без всяких родителей или там педагогов, совершеннолетние уже. С мелочью же быстро разобрался Дорожкин, привез на служебном мотоцикле сразу двоих – задиристого мальчишку и девчонку с забавными такими косичками, обоим лет по двенадцать… – Вот, товарищ следователь, – по-служебному обратился участковый. – Эти вот пионеры много чего могут про поход рассказать! – Дядя Игорь, а вы нас обещали по домам на мотике отвезти! – прищурившись, напомнил пацан. – И не домой, а на озеро! – Девчонка лихо тряхнула косичками. – Это тебя на озеро, а меня – домой! – Отвезу, отвезу, кого куда надо. – Скривившись, участковый махнул рукой и скрылся за дверью. – Ну, ребята, садитесь, – широко улыбнулся Алтуфьев. – Давайте знакомиться! Я Владимир Андреевич, следователь. А вас как зовут? – Сорокин Михаил, – по-военному четко доложил парнишка. Девчонка шмыгнула носом: – А я Марина Снеткова. – Стрекоза! – тут же добавил Сорокин. – А ты вообще… – Так! – Владимир Андреевич поднял руку. – Кто там из вас кто, потом выясните. Пока… кстати, мороженое любите? – Да-а! – разом выпалили оба. – Вот лейтенант Дорожкин вас в магазин завезет, купит. – Точно завезет? А вы ему прикажете, да? – А мороженое любое можно выбрать? – Ха, Стрекозища, любое? В магазине одни дорогие брикеты остались и еще ягодное – по семь копеек. Я им вчера объелся! А брикет бы съел… – И я бы съела… – Договорились, молодые люди! – весело подытожил следователь. – Ну а теперь расскажите-ка мне про поход. Как там, интересно было? – У-у, еще бы! Успокоенные добрым к себе отношением, ребята разговорились – прямо хоть рот затыкай! Все вспомнили: и дежурства, и ночлег, и усадьбу, и как ехали на тракторной «пене». Последнее – с особым восторгом. – А трактор ка-ак зарычит, ка-ак дернется! Я думала все – бочка прямо на меня упадет! – Ой-ой, испугалась! А я зато в усадьбу первым забрался! – перебив одноклассницу, похвастался Сорокин. – Пока еще Анатолий Иванович не запретил. – Запретил? – Ну, чтоб ничего там на нас не обрушилось. Потом сам все проверил – и на следующий день разрешил. Только почему-то ходил такой грустный.