Но сейчас, когда появилась реальная возможность спасти Кару, Фаусту было всё равно, что он заплатит в последствии. Он не хотел об этом думать, но старался верить, что эта цена его устроит. Алгоритмы Регулуса умели рассчитывать и моделировать боевые сценарии, но для этого ему необходимо было обучиться. Другая специфика, нежели чем космические корабли. Фауст скучающе мониторил пространство вокруг, наблюдая за боями, которые проходили очень быстро и не запоминались совсем. А что тут запоминать? Это не представление, когда на арене собираются лучшие из лучших, а всего лишь отбор на очередной турнир. Сегодня тут собралось много кастомов, людей носящих импланты, но большинство из них были мыльными пузырями. Любой городской драчун мог подать заявку, для этого необходимо было обладать хотябы одним улучшением. Оно и понятно, подобные задиры не мыслили жизни без драк, а если за это хорошо платят… Мечта. А за выступления платили, неплохие деньги по меркам людей с окраин Сепсфил-Тауна. За такое можно было рискнуть. Сегодня все были настолько заняты обществом друг друга, что Фауст на долгое время остался один, это ему и требовалось. Внимания заслужил лишь один поединок, проходивший в рамках отбора на осенний турнир. [Бэнкрафт Орсон, уровень о.б. п: 387] [Архель Сайлсон, уровень о.б. п: 431] И дело не в том, что два гиганта имели количество очков боевого потенциала равное сайберам, а в том, что Орсон был сыном ректора академии Локвуд. Похожий чем-то на Ройса, но полная его противоположность, по крайней мере внешне. Зеленоглазый брюнет с развитым телом и правильными чертами лица. Парень улыбался и махал рукой немногочисленным зрителям, сопровождая театральщиной свой выход на арену. Против него встал превосходящий силами Архель, лицо которому заменяла маска. Точнее маска и была лицом. Последствия лучевой болезни, полностью исказившие внешность. Кроме очевидных проблем с лицом, парень не имел рук. Вместо конечностей у него торчала пара массивных клинков. Фауста передёрнуло. Он впервые видел настолько искусственного человека. Нет, в реальной жизни Архель, наверняка, носит обычные импланты, да и на лице у него скорее всего есть маска, напоминающая восковую. Но здесь и сейчас, сайбер представлял собой жуткое зрелище. Са ли он стал таким в боях или пришел израненным, неизвестно. Бэнкрафт напротив же, не имел внешних изменений. Из очевидного оружия у парня была только пара пистолетов, висящих на поясе, на манер ковбоя. Бой не успел начаться, как Бэн выхватил пушки и разразился серией выстрелов, которые оборвали жизнь Археля, который даже не успел двинуться. Лицо покрытое маской разлетелось, будто спелый арбуз, окрашивая песок в алый цвет. Но Бэнкрафт не прекращал стрелять, перед тем как остановится, он изрешетил тело Археля. Всё это сопровождалось бесстрастным выражением лица и полным хладнокровием. — Транс тебя сожри! — Выругался Фауст. — Он мёртв… Это и была плата вошедшего на арену. Хоть оплата и манила бесчисленное количество задир, каждый из них мог оказаться на месте бедняги Археля, это зашито в договоре. Трибуны, где сидели от силы несколько десятков человек, молчали. Орсон поклонился, его лицо оттаяло, на нём появилась улыбка, он ушёл с высоко поднятой головой, оставляя всех в шоке от такой расправы. “Найдено несоответствие!” Загорелась надпись перед глазами калеки. — В чём дело, Регулус? — Ничего критичного. — Отмахнулся ИИ. — Просто алгоритмы не могут просчитать боевой потенциал этого бойца, вероятно, мало данных. — Он просто его расстрелял, что тут высчитывать. — Удивился парень. — Его скорость реакции и меткость, он бил по жизненно важным органам, скорость наведения, всё это не вписывается в алгоритм поведения. — Пояснил Регулус. — Ты закончил? — Вполне. После разговора с ИИ, Фауст попрощался с компанией и Эби, отправляясь домой. Подруга настаивала на том, чтобы проводить, но калека лишь отмахнулся. Он видел, что ей с Эрастом надо многое обсудить. Да и сам Фауст был беспомощным только в глазах Кары, на самом деле он давно мог ездить в школу без помощи сестры или подруги, но ей ведь не докажешь. Будни слились в одну полосу, слава всем богам удачную. Перед предстоящими боями на выходных, Фауст проделал много работы. Каждый день он вставал и шёл на учёбу, после чего быстро обедал дома и уезжал на арену. Но не только дела влекли парня из дома, но и ухудшающееся состояние Кары. Может он зря надумывает? Фауст часто размышлял, заметил бы он что-то, если бы не знал, что Кара больна. Это сейчас, когда диагноз известен, легко заметить лёгкие моменты рассеянности, болезненных гримас и усталого состояния матери. Тревога и нежелание признавать действительность тянули парня из дома. Долгими часами он сидел на арене, наблюдая за боями. ИИ всё обучался и обучался. Через пару дней Фауст снова увидел целеуказатели, теперь они предстали в виде пунктирной линии, которая показывала вектор удара, силу, скорость. Сначала система прогнозирования часто сбоила, ошибалась. Когда она показывала удар кулаком снизу вверх, боец мог ударить рукой. Когда система показывала, что сейчас будет разорвана дистанция, противники наоборот сближались и сходились в мясорубке. Но с каждым днём, Регулус всё точнее просчитывал боевое поведение, что внушало надежду на хороший исход. В первый день шоу, всё шло своим чередом, гладко и без заминок. Но как и обычно, случилось самое невероятное и неожиданное, что могло случится. Фауст поставил вот уже пятый раз, маленькими суммами по три кредита. Он пробовал модель Регулуса в деле и не торопился, да и искусственный интеллект не настаивал. К сожалению не все ставки сработали, две оказались ошибкой, но Фауст всё равно оставался в плюсе. Калека не унывал, он налил себе горячего чая и купил в автомате дрянной но горячий хот-дог. Чем хороша система боёв на арене, так это тем, что тот боец который выигрывает, проходит дальше. А это значит, что система пополняется информацией и может с большей вероятностью прогнозировать его шаги. Казалось бы, что ничего этим прекрасным днём не сможет испортить настроения. На балансе уже прилично прибавилось, целых сто пятьдесят кредитов, а ведь прошла всего треть боёв. Фауст уже предвкушал сегодняшнюю прибыль, когда к нему подсела незнакомая девушка. — Привет. — Просто поздоровалась она, заставляя Фауста посмотреть по сторонам. А она точно с ним разговаривает? Такие девушки не должны первыми начинать разговор, тем более с таким калекой. Такие девушки вообще ничего не должны, наоборот, обычно мужчины делают всё возможное, чтобы стать их должниками. На вид не больше восемнадцати. Неуловимо хищна и красива, она напоминала дикую кошку. Может виной тому её подводка на глазах, вызывающая, длинные стрелки над большими глазами. А может её жесты, ленивые, словно она только проснулась и точные, как работа хирурга. — Привет. — Выдавил Фауст. — Чем обязан? — А разве, я не могу просто поговорить с парнем? — Ответила она, стреляя глазами. Вопрос был с подвохом. Да и само то, как она назвала Фауста, будто и не замечала увечий. — Справедливо. — Снова лаконично ответил калека, ему почему-то казалось, что если он замахнётся на целое предложение, то обязательно запнётся и выставит себя на посмешище. — Я чем-то могу помочь? — Просто поговори со мной. — Обезоруживающе улыбнулась она. — Меня зовут Лиса, как лиса, только с ударением на “и”. — Тебе подходит. Фауст ответил, чтобы поддержать разговор, но мысли его были не так спокойны, как могло показаться. Они метались и роились, будто пчёлы в улье. “ Что ей нужно? Почему именно я?” Но это не мешало Фаусту делать ставки, а Регулуса анализировать бои. ИИ был полностью занят боями, приумножая состояние на балансе. Беседа с Лисой текла медленно и приносила парню удовольствие. Уже через несколько десятком минут, он перестал думать о её мотивах, просто наслаждался разговором. Предложения становились всё длиннее, а её голос всё привычнее. Когда круг был закончен и победитель занял законное место, на балансе уже красовалась безумная для Фауста сумма. Восемьсот двадцать три кредита. Если так подумать, бешеные деньги, но не такие большие, когда думаешь об оплате счёта за лечение Кары. Лиса к тому времени не ушла. Они ещё какое-то время сидели, после объявления победителя, после того, как трибуны покинул последний зритель. Фаусту хотелось думать, что она тоже не хочет уходить. Молчание затягивалось, становилось неприличным. Фауст повернулся к выходу и наклонил голову. — Мне пора. — Сказал он, надеясь, что голос не дрогнул. — Мне тоже. — Ответила девушка, грациозно поднимаясь одним слитным движением. — До встречи, Фауст.