Несмотря на грозовые тучи, которые собирались над Черноногими, жизнь для детей всё ещё была полна прелести. Дети никогда, как говорится, не вешали нос. С незапамятных времён индейцы, привыкшие ко всяким невзгодам, и теперь радовались солнцу, теплу. Мы, ребята, были очень довольны, когда уходила зима и на небе появлялись первые признаки наступавшей весны. Мы знали, что весна означала, что скоро женщины свернут палатки, сложат шесты на волокуши (бесколёсые повозки), и начнётся радостное перекочёвывание по солнечным прериям. Перед большим походом в стойбище устраивался большой праздник. Мужчины исполняли ритуальные танцы и песни, гремели барабаны и бубны. Сперва был шумный пир, большое угощение, которое подготавливали все женщины племени. Затем, сразу после ужина, мужчины начинали раскрашивать свои тела яркими красками, раздевшись почти донага – только набедренные повязки прикрывали их. Женщины выглядели прекрасно, облачённые в свои лучшие платья, обшитые бисером и мелкими ракушками. Детей тоже раскрашивали и наряжали в красивые одежды. Танец имел огромное значение в жизни Черноногих. Через танец мы выражали благодарность Великому Духу за предоставленную нам жизнь, за возможность пережить счастливо студёную зиму. Танец был нашей молитвой о том, чтобы Великий Дух вдохнул в нас мужество на будущее и чтобы мы могли стойко встретить любую беду, любое несчастье. Наш шаман возглавлял шествие танцоров, двигаясь к тому месту, где расположились вокруг большого барабана ярко раскрашенные певцы. К ногам людей были привязаны всевозможные бубенцы, и от этого создавался невероятно весёлый шум. Певцы и танцоры постоянно менялись, выходя разными группами; у каждых были свои особенные наряды, раскраски и военные регалии. Мы смотрели на них с огромным удовольствием. Мы были ещё мальчиками, но мечтали стать взрослыми и сильными воинами, а сделавшись воинами, мы тоже будем участвовать в танцах. Танцоры издавали воинственные крики, зубы их поблёскивали, длинные волосы, обильно смазанные жиром, лоснились при свете костра. Устремив взор куда-то вдаль, через головы собравшихся зрителей, они словно вглядывались в таинственную глубину мифов и преданий, из которых родился дух танца. Танец приводил в восторженный трепет каждого индейца. Даже мы, малыши, дрожали от возбуждения: нам тоже хотелось кричать и танцевать рядом с нашими отцами и старшими братьями. Большинство молодых и зрелых воинов состояли в каких-нибудь воинских организациях (иногда они назывались воинскими братствами). Танцы этих воинских братств были проявлением товарищества, взаимной дружбы и единства той или иной воинской организации. В общих танцах принимали участие все желающие, но танцы воинских братств были делом особым, и члены организации были обязаны участвовать в танцевальных церемониях своей организации. В одну из таких торжественных ночей произошло нечто, вызвавшее тревогу. Кто-то заметил, что несколько человек из нашего лагеря не захотели участвовать в празднике. Три Орла, дядя Серого Бизона, и несколько других воинов не пришли на пляску своего воинского братства. Их поступок вызвал такое негодование, что торжество было прервано. Все были ошеломлены. Едва обнаружилось их отсутствие, поднялся шум. – Три Орла! – вождь воинского братства крикнул во весь голос. – Где Три Орла? Пошлите за ним гонца! Вождя звали Блуждающий Дух. Это был сравнительно молодой и горячий воин. Мужество, проявленное им неоднократно в бою с враждебными племенами, и рассудительные речи подняли его выше других людей в нашем племени. Вскоре гонец вернулся. За ним шествовал Три Орла. Остановившись перед костром, он обвёл всех надменным взглядом. В его глазах сверкали странные огоньки. Он казался пьяным. – Что вам надо от меня? – спросил Три Орла. – Похоже, что ты лишился разума. Как ты смеешь задавать такие вопросы? – возмутился вождь, и перья, стоявшие на его голове огромным веером, качнулись, как крылья птицы. – Ты знаешь, о чём моя речь. Ты являешься членом воинского общества, но уклоняешься от участия в танце. Что это означает? Ты плюёшь на наши обычаи? – Да, с некоторых пор я не желаю следовать старому пути, – ответил Три Орла. – Ты безумен! – воскликнул Блуждающий Дух. – Я не безумен. Я принял решение. Я не желаю участвовать в военном танце, – жёстко произнёс Три Орла и сверкнул глазами. – Объясни свои слова! – потребовал вождь. – Разве Черноногие уже перестали жить свободно? – удивился Три Орла. – Разве мы обязаны отчитываться друг перед другом? Я вольный человек, как и все вы, собравшиеся здесь. Я имею право поступать так, как считаю нужным. Серый Бизон видел, что взгляды собравшихся были устремлены на его дядю с явной недоброжелательностью. Некоторые церемонии имели такую силу воздействия и так глубоко укоренились в быту Черноногих, что малейшее отклонение от них просто не умещалось в умах индейцев – без них, казалось, не могло быть жизни, как не могло быть человека без дыхания. То, от чего отказывался Три Орла, один из самых известных воинов племени, было самым настоящим кощунством в глазах большинства его соплеменников. – Новый ветер идёт по прерии, – сказал Три Орла. – Этот ветер меняет всё, что устарело. Этот ветер дует со стороны Бледнолицых. – Ты хочешь сказать, что наши песни и танцы устарели? – возмутились участники праздника. – Ничто не остановит новый ветер. Кто станет на его пути, будет уничтожен. – Значит ты, Три Орла, хочешь, чтобы мы покорились ему? Чтобы мы отреклись от наших ценностей? – с презрением крикнул Блуждающий Дух. – Но кто же мы будем тогда? На кого станем похожи? На белых людей? Но мы родились Черноногими, а не белыми. Зачем нам перенимать их обычаи и отказываться от наших? Три Орла не обратил внимания на слова вождя и сказал: – Наш Великий Дух был прежде хорошим, он оберегал нас. Но пришли белые люди со своим Великим Духом, который оказался сильнее нашего. Зачем мне танцевать для слабого Духа? – Замолчи! Выкрик прозвучал, как удар бича. То был голос Белого Волка, шамана племени. Белый Волк пользовался огромным уважением и был самым мудрым, самым знающим человеком среди нас. Он прославил себя множеством чудес. – Замолчи, – повторил шаман. – Ты, вождь, просил, чтобы я говорил, – засмеялся Три Орла. – Замолчи, – ещё раз сказал Белый Волк, – твои слова не нужны. Если не хочешь быть на церемонии, ступай прочь. Его слова прекратили всякие разговоры и прозвучали, как приговор. Гнетущая тишина воцарилась среди собравшихся. Затем один из воинов принялся тихонько бить в барабан. Мало-помалу к нему присоединились остальные. Танцоры снова пустились в пляс. Они танцевали всю ночь. Утром стало известно, что Три Орла решил отделиться со своей группой и кочевать отдельно от нашего племени. Эти люди не хотели больше оставаться с нами. Вместе с ними уходили, конечно, и их семьи. Среди них был приятель Серого Бизона по имени Птица. Три Орла был его отцом. До этого дня Серый Бизон всегда был вместе с другом. Нас всех связывали общие игры, общие радости и печали. Когда пришла минута расставания, мальчики сошлись и долго стояли молча. – Уезжаешь? – спросил, наконец, Серый Бизон. – Да, – ответил Птица, – но я скоро вернусь. – Разве отец отпустит тебя? – Если он не отпустит меня, то я убегу. Не забывай, что я принадлежу к племени Черноногих, а это означает, что никто не имеет права препятствовать мне в выборе пути. Если я приму решение вернуться в этот лагерь, я так и сделаю. Ни отец, ни кто-либо другой из людей не остановит меня. Только смерть может помешать моему решению. Видя сомнения Серого Бизона, он протянул ему свой чудесный лук, из которого он отлично бил сусликов, и сказал: – Если не вернусь, то лук будет твой. Возьми его на хранение. А теперь я уезжаю. ВСТРЕЧИ С СОСЕДЯМИ Я, Нато Кина, хорошо помню те дни. Именно тогда я получил моё имя. Дело было так. Однажды я удалился от общей колонны всадников, ехавших по прерии. Моё внимание привлекла странная вспышка света, которую никто не заметил. Я направил мою лошадку в ту сторону и очень скоро обнаружил на земле мёртвого человека. Он был Бледнолицым, сильно исхудавшим и умершим от истощения. И ещё у него была сломана нога. Вероятно, он упал с коня и не смог двигаться дальше. Жажды замучила его, и он умер. Возле него лежало ружьё. Я очень обрадовался моей находке, ведь теперь я стал обладателем огнестрельного оружия. Удивило меня только то, что у найденного ружья было два ствола. Прежде я не видел таких ружей. Я поспешил к взрослым воинам и показал им мою находку. – Смотрите-ка, братья, мальчик нашёл ружьё! Нет, он нашёл сразу два ружья! Два ружья в одном! Это очень забавно. – Отныне мы будем звать тебя Два Ружья, – улыбнулся мне один из мужчин. – Жаль, что я не нашёл ни одного патрона, – посетовал я. Они спросили, где я сделал находку, и я отвёл их к мёртвому Бледнолицему. Они осмотрели землю вокруг него, но не обнаружили ничего интересного. Кто-то снял с покойника толстый кожаный ремень. Кто-то подобрал шляпу, лежавшую рядом. В поисках бизонов наше племя шло на север. Следуя всё дальше и дальше, мы увидели однажды чужой отряд. Незнакомцы остановились, как и мы. Издалека они стали делать знаки, показывая, что не имели дурных намерений. По их жестам мы поняли, что отряд принадлежал к племени Кри. Люди С Нижнего Течения Реки – так мы иногда называли их. Черноногие часто враждовали и дрались с племенем Кри, но в этот раз их вождь был настроен мирно. Наши отряды съехались, вожди сошли с коней и выкурили трубку. Индейцы обязательно курили трубку перед тем, как начать важный разговор. Если человек отказывался выкурить предложенную ему трубку, это означало, что в его сердце таилось что-то недоброе. Вскоре Черноногие выяснили, что этот отряд Кри откололся от основного племени из-за начавшихся военных действий. Оказывается, Кри взбунтовались, не желая принять условий, которые навязало им американское правительство, и вышли на Тропу Войны. Но эта группа не желала воевать. – Какие же у вас намерения теперь? – допытывался Блуждающий Дух, и в голосе его звучало подозрение. – Что же вы будете делать, коли не хотите воевать, но и не желаете соглашаться с ними? – Да, мы не хотим воевать против них, но и не намерены лизать им пятки! – уверяли Кри. – У нас нет никакого желания покориться им. Поэтому нам нужна ваша помощь. Нам нужна любая помощь, и вам тоже. Позвольте нам примкнуть к вашему племени. Блуждающий Дух был в большом сомнении, можно ли верить тем, кто совсем недавно приходил к стойбищам Черноногих с войной? Исход переговоров решил Белый Волк. Шаман твёрдо высказался за дружбу с Кри. Совет старейшин поддержал его позицию. Принятое решение обрадовало людей, и в честь заключённого мира было устроено общее пиршество. Некоторое время люди плясали под удары барабанов и бубнов, затем расселись вокруг костров. Сидя у огня, воин Черноногих по имени Пятнистый Конь стал вспоминать, как в прошлом году он отправился в набег на племя Кри. – Как только мы обнаружили небольшой лагерь Кри, мы сразу атаковали его. Мы не стали ждать вечера, напали среди бела дня. Бой был коротким. Некоторым Кри удалось скрыться в русле реки. Они побросали всё своё имущество, но успели увести женщин и детей. Мы бродили от одного жилища к другому и заглядывали внутрь, желая найти что-нибудь полезное для хозяйства. И тут мой друг Много Мулов увидел возле одного жилища треногу, на которой висел свёрток, и хотел взять его, но я воскликнул: «Мой друг, не приближайся к этой вещи. Кри всегда славились очень сильным колдовством, и ты можешь погибнуть, если возьмёшь этот магический свёрток.» Много Мулов отошёл. Но сам я не удержался от соблазна заглянуть в свёрток. Там оказалась трубка, очень длинная и красивая курительная трубка. Наш отряд захватил много лошадей и других трофеев, и по возвращении в родной лагерь начались шумные торжества. Никто не погиб, поэтому нам было что праздновать. Во время танца я держал священную трубку, взятую из деревни Кри, в моих руках, но когда я отправился спать, то не решился внести волшебную трубку в мою палатку и оставил её висеть на треноге возле входа. Через несколько дней меня подкосила непонятная болезнь. Старики сказали, что я зря взял чужую трубку и что именно она наслала на меня хворобу. Они посоветовали мне пройти церемонию очищения, так как Кри могли наслать на меня через свою трубку злых духов. Старики заготовили смесь полыни и бизоньего мяса, растолчённого в порошок, что было верным средством для изгнания злых духов. Этой смесью натёрли всё моё тело и захваченную трубку. Я выздоровел, но с тех пор не брал эту трубку в руки. Сегодня я хочу возвратить её вашему племени, ибо она принадлежит вашему народу. Индейцы Кри с удовлетворением закивали головами. Пятнистый Конь принёс трубку и вручил её своим новым друзьям. – Не держите на меня зла, – сказал он. – Я приложил к вашей трубке мешочек с табаком и полынью. Также в знак дружбы я дарю вам старинный амулет, который достался мне от моего отца. Этот амулет сделан из волчьих когтей и приносит удачу на охоте. Затем люди снова двинулись на север, но, не встретив бизонов, вынуждены были свернуть на юг. Прошло немало времени, и племя подошло к территории, на которой проживали Абсароки, иначе называемые Вороньими Людьми или просто Воронами. Остановившись на их земле, мы очень опасались, что Абсароки внезапно нападут на нас, так как это племя всегда было настроено враждебно по отношению к нам. Сколько я помню рассказов о войне, в большинстве историй присутствовали Абсароки. И вот мы увидели их воинов у подножия красивых гор. Они выехали из леса и медленно поехали нам навстречу. Их было много, и все хорошо вооружены: кое-кто сжимал в руках лук со стрелами и щит, но большинство держало в руках ружья. Индейцы Кри выступили в качестве посредников, так как их отношения с Абсароками были более дружескими. Вождь Абсароков благожелательно принял прибывший отряд Кри, затем в их стойбище въехали и мы, Черноногие. Вождь Абсароков, видимо, пользовался не достаточно большим влиянием на своих молодых и горячих воинов. Это выяснилось чуть позже, когда начались танцы. Во время пляски юноши Абсароков собрались в круг, многие из них кутались в одеяла, а под одеялами прятали оружие. Можно с уверенностью сказать, что всё закончилось бы кровопролитием, если бы не здравый смысл, проявленный одним из воинов Черноногих. Его звали Два Броска. В молодости он попал в плен к Абсарокам и провёл среди них много лет, хорошо выучив их язык. Теперь, стоя рядом с людьми, прятавшими оружие под одеялами, он слышал их слова и понял о коварных планах. Рискуя жизнью, он вошёл в круг танцевавших и горячо стал говорить о мире и дружбе. Он говорил сразу на двух языках, обращаясь как к Черноногим, так и к Абсарокам. Он пристыдил молодых воинов, жаждавших крови и проявивших коварство, заявив, что они заслужат дурную славу, будут считаться трусливыми людишками, если нападут на гостей. – Если вы готовы предательски напасть на гостей, то я заявляю во весь голос: мне стыдно, что я курил сегодня трубку мира с вами, Абсароки! В ваших жилах бежит не кровь гордых воронов, но кровь вонючих стервятников! Ваши предки были храбрыми воинами, а вы хотите замарать память о них гнусным убийство! Мне стыдно за вас, Вороньи Люди! Мне стыдно за ваших девушек, которые будут вынуждены общаться с вами, трусливыми шакалами, а не с настоящими храбрецами, ибо не осталось среди вас достойных воинов, раз вы готовы ударить гостей в спину! Вскоре все успокоились и принялись за еду. Женщины подносили угощения, вылавливая лакомые кусочки мяса из котлов, и передавали их по кругу. Времена менялись. Всё чаще и чаще разные племена собирались вместе. Даже те, которые недавно сражались друг против друга, теперь ставили свои палатки рядом. Эти новые проявления дружбы ломали старые предрассудки. Индейцев теперь объединяла общая забота о близком будущем, тем более что натиск белых людей на охотничьи районы индейских племён всё усиливался. Итак, лагерь был общим для нескольких племён. Казалось, Серый Бизон должен был радоваться, но ему не хватало его лучшего друга по имени Птица. Временами его сердце сжималось от боли – он тосковал по своему товарищу, которого увёл Три Орла, его отец. Через неделю Абсароки уехали. Индейцы Кри остались пока с Черноногими.