Отходя от глубокого ступора, в который меня повергла реакция карангарца, все оставшееся время лекции по вулканической зоологии провела в анабиозе. Подруга рядом только вздыхала, бросая на меня участливые взгляды. В них отчетливо читалось: вот зачем ты полезла?! Немного отпустило меня к обеду. Друзья, которым Мила объяснила причину моей вселенской печали, сочувствовали всей душой. Но чем тут поможешь? Против Муэна Тоона не попрешь. Поэтому во время обеда все пытались приободрить меня какой-нибудь вкусняшкой. Весь стол заставили пирожными! – Здравствуйте! – Суету вокруг меня прервало появление незнакомца. Беглого взгляда было достаточно, чтобы опознать в нем кадета сектора атаки. Атлет в их «опасной» форме с безэмоциональным лицом и четко выверенными движениями. Я удивленно кивнула в ответ: – Здравствуйте! Парень задумчиво покосился на моих друзей, напряженно замерших рядом, и предложил: – Составлю тебе компанию? Приятели исчезли, немедленно обнаружив очень своевременные дела, а незнакомец плюхнулся на стул напротив. – Кстати, я Курт. Ого, да ты любишь сладкое? – Нола, очень приятно. Угощайся. – Не понимая причины интереса – у атакующих была столовая на их этажах, я вопросительно уставилась на парня. – Пришел выразить восхищение, – подмигнул он мне, – как сегодня нас всех уделала… – За это завтра уделают меня, – скривилась в ответ в угрюмой ухмылке. – Дело того стоило, – фыркнул парень. – Карангарец всех гоняет, подход у него такой. – Меня что-то уж слишком… – Так всем кажется. Тяжело учиться, будет проще в реальном бою. – С кем мне воевать? Я обеспеченец. – Вдруг от кавалеров отбиваться придется. – Курт улыбнулся на удивление живо и добродушно. – У меня времени на личную жизнь нет, – улыбнулась и я, надкусив первое пирожное. – Все занято практикой по самообороне. – Понятно, почему карангарец вас в пример ставит. Вроде как физически слабее, но старательностью и усидчивостью берете. А мы ни на что не годны! Так и говорит. – Не поверишь, – уже в голос засмеялась я, – нам то же самое – что никчемные, что вот атакующие… пусть с мозгами туго, но навыками выигрывают. Надо больше тренироваться, форму обретать… – Вот видишь, у него подход такой. Хвалить не любит, держит нас в черном теле. Зато результат – и вы, и мы прибавляем. – Это не мфо-й шлу-шчай! – промычала я, бодренько приступив к пирожку. – Хочешь, подтяну? – с серьезным видом предложил парень. – Еще тренировки? – В ужасе выпучила глаза, едва не подавившись. – Не переживу! – Тогда давай просто в какой-нибудь космополис выберемся в выходной? Погуляем, отдохнем от тренировок… – Последнее звучит очень заманчиво, – призналась честно. Так хотелось хоть на день забыть о существовании Тоона! Ради этого я бы даже на свидание согласилась. Тем более Курт, как и все атакующие, невнятными внешними данными не страдал. – Тогда решено, – парень встал, – сообщи мне заранее, когда следующий выходной. Я тебе на личный информатор свои позывные скину. Договорились? Я кивнула, тоже поднимаясь из-за стола. В дверях столовой маячила Милена – явный знак, что пора закругляться с чревоугодием. – Пойду на занятие, – махнул на прощание рукой Курт и улыбнулся. Я пошла следом – учебный день никто не отменял. – Он тебе понравился? – допытывалась Мила, когда после занятий мы топали на отработку по самообороне. Обе готовы были говорить о чем угодно, кроме грядущего испытания. – Трудно сказать, – пожала плечами, мысленно настраиваясь на тяжелый вечер, – не успела определиться. – Ох, лучше бы да. – Почему? – Может, тогда перестала бы зацикливаться на самообороне. Глядишь, все бы само собой и утряслось… – Угу, – фыркнула я в сомнении. Мне поможет только смерть! Желательно карангарца. Глава 3 Раскрыв электронный табель, в который уже раз за последние два месяца рыдала над отметкой. Мне, за прошлый год обучения привыкшей к высоким баллам, вновь и вновь было унизительно получать самый низкий по основам самообороны. Неважно – срез, опрос, зачет, практика, – я была в числе отстающих. Даже безнадежных! Милена большей частью списывала у меня и получала средние баллы, я же… «Невзлюбил меня карангарец! Вчерашний совместный и такой приятный выходной с Куртом мне определенно приснился. А сейчас пора возвращаться в суровую реальность». Видно, оскорбила Муэна Тоона та моя первая фраза на его счет. Стыд и запоздалое сожаление сжигали мне душу. Все уверенно шло к тому, что перейти на следующий курс мне не грозит – не аттестуют по одному из предметов. Понятно по какому. Позор и конец всем планам о достойной работе в космосе. – Что, опять не сдала? – Подруга, присев на кровать рядом, сочувственно погладила по спине. – Да, – шмыгая носом, расстроенно подтвердила очевидное. – Он словно возненавидел меня. Не дает никакой жизни. – Ты знаешь, – Милена задумчиво прикусила палец, – мне даже возразить нечего. Он однозначно очень суров с тобой, пристрастен, что ли… И гоняет зверски – ты постоянно последней с любой отработки возвращаешься, и требует именно от тебя рассказать обо всех видах защитного волнового полога, и именно твоими теоретическими знаниями он вечно недоволен – с пересдач не вылезаешь. Не сдержавшись, я заревела сильнее. Так тяжело было слышать то, что я сотни раз повторяла себе мысленно. – Как ты, никто не готовится к предмету, – продолжила она рассуждения, – ты уже живешь им, никакой личной жизни не осталось, вдумайся – ты больше времени проводишь с Тооном, чем со мной. Практически все вечера до поздней ночи пропадаешь на отработках, досдачах, консультациях… Я бы даже позавидовала – столько времени рядом с карангарцем, но твой вид к зависти не располагает. Надо что-то делать… – Надо, – сорвалась я в истерику и разрыдалась окончательно. – Но я и так делаю все, что могу. Просто невозможно стараться больше. – В этом ты права. – Подруга перевела на меня задумчивый взгляд. – Усердие тебе уже не поможет. Вдумавшись в слова, вопросительно на нее уставилась: – Ты на что намекаешь? Что поможет? – Не начинай только сразу возмущенно кричать, но ему от тебя что-то нужно… – Кому? – потрясенно заморгала я. – Карангарцу. – От меня?! – Получается, да, – уже менее уверенно протянула соседка. – Никого другого он так не донимает. Определенно неспроста. – Глупости, – отмахнулась, – сама вдумайся в то, что говоришь. Он тут с какими-то тайными политическими мотивами. Думаю, все это преподавание, тем более у нас, лишь прикрытие. Временное. Развлекается с никчемными землянами. Зачем еще марану преподавать в нашей академии? У обеспеченцев! Точно что-то вынюхивает! И тем более маловероятно, что я могу чем-то его заинтересовать. – Вы раньше точно не встречались? – Нет, – уверенно замотала я головой, выпучив на подругу глаза, – придет же такое в голову! – В чем-то ты права, но… поведение марана свидетельствует об обратном. Ты просто слишком устала и замучена, чтобы осознать это. – Серьезно? – С такой точки зрения посмотреть на проблему мне бы и в голову не пришло. – Да, в мужчинах я получше тебя разбираюсь. А тут какая-то смесь потребности и обиды вырисовывается. Он словно изматывает тебя. «Неужели это все же месть за ту мою нелепую оценку его внешности? Но ведь о нем многие вздыхали, и гораздо громче меня». – Зачем? – Если б я знала. Но по логике вещей в таком издерганном состоянии всякий будет сговорчивее. – Думаешь, он намерен потребовать от меня отчислиться из академии? Настолько нетерпим к факту моего здесь обучения?