Я в нетерпении поерзала на одном месте, желая продолжить расспросы, но все же решила, что уточню подробности у Таматина. А то что-то обретение мною магии до сих пор мне покоя не дает. – Эту теорию правительство встретило крайне отрицательно! Даже больше скажу – ее запретили, как опасную для жизни и здоровья! А Заммориус столько вложил в главный труд своей жизни и сил, и денег. – И вас, – подсказала я. – Вы отвратительно воспитаны, – посетовала Розалия. – Почему Таматин этого не видит? – Влюблен. – Вероятно. Все мужчины недальновидны в том, что касается денег и женщин. Раньше я радовалась этому, но теперь сожалею. Итак, Заммориуса отправили на пенсию, а мы на эту пенсию не только долги отдавать – мы даже жить за счет нее не могли. Мой муж – гений, настоящее светило науки – не смог этого стерпеть и умер. И виновато в этом только правительство. Оно нам не помогло, даже когда я осталась безутешной вдовой с ребенком науки на руках. Если бы не моя встреча с Эдардом, то не знаю, как бы мы выжили и что сталось бы с Таматином. Я сокрушенно покивала, но осмелилась спросить: – А зачем вы мне это рассказали? – Чтобы вы поняли – с моего сына ничего не удастся поиметь. У Эдарда есть свои дети, и все наследство перейдет им. – Это, конечно, печально, но совершенно меня не пугает – мы с Таматином будем счастливы и в шалаше, а богатство только развращает. Что-то еще? Очень неудобно, но мы опаздываем. – Куда? – Розалия недовольно изогнула накрашенные губы, а я с трудом удержалась от того, чтобы сказать правду. Интересно, как матушке Таматина понравится мое заявление о свидании с другим парнем? – Спросите у своего сына, – выкрутилась я. – Он вам с радостью расскажет, что за сюрприз приготовил. – Мы не договорили, милочка. Мой сын вам так легко не достанется, не надейтесь! Он любит свою мамочку! Разумеется, как только Розалия завидела своего гениального сына, она тут же поспешила допросить его на предмет сюрприза. Таматин растерялся, нашел меня глазами и, когда понял, что помогать ему я не собираюсь, страдальчески выдавил, что хотел бы провести лекцию на тему «Способы размножения червей». По лицам близнецов я поняла, что авторитет гения вернулся почти на ту же планку, на какой был до моего появления. Глава 3 Поездка к матери Таматина помогла понять, что наш гений еще и не так плох. В условиях взросления рядом с Розалией – так просто замечателен. Неизвестно, как бы я к людям относилась, если бы мне каждую секунду твердили о том, что я гениальна, лучше всех, а все остальные – деграданты проклятые. Я бы, наверное, не только эликсиры на соседях испытывала, а и расчленять их пыталась бы. Не эликсиры, в смысле, а соседей. Так что по возвращении в Академию я Таматина крепко обняла и расцеловала в обе щеки. Хантеру, который нас встречал у университетского портала, это очень не понравилось. – Кряхс! – рявкнул Хантер, и гений от его окрика нехило так подпрыгнул и заметался, не зная, куда спрятаться. – Это что сейчас было? – Сам не знаю! Она на меня накинулась. – Ой, Хантер, – я широко улыбнулась и бросилась Дангвару навстречу, – я так счастлива, что готова расцеловать весь мир. От магов, которые дежурили у портала, подпитывая его, донеслись смешки. – А почему такое веселье? – хмуро уточнил Хантер, но мои объятия все же принял. – Я надеюсь, тебя там за Кряхса не засватали? Таматин понял, что его убийство откладывается, и осмелел. Я же чувствовала себя безумно счастливой и легкой от осознания того, что пытка кряхсовым домом и его обитателями наконец закончилась. – Нет, конечно. Моя матушка против нашего союза – она крайне избирательно относится к выбору моей спутницы жизни. – Что-то дома ты таким разговорчивым не был, – съехидничала я. – Таматин, а расскажи нам, пожалуйста, почему мы не знали о том, что ты аристократ? – В каком это смысле? – обалдел Хантер и обнял меня покрепче. – Не может быть. И я не в курсе? – Ой, – отмахнулась я, – мы, конечно, в курсе, что вам приходится учить все знатные рода, но и ты промахнулся. – Я нормальный человек! – гордо заявил Таматин. – Моя мама просто вышла замуж за аристократа. – Еще лучше. А как это у него получилось не на ровне жениться? Семья не осудила? – заинтересовался Хантер. А меня словно под дых ударили – я так и замерла, чувствуя, как хорошее настроение утекает сквозь недовольно поджатые губы. Нет, я, конечно, знала, что у некоторых аристократических родов есть принцип чистоты крови и практикуются договорные браки, но как-то не хотелось бы от парня, который вроде как в меня влюблен, об этом слышать. Замуж за Хантера я не собираюсь, об этом пока и речи не идет, но все же стало обидно. – Второй брак, – снисходительно пояснил Таматин. – Он вдовец. – Понял. Свободен. Ляля, у нас с тобой культурная программа, ты готова? – Готова, – я кивнула и отстранилась от Хантера. Он словно бы ничего не почувствовал и первым шагнул в портал. Я помедлила несколько секунд, пытаясь привести себя в нормальное состояние духа, но не получалось – и серое небо уже не радовало меня, и холодный воздух был не таким уж и холодным. Хотелось вернуться в комнату и спрятаться под одеяло, но возможности такой не осталось – свидание я и правда Хантеру обещала. Потому в портал шагнула и даже не противилась тому, что Дангвар схватил меня за руку и потянул куда-то в переплетение узких улочек. Но шла медленно – настроение испортилось вконец, и что-то внутри теперь подстегивало устроить скандал. – Скажи-ка, Хантер, – желание наконец достигло своего апогея, – а у тебя уже есть невеста? Парень удивленно посмотрел на меня и расхохотался. – О чем это ты? Я же расстался с Амалией. – А она тебе ровня была? – Не понял. – Ну ты же аристократ? Аристократ. А Амалия была уверена, что сможет тебя под венец затащить. Но, насколько я знаю, она-то как раз не аристократка ни разу. Так как она собиралась это провернуть? Она ж тебе не ровня. Хантер зашагал медленнее, с подозрением поглядывая на меня. На его лице отчетливо виднелась напряженная работа мысли. – Вообще не понимаю, о чем ты, – наконец сказал он. Но что-то в карих глазах подсказывало мне, что все Хантер отлично понял. Оттого злилась я еще больше. – Скажи-ка, Хантер, а часто у аристократов браки с простолюдинками случаются? Для пущего эффекта даже остановилась и руки на груди сложила. Дангвар посмотрел на свою ладонь, из которой я руку вырвала, и тяжело вздохнул. – Ляля, уже давно нет такого понятия, как простолюдины. И нас аристократами уже редко зовут, равны же – каждому по способностям… – А аристократам за прошлые заслуги, – перебила я, – вопрос ты слышал, ответь на него, пожалуйста. – Редко, – неохотно, но признал Хантер. Хотел еще что-то добавить, но не стал. – А что ж ты тогда не с ровней встречаешься? И сама понимаю, насколько глупы мои вопросы, насколько они неуместны, но вот остановиться не могу. Совсем непохож Хантер на аристократа, другой он совершенно, хотя, может быть, только со мной так? Потому что влюблен? А когда влюбленность закончится? Что ж вокруг меня за мужики-то такие: один – привороженный, другой – аристократ! – Встречаюсь, потому что хочу, – зарычал Хантер. Его мой вопрос тоже взбесил, и виноватым Дангвар себя не чувствовал. – Что ты против имеешь? Мы что, жениться уже решили? – А значит, мы так, на недельку познакомились?! – Ляля, прекрати. Но когда просьба прекратить действовала на женщину? В моем случае – так никогда. Я надулась и придумывала самый язвительный ответ, на который была способна, как вдруг за спиной Хантера увидела черный длинный омнибиль. Он медленно проехал по главной улице, и я даже шею вытянула вперед – омнибиль напоминал тот, в котором разъезжала по Зангираду Лиззи. – Что там? – Хантер обернулся, но омнибиль если и заметил, то значения ему не придал, а я вдруг задумалась над тем, что же здесь Лиззи забыла. Я понимаю, конечно, контракт, съемки, но не будет же «Паннекс» сутками в одном и том же месте свою звезду снимать. Декорации же хотя бы должны меняться, а какое же здесь разнообразие? Горы, реки, леса, но и их же когда-то надоест журналу демонстрировать? – Ничего. – Я недовольно посмотрела на Хантера, пытаясь вспомнить, о чем мы говорили. Вспомнить-то вспомнила, но момент скандала был безнадежно упущен, да и за думками насчет Лиззи какой-то неважной показалась обида. Действительно, и чего я разошлась – замуж уже, что ли, собираюсь? – Куда мы там с тобой шли? – А про свадьбу что, разговоры уже окончены? – развеселился Хантер, но я на него так посмотрела, что смехом парень сразу поперхнулся. – Понял, мы к ним скоро вернемся. Хантер осторожно взял меня за руку и повел куда-то, рассказывая о том, как в прошлом году они с Олефом и Эдитом устроили взрыв в комнате, после чего засбоила защитная магия. Я кивала в такт шагам, но подробности не запоминала. Не знаю почему, но появление Лиззи, – если это все-таки она, – меня взволновало. И хоть мы с Лиссой решили, что мое бешенство в ресторане было случайностью, при мыслях о заклятой подруге становилось тревожно. Все-таки странно – контроль над магией я теряла три раза, и два из них рядом была Лиззи. Может быть, уже мое подсознание так реагирует на Контас? И не будет ли такого, что при встрече с ней я вообще с ума сойду? Я уже даже решила было вернуться и проверить – вдруг омнибиль так и остался на центральной улице, как вдруг Хантер остановился. – Пришли. Я осмотрелась, пытаясь выгнать мысли о Лиззи и ее роли в моей жизни, и обнаружила, что мы дошли до какого-то кафе. Об этом красноречиво указывало и название «Велира», и баннер, который оповещал, что для господ студентов скидка на кофе двадцать процентов. А вы представляете, что для студентов может быть лучше кафе почти в центре города? Да, только скидка в нем. Задумчивость на меня напала, но вот язвительность она нисколько не переборола. Так что я вспомнила, что Хантер, вообще-то, обещал мне когда-то необычное свидание, и сарказм сдержать не смогла: – Как ты считаешь, здесь уже половина Академии или только треть? – Думаешь, все места заняты? – Хантер выглядел спокойным, что не могло меня не злить – блуждать по всем заведениям в поисках свободного столика я не собиралась. – Конечно, заняты – сейчас вся Академия в городе, а это кафе ближайшее к площади. Студенты, наверное, на головах уже друг у друга сидят. – Присоединимся к знакомым. – Хантер улыбнулся и приобнял меня за талию, чтобы я не сбежала. – Ты можешь сесть мне на колени, я не обижусь. Я даже задохнулась от возмущения, и Хантер, пользуясь тем, что сверлю его взглядом и молчу, отбуксировал меня к кафе и распахнул дверь. – О! Свободный столик. Я зло обернулась, а оказалось, что и злиться-то не на что. – Здесь никого нет.