– Нам надо разделиться. Я и Ашас пройдём в зал-ресторан. Вы двое пойдёте в бильярдную или кегельбан. Потом постепенно проверим и остальные помещения. Мы, к примеру, зайдём в зал караоке. А вы, – она на секунду задумалась, – в зал игровых автоматов. – Откуда вы так хорошо знаете их спектр услуг? – поинтересовался Всеволод. – Уже бывали здесь? – Нет, Долгоруков, – устало выдохнула лейтенант. – В инете нашла их страничку и ознакомилась. Вы прямо как дикие люди, не знаете, как пользоваться современными коммуникациями. – Я же говорил, он древний, как мамонт, – не удержался от шпильки Александр. – Тимохин! – в один голос воскликнули все, гневно буравя его взглядами. – Ладно, ладно! – примиряюще поднял руки Санёк. – Умолкаю. Замяв в зародыше конфликт, группа прошествовала в фойе, оплатила на ресепшене стоимость входа и отправилась уже было по своим объектам, но возникла маленькая заминка. – Всеволод, – остановилась лейтенант, – последи за Тимохиным и Ашасом. Мне надо на минуточку отлучиться. Не говоря больше ни слова, она отправилась по своим делам. Внештатники проводили её восторженными взглядами, любуясь стройной фигурой в строгом костюмчике. – А всё-таки она красивая! – мечтательно произнёс Александр, когда начальница скрылась за дверью дамской комнаты. – Да, красивая, – не стал спорить Долгоруков. – Но стерва, – добавил Тимохин, почёсывая поочерёдно лоб и затылок. – Да, есть немного, – согласился и с этим заявлением коллега, почёсывая, в свою очередь, сначала лоб, потом ягодицу. – Кстати, мне тоже надо в туалет, – вдруг засуетился Саша. – Не переживай, напарник, этого гада, – он взял за шиворот Ашаса, – на тебя одного не оставлю. С собой заберу. Ему тоже очень надо. Так ведь, морда вражеская? Двойник изумлённо выгнул брови и недовольно покосился на свой оригинал: – Вы так думаете, Александе́р? – Я в этом уверен! – задушевно ответил тот, увлекая эмиссара за собой. Всеволод удивлённо проводил их взглядом. Сначала ему захотелось пойти за ними следом и выяснить причину такого поспешного визита в туалетную комнату. Но он подумал, что если Варвара Андреевна вернётся раньше их и никого здесь не застанет, то, наверное, будет волноваться. Поэтому он остался на месте, дожидаясь начальницу. Тем временем Тимохин завёл Ашаса в мужской туалет и, приперев его к стене, потребовал: – Ну-ка, быстро снимай толстовку! – Александе́р, что вы себе навоображали?! – изумлённо воскликнул тот, вжимаясь спиной в стену и прикрываясь ладонями спереди. – Я вовсе не приветствую разного рода гомосятину и прочие неуставные отношения. – Потрынди у меня, потрынди, – прорычал внештатник, отпуская его, и, отступив на шаг, стал снимать свою джинсовку. – Если зубы не жалко, можешь ещё поязвить, но тогда не гарантирую, что я не сниму этот свитер с твоего трупа. – Право слово, не стоит так горячиться, – постарался разрядить обстановку Ашас, бочком пятясь к выходу. – Если вам так холодно, то, пожалуйста, можете взять ещё и мой, пусть вам будет тепло, как на Мальдивах. Тимохин, злобно матюкнувшись, снова припёр болтуна к стенке и, выхватив нож, приставил остриё к кончику его носа. – Слушай, больше повторять не буду, – приглушённо пропел он тёмному эмигранту. – Либо ты сейчас же отдаёшь мне свою толстовку и надеваешь мою куртку, либо я за себя не ручаюсь. Для убедительности он постучал плоской стороной лезвия по носу эмиссара. – Подчиняюсь вашей убедительности и аргументированности, – сдался Ашас. – Если вы хотите просто обменяться одеждой, то не вижу в этом ничего предосудительного. Когда обмен состоялся и оба переоделись, Александр подвёл своего клона к зеркалу и посмотрел на их отражения. – Так, – резко выдохнул он, – твои кандалы под одеждой не видно. Это то, что надо. Осталось только подкрасить рожу. – Как это – подкрасить? Вместо ответа Саша достал из поясной сумки тюбики с краской для аквагрима. Два из них он тут же протянул двойнику: – На, быстро рисуй на морде фингалы. Точно такие же, как у меня. – Зачем? – ещё больше удивился Ашас, машинально принимая тюбики. – Делай что говорят! Сам он тем временем выдавил на пальцы краску телесного цвета и стал замазывать свои собственные синяки и ссадины. – О-о-оу! – До эмиссара наконец дошёл смысл проделываемых манипуляций. – Кажется, мы накануне великой аферы. Ах, любовь, любовь! На какие только безумства не толкала она род человеческий. Какие великие потрясения и глобальные конфликты порождало это воспеваемое поэтами светлое чувство… – Кончай трындеть, крась давай! – Всё-всё, уже приступаю, – поспешил двойник, открывая тюбики. – Только скажите, Александе́р, вы уверены, что сможете таким несложным трюком провести столь проницательную девушку, как Варвара Андреевна? – Да шут его знает, – ответил тот, не прерывая своей мимикрии. – Попробуем, а там видно будет. Как говорил мой дружбан на охоте: «Видишь, что утка высоко летит, всё равно стреляй. Попадёшь, не попадёшь, там видно будет. Но если не выстрелишь, то однозначно – не попал!» – Мудро, – поддержал Ашас. – А этот ваш дружбан, он попадал по высоко летящим уткам? – По уткам нет, – хмуро ответил Тимохин, продолжая замазывать ссадины. – А вот по мне однажды попал, сволочь. И в такое место, что чуть левее, и петь бы мне фальцетом в хоре Валаамского монастыря! – Ого! – изумился эмиссар. – Наверное, поссорились после этого напрочь? – Да нет, с чего бы? – снисходительно отмахнулся Александр. – Это же случайно вышло. А до этого он мне жизнь спас. Так что дружим не тужим. – Закончив на такой оптимистичной ноте, он тут же вернул себе грозный вид и сурово поторопил двойника: – Давай красься уже! Когда Варя вернулась в фойе, вся троица была занята беседой. – Что обсуждаем? – спросила она, поправляя причёску. – Да ничего особенного, Варвара Андреевна, – ответил «близнец» в толстовке. – Просто господа Тимохин и Долгоухов… Ой! Простите, Всеволод! Конечно же Долгоруков. Так вот, они сплетничали о своём мужском. В основном конечно же спорили, какой у вас размер бюста. Блондин при таком откровении уставился на нахала широко распахнутыми глазами. Второй «близнец», в джинсовой куртке, почему-то уставился в пол, ковыряя носком кроссовки ворс ковра. Не обращая на них никакого внимания, внештатник подошёл к девушке и подставил локоток. – Прошу вас, Варвара Андреевна. Пойдёмте уже в ресторан. А то мы слишком долго стоим на виду у всех. Служащие комплекса начинают подозрительно коситься в нашу сторону. Лейтенант немного помедлила, пригляделась ко всем трём подчинённым ещё раз, оглядела фойе, немногочисленных посетителей и решилась: – Что же, идёмте. Но сначала внесём некоторые коррективы. В зал я пойду с Тимохиным. Она отошла от услужливого кавалера и, остановившись возле его двойника, обратилась к Всеволоду: – Долгоруков, тебе придётся работать в паре с Ашасом и приглядывать за ним. Не бойся, на нём кандалы. – Но, отметив тревогу внештатника, она залезла в свой чемоданчик, немного повозилась в нём и извлекла на свет небольшой брелок. – А для пущего спокойствия вот пульт активации детонаторов. Нажмёшь эту кнопку, и его по частям будут собирать! Всеволод с благоговейной осторожностью взял пульт и, преданно взглянув в глаза командирши, торжественно поклялся: – Я пригляжу за ним. От меня не сбежит и ничего не натворит. Этот взрыватель даже не понадобится. – Молодец, Долгоруков! – похвалила Варя. – Благодарю за службу. С этими словами она тронула за плечо стоящего рядом «Тимохина» и направилась в сторону ресторана. Сияя, как начищенная монета, блондин подошёл к «Ашасу» и горящим взглядом проводил свою начальницу до самых дверей зала. Как только они скрылись, Тимохин, изображавший Ашаса, согнал со своего лица доброжелательное и обходительное выражение, заменив его самой зверской мимикой. Не заметивший этой метаморфозы Долгоруков потянул его в сторону бильярдной. Оказавшись на лестнице, ведущей вниз, к бильярдным залам, Саша сбросил руку напарника, прорычав: – Ну всё, отвали уже! Хватит меня, как девку, лапать! Всеволод, до сих пор не разобравшийся, кто в действительности перед ним, решил расставить точки на «i»: – Послушайте, Ашас. Не вынуждайте меня действовать с вами грубо и жёстко. Мы должны изображать отдыхающих друзей, ну или хотя бы приятелей. Так давайте создавать беззаботное настроение, чтобы нас ни в чём не заподозрили. Так будет лучше и для вас, и для меня. – Да что вы говорите?! – язвительно ответил напарник. – Я дико извиняюсь за мой моветон, но не пойти ли вам, господин Долгоухов, в места не столь отдалённые, благо одно из них уже у вас за спиной, точнее, чуть ниже её. Умышленное искажение его фамилии разозлило Всеволода. Он и так был расстроен тем, что Варвара пошла в ресторан не с ним, а, как он думал, с Тимохиным. Но задание, которое она ему дала перед уходом, и её похвала разожгли в нём самодовольный энтузиазм. И теперь Долгоруков собирался выполнить данное ему поручение во что бы то ни стало. Он вцепился пальцами в плечо оппонента и, нагнувшись, самым строгим взглядом уставился тому в переносицу. – Послушайте меня внимате… Но тут мнимый Ашас вырвался из захвата и пробил прямой в «солнышко». Боль скрутила внештатника, но неимоверным усилием он распрямился и погнался за противником, который, нанеся столь подлый удар, неспешно двинулся дальше как ни в чём не бывало. Всеволод нагнал его уже на лестничной площадке. Не успев как следует отдышаться и вообще прийти в себя, блондин атаковал «тёмного эмиссара». Тот жёсткими блоками отбил все удары и сам перешёл в атаку. Долгоруков, рыча от боли и ярости, выхватил было из-под куртки «рэп», но больше не успел ничего. Противник поймал его руку в болевой захват и, поигрывая отнятым оружием, спросил, не скрывая сарказма: – Что-нибудь ещё желаете, милостивый государь? Разозлённый до крайности Всеволод выхватил из кармана вручённый лейтенантом брелок и, направив на врага, прохрипел: – Брось ствол! Немедленно! – А если не брошу? – издевательским тоном спросил соперник.