— Как ты мог меня разлюбить?! Вот идиотка! Зачем только я это ляпнула?! Хочется тут же раствориться, исчезнуть. Надо же было так подставиться. Смотрю в сторону, пожимаю плечами, мол, что тут говорить. Но уже поздно. Слово не воробей: вылетит — не поймаешь. Клык саданул ладонью по стенке лифта. Кабина дрогнула и поползла еще медленнее — тянущая его бедная белка в колесе, поди, чуть с ума от страха не сошла. — Ты так думаешь? А как тебе кажется, легко мне видеть тебя с этим… «экспериментом»? Это Дилан-то «эксперимент»? А сам-то он кто? — А как ТЕБЕ кажется, легко МНЕ видеть тебя с этой… с моим клоном? — Но это ты так решила! — Я?! Это ты все решил! Ты улетел! Ты нас бросил! Ты немедленно всем нам замену нашел! И мне в первую очередь! — Никакая она тебе не замена. — Его лицо на мгновение смягчилось. — Никто тебя заменить не может. Мне просто нужен был еще один хороший боец. К тому же… она совсем другая. Совсем не такая, как ты. Почти во всем. — Значит, она особенная, — огрызнулась я. — Рада слышать! Что еще скажешь? — А как насчет твоего суперкрасавчика? Думаешь, я не понимаю, что между вами происходит? — Ну, объясни мне скорее, что же именно между нами происходит? Потому что самой мне ни хрена не понятно. В крошечном лифте стоит страшный ор. Мы кричим все громче и громче и даже не заметили, как лифт наконец остановился, двери вдруг открылись и наши голоса выплеснулись наружу. Я вижу перед собой Ангела. И ее решительное лицо. Она скрестила на груди руки и, очевидно, нас поджидает. — Что происходит? Ссориться будете после. Послушайте лучше меня. У меня есть план. Так, дождались. Если есть что-то, от чего у меня сердце уходит в пятки, так это когда Ангел заводит подобные речи. Я вздыхаю: — Давай, выкладывай. 65 Хорошо бы Клыка с нами не было. Мне хочется сказать ему: «Твоя команда — этажом ниже. Тебе — туда». Но у нас общий враг — ГКС. А значит, надо действовать сообща. Поэтому, скрипнув зубами, я сдержалась, а он собрал своих, и все вместе мы забились в наш с Ангелом и Надж номер. — Но ей всего семь, — слышу я шепот Звезды. — Какого плана можно ждать от такого младенца? Вдаваться с ней в объяснения я не потрудилась. — Значит так, — начинает Ангел, расхаживая из угла в угол. — Мы все видели, что большинство членов ГКС — дети и подростки. Скорее подростки. Но я в целом по возрасту подхожу. — Ты хочешь вступить в члены? — удивляется Надж. — Как? — Пусть они меня завербуют. — Ангел облокотилась на одну из кроватей. — От маленькой, невинного вида девчонки они никакого подвоха ожидать не будут. Подростки всегда подозрительнее. Короче, я вступлю в члены, и изнутри мне станет понятно гораздо больше. — Но… — Холден огляделся вокруг. — Может все-таки это лучше сделать кому-то постарше? Это, наверное, опасно. Я тактично умолчала, что сам-то он выглядит лет на десять, не больше. — Подумаешь, опасно. Эка невидаль, — отмахнулась Ангел, и клыковцы удивленно переглянулись. Сижу, молчу, в споры не вступаю. Что, согласитесь, только подтверждает: человек может повзрослеть и измениться. Но, по правде говоря, внутри у меня все перевернулось. Для меня по-прежнему главное — уберечь стаю, никем не рисковать, предотвратить все сомнительные операции. Такие, например, как та, что предлагает сейчас Ангел. Мне очень хочется ее остановить. Очень. Но делать этого я не буду. Если б я была такой, какой я была раньше, если бы Ангел была такой, какой она была раньше, я бы наверняка ее остановила. И у меня были бы для этого весьма серьезные основания. Но… Я изменилась. И Ангел тоже. Теперь мне кажется, что надо дать ей поступать так, как она считает нужным. И я верю, что она под меня не подкапывается. Последнее время между нами все как в добрые старые времена. Никаких ударов в спину или внезапных подножек. И полное взаимопонимание. И, может, она хочет лишний раз мне это доказать. А я, может, хочу тому лишнее подтверждение получить. Я медленно киваю, с трудом подбирая слова. — По-моему, это ты хорошо придумала. — Народ вздрогнул. Такого от меня никто не ожидал. — ГКС особенно интересуют ребята с неокрепшим сознанием. И твой возраст легко их обманет. А ты, понятное дело, много чего от них выведать сможешь. А с опасностью ты, конечно, справишься. Трудно будет, но справишься. Ангел смотрит на меня сияющими глазами, и у меня теплеет на душе. — Подождите-подождите, — подает голос Рэчет. — Она совсем малявка. А те психи из ГКС ни перед чем не остановятся. Нельзя ей туда соваться. — Я согласна, — говорит Кейт. — Да вы просто меня не знаете, — отбивается Ангел. — Я очень даже крепкий орешек. — Все равно, — настаивает Кейт. — А по-моему, Ангел права, — вступает Майя, хотя ее мнения никто не спрашивал. Совершенно никто. — У тебя, Ангел, все получится. Ангел вопросительно глядит на Клыка. Ей не требуется ни его согласие, ни его одобрение. Но они оба знают, его мнение ей важно. — Верно. — Он провел рукой по непривычно коротко остриженным волосам. — Очень неплохой план. Будь только поосторожнее. О'кей? — Ладно, — просияла Ангел. Сначала взглянув на него, потом — на меня. — Не знаю, — продолжает протестовать Холден, — не уверен. — Послушай, Холден, — говорю я. — У тебя есть исключительные способности. Как и у меня, как и у всех в этой комнате. Эта девчонка, — я показываю на Ангела, — летает, дышит под водой, читает чужие мысли, может подчинять людей своей воле и сражается, как Чак Норрис.[14] Она со всем справится. Не знаю, убедила я его или нет, но Холден замолкает. И странное дело: убеждая его, я убедила саму себя, и у меня отлегло от сердца. Теперь, если только она не предаст нас всех, дело пойдет как по маслу. 66 — Тебе сколько лет? — спрашивает Ангела подросток лет пятнадцати с темными коротко стриженными волосами, меряя ее глазами с головы до ног. — Семь. — Ангел застенчиво переминается с ноги на ногу, но смотрит на него прямо и открыто, полными надежды глазами. — Мы ее в парке у фонтана видели, — подсказывает стоящая рядом с парнем девчонка. — Как тебя зовут? Где твои родители? — недоверчиво спрашивает он. — Анжелика, — отвечает Ангел, потупившись. — Родители в Америке, а я здесь на экскурсии, со школой. — Не меняя выражения лица, Ангел сосредоточилась, настроила свое сознание на их мысли и внимательно прислушалась к происходящему в головах у парочки из ГКС. Если бы она не владела собой так хорошо, то наверняка содрогнулась бы от того, как замусорены их мозги: обрывочные жестокие мысли вперемешку с жуткими картинками языков пламени, взметающихся в воздух, рек крови, затопивших улицы. Но главное — страх, стремление сбиться в стадо, глубоко зарытые истинные чувства. Усилием воли Ангел отключилась от их сознания. Сердце у нее колотится как сумасшедшее, но она старается дышать ровно и безмятежно. Они встретились в бедном квартале Парижа. Никаких красот здесь нет и в помине — просто темный тупик в узком глухом переулке. Эти двое преградили ей путь к отступлению, а над головой она с беспокойством увидела наглухо закрывшие небо строительные леса. В нее закрадывается нехорошее чувство: засада! — Значит, ты говоришь, что хочешь спасти мир. Правильно мы тебя, Анжелика, поняли? — спрашивает девица ласковым голосом, но буравит Ангела недружелюбным взглядом. Глаза у нее почти такие же бесцветные, как у Игги. Но пристальный взгляд гипнотизирует. Ангел кивает и смотрит в сторону. Девица жестко берет ее за подбородок и заставляет смотреть ей прямо в глаза. Ангелу становится страшно. В школе у Эллы она уже влезала в черепушки членов секты и совсем не ожидала, что ей будет так трудно. Видно, ГКС не только растет, но и крепнет. — Ага! Так вот ты, оказывается, где! Ангел оборачивается и видит Газзи. Он идет по переулку, со смаком облизывая мороженое. Ангел спешно посылает ему две мысли: — Меня зовут Анжелика. Мы здесь со школой на экскурсии. Газ моргнул и еще раз лизнул трубочку: — Я тебя потерял. «Что ты здесь делаешь? — мысленно орет на него Ангел. — Я о себе и сама могу позаботиться!» Газзи пожал плечами: