— Они хотят убить рафтера? Мы должны помешать им! Где они сейчас? — Там, за мной, где между деревья видеть свет. — И рыжий Полковник с ними? — Да, он быть там. — Где их кони? — Если Олд Файерхэнд идти прямо к ним, то кони стоять справа, не доходить до огня. — А где рафтеры? — Там, на горе. Большой Медведь уже быть у них и говорить с ними. В двух словах старый индеец рассказал о том, что случилось, на что Олд Файерхэнд ответил: — Если трамп был убит, то Миссури-Блентеру грозит смерть, а поскольку они знают, что теперь обнаружены, то попытаются скрыться, ибо лишнего времени у них нет. Мы привяжем здесь коней и вчетвером сейчас же помчимся к огню, чтобы помешать убийству. А ты, вождь, беги к рафтерам и бери их на подмогу! Бояться этих трампов нам нечего, но будет лучше, если лесорубы придут туда! Индеец тотчас продолжил свой бег, а Олд Файерхэнд и трое его спутников привязали поводья лошадей к деревьям, а сами направились к лагерю трампов. Очень скоро у них под ногами стало светлее, и они заметили поблескивающее между деревьев пламя костра, а справа в его свете увидели коней. До сего момента вестмены не особо заботились о том, что их могут услышать или увидеть, теперь же все четверо легли на землю и осторожно поползли к огню. При этом Олд Файерхэнд повернулся к юному Фреду, он хотел дать ему поручение засесть у коней и стрелять в любого трампа, попытавшегося бежать, но едва он успел открыть рот, как в этот миг раздался громкий пронзительный крик о помощи. Это кричал миссуриец. — Они убивают его! — воскликнул Олд Файерхэнд, но пока еще достаточно тихо. — Быстро вперед! И никакой пощады тем, кто будет сопротивляться! Он бросился к огню, по пути раскидав в стороны трех или четырех трампов, мешавших ему добраться до рыжего, который, как уже упоминалось, готов был нанести смертельный удар. Но охотник успел вовремя и свалил Полковника прикладом ружья. Двое державших миссурийца и рта не успели раскрыть, как тут же рухнули на землю под могучими ударами Олд Файерхэнда. Потом вестмен отбросил еще ни разу не выстрелившее ружье в сторону, вытащил револьвер и молча открыл огонь по опешившим врагам — в подобных переделках он не имел обыкновения медлить. Тем громче вели себя его друзья! Черный Том, обрушившийся на бандитов как гром среди ясного неба, работающий прикладом направо и налево, разразился отборной бранью и проклятьями. Схватившись с каким-то крепышом, он с треском проломил кустарник, и два сцепившихся тела долго катались по сухим веткам. Молодой Фред, лишь раз выстрелив из ружья, как и Файерхэнд, отбросил его и теперь кричал что есть мочи, наводя, по его мнению, страх на трампов, и палил по ним из револьвера. Но громче всех был слышен тонкий, визгливый фальцет Тетки Дролла. Этот удивительный охотник так кричал и изрыгал проклятья, что трампы ни секунды не сомневались, что их окружила добрая сотня врагов. Дролл быстро лавировал между противниками, не давая им выстрелить, да никто и не пытался, ибо бандиты, ошеломленные неожиданным нападением, поначалу и не помышляли о защите, а когда увидели, что на земле распластались тела убитых и раненых их товарищей, решили, что бегство — самый лучший выход из положения. Они бросились прочь, даже не удосужившись сосчитать нападавших, которых было меньше в несколько раз, но которых, по их мнению, судя по воплям Дролла, было немало. От момента, когда Олд Файерхэнд нанес первый удар, до беспорядочного бегства не прошло и минуты. — За ними! — кричал Олд Файерхэнд. — Я останусь здесь, а вы не давайте им добраться до коней! Том, Дролл и Фред с громкими криками бросились к месту стоянки животных. Трампы, которые хотели вскочить в седло, со страху не успели этого сделать, и бросились в лес. Снова грянули выстрелы вслед убегающему сброду. Кое-кому все же удалось улизнуть, но их было очень мало. Тем временем в верховьях реки в блокгаузе рафтеры с нетерпением ждали возвращения своих разведчиков — миссурийца и вождя тонкава. Когда они услышали доносившиеся снизу отдаленные выстрелы, то сразу поняли, что с миссурийцем и старым вождем случилась беда. Похватав оружие, люди покинули дом и бросились быстро, насколько позволяла тьма, на звуки пальбы. При этом они кричали во весь голос, чтобы хоть как-то подбодрить товарищей и напугать врагов. Впереди бежал Маленький Медведь, указывая направление пути, ибо он точно знал место, где был лагерь трампов. Он иногда подавал голос, чтобы рафтеры в темноте не сбились с дороги. Они не прошли и половины пути, как услышали еще один голос, и перед ними из кустов вынырнул Большой Медведь. — Скорее бежать! — еле выговорил запыхавшийся старик. — Там быть Олд Файерхэнд и в трампов стрелять! С ним быть лишь трое. Помогать ему! Тем временем события в долине развивались с нарастающей быстротой. Выстрелы прекратились, и теперь никто не знал, что же произошло. Крики рафтеров заставили улизнувших трампов забиться в самые дальние углы леса. Рафтеры же спешили на выручку, наскакивая на деревья и раня себя об сучья, совершенно, впрочем, не обращая на это внимания. Глава четвертая. ИЗБЕЖАВШИЙ ВОЗМЕЗДИЯ Когда рафтеры появились у костра, Олд Файерхэнд, Том, Дролл, миссуриец и Фред сидели вокруг него так спокойно, словно огонь давно был разведен для них и ничего необычайного вообще не произошло. С одной стороны костра лежали трупы убитых, с другой — связанные тела раненых и взятых в плен трампов, среди которых был и рыжий Полковник. — Тысяча чертей! — вырвалось у одного из рафтеров, который первым подошел к миссурийцу. — Мы думали, твоя жизнь висит на волоске, а он сидит здесь прямо как в лоне Авраамовом! 27 — В лоне Авраамовом? — отозвался Блентер. — Меня чуть было не отправили туда! Приклад ружья Полковника уже готов был размозжить мне голову, но тут подоспели эти четверо господ и высвободили меня. Быстрая и толковая работа! Вы можете у них кое-чему поучиться, ребята! — А Олд Файерхэнд действительно здесь? — Да, вот он сидит. Посмотрите на него и пожмите руку! Он этого достоин. Подумать только, четыре человека разогнали двадцать головорезов, сами вышли без единой царапины, девятерых прикончили и шестерых схватили, а пуль и ударов, которые получили все, в том числе и пара улизнувших, и вовсе не сосчитать! А всего-то их — трое мужчин и один парень! Разве такое бывает? С этими словами Блентер встал, другие поднялись тоже. Рафтеры продолжали оставаться на почтительном расстоянии, пожирая восхищенными взглядами гигантскую фигуру Олд Файерхэнда. Он пригласил их подойти ближе и с уважением пожал руку каждому. Обоих тонкава охотник поприветствовал особо: — Мои красные братья преследовали трампов выше всяких похвал, что и позволило нам легко идти следом. Мы тоже купили себе коней у индейцев, чтобы нагнать вас, по возможности, до встречи с бродягами. — Похвала моего белого брата намного выше, чем я заслужить, — скромно ответил Большой Медведь. — Трампы оставить такие большие и глубокие следы, подобно стадо бизонов. Кто их не видеть, тот просто слепой. Но где Полковник? Он мертв? — Нет, жив. Мой приклад немного оглушил его, но теперь он уже пришел в себя и лежит, связанный, там. Охотник указал на место, где находился стянутый веревками Полковник. Тонкава подошел к трампу, выхватил нож и произнес: — Ты не умереть от удар, но умереть от нож! Он меня ударить, и теперь я хотеть его кровь! — Стой! — вмешался миссуриец, перехватив занесенную для удара руку индейца, державшую нож. — Этот человек принадлежит не тебе, а мне! Большой Медведь повернулся к нему и, серьезно взглянув в лицо, спросил: — Ты тоже хотеть мстить? — Да, и не просто так! — Кровью? — И жизнью! — За что? — Много лет назад этот бандит отправил на смерть мою жену и двух сыновей! — А ты не ошибаться? — спросил индеец, который не хотел отказываться от задуманного, хотя закон прерий говорил об обратном. — Нет, ошибки быть не может. Я его сразу узнал. Такую физиономию забыть нельзя. — Ты его хочешь убить? — Да. Без жалости и милосердия! — Тогда я уступить, но не во всем. Он мне дать кровь, а тебе — жизнь. Тонкава отдать его, но взять его уши. Ты согласиться? — Хм! А если нет? — Тогда тонкава его тотчас убить. — Хорошо, его уши твои. Может быть, это не по-христиански, но кто вытерпел столько мук и зла от этого мерзавца, тот должен поступить по закону прерии! — Кто еще говорить с тонкава? — спросил вождь, оглядываясь вокруг. Не услышав ни одного возражения, вождь продолжил: — Тогда уши мои, и я их сейчас возьму. Индеец со свирепым видом присел рядом с Полковником, собираясь выполнить задуманное. Увидев, что вождь не шутит, пленник вскрикнул: — Что вам взбрело в голову, господа! Это ли по-христиански? Что я вам сделал, что вы позволяете красномазому язычнику калечить меня? — О том, что ты нам сделал, поговорим позже, — ответил Блентер твердо и хладнокровно. — А что касается тебя, то я сейчас скажу, — добавил Олд Файерхэнд. — Мы не обыскали твои карманы; позволь сначала взглянуть, что там у тебя внутри. Охотник дал знак Дроллу, и тот в момент опустошил содержимое карманов пленника. Наряду с другими вещами был найден бумажник трампа, который тотчас открыли. Конечно же, банкноты, украденные у инженера, лежали там. — Хм! Ты еще не поделился со своими людьми? — усмехнулся Олд Файерхэнд. — Значит, они тебе доверяют больше, чем мы. Ты вор, это по меньшей мере, так что никакой пощады не будет. Большой Медведь может делать, что хочет! Полковник издал крик ужаса, но вождь не обратил на него никакого внимания. Он взял бандита за шевелюру и двумя короткими взмахами ножа отсек Полковнику ушные раковины и бросил их в реку. Проделав это, индеец спокойно сказал: — Тонкава отомстить и может ехать дальше. — Сейчас? — спросил Олд Файерхэнд, не обращая внимания на дикие вопли Полковника. — Ты не хочешь поехать со мной или хотя бы на одну ночь остаться с нами? — Тонкава все равно, день или ночь; его глаза остры, а времени очень мало. Он потратить слишком много дней, чтобы искать Полковник, и теперь он должен торопиться, чтобы добраться до свой вигвам. Он друг белых людей и большой друг и брат Олд Файерхэнда. Пусть Великий Дух дать много порох и мясо бледнолицым, которые стать друзья тонкава! Хуг! Закинув на плечо ружье, которое захватили с собой рафтеры, когда мчались на выручку из блокгауза, вождь как ни в чем не бывало развернулся и зашагал прочь. Его сын, также взвалив на плечо карабин, пошел следом, растворившись в ночной тьме. — Где же их кони? — осведомился Олд Файерхэнд. — Там, наверху, — ответил миссуриец. — Разумеется, они вдвоем пойдут туда и возьмут их, но найдут ли они потом дорогу ночью в этом девственном лесу, я… — Не беспокойтесь, — перебил охотник, — они хорошо знают путь, иначе остались бы здесь. Как говорил Большой Медведь, он многое накупил. Все эти вещи сейчас в пути, и он должен нагнать свой караван, хотя и потерял столько времени. Так что его спешка легко объяснима. Пусть они едут, а мы вернемся к нашим проблемам. Что делать с убитыми и пленниками? — Первых утопим в воде, а над другими устроим суд по старому обычаю. Но перед этим надо убедиться, не грозит ли нам опасность со стороны сбежавших. — О, их так мало, что не стоит опасаться. Они будут бежать, пока хватит сил. Но пару часовых обязательно выставим, — решил Олд Файерхэнд, — я думаю, это более чем достаточно.