Затем она обратилась к своей любимице – маленькой лани: – Ну, иди сюда, мой маленький! Ты смотри не подходи слишком близко к берегу, а то можешь кувыркнуться в воду. Слышишь? – Прошу тебя, Виргиния, оставь эти шутки! Мне надо поговорить с тобой о важном деле. – О важном деле? Уж не думаешь ли ты жениться? Нет, что-то не похоже. У тебя слишком торжественное и мрачное выражение... точно тебя собираются повесить... ха-ха-ха! – Послушай, сестра, я говорю с тобой серьезно. – О, конечно серьезно! Я тебе верю, дорогой. – Послушай, Виргиния, у меня важное дело – очень важное! Я хотел поговорить с тобой уже с самого дня приезда. – За чем же дело стало? У тебя было много удобных случаев. Разве я от тебя пряталась? – Нет... но... дело в том, что... – Ну, выкладывай, братец, сейчас удобный момент. По твоему лицу я вижу, что у тебя ко мне есть какая-то просьба. Если это так, то я разрешаю тебе изложить ее. – Нет, Виргиния, не то! Вопрос, о котором я хочу поговорить... – Ну, какой же это вопрос, выкладывай! Мне надоели уклончивые речи, я даже немного обиделся и решил положить этому конец, сказав то слово, которое могло заставить сестру сразу сбавить тон и повести разговор серьезно: – Оцеола! Я ожидал, что она изменится в лице, вспыхнет и побледнеет, но ошибся. К моему изумлению, в ней не произошло никакой перемены: ни во взгляде ее, ни в поведении не было ни малейших признаков волнения! Она ответила почти сразу, без колебаний: – Что? Молодой вождь семинолов? Пауэлл, наш товарищ детства? Ты хочешь говорить о нем? Что ж, самая интересная для меня тема. Я готова целый день говорить об этом храбром человеке. Я был так поражен, что даже не знал, как вести себя дальше. – Ну, что же ты хотел мне сказать о нем, братец Джордж? – продолжала сестра, спокойно глядя мне в глаза. – Надеюсь, что с ним ничего худого не случилось? – С ним-то ничего. Но кое-что случилось с кем-то другим, кто мне еще ближе и дороже, чем он. – Я не понимаю твоих загадок, брат. – Сейчас поймешь. Я задам тебе один вопрос и попрошу тебя ответить на него прямо. Этим ты докажешь, что ценишь мою любовь и дружбу. – Задавайте свой вопрос, сэр, без этих хитросплетений! Я полагаю, что могу говорить правду без запугиваний и угроз. – Тогда скажи мне правду, Виргиния. Признайся, ты любишь молодого Пауэлла – Оцеолу? В ответ Виргиния залилась звонким смехом. – Но, Виргиния, в моем вопросе нет ничего смешного. – Да это просто шутка... Забавная шутка. Ха-ха-ха! – Мне не до шуток, Виргиния. Отвечай. – Не будет тебе никакого ответа на такой нелепый вопрос! – Он вовсе не такой нелепый, Виргиния. У меня есть основания... – Какие еще там основания? – Не ты не станешь отрицать, что между вами что-то происходит? Ты не можешь отрицать, что назначила ему свидание в лесу? Но смотри подумай, прежде чем отвечать, потому что у меня есть доказательства. Мы встретили его, когда он возвращался. Он, конечно, постарался скрыться от нас, но мы заметили его след и рядом с отпечатком копыт его коня увидели след пони. Вы встречались, это ясно! – Ха-ха-ха! Вот так искусные следопыты – ты и твой друг. Ловкие ребята! Вы неоценимое приобретение для армии в военное время, и скоро вас назначат главными разведчиками! Ха-ха-ха! Так вот в чем заключался ваш великий секрет! Теперь понятны ваши потупленные взоры и старомодные манеры. А я-то недоумевала! Значит, вы изволили тревожиться за мою честь? Вот о чем вы заботились! Как мне благодарить судьбу за то, что она послала мне двух таких благородных рыцарей! В Британии сад красоты стережет Дракон добродетели, грозный дракон! Но часто бывает, что сторож заснет, И сад оставляет в опасности он! Итак, раз у меня нет дракона, охраняющего мою добродетель, то я должна довольствоваться двумя драконами – в лице твоем и твоего друга. Ха-ха-ха! – Виргиния, ты выводишь меня из терпения! Это не ответ. Ты встречалась с Оцеолой? – Ну что ж, перед таким искусным шпионом отпираться бесполезно. Да, я виделась с ним. – А зачем? Это было любовное свидание? – Что за дерзкий вопрос! Я не буду отвечать на него. – Виргиния, умоляю тебя! – Неужели два человека не могут встретиться в лесу без того, чтобы их не обвинили, будто они назначили любовное свидание? Да разве мы не могли встретиться случайно? Разве у меня не могло быть какого-нибудь дела к вождю семинолов? Ты не знаешь всех моих тайн и не узнаешь их... – Это была не случайная встреча, а любовное свидание. Никаких других дел у тебя с ним нет. – Вполне естественно, что ты так думаешь – ведь ты сам потихоньку распеваешь любовные дуэты. А позволь спросить: давно ли ты виделся со своей возлюбленной, прелестной Маюми? Ну-ка, признавайся, милый братец! Я вздрогнул, как будто меня ужалили. Откуда сестра могла узнать о нашей встрече? Или она сказала это просто так, наугад, и попала прямо в цель? На мгновенье я настолько растерялся, что не мог найти ответа. А затем еще настоятельнее стал допрашивать сестру: – Я должен получить объяснение! Я настаиваю на этом! Я требую! – Требуешь? Ах, вот каким тоном ты заговорил со мной! Ну так ты от меня ничего не добьешься! Минуту назад, когда ты начал умолять меня, я уже почти сжалилась над тобой и решила рассказать тебе все. Но ты требуешь! На требования я не отвечаю и сейчас же докажу тебе это. Я ухожу и запрусь у себя в комнате. Итак, дорогой мой, ты меня больше не увидишь ни сегодня, ни завтра, пока ты не одумаешься. Прощай, Джордж! Или до свидания – но только при том условии, что ты будешь вести себя как джентльмен. И она снова запела: У янки – фрегат, и янки – моряк! Мы в бой по волнам летим! И видит враг наш звездный флаг Под небом голубым... Она прошла через цветник, поднялась на веранду и исчезла за дверью. Я стоял разочарованный, оскорбленный, огорченный. Я застыл на месте в полной растерянности, не зная, что мне делать дальше. Глава LV. ДОБРОВОЛЬЦЫ Сестра сдержала слово. В течение всего дня и до полудня следующего я ее не видел. Затем она вышла из своей комнаты в амазонке, приказала оседлать Белую Лисичку и уехала одна. Я чувствовал, что не имею никакого влияния на своенравную девушку и что нечего и пытаться наставлять ее. Она не считается с авторитетом брата, сама себе хозяйка и всегда будет поступать по-своему. После вчерашнего разговора у меня пропала охота вмешиваться в дела Виргинии. Она знала мою тайну, и поэтому любой мой совет будет ею отвергнут. Я решил держаться в стороне, пока не наступит решительный момент. В течение нескольких дней наши отношения были весьма прохладными, что очень удивило мать, но она ни о чем не спрашивала. Мне показалось, что мать стала относиться ко мне не так сердечно, как прежде. Она рассердилась на меня за дуэль с Ринггольдом. Узнав о ней, она очень огорчилась и, когда я вернулся домой, упрекала меня за это, считая, что я один виноват в этой истории. Почему я так грубо поступил с Аренсом Ринггольдом? Из-за какой-то чепухи! Из-за негодницы индианки! Почему я так близко принял к сердцу все, что говорилось об этой девушке? Ведь то, что сказал о ней Ринггольд, может быть и правдой. Мне следовало вести себя более благоразумно. Очевидно, мать что-то слышала краем уха обо всем этом деле, но не знала, кто была красавица-индианка. Ей не приходилось раньше слышать имя Маюми. Поэтому я довольно спокойно выслушал ее язвительные замечания. Раздраженный упреками матери, я несколько раз собирался рассказать ей о причинах дуэли, но пока воздерживался. Она все равно бы мне не поверила.