– А если сделать эту связь еще крепче? Если сделать их одним целым? – Веронике не хотелось об этом говорить, но они должны понимать, с чем придется иметь дело. – И если получившемуся существу, сверхчеловеку, накинуть на шею невидимый аркан, если управлять им, как… как марионеткой? – Ты считаешь, она… эта тварь, специально охотится за такими, как мы? – Гальяно перешел на шепот. – Чтобы сделать нас своими марионетками? – Скорее орудием. Темным воинством. – То есть сначала она попробовала заарканить Димона, у нее не вышло… – Сначала Ника. Она очень хотела получить Ника. Так сильно, что дотянулась до него даже в самолете. – Ника мы отбили, – сказал Волков и посмотрел на наручные часы. – А я, как последний дебил, нацепил шаманский тынзян. – Веселов снова потрогал шею. – Почему? – спросила Вероника. Сейчас этот вопрос казался ей очень важным. – Почему ты его взял? – Мне захотелось. Появилось ощущение, что это мое, что без него мне – никак. Сначала-то я думал, что это так… баловство, охотничий трофей, но себя не обманешь. Мне просто хотелось, чтобы эта штука была у меня. Черт… чтобы она была на мне. Веселов говорил, а она начинала понимать. Даже странно, почему она не подумала об этом раньше. Кажется, Алисия тоже начинала понимать. Или вспоминать. – Он набросил на меня веревку, – сказала она шепотом и точно таким же жестом, как Веселов, потрогала свою шею. – Он так раскинул руки… Помню, я еще подумала, что шаман хочет меня обнять. Но это была веревка… – Что было дальше? – Вероника и сама не заметила, как оказалась напротив Алисии, как положила руки ей на плечи. – Я услышала голоса. Очень много разных голосов. И мне расхотелось сопротивляться. Расхотелось быть собой. Я плохо помню… – Вот так… – Вероника отступила на шаг. – Вот так он и поступил с Черновым. Просто набросил тынзян. Наверное, с этим ее доводом все согласились, потому что спорить никто не стал. – В таком случае, – после недолгого молчания заговорил Волков, – мы имеем сразу две проблемы и двух противников. Первая – абстрактная и несколько… фантастическая. Это Снежить. Вторая – вполне реальная, чуть менее фантастическая. Это шаман. – Он перевел взгляд на Степана, спросил: – Есть тут поблизости мало-мальски сильные шаманы? Чтобы не из тех, что развлекают туристов, а настоящий. Степан глянул на Веронику, та едва заметно мотнула головой. Пока не время. Они еще ничего толком не знают. – В радиусе ста километров нет, – вместо Степана ответил Эрхан. – Был один, но умер. Давно, лет сорок назад. А те, что остались, они, как ты выразился, больше для туристов. – Значит, пришлый? – предположил Гальяно. – Пришлые тут все на учете. – Степан был мрачен и сосредоточен. – Хивус – город небольшой, чужаку здесь сложно затеряться. Особенно шаману. – А ты думаешь, он по городу ходит в полной шаманской амуниции? – Волков покачал головой. – Или не по городу, – сказал Веселов. – Нет, точно по городу. – Голос Алисии звенел от возбуждения. – Письмо мне в сумочку подкинули в городе. – А письмо сохранилось? – тут же поинтересовался Волков. – Нет. – Она покачала головой. – И письмо пропало, и сумка. Наверное, он их забрал. – Это что же выходит? – Гальяно обвел их всех удивленным взглядом. – Выходит, есть еще один неофит со сверхспособностями? – Девятый, – сказала Вероника. – И не факт, что неофит. Просто где-то тут поблизости есть место силы, оно потенцирует все – и плохое, и хорошее. Если хотите, возводит в квадрат. И мне кажется… – Котлован! – Степан не дал ей договорить. – Это котлован, ребята! – Тот самый, в котором вы нашли тех существ? – спросил Гальяно. – Да. – Степан мерил кабинет широкими шагами, на вопрос Гальяно он ответил скорее механически. Сейчас он думал о чем-то другом. – Далеко он отсюда? – спросил Волков, открывая карту в своем мобильном. – В тридцати километрах от города, – ответил вместо Степана Эрхан. – Далековато для ботанического сада, – пробормотал Волков, всматриваясь в экран. Вероника удивленно посмотрела на Степана. А ведь правда, зачем строить этот северный Эдем так далеко от города? – Почему так далеко? – спросила она, так стремительно заступая Степану дорогу, что тот едва успел остановиться. Если бы не успел, точно снес бы ее с пути. – Что? – произнес он растерянно. Значит, и в самом деле ничего не слышал. – Почему ты решил заложить свой Эдем так далеко от города? – терпеливо повторила она. Вообще-то ей хотелось кричать, схватить Тучникова за грудки и встряхнуть, но воспитание не позволяло. Пока не позволяло. Он моргнул, посмотрел на нее ошалелым взглядом, словно видел впервые, а потом сказал: – Я не знаю. Как-то само собой получилось. – Туча, у тебя сам собой только капитал прирастает, – вмешался Гальяно. – А все остальное ты просчитываешь до мельчайших деталей. Да ты ж перед тем, как чихнуть, просчитаешь все риски и для себя, и для социума, и для окружающей среды. Туча, думай, братан! Вероника дело говорит, что-то тут нечисто. Туча задумался. Лицо его окаменело. И все присутствующие в комнате окаменели тоже. В этот самый момент они нащупали нить. Она еще была тонкой, едва ощутимой, но если ухватиться за ее конец… – Жертвоприношение, – сказал наконец Степан. Вид у него был такой, словно он только что проснулся от глубокого сна. – Эрхан, ты помнишь? Эрхан с мрачным видом кивнул. Тара поежилась, она тоже что-то помнила. – Мы тут, на Севере, уважительно относимся к верованиям и обрядам коренного населения, – заговорил Степан. – Я без лишней надобности вообще стараюсь не вмешиваться в дела местных. Помощь оказать могу, но не лезу. Но тот случай был какой-то дикий. Мне позвонили из стойбища, попросили приехать, даже не объяснили ничего толком. Ну, мы с Эрханом и поехали. – У местных племен до сих пор практикуются жертвоприношения. – Эрхан говорил ровно, словно бы не видел в этом ничего плохого. А может, и не видел. – Обычно в жертву приносят оленя. Это нормально! – добавил он с вызовом. – Но в том, что мы увидели, не было ничего нормального. – Степан снова перехватил управление. – В жертву принесли много зверей. – Сколько? – спросила Вероника. – Я не считал… – Девять, – уверенно ответил Эрхан. – Я подсчитал. – Убивали животных зверски, набрасывали на шею тынзян и тянули с разных концов… Веселов схватился за шею, словно за его тынзян тоже потянули. – По два-три человека с каждой стороны, тянули до тех пор, пока задушенный олень не падал замертво. А дальше уже как водится: шаман вонзал в сердце нож, освежевывал… – Какой шаман? – спросил Гальяно. – Вы же нас только что убеждали, что шаманов в округе нет! – Пришлый… кажется, – сказал Степан и просительно посмотрел на Эрхана и Тару. – Слушайте, ребята, а я ведь совсем забыл про этого шамана. Там вообще история была странная. Тара, расскажи ты. Тара глянула на него из-под тяжелых век, поежилась. – Олени стали дохнуть, – заговорила она своим сиплым, почти мужским голосом. – Анализы хорошие, а поголовье уменьшается. – Почти как сейчас, – сказал Волков, не отрываясь от экрана мобильного. – Нет, сейчас хуже. – Тара мотнула бритой головой. – Но люди запаниковали. Олени – это их кормильцы. – Запаниковали и позвали шамана? – спросил Гальяно. – Шаман пришел сам, – опередил Тару Эрхан. – Его никто не звал. – И предложил провести жертвоприношение? – Никто не помнит. – Сейчас Эрхан казался таким же растерянным, как до этого Степан. Его тоже словно бы только что разбудили. – Мы опрашивали потом всех в стойбище. Никто ничего не помнил. Даже те, кто участвовал в жертвоприношении. Про шамана нам рассказала маленькая девочка. Мы ей тогда не поверили, решили, что она фантазирует, а взрослые отмалчиваются, потому что боятся наказания. Традиции традициями, но творить такое… – А ты? – Вероника смотрела в глаза Степану, почти силой удерживала его ускользающий взгляд. Он снова готовился все забыть, таким надежным, почти монолитным, был блок в его голове. – Степан, почему ты выбрал это место для своего Эдема? – Не знаю. – Он тоже пытался сдвинуть этот чертов ментальный блок. – Мне просто показалось, что это самое подходящее место для того, чтобы… – Для чего? – Для того, чтобы вырыть тут котлован. Вот так. Чтобы вырыть котлован и найти в вечной мерзлоте тех существ. Чтобы выпустить на волю Снежить. Чтобы позволить ей собрать новое темное воинство. Они все разом поняли, к чему она вела. В комнате повисла тревожная тишина. – Я знаю, где нужно искать Чернова, – сказала Вероника. Они тоже уже знали. Они не знали лишь одного – успеют ли до того, как Снежить заявит на него свои права.