– Что ж, – кивнул Илья Андреевич, – один раз мне уже довелось пострелять в корпусных подвалах, второй раз стреляли уже в меня, хоть и на земле, но рядом с тоннелем и, скорее всего, из-за него; Бог, как известно, троицу любит. Не миновать, очевидно, и третьего. Однако нам нужны точные сведения! – Совсем уж точных не будет, – вздохнула Вера. – Меня так близко не допускают. Вот Юлю с Игорьком на разведку отправляют. Илья Андреевич поднял на Юльку глаза и вновь их опустил. – Мы и разведаем! – уверенно заявил Игорь. – Всё узнаем! Расстелили схемы. Помечали красным нужные подвалы, Илья Андреевич порылся в собственных записях, показал ещё несколько входов. – Вот уж никогда б не подумал, что Гатчино настолько изрыто, – покачал головой Две Мишени, глядя на исчерченную алыми пунктирами карту. – Большинство ходов забыто и заброшено, – сказал Положинцев. – Когда город застраивался – при государе Николае Павловиче особенно, – случилось интересное, чему я объяснений так и не нашёл. Подвалы каменных зданий соединялись, зачастую, как видим, прокладывались галереи даже под улицами. Зачем собственникам домов этакая забота? Строительство это лишь удорожает. Толку никакого. Ещё и следи, чтобы никто не пролез бы со стороны. Прибавьте к этому старые галереи, ещё от матушек-государыней Елисаветы да Екатерины оставшиеся. Взять тот же приоратский ход – государь Павел Петрович копали. Но это ещё объяснить можно. А вот Николай Павлович зачем эти подвальные дела затеял – теряюсь в догадках. – Может, подсказал кто-то? – невинно предположила Ирина Ивановна. – Известно же, что многое в… политике государя Николая Первого сильно изменилось после чудесного спасения поэта Пушкина… – Спасения? – Илья Андреевич поднял бровь. – Милостивая государыня Ирина Ивановна, то была дуэль. Пушкин дуэлировал множество раз, с чего вы решили, что его надо было «спасать»? Именно Пушкина, а не его противника, как там его звали?.. Дан… – Дантес. – Да-да, именно так. Александр Сергеевич любил драться, большой был забияка, даже в зрелые годы – севастопольские бастионы, подумать только! – так что имена его противников даже и не упомнишь. А тут… сам государь лично помчался разнимать!.. – Вы серьёзно не знаете почему? – тихо спросила Ирина Ивановна. – И вам совсем неинтересно, откуда гимназистка Юля знает песенку… которую тут никто не слыхал? Две Мишени кашлянул, выразительно указав глазами на Веру Солонову. – Не понимаю, о чём вы, милостивица, – развёл руками Илья Андреевич. – Простите, я всего лишь физик, а физика – наука конкретная. Вещи, объекты, измерения. Даже невидимое можно определить, использовав соответствующие приборы. Вот и давайте о конкретном. Эсдеки затребовали разведку? Игорь и Юлия вызвались её провести? Замечательно. Вот, мы пометили уже то, что надо проверить в первую очередь и о чём доложить. – Я доложу, – тут же выскочила Вера. – Тогда завтра и начните. И в последний раз поглядел на Юльку, очень, очень странно поглядел. – И-игорёха… – Ну чего тебе? Чего ты меня за руку хватаешь? Ох, у тебя не пальцы, а ледышки! Что стряслось-то? – Я б-боюсь… – Чего ты боишься? – Т-темноты… и п-привидений… – Какие тут ещё привидения, глупая? – рассердился Игорёк. В былые времена на «глупую» Юлька б серьёзно обиделась и обидчику немедля прилетело бы портфелем по башке – но только не сейчас. – Т-такие… это ж старый город… м-мертвецов х-хоронили… А они… они… – Хорош придумывать! – Игорёк хорохорился, но голос у него тоже предательски дрогнул, как и слабый луч фонарика в его руке. Они шли низким и узким подвальным ходом. Обычно накрепко запертые, подвалы, которые им надлежало проверить, все как на подбор оказывались открытыми, а тяжёлые замки всунуты лишь для видимости. И никакие строгие дворники за этим, оказывается, не следили. – Готовятся… – бросил тогда сквозь зубы Игорёк. Они прошли уже два подвала, и из каждого, как оказалось, и впрямь вёл неглубокий сводчатый ход за пределы фундамента. Часть полузавалена всяким барахлом, но пройти можно. Сперва всё шло хорошо. Из небольших подвальных окошечек-продухов пробивался дневной свет, пару раз мяукнули бродячие кошки, однако третий подвал оказался куда глубже и весь залит тьмой, сквозь которую с трудом пробивались лучи фонариков. И обозначенный на плане ход закончился тупиком, наглухо забитой дверью. – Так и запишем… – бормотал Игорёк, пока Юлька испуганно озиралась. Темнота была полна каких-то скрипов и шорохов, и почему-то ей казалось, что именно так должны скрипеть старые кости, когда трутся друг о друга. От этой мысли (не считая ожидания «привидений») стало совсем не по себе. – Стоп-стоп-стоп… Ага! Точно! Люк! Открывай! Но у Юльки слишком дрожали руки. – Эх ты, трусиха! – укорил Игорёк. По узкому колодцу спустились вниз. Пятно света побежало по старинной кирпичной кладке. – На совесть строили, – шепнул Игорь. – Видишь, как сухо? Вскоре они добрались до перекрёстка. Игорёк покрутил компас. – Мы с востока на запад идём… а этот с севера на юг, строго… он в парк дворцовый, нам туда не надо… В конце концов они добрались до перекрывающей дорогу решётки. Она опускалась, зубчатые колёса подъёмного механизма изъела ржавчина, однако он по-прежнему работал. Запирал его изнутри внушительный замок. – Вскрыть несложно, – авторитетно заявил Игорь. – Видишь, дотянуться отсюда можно? – А мы им скажем? – Конечно. Они ж нам верить должны. Наверняка перепроверят. Во всяком случае, досюда они дойдут спокойно, дворники-то наверняка подкуплены… – П-пойдём тогда назад? – тихонько попросила Юлька. – Пойдём, – как-то подозрительно охотно согласился Игорёк. – Только вот этот большой ход начертим… думаю, это тот самый, что от Приората идёт, о чём Положинцев говорил… – Тихо! – Юлька вдруг схватила Игоря за руку, сжала так, что тот аж ойкнул. – Слышишь?! Идёт за нами кто-то! Они замерли, вжимаясь в кирпич. Игорёк открыл было рот, чтобы, наверное, вновь назвать Юльку трусихой, да так и остался. Потому что позади них действительно слышались шаги. Негромкие, преследователь старался двигаться как можно тише, но получалось у него плохо – слишком тяжёлый был шаг. – Ы-ы-ы… – затряслась Юлька. Внутри всё словно оборвалось. Игорёк сунул руку через решётку, дёрнул замок, но дужка, увы, не раскрылась, в отличие от запоров на подвалах. И тут Юлька, наверное от непередаваемого ужаса, сделала то, на что нипочём не решилась бы раньше, – присела на корточки и попыталась протиснуться между вертикальными прутьями решётки и под первым из горизонтальных. Места было там не очень много, но всё-таки оно было. Она зашипела, но всё-таки проскользнула, перепачкав платье. Игорёк не задавал лишних вопросов, просто полез следом. Ему пришлось труднее, он едва не застрял, но протиснулся тоже. Шаги в темноте стихли. Словно преследователь ждал, укрываясь в темноте, что последует дальше. Игорёк овладел собой первым. Встал, деловито отряхнулся, протянул Юльке руку, мол, вставай. И сказал, достаточно громко: – Ну вот, пролезли! Это ты хорошо придумала!.. Теперь проверим, точно ли по этой галерее пройти можно? Ну-ка, посвети мне на план!.. Руки у Юльки так тряслись, что ей даже не сразу удалось направить фонарик куда следует. – Об этой решётке надо непременно сообщить! – продолжал играть роль Игорь. Юлька только кивнула – боялась, что, если откроет рот, будет слышна только дробь, выбиваемая её зубами. – Идём, идём, – торопил её Игорь. – Пройдём до конца! И почти что потащил Юльку дальше. Эта галерея, как Игорёк и подозревал, вывела их в подвалы Александровского корпуса. Пришлось протискиваться через узкое место – кирпичная кладка оказалась разрушена, закладывали наспех и опять оставили просвет, через который Игорь с Юлькой всё-таки смогли пролезть. – Интересно… – Юлька ощупывала края пролома. – Точно кто-то тут помогает, кто из корпуса сюда вхож. Видишь, извне били? Не изнутри, не откуда мы пришли. – Глазастая, – одобрил Игорь. Юлька сама удивлялась, как быстро отступил страх. Те шаги за спиной – ну конечно, это был просто соглядатай, пущенный эсдеками по их следу. Не про это ли они говорили почти перед самым выходом? Но, так или иначе, дело было почти сделано, осталось только пройти ещё чуть дальше. Они крались пустым коридором мимо наглухо закрытых дверей, так напоминавших ворота складов; Юлька внезапно остановилась, словно налетев на незримую стену. – Э! Ты чего? – Это здесь было. – Юлька ткнула в сторону одной из дверей, ничем не отличавшейся от иных. – Чего было?