– Добрый вечер, – пробормотала Лола от неожиданности, но на том конце не стали уточнять, что уже абсолютная ночь, и журналистка продолжила: – Это Ольга Никольская из двести шестого, я только что слышала, как прямо надо мной, в номере, опечатанном полицией, кто-то ходил. Или туда жильцов заселили уже? – Нет, он совершенно пуст. А вы точно слышали? Может быть, это рядом кто-то двигался? – Лола почувствовала, как служащая напряглась. – Нет, звуки были вполне отчетливые и доносились именно оттуда. – Хорошо, я сейчас отправлю туда охранника, а вы не волнуйтесь и засыпайте. Уверена, что это какое-то недоразумение. – Она отсоединилась. Лола начала судорожно одеваться и продолжала прислушиваться, но уже по другому поводу. В голове у нее молниеносно созрел план – присоединиться к охраннику и посмотреть вместе с ним, что же там такое. То, что тот может не подпустить ее к номеру, Лола в расчет даже не принимала. – Не таких уламывали, – бурчала она, натягивая джинсы. Она открыла дверь и стала ждать, когда вызовут лифт. Усталая после фестивального дня гостиница спала беспробудным сном. Прошло, как ей показалось, очень много времени, но никакого движения не происходило. Журналистку так и подмывало подняться на третий этаж. «Сколько можно так сидеть? Но у человека ключ, и подходить надо, когда он откроет дверь, а я тут как тут! Сразу же наеду на него, что, мол, спать невозможно – непонятные звуки в опечатанной полицией комнате. Как это могло произойти? Кто туда залез? Скорее всего, охранник и не ответит ничего, но заглянуть в номер я должна». Ей показалось, что на улице забрезжил свет. Лола подошла к окну, отодвинула тяжелую занавеску – тонкой бледной полоской поднимался жидкий неуверенный рассвет, сквозь туманную дымку начинали проглядывать угловатые контуры домов. Сколько времени уже прошло? Ждать было невыносимо, и она снова набрала ресепшен. – Алло! Это опять Ольга Никольская… – Да что вам не спится-то? – перебил ее все тот же мелодичный девичий голосок. – Все проверили, никого в триста шестом нет! – То есть как? – опешила журналистка. – А очень просто! Спокойной ночи. – Лола застыла с трубкой в руке. «Не могла я никого пропустить! У двери специально стояла. В гостинице тишина, как в морге, все спят, как сурки, каждый шорох слышен… Что-то неладное здесь происходит. Придется одной в номер к Ванессе идти, я этого так оставить не могу!» Она надела перчатки, захваченные специально из дома, взяла зонт – хоть и не тяжелый, но наконечник у него достаточно острый, может пригодиться – случайно смахнула блокнот со стола, лежащий рядом с компьютером. Под ним оказался мобильник. – А вот и потеря. Очень вовремя! – Она положила его в карман джинсов и сразу почувствовала себя увереннее. Вздохнула, как перед погружением в воду, выскочила в коридор, на цыпочках поднялась на верхний этаж. Звук подъезжающего лифта разрезал сонную тишину. Лола бросилась к выступу, вдавилась в угол. «На кого я похожа! В мягких тапках, с зонтом и в перчатках, прижатая к стене!» Кабина, тихо поскрипывая, проплыла мимо. Лола выдохнула. Желтая лента висела на том же месте, она легко подлезла и оказалась у нужного номера. Печать и листок бумаги выглядели непотревоженными. Как ни таращила журналистка глаза, не заметила ничего, что могло бы указать на несанкционированный вход. Понимая, что долго стоять здесь нельзя, толкнула дверь. Та не поддалась, и Лола надавила посильнее – в перчатках за следы можно не опасаться, хотя кто будет снимать отпечатки, если полиция уверена, что девушка покончила с жизнью. Все безрезультатно. Было совершенно ясно, что номер хорошо закрыт. Она постояла еще совсем не много, затаив дыхание и прислушиваясь, пощупала зачем-то гладкий косяк, как будто ища кнопку, при нажатии которой дверь щелкнет и сама откроется. Так ничего и не обнаружив, спустилась вниз, не забыв, правда, при повороте на свой этаж зацепиться зонтом за угол. Глава 5 Десять дней тому назад Ванесса летела в Россию на кинофестиваль! Ее взяли в состав совсем небольшой группы, состоящей из продюсера Клаудио Консоли, режиссера Матео Гавардо и одного из героев фильма итальянского актера Леоне Дзинни. Конечно, она понимала, что главным ее преимуществом было знание русского языка, в котором она здорово поднаторела, общаясь с российскими актерами, ну и, возможно, уживчивый, неконфликтный характер, который достался ей от отца. Ей повезло, когда после пробной недели с ней подписали контракт сразу на год, и местные, взятые на должности, не требующие особой квалификации, с завистью подшучивали, называя ее «профессоресой», зная, что по окончании съемок в Агриженто они будут вынуждены заново искать работу, а Ванесса поедет с киногруппой в Рим. Даже в самых заоблачных снах девушка не могла предположить, что когда-нибудь сможет оказаться в этой необъятной, холодной и загадочной стране. В университете она начала изучать историю России и перед отъездом решила вспомнить, что там они проходили, а заодно посмотреть в интернете, что собой представляет город Горск, где будет фестиваль. За свои двадцать лет Ванесса не покидала остров, хотя и проучилась в Катании, живя одна два года и приезжая домой только на каникулы. Но разве можно было сравнить Катанию или тем более Агриженто с Римом, куда они возвратились с основной группой по окончании съемок в Сицилии. А теперь на горизонте появилась поездка в другую, совсем не изведанную страну! Родители, которые сильно беспокоились, когда она училась в университете, поостыли, уверились в ее самостоятельности и только обрадовались, когда она сообщила, что едет в Рим с киногруппой. А когда она преподнесла им новость про возможный отъезд в Горск, сколько посыпалось вопросов и предостережений… В аэропорт Рима ее везла студийная машина, чему Ванесса была сильно удивлена. «Надо же, не забыли про меня!» – думала она. А когда узнала, что по дороге они должны забрать продюсера, опешила: «С начальством поеду! Жаль, что родители не видят». Шофер был знакомый, и они проболтали всю дорогу. Консоли жил на окраине, зато в отдельно стоящей вилле, и Ванесса с любопытством разглядывала массивные чугунные ворота и ухоженный сад с фонтаном, представлявшим собой стройную нагую девушку с кувшином, из которого плотной струей лилась, сверкая, вода. – Надеюсь, что Клаудио не рассердится, что я во двор заехал, а то на улице и припарковаться-то негде, – занервничал шофер. – А чего сердиться-то, если ворота открыты, – поддержала его Ванесса. Ей очень хотелось рассмотреть все получше. Виллета была типичная, в итальянском стиле, из светлого добротного камня, с арочными окнами и большим крытым патио, обвитым вьюном. Там же стояли диваны с наброшенными разноцветными подушками, а по углам – кадки с кудрявыми фиолетовыми цветами. – Выйду разомнусь, пока Консоли еще нет, – сказала девушка, открывая дверь машины и ступая на желтую брусчатку. – Ну-ну… – как-то неопределенно протянул шофер. Ванесса сделала несколько шагов, камешки затрещали под ногами. В дверях показался продюсер и резко махнул рукой. – Садись в машину! В окне промелькнула невысокая тень, и к стеклу приблизилось лицо ребенка. Консоли закрыл дверь на ключ. «Почему это он дом запирает, если там кто-то есть?» – тут же пронеслось в голове у девушки. – Давай, давай, опаздываем! – поймал ее взгляд Консоли и подтолкнул ее к автомобилю. Они выехали на улицу, ворота медленно закрылись. – Я же просил во двор не заезжать, – раздраженно проговорил Консоли. – Так открыто же было, – заступилась Ванесса за шофера, вдруг потеряв страх перед начальством. Продюсер засопел несогласно. С испугом и придыханием Ванесса ждала самого полета на самолете, что тоже было для нее впервые в жизни. Не хотелось выглядеть безмозглой, не знающей элементарных правил путешествия, но все оказалось довольно просто. Достаточно было тихонько подглядеть, куда идут и что делают члены ее группы. Они быстро прошли регистрацию, с этим все было просто. Далее пересекли почти все помещение аэропорта и попали в длинную очередь, огороженную металлическими стойками и тянущуюся зигзагом к аппаратам сканирования. Ванесса еле успевала за всеми – так хорошо ориентировались они в многолюдном стеклянном здании. Увидев, что открылся самый крайний проход с рентгеновским сканером, режиссер ломанулся в ту сторону, чуть было не сбив женщину в модных узких очках, но вовремя опомнился и, отодвинув ограждение, под укоризненными взглядами пассажиров, пролез вперед сам и пропустил свою команду к аппарату. – Хочу кофе побыстрее выпить, наш посадочный сектор найти и сесть в баре где-нибудь рядом, – оправдываясь, проговорил он, укладывая ноутбук в пластмассовый контейнер и ставя его на движущуюся ленту, – а то встал черт знает во сколько. В это время ничего в горло не лезет, так и не позавтракал дома. Ванессу попросили снять туфли и пропустить их сквозь сканер. Все остановились в ожидании, режиссер нетерпеливо мялся на месте. После паспортного контроля они рванули мимо бесчисленных магазинов и кафе, затем поднялись по лестнице и оказались на небольшой платформе под прозрачным куполом. Там уже стоял поезд, похожий на те, что ездят в метро. У Ванессы голова пошла кругом от всех этих перемещений среди толп спешащих и галдящих людей. «Одна я бы здесь давно уже заблудилась», – подумала девушка, бегом догоняя режиссера, который уже заходил в открывшуюся дверь вагона. До посадки оставалось еще полчаса, и они уселись в баре напротив нужного им сектора. Отсюда хорошо было видно, как разворачиваются тяжелые туши приземлившихся самолетов и как мельтешат маленькие человечки, выгружая багаж из открывшихся недр металлических громадин. Ванесса застыла, пораженная урбанистической картиной, и даже забыла про кофе. – Рот закрой, – засмеялся Леоне, который был всегда симпатичен Ванессе, но сейчас его шутка показалась ей неуместной. Ванесса моргнула от неожиданности, захлопнула рот, который оказался действительно открыт, да так, что зубы клацнули достаточно громко. Все улыбнулись. – Первый раз летишь? – догадался продюсер. – Да, – нехотя призналась девушка. Перед самым заходом в самолет выяснилось, что у всех мужчин билеты бизнес-класса, а у Ванессы – эконом. Но она только обрадовалась, что сможет посидеть одна, избежать глупых шуток и, возможно, даже поспит. Леоне попытался было договориться с начальником бортпроводников, чтобы Ванессу посадили к ним. Скорее всего, ему бы пошли навстречу – кто-то из стюардесс узнал в актере одного из героев сериала, – но Ванесса категорически отказалась. Полет прошел скоро и без приключений. Сидевшая рядом супружеская пара, быстро подчистив пластмассовые поддончики с едой, тут же заснула. Ванесса полистала журнал, повторила отмеченные русские фразы и тоже задремала. Не успела она полностью уйти в сон, как объявили посадку. В рукаве, куда был подогнан самолет, ее уже ждали мужчины, и Ванесса, начавшая было волноваться из-за того, что не сможет найти свою группу, сразу успокоилась. Получив багаж, они вышли в зал ожидания, и к ним тут же подошла стильно подстриженная блондинка. В руках она держала квадратное объявление, на котором были крупно написаны их фамилии. – Это вы на фестиваль прибыли, правильно? – Она ткнула пальцем в надписи. – Мне сказали, что среди вас есть переводчик. – Ее взгляд безошибочно выделил Ванессу. – Это я, – подтвердила Ванесса. – Меня зовут Юля. – Она улыбнулась, рассматривая Леоне, который тут же приосанился, повел плечами и вытянул шею, чтобы казаться еще выше. – Мне поручили вас встретить, довезти до места, а дальше вами куратор займется. Я-то из редакторского отдела, просто народу не хватает, вот меня и послали. Сегодня одни звезды приезжают, – нашла нужным пояснить девушка. – Следуйте за мной. – Она двинулась к выходу, держа над собой табличку с их фамилиями, видимо, для того, чтобы они не потеряли ее среди снующих людей, и не забывая поглядывать на актера. – Altezza mezza bellezza! [1] – подмигнул Леоне своим невысоким попутчикам.