– Никто тебя не осуждает, Джулия, успокойся! Все знают, что ты на похороны не ходишь. Все знают, как ты относилась к Марине и как она любила тебя. К тому же ты дала на похороны такие деньги! – Маленькая толика того, что я могу сделать для Марины… Памятник я ей тоже поставлю, а еще… – Что? – Еще я найду, кто это сделал, – совершенно серьезно, без всякого пафоса сказала Джульетта. – Ты?! – искренне удивился Андрей Арнольдович. – А это разве твоя задача? Я назначил тебе новую помощницу. – Я знаю, но, честно говоря, не могу пока с ней работать… Я отпустила ее домой, сама справлюсь. – Джульетта, ты какая-то не такая… – осторожно начал Андрей Арнольдович. – Плохо в кадре работала? – напряглась она. – Нет, идеально, как всегда. – Что тогда? – Ушла ты куда-то мыслями от нас… думаешь не о том. – Если это не сказывается на моей игре, то это не твоя забота, – несколько агрессивно ответила Джульетта. – Джульетточка, я не хотел тебя обидеть… просто я боюсь, что ты займешься не своим делом, отвлечешься от искусства, – стушевался Андрей Арнольдович. – Не бойся, я профессионал и пленку тебе не испорчу. – Ты обиделась на меня? – ужаснулся Андрей. – За что? – Красивые синие глаза Джулии оставались непроницаемы и для него, и для всех окружающих. – Ты лучше скажи мне – в кого была влюблена Марина? – Ты что? Откуда я знаю? – Соберись, Андрей. Ты же режиссер! А все режиссеры – наблюдательные люди! Какая-то старушка и то заметила перемены в своей соседке, связав это с тем, что она влюбилась. А ты? Ты что, ничего не подметил? Андрей Арнольдович заметно растерялся. – Мне, конечно, лестно, что ты думаешь, будто я человек наблюдательный, но что-то ничего на ум не идет… Дело в том, что я особо не обращал на нее внимания, не наблюдал за ней. Вот если бы что-то произошло с тобой, тогда – другое дело! – То есть за мной ты следишь, не так ли? – Не слежу, конечно, – смутился режиссер, – но тебя я как-то вижу… А Марина всегда была рядом, всегда в хорошем настроении и всегда такая… – Никакая! – закончила за него мысль актриса. – Такая удобная для всех «серая мышка». Всегда на месте, всегда с улыбкой, никогда с ней ничего не может случиться, потому что у нее не может быть ничего своего, ничего личного. Она – для всех «человечек-обслуга», с которым ничего никогда не происходит, и вдруг – раз – и произошло! И все в шоке! Никто не ожидал! Все впервые задумались об этой девушке: что могло с ней случиться? Как же так? Заметили только, когда она пропала. – Нечего возразить… – Все мы виноваты! – бросила Джульетта, обильно поливая ватные диски средством для очищения кожи и стирая с лица толстый слой тонального грима. – И теперь ты хочешь что-то узнать? – У нее в доме все перевернули вверх дном, – придвинулась к Андрею Арнольдовичу Джулия. – Это наводит на серьезные размышления. – Я не знал… Джульетта рассказала Андрею Арнольдовичу все, что знала о Марине. Режиссер был старым другом ее матери, крестным отцом Джулии и просто мудрым человеком. Но даже он ей ничего не смог посоветовать. – А почему залезли и устроили погром в квартире соседки Марины? – спросил режиссер. – Я тоже думала об этом… Не знаю. Загадка какая-то. – Что-нибудь пропало? – Соседка еще в больнице, пока в квартире все разгребет, может, и поймет, что пропало… Хотя, что у нее может пропасть-то? Римма Захаровна говорила, что у нее нет никаких драгоценностей. Но эти два преступления наверняка как-то связаны, – полностью очистила лицо от грима Джульетта и выразительно посмотрела на Андрея Арнольдовича. – Слушай, я думаю, тебе нужно обратиться к нашему оператору Максиму Ионову. – Зачем? – не поняла Джулия, она не очень хорошо относилась к этому человеку, он казался ей несколько странным. А вот как к профессионалу к нему вопросов не было. – А он у нас человек наблюдательный, замечает даже то, что в голову не придет. – Хорошо, спасибо за подсказку. – Он в тебя влюблен, – строго предупредил режиссер. – Думаешь? Я вообще-то ловила на себе странный взгляд… – передернула плечами актриса. – А еще говорят, что он питается пауками, – подбодрил ее Андрей Арнольдович. – Прекрати! Я уже боюсь! – Я снимаю с ним уже восьмую картину и совсем ничего не знаю о нем как о человеке, – вдруг сообщил режиссер. – Как бы ни получилось с ним, как с Мариной: захочешь побольше о человеке разузнать, а возможности такой уже не будет… – вздохнула она. – Мне не нравится твое настроение, оно какое-то депрессивное. – Режиссер взял кусочек ватки и снял кусочек грима с ее уха, который она не заметила. – А я знаю одно хорошее средство от депрессии! – Это какое? – Берешь качественный рыбий жир. Если есть знакомые в Норвегии или человек, ездящий туда в командировки, то лучше его купить там. Жир в Норвегии самый лучший. И принимать по чайной ложке каждый день, запивая персиковым соком. Депрессию как рукой снимет! Джульетта задумалась. Она как любой нормальный человек ненавидела рыбий жир. – Именно персиковым соком запивать? – Только им! – Не знаю, как депрессия, а вот понос точно обеспечен… А когда ты весь день не можешь слезть с рундука, то уже не до депрессии… И слава богу, что у меня нет знакомых в Норвегии. Что называется – пронесло! – вздохнула Джульетта. – А я ведь серьезно говорю! – Кто бы сомневался… А где Максим? – Уже уехал. Ты же знаешь, он первый срывается. – А где он живет? – За городом, Коровинское шоссе, дом пятьдесят. А зачем тебе? Ты не вздумай поехать к нему одна, – всполошился Андрей Арнольдович. – Он меня съест? – Говорят, что Максим пьет, говорят, что сатанист, и еще много чего говорят… – Хорошие у вас работнички, а ты сказал, что ничего не знаешь о нем, хотя вон сколько всего интересного наговорил, – отметила Джульетта и побросала косметику со столика себе в сумку. – Тебя подвезти? – Спасибо, я сама. Глава 9 Стоял теплый июньский вечер. Джулия вышла на парковку машин и подошла к своей «ауди». «Что-то я стала уставать. В конце съемочного дня словно душу вынули. Раньше такого не было, старею, наверное… – подумала она, поправляя зеркало заднего вида и растирая себе виски. – Это еще хорошо, что хоть с первого дубля все прошло». Джульетта зевнула, включила навигатор и тронулась в путь. Зазвонил телефон, Джульетте пришлось правой рукой шарить в сумке, находя любые предметы, кроме мобильника. – Черт! Телефон не умолкал. Джулия схватила сумку за дно и с остервенением вытряхнула ее на сиденье рядом. Со стороны это смотрелось, будто остервенелая тетка выколачивает из кого-то душу. И именно когда она наконец-таки нащупала корпус телефона, он прекратил звонить.