Ничего кроме «памяти» у меня не было, когда я покидала роковой ангар. Пять тысяч кредитов — столько стоила «глушилка». Благодаря ей я смогла незамеченной покинуть планету. Тридцать пять тысяч. Тридцать пять тысяч долбанных тысяч запросили романтики нелегальных перевозок за билет до Эриды. Ну хотя бы дали адреса нужных специалистов. Тысячу кредитов я отдала за сканер. Две — за три упаковки армейских стимуляторов. Еще тысяча кредитов ушла на предметы первой необходимости — еду, батареи к оружию, одежду и рюкзак для моих скудных пожитков. Брагинский получил восемь тысяч кредитов за свои услуги. Не уверена, что это было заслужено, но деньги уже были уплачены. Хозяева ресторана — тридцать тысяч. Цена за скорость и качество. «Не просади все сразу», — дал мне напутствие Диего перед смертью. Девяносто две тысячи я потратила за неделю. Из этой недели я пять дней болталась в транспортнике посреди космоса. То есть я потратила восемьдесят две тысячи за два дня. М-да, рожденный тратить, копить не может. Я поправила сползающую лямку рюкзака. Мои немногочисленные вещи весили немного, но вот кейс с деньгами был тяжеловат. Не из-за кредитов, но из-за толстых стенок и встроенной системы самоуничтожения. Протезами светить было неразумно, поэтому я разжилась перчатками и новой курткой. Так себе маскировка, но глупо светить недешевыми аугментациями на планете-притоне. Зато дорогая винтовка за плечом — это нормально. Что вы хотите? Это Эрида. Дно сектора, который является нижним уровнем всей Конфедерации. Это о многом говорит. За время полета я успела составить примерный план действий. Первый этап был выполнен. Теперь следовало приступать ко второму. Третий этап тоже был, но лишь в самых общих чертах. Слишком сильно он зависел от первых двух. После долгих раздумий я пришла к выводу, что у меня две взаимосвязанные проблемы — «Олимп» и протезы. Первое было очевидным. Родная компания без проблем реконструирует произошедшие события и сделает соответствующие выводы. «Олимпу» плевать на меня лично и на мои устаревшие имплантаты, но она очень хочет заполучить украденный у «Касмы» прототип. Его у меня нет? Верно, но знаю об этом только я и два убитых мною агента корпорации. «Олимп» давно конкурирует с «Касмой» в области биотехнологий. И в конкурентной борьбе проигрывала с треском. Наверняка украденный прототип может серьезно изменить ситуацию. Не зря к делу привлекли безликого. Эти ребята уникальные специалисты, продукт работы секретных лабораторий. Штучный товар, ограниченная серия. Вот только изобретения у меня нет, так что «Олимп» гоняется за пустышкой. Но, к сожалению, знаю об этом только я. Хозяев прототипа я не боялась. Если я хоть что-то понимаю в корпоративны войнах, то «Касму» после таких потерь атакуют по всем фронтам. Ребятам явно не до меня. Да и знают ли они о моем существовании? Вот ответную пакость «Олимпу» они определенно готовят. С аугментациями все очень грустно. Сейчас у меня работает только шестьдесят девять процентов от всего напиханного в меня. Часть работающих аугментаций функционирует за счет запасных систем. Биореактор выдает лишь пятьдесят процентов положенной энергии, поэтому постоянно хочется жрать (именно жрать, а не есть), генератор силового поля выдает две трети мощности, внутренний компьютер работает с большими лагами, отказала часть «запасных» внутренних органов. Хотя бы «испульсник», нейронный подавитель и силовые лезвия работают исправно. О надежности боевой составляющей «Олимп» позаботился. Спасибо им хотя бы за это. Можно ли сломать «сломанную игрушку»? Вернее, сломать ее еще больше? Или правильней сказать «окончательно»? Хороший и актуальный вопрос. Мне очень нужен нормальной протезист. Врач, который меня залатает, а не разберет на запчасти. А лучше капремонт и новые аугментации. Как показала история с Брагинским — найти такого непросто. Мне нужна хорошая клиника и страховка на случай форс-мажора, а не подвал, где работает врач, напрямую сотрудничающий с черным рынком. Наверное, в более цивилизованных мирах я смогу найти приличного доктора, но придется раскошелится, чтобы он не задавал лишних вопросов. В любом случае все это займет много времени. Именно эти мысли занимали меня, когда я шла в космопорт. Планета-притон не сильно отличалась от респектабельной частной колонии Терра Нова. Высокие небоскребы соседствовали с собранными из мусора лачугами. Элитные флаеры под охранной потрепанных перехватчиков летели рядом с побитыми грузовичками. Патрули местных «семей» чередовались со стайками уличных крысят. Где-то на окраине стреляли, а где-то в центре громыхала электронная музыка. Все как дома, только в другой обертке и гораздо громче. На планете меня поразило другое: погода и воздух. Здесь было холодно и промозгло, что в первые секунды ввело меня в ступор. Да, на улице бывает разная погода и разная температура, Алекс. Да, отметки в календаре о сезоне это не способ разделить год на четыре неравные части. Привыкай, это не Эдем с его гигантскими климатическими системами. Здесь люди дышали настоящим воздухом, а не его жалким подобием, полученным в результате работы огромных фильтров. Правда этот воздух тут же загрязнялся выхлопами заводов и вонью от отходов. Ребенка из-под купола летающего города это поразило гораздо больше, чем охваченная войной банд планета. Да, «эти особенности» я видела на поверхности Терра Новы, но там все это было по-другому. Совсем по-другому. Неудивительно, что по дороге в космопорт меня попытались ограбить еще раз. Парни выглядели как карикатурные головорезы из дешевых боевиков: наглые рожи, кривые носы, сбритые «под ноль» волосы, потрепанная одежда. Некоторые могли похвастаться самопальной броней. — Эй, ты не заблудилась, детка?! — нагло спросил старший из них. Он единственный щеголял бластером. У остальных были шоковые дубинки и виброножи. В отличие от горе-налетчиков с Эдема, эти ребята сначала говорили. И было им не тринадцать, а все двадцать лет. Не молодые щенки, а опытные шакалы улиц. — По-моему, нет, — спокойно ответила я. Мгновение и АЕР-14 у меня в руках, перед глазами появляется перекрестье прицела. — Ой, крутизна прет из всех щелей. Разжились пукалкой и ходим такие важные! Ты хоть стрелять умеешь? — ничуть не испугался старший. Его подчиненные разошлись в стороны, пытаясь меня обойти. М-да, и кто их учил так топорно делать засады? Вместо ответа я нажала на спуск. Невидимый луч соединил грудную клетку главаря и мою винтовку. Парень с тихим вскриком падает на землю. Перевести винтовку в автоматический режим. Короткая очередь. Еще один бандит падает на землю. «Крысята» бросились бежать. Но не все. Сразу двое решили драться. Парни двигаются быстро. Слишком быстро. Успели чем-то закинуться. Еще одна очередь. Один из любителей ближнего боя падает на землю. Второй подскакивает ко мне. В руках у него плазменный резак. Промышленный инструмент, напоминающий древний меч, светится бледно-зеленым цветом. Разрываю дистанцию. Резак входит в дорожное покрытие. Подсевший на боевые стимуляторы наркоман не успевает что-то понять, он падает на землю с ожогом на лице. Гремят выстрелы. Слышны крики. Отпрыгиваю в сторону. Разворачиваюсь к стрелявшим и… очень медленно опускаю оружие. С такими монстрами мне тягаться.