— Я бежала. Не знаю сколько. Потом рухнула на землю, сил не осталось, — медленно сказала Василиса. — Что было дальше? — поторопила я девочку, когда пауза затянулась. — Через какое-то время ожил коммуникатор. Со мной связался отец. Вскоре прибыли наши солдаты, — сказала девочка и странно улыбнулась: — Это было сложно, но я смогла приказать им найти тебя. — И они нашли меня… — На той само поляне. Врачи говорят, что мы успели вовремя. Еще немного и у тебя были бы аугментированы не только руки. — Спасибо, — искренне сказала я. — Что там произошло? Как тебе удалось с ним справится? — воткнув в меня испытывающий взгляд, спросила девушка. — Это так важно? — спросила я, пытаясь уйти от ответа. — Очень. Тебя атаковал наемник, напавший на меня в городе. Я узнала его, когда он на тебя набросился. Вот это поворот! Значит, киборги охотились за Василисой, а не за мной. И среди них оказалась бывшая «сломанная игрушка». Возможно, такой же беглец, как и я. Беглец, который выбрал меня, а не товарища по отряду. Беглец, который имеет со мной общих знакомых. Очень могущественных и имеющих свои планы. Креветки из глубин темного космоса, я ничего не понимаю! — Что там произошло? — внимательно смотря на меня, спросила Лиса. И снова на ней эта маска бизнес-леди. Или я путаю и это настоящее лицо наследницы огромной корпорации? — Мне повезло. Очень сильно повезло… — начала свой рассказ я. Василиса слушала меня молча, не перебивала и не задавала вопросов. С каждой минутой ее взгляд был все задумчивее. Я рассказала все, умолчав лишь об «общем друге». Очевидно, что беглая «игрушка» помогла мне не из симпатии, а из-за этой загадочной личности. Загадочной и очень опасной. — Я не знаю кто он, — честно призналась я. — Он знал меня, он знал мое имя. Видимо когда-то мы пересекались… в прошлом. — Но из-за тебя он предал своих и перестал меня преследовать. Ты ему точно небезразлична. — Возможно, ему это было выгодно. Может быть, он посчитал, что не сможет выполнить задание. Причин может быть много, — мрачно сказала я. — Не обязательно это из-за меня. Положа руку на оба сердца, пусть катятся в темный космос такие воздыхатели… Девочка рассмеялась. — Верю-верю. Но тогда тебе надо быть осторожнее. Кто знает, что может натворить твой «поклонник». Я невольно вздрогнула. Перед глазами возник образ киборга в шлеме с красными линзами. Да, этот может натворить многое. Сомневаюсь, что наша следующая встреча будет мирной. — Но раз уж мы со всем разобрались, то поговорим о твоей награде, — девочка улыбнулась, но ее глаза радостными не были. Я подняла правую руку, сжала ее в кулак, улыбнулась. — Этого хватит, — сказала я, разжимая кулак. — Эта красотка стоит целое состояние. Уверена, тебе пришлось раскошелиться, чтобы собрать меня по кусочкам. Мы квиты. — Ну уж нет, — нахмурилась девочка. — Ты спасла мою жизнь. Я отлично понимаю, что ты делала это не из жалости к маленькой девочке. Нет, это не упрек. Ты рисковала ради меня жизнью, спасла меня и у тебя все сложно с деньгами. Не надо играть в пустое благородство. Ты, наверняка, думала, что попросить у богатых родителей и имела на это полное право. Почему-то от этих слов мне стало противно. Может в словах девочки и было рациональное зерно, но именно от этого зернышка мне было мерзко. — Я не очень умная. Я не поняла, что ты богатая и просто тебя спасла. Остановимся на этом, — медленно сказала я, задумчиво смотря на свою новую руку. — Вот как. Я чего-то не понимаю? — наклонив голову, спросила Лиса. Ее голос мне не понравился. В нем было не только закономерное удивление, но и что-то еще. Разочарование? — Я спасала тебя не из-за денег, — смотря девочке в глаза, сказала я. — Бластер, одежда, коммуникатор последний модели, знание о дорогущем шоколаде и оговорки о других планетах… — начала перечислять подросток, загибая пальцы на руке. — Да-да, я должна была заметить, но мои мысли были заняты другим, — резко сказала я. — Нас убить пытались, если ты не заметила. — Хорошо. Тогда почему ты меня спасала? Ты киборг с боевыми аугментациями. У тебя подозрительные документы, круглая сумма наличностью, странные знакомые, а также целый арсенал, вживленный в тебя. Я может быть наивная глупая дурочка, но такой набор не является стандартным для героини в латексном костюме. — Как меня только не называли, но так еще никогда не оскорбляли, — всплеснув руками, сказала я и состроила обиженную мордашку. — Героиня в латексе! Что там дальше по списку? Плетка, шест, наручники? Василиса несколько мгновений недоуменно смотрела на меня, а потом согнулась от хохота. Я тоже улыбнулась, попытавшись представить себя в таком виде. Так время выиграно, надо что-то придумать. Как ни крути, Василиса была права. Права во всем. И мне нечего было ей возразить. Более того, такие возражения звучат глупо от бывшего солдата и ликвидатора крупной корпорации. «Она думают, что я набиваю себе цену. Вот и все», — запоздало дошло до меня. — Мне было двенадцать, когда я попала в аварию. Я потеряла родителей и приобрела два прекрасных высокотехнологичных инструмента, — я демонстративно подняла руки вверх. — Когда ты кричала, один киборг вспомнила, что когда-то была маленькой хрупкой девочкой. Та девочка сорвала голос, но помощь пришла слишком поздно. Можно сказать, что тогда девочка умерла. На лице Василисы не дрогнул не один мускул, а температура ее голоса была ниже абсолютного нуля: — Прекрасная история. Я сейчас расплачусь. Вот только врачи говорят, что позвоночник, плечевой пояс и руки тебе заменили не из-за травмы. Нет характерных следов. Пам-пам, вот и всплыли интересные факты из моей биографии… — Мне обязательно унижаться и рассказывать тебе правду? — спросила я, издав нервный смешок. — Теперь обязательно, — лицо Василисы немного смягчилось. Я вздохнула, закрыла глаза. В голову пришла мысль, что можно прикинуться мертвой. Или хотя бы потерять сознание. — Я жду, — напомнила о своем существовании наследница корпорации «Ант реплик». — Тебе палец в рот не клади, обе руки откусишь, — вздохнула я и покачала головой. — Я сказала почти правду. Авария отобрала у меня родителей и здоровье. Меня приковало к постели, мне нужны были имплантаты и дорогостоящая операция. На первое хватало денег и страховки, на второе — нет. Я помолчала. Вспоминать то время было неприятно. — Я должна была провести остаток жизни, прикованной к постели. К счастью, эта жизнь должна была быть недолгой. Лет пять от силы. Но выход был. Выход ведь всегда есть, — без эмоциональным голосом сказала я. — Пожизненный контракт в обмен на оплату операции? — тихо спросила Лиса, стараясь не смотреть на меня. — Многие корпорации так поступают. — Не совсем, но близко. Ко мне пришли работодатели моих родителей. Им не нужны были сотрудники. Они хотели боевых рабов. Они обещали, что я смогу встать с кровати, что буду здоровой и сильной. Цена была небольшой — часть меня и обязательство горбатиться на них до самой смерти… В палате воцарилась тишина. — Тебе было двенадцать, ты потеряла родителей и была в отчаянии… — глухо сказал Василиса, сжав кулаки. — И мне предложили спасение. Я даже не думала. Сразу подписала контракт. А через месяц обзавелась своим первым комплектом аугментаций и смогла встать с кровати, — я подняла левую руку и задумчиво посмотрела на нее. Василиса бросила недовольный взгляд на мой старый протез. — Первые годы я была счастлива. Я готова была рада умереть за О… корпорацию. Потом пришло понимание, что мы лишь ресурс и нам просто промывают мозги. Очень топорно промывают. Первой половине учителей было плевать на нас, вторая была в ужасе от того, что они делают. Один даже покончил с собой после очередного выпуска. Жаль, классный был дядька… Я помотала головой прогоняя воспоминания о приютских годах. — Как ты выбралась? — тихо спросила Василиса. — Везение и идиотизм — сочетание, которое откроет любые двери. Меня списали в утиль, а я умудрилась выжить. Меня снова списали в утиль, а я сбежала, — криво ухмыльнувшись, сказала я. — Теперь пытаюсь жить помаленьку и не привлекать внимание. Результаты сама видишь. Снова повисло напряженное молчание. Василиса задумчиво изучала потолок, я — свои руки. «Белое и серое плохо сочетаются», — отрешенно подумала я. Белый слишком яркий и маркий, а вот серый — сухой и практичный. А если их смешать, то все равно выйдет серый. Не выдержав, я заговорила первая: