- По-твоему, теперь он в полном порядке?! – усмехнулся Тимофей, пялясь на розовый хохолок, - Не показывай ему зеркало. Он с ума сойдет. - Фи, Тимочка, какой ты не корректный. А я, между прочим, вчера весь вечер думала о тебе. - Мне льстит, что ты выбрала время между размышлениями о маникюре и гардеробе. - Вот именно, - она ему лучезарно улыбнулась, - Как только я поближе познакомилась с Андреем Нарышкиным, я сразу же подумала о тебе. Нарышкин позади нее выдавил из себя хилую усмешку. Внутреннее чутье подсказывало ему, что люди, которых они застали в коридоре, не только не обрадуются знакомству с ним, им и само появление Марго, мягко говоря, пришлось некстати. Однако внутреннее чутье Марго по этому поводу молчало. Ее внутреннее чутье вообще не выходило на работу по таким пустякам. Она театрально отступила на шаг в сторону, и несчастный потомок русских бояр почувствовал себя голым. На него уставились пять пар глаз, в которых не было ни тени участия. - Знакомьтесь, Андрей Нарышкин. Он из тех самых Нарышкиных, которые были какими-то дворянами или боярами, так? – она сделала милость и обернулась к страдальцу. Тот нервно сглотнул. Сейчас ему было плевать на то, как она его назовет. Хоть потомком махараджи. Его голову занимал один вопрос: существуют ли способы раствориться в воздухе. - Очень приятно, - пришел ему на выручку симпатичный молодой человек. Он подошел и первым подал руку для пожатия. Нарышкин вцепился в нее, с силой утопающего, хватающегося за спасительную соломинку. - Николай Рубцов, - представился добрый человек, - Начальник службы безопасности этого предприятия. Тимофей Тарасов ограничился сухим кивком. После чего он подошел к Марго, взял ее за локоть и отвел на несколько шагов в сторону от людей. - Ты в своем уме?! – зашипел он ей на ухо. При этом Мао подозрительно зарычал. Тарасов отпустил локоть его хозяйки, предусмотрительно отодвинулся и продолжил уже более сдержанно, - Из всех неподходящих моментов, когда ты могла бы притащить на завод постороннего мужика этот самый неподходящий. - Да? – вскинула брови Марго, - И чем же он отличается от всех остальных? - Всем! – рявкнул было Тарасов, но заметив собачий оскал в опасной близости от рукава своего пиджака, глубоко вздохнул и понизил голос, - Ты следователя заметила? - Да, очень приятный человек, - Марго покосилась на Изотова. - Вот как?! – едва сдерживаясь, прохрипел директор завода, - А мне так почему-то не кажется. С самого утра не кажется, как только он заявился на предприятие. - Ой, да ну тебя! Умей радоваться жизни, - отмахнулась Марго и, не став его больше слушать, направилась к обсуждаемому персонажу. Тот как-то сразу сник. - А что это у вас за возня в лаборатории? – она заглянула в открытую дверь. Там все еще толкались оперативники. Рубцов, и без того бледный, побледнел еще больше. Под глазами его наметились зеленоватые разводы. Он замер, так и не договорив что-то про Париж Нарышкину. Спину его сковала нервная судорога. - Вы не поверите, - довольно живо откликнулся следователь, - Кто-то застрелил ночью лаборанта Лютикова. - Что вы говорите! – Марго округлила глаза и детально осмотрела лабораторию, - Какая неприятность. - Да! Мы в ужасной ситуации! – к ней снова подошел Тарасов и тоже зачем-то заглянул в проем двери. - Ну, не в более ужасной, чем сам Лютиков, - равнодушно заметила Марго и, пожав плечами, отступила к Нарышкину, - И чем же мы вам помешали? - Вы нам даже очень поможете, если сообщите, где вы были сегодня ночью, - озлобленно пробормотал Изотов, желая хоть как-нибудь досадить назойливой дамочке. - О! У нас прекрасное алиби. Мы танцевали в клубе «Риц». И у нас куча свидетелей. Один идиот даже пообещал прислать мне счет за испорченные ботинки. - Ты наступила ему на ногу? – участливо осведомился Рубцов. - Нет! Мао почему-то решил, что его нога сильно смахивает на фонарный столб… или еще на что-то, где он привык… ну, вы понимаете. Херр Шульц доселе пялящийся на Марго и ее спутника как баран на новые ворота снова обрел дар речи и заверещал: - Я требовать детализация расследование! - Что? – удивилась Марго, - С каких это пор уважаемый Густав вы встали на сторону моих недругов? Ведь вам-то должно быть понятно, что если мужчина и выглядит как фонарный столб, то не стоит это демонстрировать хотя бы в присутствии собаки! - Дорогая! – Тарасов взял ее под руку, - Сейчас херру Шульцу решительно плевать на твоего пса. Он увлечен сохранением важных улик. - Да? – она надула губки, и взглянула на немца с кокетливой обидой, - А я-то полагала, что для него нет ничего важнее, чем я и мои проблемы. Как ужасно разочаровываться, не так ли… - Несомненно! – поспешно согласился следователь и с тревогой взглянул на часы, - Не пройти ли нам действительно в ваш кабинет, - он повернулся к Тарасову, и тому стало понятно, что если он сейчас же не избавиться от общества Марго, то, скорее всего, у него на шее появиться еще один труп. Вид следователя наталкивал на грустные мысли о самосожжении. Но от Марго не так-то просто было избавиться. Она заинтересованно глянула на немца, тот тут же приободрился. Он мало что понял из довольно быстрого разговора своей богини, но один факт не мог ускользнуть от его внимания, тем более такой вопиющий. Она явилась со спутником и так обворожительно ему улыбалась, что у несчастного Густава не осталась никаких сомнений, что он третий лишний в этой любовной геометрической фигуре. Теперь, кажется, она сделала милость и на мгновение вспомнила, что он – херр Шульц не последний человек в ее жизни. Иначе с чего бы ей смотреть на него с таким интересом. Он решил продлить это мгновение, чего бы ему не стоило. Быть может его несомненно важная роль в расследовании безобразий, которые творятся на предприятии, приносящем ей стабильный доход, увеличит его шансы поселиться в ее сердце. Херр Шульц набрал в легкие побольше воздуха и громко заявил: - Я не доверять никому! Я делить образец Гусарская колбаса на две части. Один я давать у лаборатория, вторый хранить у свой холодильник. Теперь у лаборатория колбаса нет. За меня есть! – он выкатил грудь вперед. За грудью опять выкатился и живот, но это уже не имело значения. Однако вопреки его ожиданиям глаза Марго не вспыхнули восхищением, и она почему-то не спешила кинуться ему на шею со словами искренней благодарности. Скорее наоборот, она пожала плечами и разочарованно проговорила: - Господи, какой ерундой занимаются люди! Стоит ли требовать от секретарши кофе в ту же минуту, как ты его заказал, если главный технолог завода носится с какой-то колбасой, как с писаной торбой! - Боюсь, вы не все понимаете, - осторожно заметил следователь. - Я все прекрасно поняла, несмотря на то, что херр Шульц только думает, что говорит на русском языке, - довольно резко парировала Марго, - И как ему пришло в голову подсчитать сколько мяса тратиться на эту дурацкую гусарскую колбасу! И что в результате?! Теперь наш завод из приличного предприятия превратился в какой-то криминальный шабаш! Чудовищно! Идемте, Андрей. Я покажу вам наш комбинат, пока его еще не закрыли, как место массовых преступлений! - Типун тебе на язык! – испуганно пискнул Рубцов. - А неплохая мысль, - садистки улыбнулся Изотов. - Прогуляться по заводу? – обернулась к нему Марго. - Нет. Закрыть вас к чертовой матери до выяснения всех обстоятельств совершенных тут преступлений. Может в этом случае у вашего директора и его начальника службы безопасности, наконец, развяжутся языки. Возникла пауза, в которой неожиданным набатом прозвучал резкий голос Ивана Тарасова: - Боюсь, для этого у вас недостаточно полномочий, господин следователь. Все, кроме Марго вздрогнули. Она же медленно подняла на него глаза и обворожительно улыбнулась. Она не вздрагивала от голоса мужчин, которые ее открыто недолюбливали. Даже если они подкрадывались, как Иван, незаметно. - И давно ты тут стоишь? – хрипло спросил Тимофей. Иван самодовольно улыбнулся и вышел из-за спины Сазонова: - Достаточно, чтобы понять, что кроме убийств на заводе была еще и крупная кража. И мне бы хотелось узнать подробности этого несчастья. Особенно из уст начальника службы безопасности. В этот момент Рубцов, как давеча и Нарышкин сильно сожалел о том, что люди не умеют перемещаться в пространстве со скоростью звука. Была бы его воля, он непременно переместился бы куда-нибудь от греха подальше. *** - И что вы обо всем этом думаете? – Марго шла немного впереди Нарышкина, и он откровенно любовался ее манящим силуэтом. - Я думаю… - он усмехнулся, - Думаю, что американцы не так уж кривят душой, изображая в кино Россию, как криминальную столицу мира. Судите сами, не успел я появиться в Москве, как меня просто захлестнула волна преступности. А этот ваш главный технолог… он, кажется, немец… он, видимо, уже наловчился жить по вашим законам. Каждый кусок колбасы прячет как улику. - Да будет вам, - Марго рассмеялась, - У Густава обычная паранойя. Из своей болезненной любви к порядку устроил у нас полнейший хаос. А еще говорят, что пословица не верна. - Пословица? - Ну, да: «То, что для русского хорошо, для немца – смерть». Мы же войну не просто так выиграли. Вот кто его просил вести какие-то подсчеты… - Он же главный технолог предприятия, - удивился Андрей, - Это входит в его обязанности. - В обязанности нормального русского работника входит то, что ему сказали сделать. А этот вечно носился с какими-то рационализаторскими предложениями, что-то подсчитывал, что-то преобразовывал, в общем, искал приключений. И посмотрите, нашел-таки! Первый убитый был в его рабочем халате, между прочим. Нормальный бы человек задумался, а этот все лезет и лезет… - Смелый работник. - Я бы сказала глупый. - Что же вы совсем не приемлете самоотверженную заинтересованность делом? Марго остановилась и медленно повернула к нему голову: - Что? В глазах ее было столько непонимания, что Нарышкин счел бестактным продолжать этот разговор. Он нервно усмехнулся и, повернувшись к какой-то двери, спросил. - А тут у вас что? Она проследила за его взглядом, а потом равнодушно пожала плечами: